Нам представляется, что отличительным признаком, позволяющим выделить концептуальный стержень разных ипостасей и граней социализма, является идея свободы. Она выступает действенной альтернативой непосредственной зависимости человека от капитала и социального отчуждения в буржуазном обществе. В этой связи, социализм означает не что иное, как рождение и нарастание реальной свободы человека. При социализме начинает исчезать всякое отчуждение, свойственное прошлой истории, и человек возвращается к себе как «человеку общественному». Здесь люди постепенно перестают противостоять друг другу как враждебные классовые индивиды. Они начинают дополнять и творить друг друга как сознательные и свободные существа.
На мой взгляд, сегодня необходимо возродить и развить понятие социализма как всеобщего дела свободы. В этом же смысле следует говорить и о всемирно-исторической миссии рабочего класса, людей труда, призванных, в конечном счете, освободить самих себя и все человечество от всех форм угнетения и порабощения, сделать труд каждого человека творческим и всеобщим. Можно сказать, что рабочий класс, трудящиеся являются объединителями человечества для высвобождения его творческих созидательных потенций и производительных сил. Логически и исторически верно заключение о том, что социализм есть такой феномен, который, преодолевая крайности индивидуализма, генетически связан с такими фундаментальными ценностями, как справедливость, солидарность, интернационализм, равенство, гуманизм и свобода. При этом свобода здесь не должна пониматься только через отрицание, только как свобода «от». В крайнем своем выражении подобная свобода есть свобода от всего материального. Понятно, что она не достижима в реальном мире: ее удел - это потусторонний религиозный мир.
Марксистское понимание свободы, напротив, позитивно и материалистично. В этом случае она определяется через такие понятия, как «власть», «могущество», «деятельность», «труд». Свобода - это власть человека над окружающей его природной и социальной средой, над реальными обстоятельствами жизни. Свобода без овладения властью - звук пустой.
Могут сказать, что идея освобождения человека - не марксистская идея, что она известна еще со времен Великой Французской революции (сравни ее известные лозунги: Свобода! Равенство! Братство!) и даже раньше. Что ж, с этим тоже можно согласиться. Маркс и Энгельс здесь не были оригинальны, однако они были оригинальны в другом: в новой трактовке понятия «свобода». Во-первых, в отличие от либеральных теоретиков, они связали осуществление свободы не только с отдельным индивидом, как правило, частным собственником, а со всем обществом, и прежде всего с рабочим классом, трудящимися. Во-вторых, в отличие от идеалистической трактовки свободы, как только осознанной необходимости (сравни: Спиноза, Гегель), они дали ей историко-материалистическое обоснование и толкование. Свобода, с точки зрения марксизма, рождается в ходе революции и нарастает по мере роста материального производства, развития труда и научных знаний. Она есть не только осознание необходимости, но, повторим, основанная на этом осознании «власть», «могущество» «господство» человека, класса, общества «над обстоятельствами и отношениями»7.
Свобода не только факт нашего сознания, но и результат практического действия. Свобода в этом плане, говоря словами Маркса, есть «преодоление препятствий»8. Раб, осознавший невыносимость рабства, еще не свободен: лишь встав на путь борьбы с ним, он обретает свободу. Пролетариат также лишь тогда добивается свободы, когда в ходе борьбы овладевает политической властью, становится господствующим классом в обществе. Вот почему классики научного социализма считали вопрос о власти «коренным вопросом всякой революции»9. Революция в этом отношении - первый шаг к свободе. Что касается социализма как реального общества, то он начинается тогда, когда рабочий класс, трудящиеся приходят к политической власти. Там же, где государственная власть отчуждена от трудящихся и заменена властью бюрократов, мы имеем дело либо с деформацией социализма, либо с отступлением от него. Это, говоря словами Маркса, «фальшивый социализм». Вот почему бюрократизм - враг социализма. Он прекращает живое творчество масс, ликвидирует их свободу, подменяя ее директивами и указаниями сверху.
Подчеркнем: социализм как реальное общество начинается там и тогда, где и когда рабочий класс, трудящиеся берут государственную власть в свои руки; он завершается с ликвидацией классов, исчезновением государства, и, следовательно, самой политики, т. е. с наступлением коммунизма, который социалисты и коммунисты полностью, вслед за Марксом, называют «царством свободы» или «реальным гуманизмом». В этом смысле реальный социализм остается переходным и социально противоречивым обществом. Возможно его движение вперед, к осуществлению полной свободы, и движение назад, связанное с превращением в антагонистическое общество. Последнее происходит неизбежно, если политическую власть трудящихся перехватывает союз бюрократии и возникшей новой буржуазии. Примеры такого явления уже известны современной истории.
