Из промышленного коридора, прерывая размышления Ивана, появился встревоженный Зуев.
— Ванька, пойдём к шлюзам!
— Зачем?
— Особист в истерике!
«Началось», — чертыхнулся про себя Иван. Зачем только особисту прививку от местной заразы сделали. Вот лопнула бы ампула, и остался бы местный злой гений безопасности, ищущий во всех и вся шпионов, изъедаемый мелким недугом. Зеленел бы потихоньку, терзаемый бесконечными усталостью и слабостью, в своём кабинете, и никому не мешал бы жить!
В просторном помещении шлюзовых выходов собралось всё население базы. Особист стоял в центре, поджав губы, сузив злые глаза. Когда, под его испепеляющим взглядом, все успокоились, он громко заявил:
— Среди нас есть враг!
— О-о-о, — заныли все в голос. Это уже походило на шизофрению.
— Смотрите, — он направил пульт на огромный экран, вмонтированный над дверями шлюзов, и включил его. На экране возник сектор прибытия: звездолёт, пристыкованный к посадочной эстакаде, пять тяжёлых грузовых марсоходов и четыре лёгких квадроцикла. Особист увеличил изображение — от одного из квадроциклов к выезду на поверхность тянулась вмятая колея.
— Кто-то из вас выезжал с базы!..
Повисла гнетущая тишина.
Особист оглядел всех, цепляя глазами каждый взгляд, каждое лицо. Прокричал:
— Что это за дело такое срочное?! Зачем кому-то потребовалось выезжать тайно к периметру, в такую бурю!?
— И кто это?
— Не знаю!
— Посмотреть на видеозаписях!
— Стёрты. Все записи стёрты, за всё время. А это уже диверсия! Вы понимаете это? Надеюсь, понимаете! Поэтому, своей властью начальника внутренней и внешней безопасности, я запрещаю покидать базу кому бы то ни было!
— Михаил Васильевич, надо посмотреть, чей скафандр в пыли, всё-таки, на поверхности буря, как никак, — предложил начальник базы Апт.
Особист продолжал злиться:
— Вы глупость говорите, Соломон Израэльевич. Во-первых, при движении через шлюз все проходят обдувку, и скафандры очищаются полностью. Во-вторых, враг мог воспользоваться чьим угодно скафандром, чтобы отвести от себя подозрение. Поэтому, повторяю, никто не покидает базу без моей санкции. А я ещё просмотрю показатели охраны периметра — что-то назревает подозрительное, не хорошее.
— Михаил Васильевич, а охрана периметра отключена, — с весёлым недоумением, сказал Валера, по совместительству помощник особиста.
— Как это?! — особист на мгновенье потерял дар речи, потом побагровел, словно получил удар инсульта в мозг, но быстро справился с приливом гнева, и, обращаясь к Андрею, спросил его со зловещей доброй улыбкой:
— И кто в этом виноват?
Все, молча, посмотрели на Ивана.
«Кранты», — понял он, краснея…
Глава семнадцатая
Она целовала его, тягуче и сладостно. Гладила своими маленькими, ласковыми руками… Не хотелось отрываться от неё, прекращая эту физическую связь губ и языков… Отрыв воспринимался, как смерть… Но, что-то, тянуло его прочь от неё, какая-то неведомая, бестелесная, внутренняя сила, упорно и зло, отрывала его от мыслей о Лу… И оторвала!
И он задохнулся во сне — воздух не поступал в лёгкие.
Джон проснулся, жадно хватая ртом воздух. Глотал полным ртом, осознавая, что, если не начнёт дышать правильно, нормально — умрёт. А умирать было ещё рано, ибо главное, запланированное им, не сделано… Он долго шёл к этому. Большую половину своей жизни. Думалось, что всё ещё впереди. Но теперь… Неужели Господь создал его только для этого? Неужели? Было больно в груди, не там где сердце, а прямо посередине, там откуда струила свои энергетические потоки душа. Он медленно осознал, где находится — в тесной, уютной каюте марсианской базы, дыхание вернулось, но прошиб пот, мерзко пахнущий и липкий.
«Надо помыться. Отвратительный аромат источаю», — окончательно проснувшись, Джон усмехнулся. — «Как средневековый крестоносец. Жру на золоте, но сам представляю из себя зловонную помойку…».
Зуммер связи прозвучал, словно будильник в старой, той, федеральной жизни.
— О-о! — проныл Джон, но покорно нажал на клавишу видеофона.
— Да.
На маленьком экране переговорного устройства, закреплённого над спальным местом, высветилась физиономия никогда не унывающего Полака.
— Господин полковник, — заявил он торжественно. — Вы просили вас разбудить, как только начальник безопасности базы отбудет…
«Мог бы и повременить с моим пробуждением, идиот», — возмутился про себя Джон, но бодро спросил Полака:
— Злодей уехал?
— Свалил, — просиял подкупающей улыбкой Полак.
Джон улыбнулся — это он научил своих верных «злодеев» русскому термину «свалил».
— Буди Свона, — велел Джон.
