— Что здесь происходит? — спросил сам себя раздражённо Синицын. К злости добавилось беспокойство — он торопливо направился к шлюзу, ведущему внутрь станции.
Глава восьмая
Наружное колесо винта входной двери шлюза мягко прокрутилось, и Синицын вошёл внутрь, запер дверь за собой — мягкий тусклый свет помаргивал — до сих пор энергоустановку отладить не могли, работнички. Тут послышался дружный смех техников из глубины внутренних помещений — Зуев уже налаживал контакт с аборигенами, вот почему забыли взлётные ворота закрыть. Требовалось сразу указать дураку, что его скоморошество здесь может обойтись очень дорого.
Воздух мгновенно наполнил шлюзовую камеру и Синицын, с удовольствием откинул забрало скафандра — ненавидел передвигаться в защитном одеянии. Поговаривали, у союзников все пункты переходов из кораблей на станции были оборудованы стыковочными переходами — по ним из корабля была прямая дорога внутрь, без ненужного одевания скафандров и прогулок по агрессивной поверхности. У нас обустроить подобный переход — это дорого, а сами себе не успевают многомиллионные дворцы строить… Синицын нажал клавишу открытия основного входа — тяжелая массивная дверь мягко приоткрылась. Новый взрыв хохота резанул Синицына по ушам, словно наждачкой. Вне себя от раздражения, он открыл дверь и вошёл внутрь станции. Несколько шагов по коридору, и пилот оказался в просторном зале входа, откуда несколько коридоров уводили к различным секторам станции. Прибывшая экспедиция знакомилась с местными — несколько техников хохотали над шутками Зуева, а тот старался, азартно подергивая рукой в своём скафандре, пытаясь сложить толстенными пальцами кукиш.
Синицын, не сбавляя хода, что есть силы пнул Зуева под зад. Тот возмущенно обернулся, сразу став серьёзным. Всё притихли.
— Ты, урод! — вскричал Синицын, сжимая кулаки.
— Сам урод! — поджимая губы и щурясь, отозвался Зуев. Стало понятно, что Зуев превосходит соперника по физическим габаритам.
— Я не посмотрю, что ты какой-то ботаник крутой! — продолжал надвигаться на Зуева пилот.
Тот резко оттолкнул его от себя и показал кулак.
— Я не посмотрю, что ты великий пилот, утромбую внутрь скафандра, пусть потом выковыривают!
— Э-э, мужики! Уймитесь! — раздались примиряющие голоса.
— Да он урод! — повернулся к техникам Синицын, объясняя причину своего гнева.
— Сам ты урод! — Зуев готов был к потасовке.
— Оба успокоились! — вдруг властно произнёс представительный мужчина, в чистом техническом комбинезоне.
Синицын посмотрел на него и, сразу остыв, пошёл к себе — он регулярно летал с Луны на Марс и обратно, и давно имел на станции личную каюту.
— Нам куда? Где снять скафандры? Где произойдёт официальное представление? — начал задавать вопросы Андрей.
— Вы, как я понимаю, Андрей Семёнович, — сказал властный.
— Так точно. А вы, начальник станции?
— Нет, он в шахте.
Лилиан показала небольшой чемоданчик, с эмблемой красного креста:
— Где медик? Это ему. — после улыбнулась, оглядывая техников. — И вам.
— Медик у нас человек угрюмый, любит пропадать в своём кабинете. Но сначала, когда снимите скафандр, проверим документацию содержимого, — указывая глазами на чемоданчик, заявил властный. На немой вопрос прибывших, сурово пояснил:
— Я Михаил Васильевич, особый отдел. Валера, проводи всех. Потом укажешь госпоже Шашевой мой кабинет и поможешь донести чемоданчик.
Лилиан агрессивно отозвалась:
— Я вам ещё не представлялась.
Особист указал свой электронный блокнот.
— Список и досье участников экспедиции получены мной ещё неделю назад. Не буду мешать…
С гордым видом, он удалился прочь по длинному коридору.
Всё молча проводили его взглядами. Андрей, хмыкнув, произнёс:
— Особисты — тяжелый народ, в постоянном поиске врагов…
Все молча вздохнули. Техник Валера, изобразив приветливую улыбку, показал на следующий коридор:
— Проходите, там у нас отсек— раздевалка. У нас станция уютная, когда обживётесь, понравится.
— Чувствую, понравится, — с сомнением отозвался Иван. Какой здесь тяжелый климат в коллективе. Хотя, может это показалось из-за конфликта при посадке, и из-за кривляний особиста…
Пока прибывшие снимали скафандры, в отсеке царило напряжённое молчание. Заметив, что Лилиан покончила с переодеванием, техник Валера молча подхватил её чемоданчик с красным крестом, и направился на выход. Лилиан покорно последовала за ним.
Она шла вслед за провожатым и бесилась — ненавидела всех особистов, вместе взятых, ещё ни одного не видела нормального мужика — все мутные, раздувшиеся от собственного величия. И местный не исключение. Сейчас будет нудеть и смотреть с прищуром, словно Лилиан совершила нечто ужасное.
Она вошла в кабинет — так и есть, особист восседал за своим столом с кружкой кофе и добро, но совсем неприятно, улыбался ей.
Чемоданчик с красным крестом на боку водрузился перед ним. Он указал Лилиан на стул.
— Присаживайтесь, господа Шашева. Кофе?