Маркс и Ленин использовали категорию «свобода» для обозначения конечной цели революционной борьбы рабочих далеко не случайно. Она наиболее полно выражает сознательное отношение людей к условиям их жизни. Без нее невозможно научное управление общественными отношениями и ходом истории. В таком понимании свободы человек рассматривается не как пассивный объект управления, а как творческий и активный субъект деятельности или самодеятельности. Социализм с необходимостью возникает там, где власть используется в интересах трудящихся, для их полного освобождения от всех форм рабства и угнетения. Отсюда понятно, что свобода трудящихся, повторим еще раз, невозможна без взятия ими политической власти, призванной выражать их общие интересы.
Говоря о свободе, следует учитывать, что она по своему проявляется в различных сферах общественной жизни. Есть важный аспект технологической свободы, которая возвышает человека над природой, над отношениями вещей. Свобода иллюзорна при низком уровне производительных сил, при формальном или насильственном обобществлении. Овладение стихией производственных отношений определяет свободу в экономической сфере. Свобода в социальной сфере есть сначала смягчение, а затем и ликвидация зависимости от тяжелых условий труда и быта. Человек не должен страдать от тяжести физического труда, нищеты, убогости быта и сферы обслуживания. Решение этих проблем способствует росту степеней социальной свободы. Свобода в области культуры - это овладение людьми ценностями высокой культуры в противоположность владению стандартизованной массовой культурой. Только преодолев пропасть бескультурья, достигнув высот в духовном развитии каждого человека, можно говорить о свободе в этой сфере. Культура производства, обмена, торговли, общения и т. д. - лишь отдельные проявления такой свободы.
Хотя социализм не сводится к экономике, он не может быть реализован без нее. Не может быть свободы без экономической власти, т. е. без собственности на средства производства. Лишенный собственности человек не свободен. Частная собственность ведет к свободе частного собственника, общественная собственность - к свободе всего общества или отдельных объединений и ассоциаций трудящихся. Величина собственности служит мерой экономической свободы. В частнособственническом обществе свобода одних означает несвободу для других - «чужое» для них дело. Частная собственность всегда была источником глубинных социальных расколов в обществе, и об этом нелишне было бы знать современным ревнителям повсеместной приватизации и абстрактной свободы.
Социализм устраняет господство частной собственности и вводит собственность общественную, тем самым он создает экономические предпосылки для освобождения трудящихся классов. Почему только предпосылки? Потому что есть две опасности, которые подстерегают здесь трудящихся. Первая, - это преждевременное введение общественной собственности там, где еще целесообразна частная. Вторая, - это передача контроля над общественной собственностью в руки государственной бюрократии, которая с ее помощью становится бесконтрольным властелином над обществом. И в том и в другом случае трудящиеся проигрывают, тормозится процесс их реального освобождения. Рассмотрим это более подробно.
Реальной свободой обладают те, кто владеет средствами производства и обращения. При этом производство должно экономически и технологически дозреть до обобществления, до ассоциированной собственности - материальной основы «свободной ассоциации» людей. Общественная или ассоциированная собственность - не сама по себе свобода, а лишь ее необходимая основа, условие, путь к ней. Классический марксизм рассматривает собственность как социальный феномен. То есть собственность это отношение между людьми по поводу средств производства и обмена. И в этом смысле она имеет зависимый от производительных сил характер. Опыт истории показывает, что процесс практического создания социалистического общества должен постоянно учитывать уровень реального обобществления производства, которое определяется уровнем развития производительных сил.
Игнорирование этого уровня на практике, как правило, приводит к стагнации экономики. Именно это явление имело место в сталинской политике обобществления сельского хозяйства, когда обобществлялись примитивные орудия и средства крестьянского труда. Сталин считал, что общественная собственность сама по себе выше, чем частная, безотносительно к росту производительности труда, безотносительно к развитости производительных сил. Это было, на мой взгляд, ошибочное мнение. По Сталину можно было обобществлять (кооперировать) крестьянина с сохой, а то и без нее. В результате такого сугубо формального обобществления сельское хозяйство на долгие годы становилось непродуктивным, не говоря уже о трагедии миллионов раскулаченных средних и даже бедных крестьян. По Марксу подобное обобществление ведет не к социализму, а к возрождению «старой мерзости»