«Вообще победа социализма (не в смысле окончательной победы) безусловно возможна в одной стране. С другой стороны, наличие двух прямо противоположных общественных систем вызывает постоянную угрозу капиталистической блокады, других форм экономического давления, вооруженной интервенции, реставрации. Единственной гарантией окончательной победы социализма, т.е. гарантией от реставрации, является, следовательно, победоносная социалистическая революция в ряде стран. Из этого отнюдь не вытекает, что невозможна постройка полного социалистического общества в такой отсталой стране, как Россия, без „государственной помощи“ (Троцкий) более развитых в технико-экономическом отношении стран. Из этого вытекает, что страна рабочей диктатуры, являющаяся основной базой международной революции, должна рассматривать себя, как ее могущественнейший рычаг и подспорье; с другой стороны, господствующая в ней партия пролетариата должна прилагать все усилия к тому, чтобы строить социалистическое общество в уверенности, что это строительство может быть и наверняка будет победоносным, если удастся отстоять страну от всяких попыток реставрации. Другими словами, правильной политикой как в отношении к крестьянству внутри страны, так и в области международных отношений РКП должна преодолеть все затруднения, вытекающие из замедления темпа мировой революции»[92].
На XIV конференции ни Зиновьев, ни Каменев не высказали своих возражений о возможности полной победы социализма в СССР и вместе с другими делегатами даже голосовали за приведенную резолюцию. Было очевидно, что они не хотели, чтобы вопрос о возможности победы социализма в СССР стал предметом внутрипартийной дискуссии. Однако Сталин широко использовал решения конференции для того, чтобы вновь выступить против Троцкого, а косвенно и против Зиновьева и Каменева. Из его доклада «К итогам работ XIV конференции РКП(б)»[93] видно, что он внимательно изучил все заявления Ленина по этому вопросу, что делало его позицию неуязвимой, по крайней мере с догматической точки зрения, но речь здесь шла не только о точности цитат. Подавляющее большинство партактива было убеждено в возможности победы социализма в Советском Союзе. И без особых теоретических тонкостей было ясно: члены партии, естественно, желали, чтобы их тяжелый труд как можно быстрее привел бедную, отсталую страну к процветанию и изобилию. Сталин максимально использовал эти стремления, критикуя каждую недостаточно ясную формулировку в заявлениях Зиновьева, и в то же время сначала намеками, а затем все более открыто начал полемику между московской и ленинградской печатью по самым различным проблемам построения социализма.
Так, летом 1925 года издательство «Молодая гвардия» опубликовало брошюру И. Варейкиса «Возможна ли победа социализма в одной стране?», в основном посвященную анализу и пояснению позиции Сталина и критике некоторых меньшевистских теорий по этому вопросу. Брошюра вызвала немало критических выступлений в ленинградской печати, особенно в ленинградской «Правде», на которые Варейкис ответил осенью того же года выпуском новой брошюры «Коренной вопрос наших разногласий».
Новым поводом для нападок на Зиновьева послужила его книга «Ленинизм», вышедшая в том же 1925 году. В ней Зиновьев часто ссылается на Ленина, цитируя, в частности, его слова о возможности победы социализма в одной или нескольких странах, взятые из статьи «О лозунге Соединенных Штатов Европы». Одновременно Зиновьев критикует Троцкого, однако в его собственных высказываниях содержится целый ряд неясных формулировок, относящихся как к различиям между социализмом и коммунизмом, так и к проблеме построения социализма в СССР. Он, например, пишет:
«Чтобы еще точнее уяснить себе, как стоит вопрос у нас в СССР в 1925 году, надо различать две вещи: 1) обеспеченная возможность строить социализм – такая возможность строить социализм вполне, разумеется, может мыслиться и в рамках одной страны, и 2) окончательное построение и упрочение социализма, т.е. осуществление социалистического строя, социалистического общества, совершившийся переход ко второй, высшей стадии коммунизма – возможна ли такая окончательная победа социализма в одной стране? Этот вопрос подлежит разрешению»[94].
Из дальнейших длинных разъяснений следует заключить, что Зиновьев считает возможным построение социализма, но не завершение его построения в одной стране, и тем более в такой отсталой стране, как СССР.
