Я открыто пялился на них с любопытством, достойным разве что мальчишки.
− Ну и уроды, ударь меня об пень, − Щука потер обгоревшую шею. Кивнул в сторону самого невзрачного: − А этот точно был хиляк. Блудливое племя не знает, когда пора остановиться.
Я тогда не понял его слов, потому что никогда не сталкивался с огнедышащими змеями. Живыми огнедышащими змеями.
У входа в обитель мы спешились. Местные рароги забрали наших лошадей и повели куда-то вдоль берега. Я испытал мимолетную жалость к Зге, которую был вынужден оставить дома. Ей бы определенно пришелся по душе море-океан.
Лиса рядом жадно разглядывала лица встречающих. Легко догадаться, кого охотница мечтала отыскать взглядом. Велес. Он был в первых рядах. Вежливо поздоровался с Радогостом и Фесом, пожал им руки, коротко кивнул мне и поморщился, когда его оглушил вопль соскучившейся подруги. Лиса чуть не сбила его с ног, сгребла в охапку, попыталась поднять − и не без успеха, что удивительно.
Глядя на их безобидную потасовку, наставники-смаги улыбались. А я испытал укол беззубой ревности. Нет, я, как и прежде, видел в ней лишь боевую подругу. Но нас многое связывало, и хотелось бы верить, что эта привязанность взаимна и не будет забыта.
Пока Лиса хвасталась клеймом на шее, Велес что-то торопливо пытался ей втолковать.
Он выглядел иначе, чем другие братья. Был более загорелым, носил местную одежду. А значит, проводил больше времени в Чаргане, чем в обители. С прошлой нашей встречи Велес раздался в плечах и неуловимо повзрослел. С удивлением я обнаружил в его волосах пару седых проблесков.
Дружелюбный помощник верховного наставника потащил Радогоста и меня вперед, желая проводить на военное собрание. Кроме нас сюда должна была прибыть часть богатырских войск.
− Лучше молчи. Симеон просил не привлекать к себе внимания, пока не начнется битва. Говорить буду я, − шепнул наставник Радогост, и я, если честно, был этому только рад. Чужое восхищение, как и естественная подозрительность к статусу избранного, успели меня утомить. Меньше сил уйдет на споры.
Через тысячу обтесанных ступеней мы добрались к самой высокой комнате башни. Раньше в ней стояла чаша с огнем, предупреждающая местных жителей о нападении змеев. Теперь ее заменили огромным горном, который работал ничуть не хуже. Часть стены полностью отсутствовала, и внутрь проникала морская свежесть.
На нас не обратили внимания, даже не смотря на деликатное покашливание проводника.
За длинным столом шел яростный спор. Я сразу опознал среди участников четырех богатырей. Их могучим телам было будто тесно здесь, в помещении, совершенно не похожем на поле кровавой битвы.
Напротив сидели смуглолицые мужчины, одетые как воины кет’тарка, и хладнокровно слушали претензии богатырей. За конфликтом со стороны наблюдали братья-смаги, заняв оставшиеся места у самого проема. А между ними лежал меч. Удивительный меч. Целиком – от яблока и до кончика сужающегося острия – вырезанный из прозрачного сине-зеленого материала.
Пока я тупо разглядывал необычное оружие, Радогост обошел спорщиков и представился верховному наставнику Восточной обители. Им оказался совсем юный парень с тремя белесыми шрамами вдоль лица.
− … Так вы воины али бабы базарные? − почти рычал могучий богатырь, в одеждах которого уместилось бы пятеро людей моей комплекции. Обращался он к изящному воину с подкрашенными углем глазами − самому расслабленному из детей степи. На миловидном лице появилось недоумение.
− Мы пришли сюда не ради пререканий, багатыр, а увидеть такхала. Лучшего воина людей.
− Ах, ты ж рожа крашеная! С тобой, как с человеком, а ты…
Распаленного товарища остановил другой богатырь, старше и крепче. Положив пудовые ладони на стол, − клянусь, тот заметно прогнулся! − вежливо заметил:
− Хочешь помочь, Рокан? Помогай. Все мы дети одного Рода. А торговаться в нынешних условиях станет только последняя змеюка.
Ох, чтоб меня трехрогий покусал! Рокан Волгач, сын песчаного волка, гроза всего Кейбского княжества и безлюдных земель, стоял прямо передо мной? Кто бы признал. Не таким его описывали в долетающих до нас байках.
Коган кет’тарка сморщил нос, оправляя звериную шкуру на своих плечах. Волчья голова без нижней челюсти свисала у него между лопаток.
− Мы имеем право требовать плату за дар и за помощь. Без Азула-кани вам не одолеть Одыра, − так они называли Горына. Узнать бы только, когда успели прознать про наши планы?
− Меч-Кладенец принадлежит не вам, вы украли его!
Спор разгорелся с новой силой. Степняки огрызались и ругались на родном наречии. Похоже, им тяжело было противостоять богатырскому напору. Даже мне приходилось несладко от увиденного, и это стоя у самой двери.
− Я отдам Азул только такхалу, бледные, − длинные острые ногти Рокана легли на полированную гладь чудесного меча, подтягивая его в свою сторону. − Покажите своего нового вождя! − тут во рту как-то резко пересохло. − Он должен быть достоин подобного подарка!
