А.Г. Кузьмин
МАРОДЕРЫ НАДОРОГАХ ИСТОРИИ
"История - этополитика, опрокинутая в прошлое". Афоризм М.Н. Покровского многократноподвергался осуждению и остракизму. Конечно же, возможна и наука история, изучающаязакономерности общественных процессов, способная объяснить настоящее и во многомпредсказать будущее. Но практически историческая наука таковой не стала в силумножества методологических трудностей и того факта, что в качестве социальнойнауки она неизбежно идеологична, хотя бы потому, что вся человеческаядеятельность протекает в измерениях добра и зла (к тому же понимаемых весьмаразлично). Достаточно примера нынешней социальной статистики: многочисленныегруппы и центры лгут напропалую. Шутовской "Новый политический год" вКремлевском дворце, выставивший в глупейшем виде президентскую команду - одиниз многих примеров. А ведь ложь в подобных случаях опровергается в кратчайшеевремя. Ложь историческая может держаться столетиями, становясь чем-то вроде бысамо собой разумеющемся. Да и что означают слова Бисмарка: "Войну сФранцией выиграл немецкий учитель истории"? Именно то, что немецкая наукасумела создать мощную идеологическую систему пангерманизма, заквашенную настарых и новых мифах и подтасовках, а соперники не смогли ни развенчать ее, нивыдвинуть альтернативную схему, способную объединить народ и пробудить в немэнтузиазм.
Так что, Покровский нетак уж и не прав. На историка прямо или косвенно давят силы, представляющиегосударственный, национальный, классовый и узкогрупповой интерес. При этомбольшинство понимают интерес как сиюминутный. Перед нашими глазами проходитпарад политиков, постоянно меняющих свои взгляды в зависимости от конъюнктуры.И Волкогоновым или Афанасьевым среди них несть числа. Лет тридцать назад устудентов была модной "одесская" песенка о раввине из Каховки, дочькоторого стала "гражданкой Ивановой", а сам он, "дочь отправивпрямо к бесу", "от горя укатил в Одессу". "Там сбрил он бородуи стал одесским франтом, интересуется валютой и брильянтами, и, наконец, вприпадке пароксизма, он стал преподавателем марксизма". В 20-е годы шелпримерно такой "процесс". Теперь обратный. Знакомый преподаватель"научного коммунизма" переквалифицировался в политолога, прославлялпарламентскую демократию, а в последнее время с неменьшим энтузиазмом славит"харизматические личности", которые приструнили этих болтунов.
Все это на виду у всех,все это на глазах. И не удивительно, что историки стали таким непочитаемымслоем интеллигенции, что Министерство образования РФ разработало проект"Базисного учебного плана средней общеобразовательной школы", вкотором вообще нет предмета "история". В 20-е годы"история" изгонялась из школы, дабы превратить население страны вманкуртов во имя "мировой революции", ныне, очевидно, во имя"нового мирового порядка".
У "советскойисторической науки", несомненно, было много изъянов. Она слишкомзациклилась на "производительных силах", скатываясь к вульгарномуматериализму. Она явно недооценивала самостоятельность духовной сферы в жизниобщества. Явно недооценивалась и диалектика как в качестве взаимодействияразных сторон общественного организма, так и сложности взаимозависимостиобщественного бытия и общественного сознания. Она, наконец, не смоглапредотвратить появления в своих рядах перевертышей, типа упомянутых. Нопоследних все-таки значительно больше в других сферах общественного знания. И вданном случае, традиционный недостаток историков - культ факта и недооценкасистемы, в которую эти факты включаются, оказывается определенным достоинством.С точки зрения профессионализма, знание источников и фактов хотя инедостаточное, но совершенно обязательное требование. Между тем,воспользовавшись общим развалом страны, ее экономики и идеологии, бросившим иисторическую науку в нокдаун, на страницы массовой печати хлынул потокдилетантских фантазий, чаще весьма ядовитого содержания. Практически все национализмына окраинах бывшего Союза питаются такими фантазиями, и эти фантазии уже обходятсяв сотни тысяч убитых и грозят многомиллионными жертвами. Гражданская война всегдасначала начинается в умах, а затем уже перекидывается на улицы. И историкиобязаны остановить потоки лжи, по крайней мере, на уровне фактов.
В числе изданий,проявляющих большой интерес к исторической тематике, неизменно находится"Независимая газета". В последнее время эта газета заметно подняласвой авторитет, осудив кровавый переворот, "Черный октябрь". Однако,целенаправленное разрушение экономики адептами Международного валютного фондагазета обходит. Не беспокоит ее и фактический геноцид в собственно российскихобластях, да и не российских тоже, если таковой способствует ослаблению России(показательно оправдание таджикских "демократов", уничтоживших самымзверским способом едва ли не сотни тысяч своих единоплеменников). Иисторические материалы, даваемые в рубрике "Полемика", вроде бы безучастия редакции, подбрасывают в костер междоусобиц горючие ядовитые вещества,разжигающие антагонизм между Россией и Украиной, Лесом и Степью. И истина явносовершенно не интересует газету.
