Кэти до того разнервничалась, что у нее перехватило горло.
— Нет, конечно. Извините меня, Леон. Вы были правы. Вы не могли поступить по-другому. Мне кажется… мне кажется, что разница между нами заключается в том, что я знаю Брока лучше вас. И я знала, что он просто не мог взять себе канадский пакет.
— В таком случае это вопрос доверия. Броку вы доверяете, а мне — нет.
Она вздохнула:
— Я, пожалуй, пойду. Могу только сказать, что…
Ее слова прервал низкий рокочущий голос Брока:
— Вот где вы прячетесь! Я полгоспиталя обошел, пытаясь вас найти. Почему они не перевели вас на верхний этаж, как обещали, Леон?
Он направился к постели, переводя взгляд с индуса на Кэти и обратно.
— Ну, что здесь происходит? У вас, Десаи, унылый вид. Она что, замучила вас разговорами о своих походах по магазинам? Вот, взгляните — я принес вам кое-что почитать.
— Благодарю вас, Брок. — Увидев газетную статью, Десаи нахмурился и попытался было прочитать заглавие. — «Постыдное…»
— Вы еще не читали это, не так ли?
— Хм… нет.
— А разве Кэти не рассказала вам о вчерашнем представлении в офисе Макларена?
— Я слышал об этом. Думаю, это уже известно всей полиции метрополии.
— Представление и впрямь было захватывающее. — Брок с улыбкой посмотрел на Кэти. — Присутствующие были впечатлены. Макларен стал просто другим человеком. Что же касается Питера Уайта, — Брок сокрушенно покачал головой, как если бы до сих пор не сумел примириться со случившимся, — то он оказался прямо-таки воплощением зла. Я начинаю склоняться к мысли, что всех стариков в полицейском управлении необходимо усыплять.
— Между прочим, это вы убедили меня в его виновности.
— Я? Это каким же образом?
— Помните вашу воткнутую в карту Лондона голубую булавку, которая показалась мне лишней? Я все никак не могла понять, какого фигуранта вы ей обозначили, но потом вспомнила, что прозвище «Китайчонок Сэмми» использовал в своем рассказе Питер Уайт, когда я впервые с ним встретилась. В связи с этим я заглянула в личное дело Уайта и обнаружила, что он тоже провел свои детские годы в жилом комплексе Майетс-Гроув. Его ненависть к Сэмми имеет, должно быть, очень старые корни.
— Неужели? — с удивлением сказал Брок. — А я и не знал. Лишняя, как вы говорите, булавка обозначала у меня Руди Тракла. На той стадии расследования я еще не был уверен, что он вовлечен в это дело.
Десаи хотел было рассмеяться, но смог только несколько раз моргнуть.
— Вот пример противоречивых рассуждений детективов, — наконец пробормотал он. — Я предпочитаю держаться лаборатории судебной экспертизы. Так оно надежнее.
— Только не надо над нами насмехаться, — сказала Кэти. — В конце концов, нам удалось благополучно завершить это дело лишь благодаря совместным усилиям. Только вот с канадским пакетом пока ясности нет. Я навела справки на Кобальт-сквер. Они искали его где только можно. Но не нашли. Похоже, Сэмми утащит свой миллион с собой в могилу.
На лице Брока проступило смущенное выражение.
— Кэти! Я хочу сердечно поблагодарить вас за то, что вы с такой энергией и последовательностью отстаивали перед Маклареном и другими версию о моей невиновности в связи с пропажей канадского пакета.
— Это было не так уж трудно, — сказала Кэти, чувствуя, что Десаи снова отвел от нее глаза, а у нее в горле опять появился неприятный плотный клубок. — Я знала, что вы ни при каких условиях не взяли бы его, так что оставалось лишь установить, кто другой мог его подменить, и Уэверли представлялся в данном случае единственно возможным кандидатом.
— Да, я надеялся, вы тоже придете к такому выводу. Я знал, что могу на вас положиться.
— Надеялись, я тоже?.. — Лицо у Кэти приобрело озадаченный вид, а у Брока — еще более смущенный, чем прежде. — Что вы имеете в виду? Выходит, вы тогда уже знали, что это сделал он?
— Боюсь, я видел, как он это сделал, Кэти. Дело в том, — Брок вынул из кармана своего пиджака некий конверт и положил его на покрывало постели между ними тремя, — что, веря в меня, вы верили не совсем в то, что происходило в действительности. Но я знал, что могу положиться и на это тоже.
Кэти с удивлением на него посмотрела, после чего опустила глаза на лежавший на покрывале конверт. Потом она осторожно взяла его, открыла клапан и увидела уголок уже знакомого ей канадского пакета. Она вынула канадский пакет из конверта, и перед ее глазами предстал выведенный петлистым каллиграфическим почерком адрес миссис Сэндфорд Флеминг и наклеенная в углу черная «Шалонская головка».
— Это подлинник? — наконец спросила она.
Брок кивнул.
