Маркиза сделала новую паузу, более длительную, но под влиянием той огромной душевной силы, которую придают прожитые годы, упорная привязанность к жизни или предчувствие близкой смерти, она опять повеселела и сказала мне, улыбаясь:
— Ну что, теперь вы Поверите в добродетель восемнадцатого века?
— Сударыня, — ответил я, — у меня нет никакого желания сомневаться в ней, но, не будь я так растроган, я бы сказал вам, быть может, что вы проявили большую предусмотрительность, пустив себе в этот день кровь.
— Презренные мужчины! — сказала маркиза, — Ничего‑то не понимаете в сердечных делах!
Предыдущая
Стр. 8 из 8