— Сейчас…погоди-ка… — проворчал Вова.
Несколько минут катер просто на всей скорости летел к берегу, и когда тот оказался в какой-то сотне метров, Вова вновь повернул штурвал, заставив судно идти параллельно берегу, а сам вновь начал внимательно осматривать его.
— Ну? Так что ты там такое заметил? — напомнил о себе Женя.
— Да…видишь вон ту скалу? На балкон похожую?
Женя поглядел в сторону, куда указывал Вова, и попытался найти обозначенный ориентир.
Взгляд его пошарил по скалам и наткнулся на природную аномалию. Действительно, часть скалы нависала над обрывом и чем-то напоминала обычный открытый балкон, разве что перил не хватало.
— Ну, вижу, — наконец заявил Женя, — действительно на балкон похоже. И что?
— То, что я мелким там частенько с друзьями играл…
— И?
— И это значит, что до деревни пара километров всего. Совсем рядом. А я думал, что нам еще плыть и плыть.
— Идти! — напомнил Женя, усмехнувшись, но Вова лишь отмахнулся.
— Так что, получается, мы до темна доберемся? — дошло до Жени.
— Ну…да…
Вдоль берега шли минут двадцать. Вова сбросил скорость, по большей части пялился на берег. То ли опасности выискивал, то ли местность пытался опознать.
Солнце уже успело зайти за горизонт, приближались сумерки, начало стремительно темнеть. Что еще хуже, начал накрапывать мелкий дождик. День быстро сменялся ночью, погода тоже менялась, что экипаж катера совершенно не радовало — если пойдет дождь, как-то нужно будет всем уместиться под крышей и в каюте, а там места не так уж и много было.
Но обошлось.
— Вот залив! — воскликнул Вова и резко завалил катер, от чего все судорожно хватались за поручни, чтобы не упасть.
— Да осторожней ты! — возмутился Женя. — Спокойнее давай.
Вова завел катер в залив, который даже не сразу заметишь — он прикрыт скалой, уходящей далеко в море.
Залив сам по себе был миниатюрный. Сюда максимум как раз катера могли зайти.
Но зато имелась деревянная добротная пристань.
Вова к ней не пошел, направив катер дальше, вдоль берега.
Как оказалось, там было нечто вроде лимана, в который с берега тянулись несколько небольших мостков, по прикидкам Жени идеально годившихся для рыбалки.
Вот здесь уже Вова развернул катер, направив носом к выходу из лимана и залива, подрулил к одному из мостков.
— Вяжи! — приказал он Жене, и тот послушно «пришвартовал» судно.
Ну а сам Вова, схватив свою СКС, перелез через борт на мостик.
Женя, закончив с тросом, подхватив свой автомат, проследовал за ним.
— Эй! Вы же говорили, что тут тихо должно быть? — Волохай уставился на оружие.
— Ну мало ли, — пожал плечами Вова.
— А нам что делать?
— Тут сидите, — подумав, ответил ему Женя.
— А если с вами что-то случится?
— Тогда пойдете нас спасать.
— Охренеть! С голыми руками? — возмутился Волохай.
— Да успокойся ты и сиди спокойно. Или с нами пошли.
— Нет уж, я лучше тут останусь.
— Ну и сиди.
Вова же бросил многозначительный взгляд на Аську, кивнул головой в сторону Волохая. Мол, поглядывай.
Она просто опустила веки. Мол, поняла…
— Ну, — спросил Женя, поравнявшись с Вовой, — где тут твоя деревня?
— Вон, по дороге надо подняться, — Вова указал на тропинку, вьющуюся от мостика вверх, между скал.
— Идем…
Глава 12Деревенская жизнь
Женя
Когда залезли на горку, уже совсем стемнело, а дождь набрал силу.
Зато я, наконец, увидел деревню.
Сначала она мне показалась большой, но я ошибся. Домов двадцать от силы, но раскидистая. В том плане, что возле каждого дома был обширный участок, тянущийся до самого леса.
Дома старые, но добротные. Есть парочка свежих, из сруба. Кое-где даже цивилизация имеется — сайдинг, пластиковые окна.
А, нет! Ошибся! Вон и «дорого, богато» имеется. Дома эдаких нуворишей, они сразу в глаза бросаются, просто в темноте не разглядел. Два, а то и три этажа, с блатными каменными заборами. В одном дворе я даже уличную печь-мангал разглядел и вроде бассейн. Нормально так кто-то обустроился!
Вот только свет горел дай бог в половине строений. Остальные стояли темные и мрачные. Как раз «блатные» были пустыми.
Ну да Вова говорил, что здесь живут в основном старики. Молодежь давно слиняла и кое-какое оживление начинается с весны. Некоторые перебираются на лето сюда из городов, часть домов и вовсе купили пришлые вроде меня. Приезжают сами или пускают в свое жилье отдыхающих.
Некая «тетка Светка» этим всем заведует. Владельцы оставляют ей ключи, она же собирает плату с отдыхающих, отдает или переводит хозяевам, взымая свой процент. Ну и она же бдит за домами, поддерживает в них порядок.
