Массы в тот период не осознали еще империалистического характера войны. Союзные армии опирались на крепкий тыл. В их распоряжении имелись рокадные [1] железнодорожные линии, позволявшие перебрасывать войска с одного участка фронта на другой, богатые линии связи, по которым части быстро ориентировались в обстановке. Ощущалась, правда, нехватка снарядов, но в момент Марнского сражения большой остроты она не достигла.
Германские же армии должны были принять бой во враждебной им стране, окруженные ненавистью населения, вдали от своих баз, в условиях разрушенной железнодорожной сети и неналаженной линии связи. Они еще находились в хмелю одержанных побед, и тем тяжелее оказались для них внезапно и впервые с начала кампании вставшие испытания и быстро возникшие разочарования.
Все это не имело, однако, само по себе решающего значения. На огромном пространстве сражения, в этой неясной, неопределенной обстановке, в которой столкнулись миллионные массы с той и с другой стороны, среди множества непредвиденных поворотов в течение боевых действий, имелся необычайно широкий простор для инициативы командования всех степеней, но здесь же подвергалась испытанию и система управления и руководства войсками снизу и доверху. Кто выдержит это суровое испытание? Кто окажется победителем?
БИТВА У ПАРИЖА
Париж, оставленный было на произвол судьбы, готов был обрушиться всеми своими силами по тылам германских корпусов, ушедших за Марну. Эти силы — 6-я французская армия, находившаяся в непосредственном подчинении ген. Галлиени, — были впрочем невелики: семь пехотных и три кавалерийские дивизии, большая часть которых принадлежала к резервным формированиям. Войска были утомлены предшествовавшими переходами.
С утра 5 сентября части 6-й армии начинают свое движение по правому берегу р. Марны, чтобы занять указанное им расположение перед наступлением. По имевшимся данным, все силы 1-й германской армии перешли уже Марну. Справа двигались 55-я и 56-я резервные дивизии, составлявшие группу под командованием Ламаза, и марокканская бригада под командованием Дитта. Около полудня, как только части стали подходить к шоссейной дороге Санли-Мо, на них неожиданно посыпались снаряды. Возникло замешательство, и авангарды откатились в ближайшие лески и деревни. Французские батареи заняли позиции и открыли огонь. Пехота безуспешно атаковала деревни вдоль указанной дороги. Три раза идут в атаку марокканцы, но каждый раз немецкие пулеметы отбрасывают их назад. Весь день на этом участке кипит жаркий бой; слева же 14-я и 63-я французские дивизии в это время продвигаются вперед, не встречай противника.
Какие же силы нежданно-негаданно встретила 6-я армия на своем пути? Обратимся к тому, что происходило на немецкой стороне.
Оставив Париж на своем фланге, командующий 1-й германской армией, ген. Клук, конечно, не забыл о его существовании. К тому же указания, полученные из главной квартиры, обязывали его принять охранительные меры с этой стороны. Поэтому Клук оставил 4-й резервный корпус севернее Марны, а 2-му корпусу приказал задержаться в районе Куломье, прочие корпуса — 4-й, 3-й и 9-й — продолжали двигаться на юг к Сене. 5 сентября в 23 часа, по получении директивы главного командования об обеспечении германских войск со стороны Парижа, Клук отдал приказ, по которому его корпуса получали уступное положение по отношению к Парижу ближайшие к нему располагались сзади, дальнейшие — впереди.
4-й резервный корпус, следуя утром 5 сентября на юг, узнал о скоплении французских сил в районе северо-восточнее Парижа. Командир корпуса ген. Гронау, следуя указаниям устава, в 12 часов 30 минут принял решение атаковать обнаруженного противника. Это была разведка боем — решение вполне правильное. В 13 часов раздались первые выстрелы — Марнокая битва началась; началась почти на сутки раньше, чем намечало французское главное командование. Развернувшиеся бои показали геи. Гронау, что он имеет дело с крупными силами противника; поэтому ночью он принял решение прекратить бой и отойти.
Первоначально Клук не придал серьезного значения сообщению о боях, которые вел 4-й резервный корпус. Лишь около полуночи он узнал, что против корпуса действовали значительные, хотя и неизвестной численности, силы противника и что 4-й резервный корпус вынужден был перед ним отступить. Оставить дело в таком положении нельзя было, ибо французы могут, продвигаясь дальше, перерезать сообщения 1-й германской армии с ее тылами. Однако Клук и теперь не придает серьезного значения угрозе со стороны Парижа. В полночь с 5 на 6 сентября он ограничивается тем, что приказывает 2-му корпусу немедленно же перейти на северный берег Марны и оказать поддержку 4-му резервному корпусу.
Получив приказ, командир 2-го корпуса, ген. Линзикген, немедленно поднимает на ноги свои дивизии. Артиллерия 3-й дивизии высылается вперед. Около 11 часов 3-я дивизия вступает в бой. Подходит 4-я дивизия.