Чутье подсказывало, что он не будет впечатлен. Я не мог похвастать особой статью или мужественностью, опека Симеона смогла лишь немного исправить ситуацию с худобой и изможденной бледностью, некогда помогавших мне в обмане суеверных крестьян. Радогост тоже об этом подумал и неожиданно для всех подался вперед.
− Ты хотел видеть такхала? Вот он я.
И тут, наконец, на нас обратили внимание.
Воины кет’тарка резко повставали со своих мест, разглядывая смуглого смага, а богатыри дружно напряглись. Еще бы их не расстроила схожесть моего наставника со степняками. Один так вообще вполне различимо пробубнил под нос: «Какой-то чужеземец…»
− Это ты выбран богами для великого сраженья? − вкрадчиво спросил Рокан, щуря и без того узкие глаза. − Мы слышали иное.
− Что ты слышал, сын волка? − с вызовом спросил мой наставник.
− Что такхал родом из краев вечной зимы и воспитан мансунами, что имеют две личины, − оборотнями, догадался я. − А его росту позавидуют вековые сосны. И что он может говорить с водой и небом.
− Пустые сплетни, не более.
− А еще, − изящный воин улыбнулся, − что такхал будет бел лицом, точно сын Первого из первых. Тоже ложь?
− Кто рассказал тебе это, сын волка?
− Слухи давно ходили. Уж больше года. Каждый в моем племени слышал отголосок эха грядущей битвы. Мы ждали великого воина, чтобы помочь ему. Одарить достойным оружием!
− Мечом, что вы подло, как погребные крысы, своровали у нас! − вновь прорычал молодой богатырь. С потолка посыпалась труха. Поняв, что обитель может и не выдержать гнева великого воина, верховный наставник попытался вмешаться:
− Довольно шума. Он вносит смуту в мысли и слова. Вы здесь, в обители тишины. Уважайте наши правила, прошу.
− Ваши воины проиграли битву, все было честно, − невозмутимо ответил Рокан. − Но я благороден и щедр. Я хочу вернуть Свой трофей в руки, достойные этого оружия.
− Почему именно сейчас? − спросил мой наставник, хмуря брови.
Тот пожал плечами:
− Одыр мешает не только оседлым. Кет’тарк тоже страдает от нападок прожорливых гангалов. У тебя есть сила, чтобы его уничтожить, такхал?
− Посмотри в мои глаза и скажи сам, сын волка.
Рокан Волгач проигнорировал напускную грубость смага и действительно присмотрелся к нему, опасно щурясь. Все терпеливо ждали оглашения решения. Даже богатыри терпели наглого степняка, понимая, что отняв сейчас меч силой, они получат лишь новые проблемы. Никому не хотелось оказаться между молотом и наковальней − змеями и степными варварами.
− Когда ветер донес мне весть о том, что скоро к порогам Кейбы прибудет новый такхал, я подумал − «Ай, снова это будет отрок какой-нибудь бледной лягушки! И я должен отдавать ему свою величайшую драгоценность? Какая глупость!»
− К чему ты клонишь, Рокан? − спросил верховный наставник Востока со своего места во главе стола.
− Что мне не придется лишаться своей драгоценности, только и всего.
Рокан вдоволь насладился бессильной злобой отчаявшихся богатырей, прежде чем продолжить говорить в привычной хлесткой манере:
− Он останется со мной. Я лишь вложу его в руки равного-по-крови! Кет’тарк всегда признает родство!
Стены будто завибрировали. Его воины улюлюкали, радуясь, что их племя даже в этот раз утерло носы «бледным лягушкам». Я едва ощутимо вдохнул солоноватый воздух, думая, что они рано радуются, но вмешиваться, как обычно, не стал. Сейчас главное – единство.
***
Радогост склонил голову, выставил вперед согнутые в локтях руки и немного неуклюже принял в дар меч Азул. Бирюза, вот как его назвали степняки. Легендарный меч, которым послухам можно было сразить абсолютно любое существо.
− Что ж, это был весьма благородный поступок. Поступок, достойный защитника своей земли. Благодарим тебя, Рокан Волгач, волчий сын, − верховный наставник встал и поклонился. Остальные смаги засуетились.
Все ожидали, что после этого воины Рокана уйдут, но не тут-то было!
Они заняли прежние места, требуя продолжения совета. Тут наверх поднялись некоторые из моих сопровождающих, сделав комнату на самой верхушке башни еще более тесной. Смаги тихо выражали удовольствие от того факта, что избранник Живи оказался членом Братства. Но мне было плевать на их тщеславные мечты и ожидания. Я украдкой посматривал на богатырей.
Хвала богам, им скучно!
Эти могучие воины попросту посчитали нас напуганными детьми, хватающимися за любую подходящую ситуации небылицу. А значит, они, скорее всего, не станут рассказывать Бориславу про воина-спасителя. Уже хорошо.
Сквозь большой пролом виднелась синяя полоска воды. Над ней розовел полукруг закатного солнца, исчезающего в темных глубинах. Стало прохладно, влага, висящая в воздухе, остужала обгоревшую кожу. На горизонте возникали и гасли слабые вспышки света. Дыхание змеев?
Верховный наставник Востока по имени Санчира достал из-за пазухи письмо, сложенное вчетверо. Поднял над головой, чтобы его могли увидеть даже в дальних рядах.