Я бросился туда, хотя Лиса пыталась помещать. Она уже потеряла оружие, застрявшее в плотной шкуре случайного неповоротливого врага. Заметив нас, Иломей машинально кивнул на раненого человека, найденного под завалами, и вновь ринулся в бой.
− Оставайся с ним, − приказал я, оглядываясь по сторонам. − Так будет безопаснее.
− Не смей, − яростно прошептала охотница, придерживая голову чаргановца, чтобы было удобнее поить живой водой. − Слышишь, даже не думай! Я с тобой и только с тобой!
Затем она побледнела сквозь золотистый загар. Не успел я обернуться туда, куда был направлен ее взгляд, как меня отбросило на обломки древней, некогда прекрасной мозаики. Подкравшийся сзади змей, чтобы подольше оставаться незаметным, принял человеческую форму.
− С-с-самка.
Он был полностью обнажен. Лиса загипнотизировано глядела на его тело, пока змей растягивал клыкастый рот в радостном оскале. − Беги, − прохрипел я, пытаясь подняться с колен. Но понимал, что она этого не сделает. Не бросит раненого.
Змей схватил девушку за плечо и с легкостью оторвал от земли, сдирая одежду когтями. Лиса завизжала, но не от страха. Она была в бешенстве. Нога в черном сапожке несколько раз подряд стремительно врезалась промеж расставленных ног твари. Она била, и била, и била, извивалась ужом, полосуя его руку и лицо ногтями.
Но этого было недостаточно, чтобы освободиться.
Разгоряченный сопротивлением, змей врезал ей в живот, швырнул наземь и развернул к себе спиной. Он так торопился, что совсем позабыл о свидетелях. Пока девушка рычала и изрыгала страшные проклятия, зажатая под серокожим змеем, я осторожно – шаг за шагом – крался к ним. Меч был занесен над головой.
− Пусти, свинорылая паскуда! Испражнение плешивого лешего, совокупившегося с гнилой тушей дохлого лося!!!
В другой ситуации я бы заслушался ее красочными речевыми оборотами. Но сейчас, сейчас медлить нельзя. Взмах! − и мой клинок надежно застрял в незащищенном хребте чудища. Тот взвился от боли. Мерзотное шипение частично перекрыло прочий шум.
Силы моего удара не хватило даже, чтобы проткнуть змея насквозь. Он обернулся на меня, и Лиса, воспользовавшись ситуацией, наотмашь полоснула его под брюхом спрятанным в рукаве ножом. Готов поспорить, там брони не было. А зря.
Мимо, не замечая нас, пронеслись остатки восточных смагов − то ли убегая, то ли охотясь на кого-то.
Змей корчился на земле, выгнувшись дугой и царапая землю, пытаясь вытащить меч из спины. Черная кровь с шипением текла по камням. Я закашлялся от мерзкого запаха, который вплетался в дым.
− Вы с-саплатите-е, − Враг попытался измениться. Под кожей бугрились мышцы, точно там завел бурную деятельность муравейник. Плоть змея темнела и раздувалась.
− Нельзя, чтобы он…
Окончание фразы утонуло в общем шуме. Но ей и не нужно было меня слышать. Лиса прекрасно все понимала: наплевав на голую грудь, она подняла лежавший рядом осколок стены и направилась к змею шаткой походкой, с перекошенным от эмоций лицом. Охотница собиралась размозжить змею голову. Уже занесла испачканные руки над головой…
Но не успела ничего предпринять, так как мимо пролетел болт и глубоко увяз в том месте, где находилось основание черепа змея. Он исдох мгновенно, не успев принять свой истинный облик.
Щука вышел из пламени, держа в руке самострел, который я украл для сражения с немертвием. Его борода слабо тлела.
− Куда вы ломанулись, Холодная мама вас задери?! Ко мне, живо! И чтобы больше не отходили!
Мы послушались.
Пока мы с Лисой боролись с одним единственным змеем, богатыри кончали последний десяток. Самые крупные и агрессивные особи еще держались воздухе или носились по городу, таская на рогах тела убитых, но и их знатно потрепало. Враги не ожидали встретить столь яростный отпор.
Среди горстки выживших чаргановцев я увидел Радогоста. Он стоял на массивной туше горыныча, собираясь его добить. Змей пялился пустым взглядом в беззвездное небо, затянутое дымкой пожарища.
Вжжууууммм.
Чешуйчатая голова разлетелась в ошметки. Люди и смаги приветствовали очередную победу исступленными воплями.
− Вань, − это Лиса пытается понять выражение на моем лице. Но я и сам себя не понимал.
***
Оставшиеся несколько змеев пытались сдаться в плен. Их окружили, загнали в угол – всюду были люди, покрытые копотью и обезумевшие от ненависти и потерь. Они не слушали мольбы о пощаде.
Радогост в окружении богатырей казался маленьким, я бы даже сказал, как ребенок. Но когда он подошел к змеям, те тут же вжались в грязь. Он пугал их больше, чем могучие воины, вытесанные из камня, хотя от наставника не исходило и десятой части той угрозы, что от союзников с Востока.
− Где прячется Нигол? Где он? − во всеуслышание спросил Радогост.
− Пощ-щади.
− Я задал вопрос.
− Мы не сснаем. Пощ-щади.
− Ложь!
Азул взорвал землю прямо у их голов.
− На острове! Послал нас сюда, а сам остался!
