Распрощавшись наконец с Питером Уайтом и отключив телефон, она села за стол и немного поела, после чего сделала несколько звонков; последний — на номер сержанта Брена Гурнея. Поскольку уже перевалило за полночь, ей некоторое время пришлось ждать, когда снимут трубку. Наконец она услышала заспанный голос его жены Динни.
— Извините, что беспокою вас, Динни. Это сержант Кэти Колла. Я могу поговорить с Бреном?
— Который час? Ох… а мы уже легли спать, Кэти. Брен завтра утром первым же рейсом отбывает за моря.
Кэти показалось, что она уловила в голосе Динни, помимо естественного раздражения, вызванного ночным пробуждением, что-то еще — возможно, остатки застарелого ревнивого чувства. Динни имела обыкновение дуться на мужа из-за того, что он слишком часто превозносил способности молодого детектива женского пола, которого Брок взял в их команду.
— Еще раз прошу меня простить — я знаю, что звоню в неурочное время. Но мне просто необходимо переговорить с Бреном до его отъезда.
— Понятно… хорошо, подождите…
Кэти опять пришлось ждать, причем так долго, что она уже стала задаваться вопросом, не случилось ли чего с Гурнеем. Но вот Брен, зевая, взял трубку.
— Привет, Кэти. Какого черта?..
— Извините, Брен.
— Да ладно… В чем проблема?
— Мне необходимо связаться с Броком.
Брен заколебался, потом сказал:
— Могу дать номер его домашнего телефона.
— Я уже звонила туда. Никто не берет трубку. Кроме того, я видела Дот, но она или не могла, или не захотела сказать мне, где он находится.
— Ну… коли так, то и я вряд ли смогу быть вам полезным. Но в чем проблема-то?
— Мне необходимо переговорить с ним о том, что он делал вчера, когда решал проблемы с моим увольнением и установлением местонахождения канадского пакета.
— Господи, Кэти! — простонал Брен. — Это уже история. С тех пор события сильно продвинулись вперед.
— Я этого так не оставлю, — сказала Кэти. — Для меня это было как гром среди ясного неба. Мне необходимо услышать от него самого, что заставило его принять такое решение и как он после этого действовал.
— У вас ничего не выйдет! — Брен уже не пытался скрывать проступившего в его голосе раздражения. — Это все? Я могу снова идти спать?
— Вы работали с ним дольше, нежели кто-либо еще из нашей команды. Вы должны иметь хотя бы приблизительное представление, где его можно найти.
— Должен, но не имею! Вы ведь знаете, как он любит напускать на себя таинственность. Его частная жизнь всегда была его наиболее оберегаемым секретом. Я работал с ним на протяжении восьми лет, но был за это время у него дома лишь дважды. Он неоднократно приходил с ребятами ко мне обедать, но всякий раз был один, а о своей личной жизни никогда ничего не рассказывал. Господи, неужели вы думаете, что Динни не пыталась выведать у него, где он бывает и с кем встречается? Каждый раз это выливалось в самый настоящий допрос с пристрастием, уж можете мне поверить. Но он или отмалчивался, или рассказывал байки и никакой конкретной информации так и не выдал.
Хотя после этих слов Брен захихикал, Кэти удалось расслышать в трубке какой-то странный приглушенный шум на заднем плане.
— Короче говоря, факты таковы: я не знаю, кто его друзья, даже если у него такие и есть. Кроме того, я не имею ни малейшего представления, где он может сейчас находиться. Но даже если бы и знал… Если он не посчитал нужным поставить вас в известность о своем местопребывании, то с какой стати это должен делать я?
— Сэмми сбежал, Брен, — сказала Кэти. — Макларен в самых недвусмысленных выражениях дал ему понять, что Брок подменил канадский пакет и тем самым спровоцировал похитителей на убийство Евы. Теперь Сэмми в бегах, и есть все основания полагать, что у него при себе пушка.
— Господи! Пистолет?
— Охотничья винтовка семимиллиметрового калибра с оптическим прицелом.
— Вот дьявольщина! Броку следует об этом знать.
— Я тоже так думаю.
В трубке установилась тишина: Брен размышлял. Потом Кэти услышала на заднем плане какое-то бормотание — должно быть, он обсуждал что-то с Динни. Наконец Брен заговорил снова:
— У него есть жена и сын, но с женой они развелись лет тридцать назад. Полагаю, они живут в Канаде. Насколько я знаю, он не виделся с ними на протяжении многих лет. Интересное дело: раньше Брок занимался планерным спортом и летал на аппаратах, приписанных к одному аэроклубу в Норт-Даунсе… кажется, это недалеко от Мейдстоуна. Но я уже несколько лет не слышал, чтобы он упоминал об этом. Вот и все, Кэти. Ничего, кроме этого, я вам сказать не могу…
— Вы помните первое дело, над которым я с вами работала? Убийство в аллее Джерусалим-лейн?
— Как же, дело сестер Маркс. Отлично помню. Но в связи с чем вы о нем упомянули?
— Однажды утром я видела, как Брок на этой аллее вылезал из красного спортивного автомобиля, управляемого женщиной. Я дала вам номер этого автомобиля, и вы по номеру установили имя владелицы. Вы помните этот случай? Мы еще с вами тогда смеялись, что и Брок способен совершать ошибки, несмотря на всю его тягу к секретности.