В условиях этническихпротивостояний притязаниям одной стороны обязательно противостанут встречные, ичем нелепее притязания, тем больше ответное раздражение они вызывают. Вышедшийв Киеве "Словарь древнеукраинской мифологии" С. Плачинды, где украинцыпредстали основателями Трои, Рима, породили Иисуса Христа, вызвал резкуюреакцию А. Королева (НГ, 12.10.93). В свою очередь, резкость А. Королевапобудила А. Ефимова (НГ, 6.11.95) бросить упрек уже русским, якобы многие годыоскорблявших украинцев. И можно было бы согласиться с В. Коваленко (НГ,27.11.93), что над "мифами" достаточно было поиронизировать, темболее, что на Иисуса Христа теперь сделана заявка совсем в другом районе: вЧебоксарах. Убедителен и ответный выпад В. Коваленко по поводу статьи Д.Герстле в газете "Начало" (№ 36, май 1993) "Русские - 37 вековназад...". Надо только иметь в виду, что Герстле и его собеседник М.Дмитрук не разделяли русских и украинцев, а последний в заключение напомнил,что "духовное братство стало для русских важнее кровного. Поэтому они смоглипринять христианство, а через тысячу лет - спасти евреев от истребления во второймировой войне". По существу же "сенсации" можно было бынапомнить и о том, что на два года раньше в журнале "Русская мысль",изданном в Реутове, Фестский диск прочитал Г.С. Гриневич. И поиронизироватьможно было бы в связи с тем, что у обоих расшифровщиков не совпало ни одногозвука.
Если говорить посуществу самой проблемы, то язык пеласгов, занимавших во II тысячелетии до н.э.обширные области на Балканах, в Северной Италии (лигуры) и частично Южной Галлии,может оказаться ближе всего к славянскому (достаточно сказать, что реки у нихназывались "Вада"). На эту близость обращали внимание еще в прошломстолетии. Но вытекает из этого лишь то, что они, видимо, были соседями.
Мог бы А. Коваленкопоиронизировать и по поводу чуть ли не массового увлечения т.н. "Влесовойкнигой", не очень грамотной подделкой эмигрантов второй волны и поздних"евразийцев". Но и здесь "русские" - это общий корень и великороссов,и украинцев. Можно согласиться с В. Коваленко, что в тексте договора руси сгреками (в "Повести временных лет") обозначение "русин" ненуждается в переводе. Но уточнение, что так себя называли и киевляне, и что"так еще в 20 - 30-е гг. нашего века именовали себя западные украинцы"- неверно. Так себя именовали и продолжают именовать именно карпатские русины,которые никогда не считали себя "украинцами". Эпитет"русский" в летописи впервые употребляется под 860 (6360) годом:"Руска земля". Затем под 862 годом утверждается, что от"призванных" варягов "прозвася Русская земля". В 882 годупришедший из Новгорода в Киев Олег объявил, что "се буди мати градомрусьским". Под 894 (6406) годом поясняется, что "словеньский язык ирускый одно есть".
Нет нужды здесьразбирать все упоминания разных Русий (в кн. "Откуда есть пошла земляРусская", т.1, М., 1986 их собрано около двухсот). Это огромная исследовательскаяпроблема. Но нельзя делать какие-либо выводы, игнорируя эти данные. Что жекасается границ Древней Руси, то они обозначались в основном во временаВладимира, когда Русь Южная и Северная достаточно прочно объединились в единоегосударство, причем в состав его входила вся Восточная Прибалтика, угро-финскиеплемена вплоть до Зауралья и ряд степных народов (в основном ирано- и тюркоязычных).Митрополит Максим, перебираясь в конце XIII века из Киева во Владимир, никак несчитал, что переезжает в другое государство. Митрополит Киприан, претендовавшийв конце XIV века на объединение "всея Руси", к "москалям"относился скорее отрицательно, нежели положительно. Он был болгарином,преданным Константинополю и предпочитавшим Вильну Москве. Но его "Списокрусских городов дальних и ближних" дает ясное представление о том, чтопонималось под "всею Русью" в то время. Оказывается, что в неевходили нижнедунайские болгарские города, включая Тырнов (в церковном отношенииподчиненные непосредственно Константинополю), "волошские" города(города нынешней Молдавии, в том числе румынской), где митрополит пыталсяутвердить своего епископа, и верхнее Понеманье - Черная Русь - с городамиВильно, Ковно, Трокай. Кстати, ни в "Черной", ни в"Червоной" (на Волыни) Руси эпитета "русский" не стыдились.Понятие "Украина" (окраина) никогда не имело этнического значения.Так в XIII веке называли окраину Галицко-Волынской земли, а позднее также южныеокраины России.
Оговорившись, что он не"расист", В. Коваленко далее выстраивает "антропологическую"преемственность украинцев от антов, отождествляя с полянами (ссылка на мнениеБрайчевского, которого поддержал сам Л.Н. Гумилев). Со ссылкой на В. Алексееваутверждается, что "славяне из приднестровских могильников VIII - XII вв.ничем не отличаются от современных украинцев, а вот с современными русскими неимеют ничего общего". "Нет ничего смешнее, когда от полян и антовначинают вести свой род москвичи", - распаляется "не-расист".Только ведь никто и не ведет (кроме, разумеется, расистов) свой облик от племен