— Потом. Необходимо срочно передать вакцину медику, чтобы он произвёл прививочную кампанию среди персонала — они все зелёные у вас. И вы, тоже, какой-то бледный, — сказала Лилиан.
Особист, отпив кофе, улыбаясь, убрал кружку на тумбочку, а сам взялся обеими руками за чемоданчик.
— Потому-то я занялся вами, чтобы прививки были привиты вовремя.
Он с показной дотошностью осмотрел герметичную прозрачную упаковку чемоданчика.
— Надо быть уверенным, что вы привезли то, что заявлено.
— Вы издеваетесь? — Лилиан вспыхнула. — Форменный идиотизм.
— Ничуть не издеваюсь. Давайте сопроводительные накладные, — особист забегал пальцами по проецируемой на поверхность стола клавиатуре, вглядываясь в столбцы данных на виртуальном мониторе.
— У вас же всё есть плюс данные на упаковке.
— Такой порядок.
Лилиан, усмехаясь, расстегнула молнию костюма, извлекла из внутреннего кармана карандаш с электронной бумагой. Особист вытянул из карандаша длинный тончайший электронный лист, тоже испещрённый столбцами информации.
— К чему этот цирк? Показываете свою власть? Вы её нам уже продемонстрировали, сразу по прилёту, — не скрывая злости, произнесла Лилиан.
— Не надо нервничать. А то я подумаю, невесть что!
Он нажал одну из клавиш, и на виртуальном мониторе возникло изображение недовольного человека лет сорока, с плотно сжатыми губами.
— Антон Андреевич, зайди ко мне.
— Это срочно?
— Тебе вакцину привезли.
— Пусть принесут.
— Сам приди, вскроем в твоём присутствии, произведём осмотр…
— Опять двадцать пять! — возмутился медик. По его негодованию, Лилиан поняла, что от особиста и его борьбы с «ведьмами» страдала вся база.
Особист больше не стал дискутировать с медиком, а снова включил на мониторе столбцы информации о доставленном на станцию лекарстве. Из внутреннего ящика тумбочки он извлёк лазерный нож, включил загудевшее красное тонкое жало.
— Сейчас, в присутствии медика, вскроем упаковку, произведём внешний осмотр ампул.
— Вам не кажется, что вы перегибаете палку? Я — шпионка? Я хочу всучить медику не те антибиотики? Не отдаёт легкой степенью маразма? — продолжала кипятиться Лилиан.
— Вы следите за язычком, госпожа Шашева! Я при исполнении … Вы знаете внешнеполитическую обстановку вокруг нашего присутствия на Марсе! Если в ампулах окажется не лекарство? Вакцинацией мы убьём сразу весь персонал, и база достанется противнику!
— Тогда начнется война… Импульсная война — гибель цивилизации. На это никто не пойдёт!
— Пойдут, и ещё как!
— Нет! — Лилиан хлопнула ладонью по столу, вскочила. — Просто, вы не адекватный человек. Это глупо! Такие как вы создают препятствия для развития больше, чем возможная подрывная деятельность союзников. Даже если произвести описанную вами операцию по подмене вакцины, она ничего не даст — периметр базы непроходим, и поддерживается автоматической установкой обороны. И, насколько мне известно, (и всему миру это известно!) на базе нет ни одного незаменимого сотрудника, все — обычные техники! Я не собираюсь больше присутствовать при вашей клоунаде! Я препарат привезла, он у вас — моя миссия выполнена.
— Сядьте! — ледяным голосом отозвался особист. Нажав на одну из клавиш, он обратил взор на открывшуюся дверь — заглянул провожавший сюда Лилиан Валера. — Будешь понятым при осмотре!
— Ха-ха-ха-ха! — громко, с презрением, засмеялась Лилиан. — Вы ответите за свой спектакль!
— Перед кем? Поймите вы, дамочка! Всё не так прекрасно с обороной периметра, как громогласно возвещается на весь мир, и наши друзья прекрасно об этом осведомлены!
В кабинет вошёл медик. Он был сердит, и на Лилиан посмотрел без доброты.
— Антон Андреевич, будем вскрывать! — сказал особист.
— Михаил Васильевич, конечно, вскрывай. Но я всё равно, перед началом вакцинации, сделаю несколько пробных прививок на мышах, а потом слабую дозу введу себе — не переживай ты так!
— Себе делать первым ты не имеешь права! Я не хочу, чтобы база осталась без медика. Ты наш главный бриллиант.
Выждав паузу, особист лазерным ножом взрезал упаковку, потом ввёл два кода в два электронных замка, поднял крышку — внутри, тоже в герметичных упаковках, лежали десятки ампул с красной жидкостью. Все ампулы были промаркированы. Особист достал легкую, похожую на пенал, коробочку сканера — яркий голубой свет просветил ампулы, и на экране виртуального монитора вывелись столбцы информации, раздался резкий звуковой зуммер — полное совпадение.
Лилиан резко встала со стула, хмыкнула: «До свиданья!», и ушла из кабинета. Следуя по наитию, а не по памяти, по коридору, кипя гневом, она вышла в общий зал, из которого десяток дверей вели в жилые секции и технические блоки.
Андрей Фермор, увидев свою подопечную, улыбнулся участливо:
— Пытка закончилась?
— А-а, — Лилиан махнула рукой.
— Пойдём, вон наш сектор. Покажу твою каюту.