— Теперь, когда вы об этом сказали, я что-то такое припоминаю. Но как мне кажется, эта женщина больше никогда на нашем горизонте не появлялась.
— Вы помните ее имя?
— Вы шутите? А вы сами номер ее автомобиля помните?
Помолчав, Кэти сказала:
— Я — нет, а вот компьютер помнит.
— Да?
— В базе данных компьютера, регистрирующего автомобили, наверняка остались сведения о сделанном вами тогда запросе. Если вы повторите запрос, то он снова выдаст вам имя владелицы.
— Вы предлагаете мне сделать это прямо сейчас? — устало сказал Брен.
— Как известно, компьютеры не спят, — сказала Кэти. — Заранее вам благодарна, Брен.
Через десять минут Брен ей перезвонил.
— Красный спортивный «мерседес» зарегистрирован на имя миссис Сьюзан Чамберс, проживающей в районе Белгравия, в нескольких минутах ходьбы от ворот Королевы Анны.
— Совершенно верно. Я помню, что она жила в очень респектабельном районе.
— Больше не живет.
— Ох! — У Кэти упало сердце. — Она оттуда съехала?
— Точно так, и сейчас обитает по адресу: 349А Хай-стрит, Батл, Восточный Суссекс.
— О Боже!
— Да, это довольно далеко, Кэти.
— Я в курсе.
— Желаю удачи. Она вам понадобится.
— И вам удачи, Брен. Увидимся, когда вернетесь из-за границы.
* * *
Кэти прошла в спальню, где сквозь шторы проглядывала полная луна, бросилась на узкую постель и забылась лихорадочным, беспокойным сном. В сновидениях ей являлись странные сказочные существа или уроды, словно сошедшие с полотен Иеронима Босха. Перед ее мысленным взором предстали китайский филателист, принцесса с отрезанной головой, Рафаэль и Чудовище, а также хитрый жулик и манипулятор Брок. Все эти невероятные образы кружились перед ней в жутком сюрреалистическом калейдоскопе. Одна часть ее сознания, практическая и склонная к скепсису, говорила, что эти фантастические персонажи не могут существовать в реальном мире, но другая его часть, не менее важная и деятельная, напоминала, что она видела отрезанную голову Евы собственными глазами и слышала слова Брока, прогонявшего ее, Кэти, от себя, собственными ушами.
14 Плохая игра
Кэти поднялась рано — по ее мнению, слишком рано — и сразу же отправилась на поиски Брока. Пребывая в состоянии возбуждения и нетерпения, она набросала на листке бумаги план действий, потом поджарила себе на завтрак тосты и позвонила дежурному офицеру в Центральный архив.
Получасом позже она уже стояла перед нужным ей зданием. Дом, построенный в середине тридцатых годов, казался неухоженным. Не возникало сомнений, что в течение последних десяти лет его не ремонтировали. Металлическая доска интеркома с кнопками и номерами апартаментов была вырвана из двери с мясом и валялась на нижней ступени лестницы. Главная дверь оказалась приоткрыта. Кэти вошла в подъезд, поднялась на первый этаж, нашла нужную дверь и позвонила. На звонок никто не вышел. Кэти повторила попытку — снова безуспешно. Она уже собиралась уходить, как вдруг дверь на противоположной стороне лестничной площадки отворилась и из нее вышел молодой человек в мотоциклетном шлеме яркой расцветки.
— Он дома, — пробормотал парень, проходя мимо нее. — Всего полчаса как вернулся.
Кэти кивком поблагодарила его и с удвоенной силой стала жать на кнопку звонка. Громкий звук зуммера в прихожей слышался даже сквозь закрытую дверь.
Примерно через минуту дверь распахнулась и в дверном проеме возникло рыхлое, с голыми босыми ногами существо мужского пола, облаченное в футболку и боксерские трусы.
— Кто это тут названивает, что б вас черти… — Он замолчал, не закончив фразы, моргнул и в удивлении уставился на Кэти. Выглядел он ужасно: глаза у него были красные, серое лицо поросло неопрятной щетиной, а волосы на голове торчали в разные стороны.
— Доброе утро, мистер Уилкс. Помните меня? Я сержант Колла. Занималась вместе с другими членами следственной группы расследованием дела Евы Старлинг.
— О Господи… как же, помню… Что случилось?
— Извините за беспокойство, но мне необходимо кое-что проверить. Я могу войти?
— Войти?.. — протянул Уилкс, надавливая поочередно указательным и большим пальцами правой руки на свои красные припухшие глаза. Он нетвердо стоял на ногах и, чтобы сохранить равновесие, вынужден был ухватиться левой рукой за дверной косяк. — А который, собственно, час?
— Шесть тридцать, — с готовностью сообщила Кэти.
— Утра? Вот дьявольщина! Только что уснул, а вы меня разбудили. А я, между прочим, всю ночь работал…
— Еще раз прошу меня простить. Я-то думала, что мне удастся вас перехватить перед выходом на работу… Хотите, чтобы я ушла?
— Что? Ну нет. Я ведь уже проснулся, не так ли? Заходите, коль пришли…
Он отлепился от двери и побрел в глубь квартиры. Кэти последовала за ним, прикрыв за собой дверь.