Все эти дискуссии носили, однако, предварительный и несистематический характер. С открытым и решительным заявлением «новая», или «ленинградская», оппозиция выступила только на XIV съезде ВКП(б), который состоялся 18 – 31 декабря 1925 года (именно на этом съезде было решено заменить название РКП(б) на ВКП(б)). В своем докладе на съезде Сталин не касался проблемы построения социализма в одной стране, считая, что она уже достаточно рассмотрена, но этот вопрос не был затронут и представителями оппозиции. Основная дискуссия развернулась по другим вопросам. И все же Зиновьев как содокладчик оппозиции с правом заключительного слова в пылу полемики затронул и проблему построения социализма, напомнив формулировку Сталина из брошюры «Об основах ленинизма», которая фактически совпадала с формулировкой Зиновьева в его книге «Ленинизм». Защищая свою точку зрения, Зиновьев сказал:
«Вы посмотрите, до чего, например, договорился т. Яковлев на последней Курской губпартконференции: „Можем ли мы в одной стране, – спрашивает он, – будучи окружены со всех сторон капиталистическими врагами, можем ли мы в таких условиях в одной стране построить социализм?“ И отвечает: „На основе всего сказанного мы вправе сказать, что мы не только строим социализм, но что мы, несмотря на то, что мы пока что одни, что мы пока единственная в мире советская страна, советское государство, – мы этот социализм построим“ („Курская правда“, № 279 от 8 декабря 1925 г.). Разве это ленинская постановка вопроса… разве здесь не отдает душком национальной ограниченности?»[95]
Еще более резко выступил Сталин против Зиновьева и Каменева после XIV съезда, опубликовав в январе 1926 года брошюру «Вопросы ленинизма», по большей части посвященную критике идей Зиновьева и Каменева и между прочим противоречивых заявлений Зиновьева по вопросу о возможности построения социализма в СССР[96].
Необходимо сказать также несколько слов и о позиции Бухарина. В настоящее время во многих публикациях можно прочитать, что он тоже разделял «неверие Троцкого и Зиновьева в возможность построения социализма в СССР», или же, как пишет, например, Ф. Ваганов, «если троцкисты под знаменем „левой“ революционной фразы открыто отрицали возможность построения социализма в нашей стране, то правые, не отрицая на словах эту возможность, практически сводили ее на нет»[97].
Все это явное преувеличение. В действительности именно Бухарин в 1924 – 1928 годах был основным теоретиком советской партии и руководил редактированием ее основных документов и программных резолюций. Поэтому неудивительно, что как «новая», так и «объединенная» оппозиция сосредоточили в 1926 году свой огонь не столько против Сталина, сколько против Бухарина. Более того, необходимо сказать, что все основные заявления Бухарина по вопросу о победе социализма в СССР, о роли нэпа, о характере государственных предприятий, о роли кооперации с теоретической точки зрения были точнее, продуманнее и яснее заявлений Сталина. Уже в основной своей работе, «Путь к социализму и рабоче-крестьянский союз» (1925), Бухарин писал:
«Неужели нам суждено погибнуть не от нападения внешнего противника, а из-за нашей отсталости, поскольку, не получая тактической и экономической помощи от победившего пролетариата других стран, не получая этой помощи довольно долгое время, мы неизбежно падем жертвами нашей отсталости, нашей экономической слабости? Возможно, мелкобуржуазный характер нашей страны, подавляющее преобладание ее сельского населения, малочисленность рабочего класса, к тому же истощенного многими годами империалистической и гражданской войн, приведут „с железной неизбежностью“ к краху всей нашей работы?
Подобные утверждения, выражающие глубочайшее неверие в силу нашей революции, являются абсолютно фальшивыми и не имеют никаких оснований. Верно, что отсутствие технической и экономической помощи со стороны рабочего класса других стран, который, к сожалению, еще не пришел к власти, в большой степени замедлит наш экономический рост и одновременно темпы социалистического строительства в нашей стране. Если бы мы получали эту дополнительную помощь, мы, конечно, несравненно быстрее могли бы продвигаться по пути экономического прогресса и в то же время довольно быстро развивать все, что связано с построением социализма как в экономической области, так и в том, что касается уровня жизни, как в политической области, так и в области всех возможных наук и так называемой „духовной культуры“. Естественно, без этой помощи наше развитие будет идти медленнее, но мы бесстрашно пойдем вперед, как это ясно уже показал опыт первых лет после окончания гражданской войны и непосредственный опыт на полях сражений.
В сущности, мы уже сегодня доказали, что можно построить социализм без прямой технико-экономической помощи других стран. Верно, что на ближайший период форма построения нашего социализма неизменно будет представлена в формах малоразвитого социализма, но это не беда, потому что даже они гарантируют нам постоянное продвижение ко все более совершенным и полным формам социализма»[98]