Но к полудню 6 сентября оказывается, что и этих сил недостаточно. Клук отдает приказ 4-му корпусу выслать немедленно артиллерийский полк на поддержку двум корпусам, ведущим бой севернее Марны. Вечером, по получении новых тревожных донесений, Клук приказывает всему 4-му корпусу перейти на правый берег Марны. Всю ночь обе дивизии этого корпуса форсированным маршем идут в северном направлении, покрыв за эту ночь дистанцию около 60 км. 7 сентября они вступают в бой.
Этот бой, получивший исключительно важное значение в ходе Марнского сражения, разыгрался западнее р. Урк и потому обычно называется битвой на р. Урк. Однако 6-й французской армии так и не удалось перейти эту реку и выполнить свою боевую задачу.
В течение трех дней, 6, 7 и 8 сентября, 6-я армия была задержана на рубеже, который обозначается дорогой, обсаженной тополями. Здесь, среди мирных пашен, ферм и селений, складывался постепенно фронт, по обеим сторонам которого расположилась на холмах мощная артиллерия, осыпавшая противника снарядами с яростью, уже заставлявшей предвкушать будущие условия позиционной войны. Здесь сковали друг друга в мертвой хватке две армии — 6-я французская и 1-я германская; каждая из них настойчиво, но безуспешно стремилась опрокинуть врага и пробить себе дорогу: одна — к р. Урк, другая — к Парижу.
Мы остановимся сначала на участке фронта, который прилегал непосредственно к р. Марне. Обе стороны стихийно уже стали ощущать, какое значение получает Марна в возникшей битве. Германцы понимали, что это наиболее уязвимое место в их расположении, и приняли усиленные меры к обороне дер. Варед, расположенной как бы на острове между рекой и окаймляющим ее каналом Урк.
Ген. Монури, командующий 6-й французской армией, на 6 сентября поставил перед своими войсками задачу переправиться через р. Урк и выйти в район Шато-Тьерри. Он напомнил частям о важности роли, падающей на 6-ю армию: «Ударом по правому флангу врага она не только может спасти Париж, но и оказать очень большое влияние на развитие операции. Перед такой целью надо забыть об усталости и осторожности…»
Утром 6 сентября группа резервных дивизий ген. Ламаза продвигается на восток через селения, очищенные ночью немцами. Но подойдя к линии немецкого расположения, она попадает под огонь противника. Генерал Ламаз узнает, что две дивизии противника перешли Марну и, очевидно, усилили его фронт. Надо, следовательно, немедленно атаковать расположение противника и прорваться к р. Урк.
55-я резервная дивизия французов атакует с. Барси западнее тополевой дороги. В 12 часов два полка, развернувшись в боевом порядке, с развернутыми знаменами, под звуки труб устремляются вперед, но их встречает огонь, причиняющий жестокие потери. Лейтенант Дюмениль подхватывает упавшее знамя 246-го полка и дважды увлекает за собой стрелков. Село Барси взято. Части продвигаются дальше, но вскоре останавливаются из-за огня противника. До вечера идет перестрелка. Отхлынув назад, французы все же удерживаются на линии Барси. Французские легкие батареи не смогли справиться с тяжелыми полевыми орудиями немцев и вынуждены были отнести свои позиции дальше к западу. Ночью части окопались на своих позициях.
С немецкой стороны дер. Варед обороняла 3-я дивизия. Уже с утра 6 сентября 11 легких батарей занимают артиллерийские позиции северо-восточнее Варед; восточнее располагаются тяжелые 150-мм гаубицы. Все орудия немедленно открывают огонь по наступающему противнику. В 10 часов пехота начинает развертываться и продвигаться вперед, западнее деревни. Батальон 42-го полка переходит тополевую дорогу, в направлении Барси, но, попадая под огонь противника, вынужден отойти к дороге, где и залегает. Справа и слева от него, вдоль дороги, выходят другие части и сразу начинают рыть окопы; однако недостаток лопат и каменистая почва затрудняют возведение укрытий. Противник непрерывно атакует со стороны Барси. Лишь с наступлением темноты бой прекращается; в нем немецкие части понесли большие потери. Упомянутый нами батальон 42-го полка потерял, например, 5 офицеров, 24 унтер-офицера и 475 бойцов. Атаки французов отбиты, главным образом, немецкой артиллерией, которая вела огонь с ближних дистанций. Деревня Варед горит.
Измученные усталостью и голодом, подавленные кровавой жатвой смерти, германские солдаты лежат в окопах вдоль дороги.
7 сентября группа Ламаза возобновляет свои атаки, но снова без успеха. Ее части выдвигаются к северо-востоку от Барси, но под свинцовым градом противника отходят назад. Левее два батальона пригвождены к месту огнем противника. К 18 часам части одного из полков 56-й французской дивизии достигают тополевой дороги, но не могут здесь удержаться и отходят назад. В 20 часов один из африканских французских полков (зуавы) под прикрытием темноты переходит в наступление и ввязывается в ожесточенный штыковой бой с противником в местечке Этрепильи. Окруженные немцами, зуавы с трудом пробивают здесь дорогу обратно, потеряв в бою половину своего состава. Южнее немцев атакуют марокканцы, но встреченные огнем противника, в беспорядке отходят. Французские батареи попрежне