Хотя в деревушку эту отдыхающие, как я понял, не особо охочи ехать. Хоть до моря рукой подать, неудобно тут — до города пилить и пилить, до рынка тоже. О благах цивилизации и вовсе молчу — во дворах сортиры и колодцы, водопровода и канализации нет… Старики так всегда жили, ну а молодняк все же бурил скважины, делал септики. Вова батю вроде как заставил. Во всяком случае, я помню, когда мы тут батрачили в последний раз, что была горячая вода и можно было помыться…
Мы с Вовой пошагали к ближайшим домам, вслушиваясь и оглядываясь по сторонам.
Пока мертвяков не видно, но это не повод расслабляться.
Мы шагали по улице, где-то брехала собака, замычала корова, но ни людей, ни зомби не появлялось.
Вова свернул, направившись к высокому забору, сколоченному из видавших виды досок.
Просунув руку в щель между досок, он нащупал крючок и сбросил его с петли, открыв нам калитку, и мы вошли во двор, огляделись.
Пусто. Только в дальнем углу глухо и лениво гавкает на нас здоровенный алабай. Уже даже и не собака, если по габаритам судить, а целый медведь. Но гавкает не злобно, наверняка Вову унюхав и признав, а так, «сигнализируя» владельцу о гостях.
— Пошли, — дернул головой Вова, и мы пошагали к крыльцу.
Но едва только я ступил на первую ступеньку вслед за Вовой, позади нас раздался звонкий щелчок, и чей-то голос произнес:
— Стоять! Лапы вгору! За пукалки свои даже не думайте хвататься, и не дурить мне, а то живо дробью начиню!
Я тут же потянул руки вверх.
Вова тоже, но при этом он заявил:
— Бать! Ты с дробью своей аккуратней! Шмальнешь, потом жалеть будешь…
— Вовка? — удивленно спросил гость.
— А ты кого ждал?
— Да мало ли…бродят всякие.
Вовка развернулся, обошел меня и обнялся с отцом.
— Ну ты-то руки уже опусти, чего застыл? — приказал мне сухонький, но жилистый мужик с наголо побритой головой — тот самый отец Вовы, держащий под мышкой двустволку хрен знает каких мохнатых лет.
Я послушно руки опустил.
— Здравствуйте, Григорий Иваныч, — поздоровался я.
— О! Женька? Ты? — прищурившись, спросил он. — А не признал сразу. Отпустил бороду, как басурман…
— Да… — я даже не нашел, что ответить.
— Ну? И какими судьбами? — спросил Вовин батя. — И что за стволы, что за одежка? Вы на охоте, что ли, были и решили заскочить? Хвалю…
— Да не, бать, тут история другая, — тяжело вздохнул Вова.
— Какая «другая»? — нахмурился Григорий Иваныч.
— Ты вообще телек смотришь? Радио слушаешь?
— Слушал, смотрел. Фигню какую-то вещали, — ответил Григорий Иваныч. — У буржуев в свое время Уэллса спектакль по радио крутили — там паника началась. А наши что, решили повторить на свой лад?
— К сожалению, нет…
Григорий Иваныч оглядел нас и вновь нахмурился.
— Чего стоите и молчите, как воды в рот набрали? Рассказывайте тогда! А вообще в дом пошли, а то торчим на улице, как эти самые…
— Бать, ты сначала скажи — в деревне никто последнее время не помирал? Странные такие не лазали? Вообще посторонних не было? Не приезжал ли кто?
— Да нет вроде… А что?
— Сейчас буду рассказывать. Но…мы не одни. В заливе катер наш стоит, там еще несколько человек.
— Ну так зовите…
— А разместимся мы где?
— Ну разберемся. Места много, так что…
— Бать, мы не на день-два приехали, — сказал Вова.
— Вот, значит, как? — нахмурился Григорий Иваныч. — Что, совсем плохо? Опять эти карантины-короны?
— Хуже бать, хуже… А скажи, вон те дома пустуют? — Вова указал на блатные особняки, которые себе настроили крутыши.
— Ну пустые… А тебе зачем?
— Да там можем обустроиться.
— Сдурел? Это ж взлом с проникновением! Светка вас мигом ментам сдаст!
— Не сдаст, — отмахнулся Вова, — некому сдавать уже…
— Как так?
— А вот так. Нет больше милиции–полиции, так что сдавать некому.
— Да как так? А кто теперь вместо них? Комитетчики, что ли?
— И комитетчиков нету. А если есть — у них свои проблемы…
— Так, — вздохнул Григорий Иваныч, — задолбал ты загадками говорить. Давай так — зови своих, селитесь вон в дом Никитичной — она уж год как померла и родичи не объявлялись, так что в ее хате и обустраивайтесь. А как заедете — живо оба ко мне. А то наговорили тут — черт ногу сломит. Ни хера не понимаю…
— Я объясню, — пообещал Вова, — но ты скажи — точно никого левого не объявлялось у вас?
— Да точно, точно…
— И странного ничего не было?
— Да чего странного? У Митрича плечо крутит, базар в последнее время никакой… У Афанасьевых вон кот котят привел…
— Это как? — удивился я.
— А вот так. Кошкой оказался.
— Что, под хвост поглядеть не могли? — фыркнул Вова. — Яйца есть — кот, нету — кошка.
— Это вам в городе делать не хрен, вот и глядите котам на яйца! — осерчал Григорий Иваныч. — А у нас тут работы всегда полно. Все, хватит языки чесать! Давайте, шевелитесь…
Разгрузились мы быстро. Вова ожидаемо начал тошнить, что мол поутру все перетаскаем, да и все равно дом будем менять, как только осмотримся и освоимся, но я был непреклонен.