− Где на острове? − похоже, они начали его утомлять. Змей, совсем юный безволосый мальчишка с темно-серой кожей, понял голову и посмотрел на врага с тоской.
− Внизу. У отца. Он обманул нас-с.
− Пощ-щади, челове-ек!
− Пощ-щади… владыка! − стонали змеи. Люди ждали решения моего наставника ничуть не меньше, чем они. Радогост гладил рукоять Азула. В следующий миг тела змеев взорвались с неприятным хлопком. К кровавой каше на площади добавилось несколько мазков.
Затем я почувствовал прикосновение. Лиса уткнулась горячим потным лбом мне в плечо. Похоже, сейчас мы чувствовали и думали схоже: «Как отвратительно, но как необходимо»
Радогост обвел толпу черным блестящим взглядом. Богатыри одобрительно кивали ему, всем видом показывая, что они больше не сомневаются в том, кто перед ними. Герой. Победитель. А простые люди ликовали: и степняки, и жители разрушенного города. Даже смаги востока.
− Это еще не все, − сказал наш с Лисой наставник. − Мы не можем бросить начатое. Они могут вернуться. Нельзя этого допустить!
− Нельзя!
− Мы преподнесем им настоящий урок! С нами боги, с нами истина!
Все слушали его, будто видя перед собой живое воплощение Меруна.
− На Буян! Мы уничтожим лжепророка и его последователей! − Ярость окутывала вязкой пеленой. Дым, раздавленные тела, кровь людей и едкая жидкость из сосудов врагов. Все смешалось.
Спустив на воду ладьи, мы поплыли на остров огнедышащих змеев.
***
Когда я окончательно потерял надежду хоть что-нибудь понять, Радогост подозвал меня к себе. Наставник в одиночестве стоял у носа корабля, оттирая черную кровь с зеленоватой поверхности меча. Капли падали вниз, растворяясь в постепенно темнеющих водах моря-океана.
− Прости, что унес Кладенец. Я должен был сразу отдать его тебе.
− Чушь. Ты и сам знаешь, кто лучше с ним управиться. Мы оба это видели, − Соленые волны за бортом мерно бились о весла. − Да и на роль героя из пророчества ты подходишь лучше. Но скажи на милость, зачем мы плывем к Буяну?
− Как, зачем? − нахмурился Рад. − Поймать этого мошенника. Нигола.
− Но почему сейчас? Посмотри, люди устали, многие ранены. Они потеряли близких и опьянены местью…
− Я понимаю твои чувства. Правда. Но мы не можем упустить его снова, Иван. Повторение того, что было на празднике Шести, недопустимо. У нас великая цель… Да даже если потеряем всех и каждого, оно того стоит!
Я несколько раз моргнул. Это были слова не моего наставника. Он словно повторял их за кем-то – бездумно, будто бы убеждая себя. Что происходит?
Никто никогда в здравом уме не заплывал на территорию сыновей Горына. Мы с Радогостом были первыми из людей, ступивших на берег змеиного острова. Буян напоминал нагромождение каменных пород, выросшее из морской пучины. Вдоль побережья лежали разбросанные тут и там полупрозрачные драгоценные кристаллы, твердые на ощупь и скользкие на вид. Возможно, их создало огненное дыхание местных обитателей, а может, принесло со дна волной.
− Не отставайте, − крикнул Радогост. − Сошли на берег − начинайте искать Нигола. Он здесь единственный человек.
− Надо найти вход внутрь, − напомнил я шепотом, с опаской оглядываясь на Лису. Та, пошатываясь от тошноты, вызванной качкой, пыталась сползти по доске на землю.
Ладьи продолжали прибывать к острову.
− Конечно. Мы этим и займемся.
Наставник приказал богатырям готовиться к бою, а сам пошел в сторону полосы сожженных обломанных деревьев. Я последовал за ним – напряженный и растерянный.
− Постой, а другие как?..
− Нам незачем тут оставаться. Не бойся. Ты избранный, этого достаточно. И помни − сначала Горын, потом лжепророк.
Радогост обогнул несколько валунов и уверенно стал карабкаться на заросший мхом холм. Я едва за ним поспевал. Ситуация становилась все более пугающей. Странной. Наставник как-то слишком уверенно шел вперед, будто заранее зная, где искать проход в логово Горына.
− Не спеши так. Постой же! Откуда ты знаешь, куда нам идти? Это Симеон? Он тебе что-то рассказал − то, что не положено знать мне? Я имею право знать!
Наставник резко остановился.
− Да, я получил подробные указания, − усталый вздох. − Если сделаем все правильно, то спасем Славию и весь остальной мир тоже. Ты ведь тоже этого хочешь? Нам надо убить Горына.
− Для чего?
Вместо ответа, Радогост внезапно ускорил шаг, направляясь к буйно растущим кустам колючки у подножья горы. Я бежал, пытаясь не потерять из виду зеленую полоску меча. Меня посетила совсем глупая мысль − будто наставник хочет оставить его себе. Забрать вместе со славой и всеми подвигами.
− Рад, − окликнул его, когда мы обнаружили в кустах укромный лаз.
На лице Радогоста я заметил странное облегчение. На корточках мы по очереди пролезли внутрь. Оказавшись в рукотворном, гладко-обтесанном коридоре, он выпрямился и без всякой осторожности пошел на слабый свет, горящий далеко впереди. Должно быть, это была часть лабиринта, созданного для змеев, способных принимать человеческое обличие. Иначе, зачем им потребовался такой узкий проход?