Кэти ощутила на себе взгляд горящих глаз Десаи и, не имея сил ответить ему взглядом, сосредоточила все свое внимание на маленькой марке в углу канадского пакета.
Брок сказал:
— Я заметил, как Уэверли подменил конверты, но тогда еще не слишком хорошо понимал, что происходит. На той стадии расследования я считал, что Сэмми разыграл похищение своей жены. Единственное, что я мог тогда предположить, — это что Уэверли на него работает и они надеялись подменить канадский пакет копией и похитить подлинник. Поэтому, когда мне представилась удобная возможность, я взял другой конверт из портфеля Уэверли и потом, когда после аукциона сотрудник «Кабота» принес в комнату для совещаний подлинную марку, заменил ее на копию. Я надеялся таким путем внести смятение в стан врага, но и представить себе не мог, чем это обернется.
— Но почему, — сказал Десаи сдавленным голосом, — вы не предъявили подлинник, когда вас начали обвинять в краже? И почему вы не сказали об этом нам в понедельник вечером?
— Извините меня, Леон. Именно в это время я осознал, что, подобно Сэмми, стал объектом преступного деяния, и мне захотелось узнать, кто за этим стоит. Кроме того, я не хотел, чтобы вы лгали ради меня — мне хотелось, чтобы вы играли честно, что, собственно, вы и сделали.
Кэти моргнула и снова отвела от Десаи глаза.
Брок покрутился, поудобнее усаживаясь на краю постели, и добавил:
— Конечно, чем дольше все это продолжалось, тем труднее мне было выбрать подходящий момент, чтобы вернуть этот чертов пакет. Но более всего меня угнетает другое. Если бы я не вмешался в это дело, Ева, возможно, была бы жива. Вчера, Кэти, вы сказали, что чувствуете себя ответственной за смерть Сэмми. Это, конечно же, чепуха, но я-то поступил куда хуже. Эти люди убили Еву, так как считали, что Сэмми их обманул.
Кэти покачала головой:
— Нет. Голова была слишком холодная, помните? Ее замораживали. Ко дню аукциона Ева была уже мертва.
— Экспертиза не дает в отношении этого никаких гарантий, — возразил Брок.
— Я уверена в этом, Брок. Обезглавливание Евы должно было стать главным наказанием для Сэмми Старлинга, помешанного на «Шалонских головках». И повторением акции, совершенной Уайтом по отношению к Мэри Мартин. Вот что придавало Уайту силы — мысль о том, что Сэмми откроет ту ужасную коробку.
Брок устало потер ладонями лицо.
— Возможно. Но как бы то ни было, теперь я прямо не знаю, что и делать. Я хожу по городу с миллионом фунтов в кармане и не представляю, как его вернуть.
Наконец Кэти удалось заставить себя взглянуть в глаза Десаи. Он молча смотрел на нее с бесстрастным выражением лица. Это был прежний Леон Десаи — холодный и отстраненный.
Потом он откашлялся и переключил свое внимание на Брока.
— У меня все еще болит голова, — пробормотал он. — Да и память после падения с лестницы полностью не восстановилась. Особенно когда речь заходит о событиях, происходивших в Майетс-Гроув, когда я находился там с Сэмми. С липкой лентой на глазах я, конечно, ничего не видел, зато все слышал. Помнится, он иногда разговаривал — и со мной, и сам с собой. И у меня сложилось впечатление, что я помню, как он что-то говорил о необходимости спрятать канадский пакет.
Брок с удивлением на него посмотрел.
— Ох, Леон… — начала было Кэти, но потом, отказавшись от мысли высказать то, что у нее на душе, добавила: — Что ж, такое, знаете ли, бывает.
— Вы можете попробовать расшевелить мою память, — сказал ей Десаи. — Возможно, она ко мне вернется — особенно при условии, что вам удастся заглянуть в рапорт, в котором указано, где именно люди Макларена вели поиски.
Кэти отвела от него взгляд, почувствовав, что у нее от слез защипало глаза.
Брок снова вступил в разговор:
— Надеюсь, вы понимаете, что я не могу вас об этом просить? В случившемся виноват один только я. Уж с вами-то двоими мне с самого начала следовало быть более откровенным.
— Как всегда, все упирается в доверие. И в этом деле вам придется довериться нам, Брок, — сказал Десаи. — Это будет стоить вам еще одного шикарного обеда в ресторане «Ла Фортуна».
Он произнес это в весьма легкомысленной манере, и Брок рассмеялся, хотя и невесело. Однако Кэти уловила в голосе Десаи напряжение и поняла, что он ее не простил. Она встала и еще раз посмотрела на крохотный портрет на конверте.
— Женская головка удивительной красоты… — печально сказала она. — А ведь все так невинно начиналось. Тогда я о марках вообще никакого представления не имела.
Она повернулась и вышла из комнаты.
Примечания
1 Гэллоуз — в переводе с англ. «виселица», Хит — «пустынная болотистая местность».