— Он уже в марсоходе. Оружие и «оборудование» подготовлены.
— Ах, вы мои молодцы, — показательно умилился Джон, но тут же сурово сдвинул брови. — Полак, встретимся в столовой.
— Зачем, господин полковник? Мы готовы выступить немедленно! — отрапортовал Полак.
Джон, поднимаясь, фыркнул, злясь:
— Полак, я жду вас в столовой! Или мне снова повторить?
— Простите, господин полковник! Иду немедленно.
— Ты хоть ел? — подобрел Джон.
— Нет.
— И собрался на операцию?! Полак!
— Понял, господин полковник…
— Немедленно вдвоём в столовую, ты и Свон. Марсоход закрыть… Надёжно закрыть…
— Господин полковник.
— Полак, после происшествия в полетё, я уже всего опасаюсь… Быстрей в столовую — едим, обговариваем всё, и выезжаем!
Экран видеофона погас. Джон вздохнул, повёл плечами — мускулы плеч и шеи затекли — спал в неудобной позе… Ух. Вроде, сам всё устроил, отдал все приказы, а как пришло время «Ч», в душе засвербил червяк неуверенности… Неужели через несколько часов он пересечёт ту невидимую грань, которая сейчас разделяла Северный Союз и Федерацию на мирное противостояние, и уже дальше будет только война…
Полак и Свон покорно ждали в столовой за столиком с разносами, наполненными вчерашней, не свежей, пищей.
Джон, потирая лоб — зря много пил перед этим в баре, присел на свободный стул. Как начальник безопасности базы Стрейтон смог поехать к причалу? Наверное, чувствовал себя не лучше Джона, с распухшей от перепоя головой. Тоже страдает.
Джон усмехнулся. Сказал парням:
— Господа, ешьте не торопясь. В разведку я поеду один. Вы остаётесь на базе в боевой готовности… И марсоход с «оборудованием» должен быть «на парах»…
— Господин полковник, что такое «на парах»? — спросил Свон.
— Быть в полной боевой готовности, Свон.
— Опять вы используете свои специфические словечки, — пробурчал Полак, не поднимая глаз.
Джон сразу зло ощерился:
— Намекаете на моё прошлое в Федерации?
— Да! — с вызовом отозвался Полак.
Такого демарша Джон не ожидал. И в самый ответственный момент. Он знал, что они ему не верят, но чтобы так, перед важнейшей спецоперацией… Что же он не учёл? В чём ошибся? Он же считал этих двоих совершенно подконтрольными, готовыми исполнять приказы беспрекословно, а тут, на Марсе, вдруг…
— Полак, — хриплым голосом заявил Джон. — Вы забываете, что я десять лет работал в Федерации успешным внутренним агентом… Вы забыли это?
— Я знаю это, господин полковник. Простите, — в голосе Полака проскальзывала сталь обличения. Смирился он только внешне, соблюдая субординацию.
Джон, качнув головой, ухмыльнулся с улыбкой. Все вы такие, англо-саксы и зависимые от вас племена, никогда не примете восточных славян в свою «семью», ибо считаете их своими естественными, вечными врагами. Для вас всегда существовало это разделение, на всех уровнях — на макро-политическом, макро-экономическом, и на обычном — бытовом. Вы — западные расы по остаточной привычке ещё считаете себя самыми лучшими, превосходящими других представителей человечества только по праву рождения. Но уже давно это не так. Вы — потомки переселения народов на закате Великой Римской Империи, уже уставшие от долгой жизни старики, и вам придётся дать дорогу более молодым, яростным и энергичным народам!
«Потому вы меня не любите, и никогда не станете считать своим, хоть я выстелюсь ковровой дорожкой перед вами. Я славянин, а вы представители другой, старой, враждебной мне расы», — неслись мысли в голове Джона. — «О, господи, и я помогаю им! Почему судьба втянула меня в такую страшную, беспощадную игру?».
— Что, господин полковник?
Полак и Свон смотрели преданно, заученно корректно.
Джон дипломатично, мило улыбнулся, принимаясь за еду, подцепляя вилкой отрезанный кусок не прожаренной говядины:
— Тогда, господа, прошу исполнить мой приказ с присущим вам педантизмом.
Оба капрала вскочили со своих мест, приняли стойку смирно:
— Спасибо, господин полковник!
Джон по-отечески подобрел:
— Всё, ребята, спокойно едим и сидим наготове у аппарата связи, а я быстро, часа за четыре, сгоняю к периметру противника… И подготовьте канал связи «А»…
Капралы заняли свои места. Джон настороженно посмотрел на каждого: «Всё-таки, не подведут?», и ответ пришёл сам собой: «В деле не подведут, а потом посмотрим!».
Глава восемнадцатая
С момента своего возникновения, люди обходились луками и стрелами, простейшей сохой и повозкой, запряжённой животными.
Даже после изобретения радио, электричества, атомной бомбы и начала полётов в космос на околоземную орбиту, разве можно было предположить, что небольшой временной отрезок разрушит в мыслительном поле человеческого мозга неведомую грань, после которой нереальное станет возможным везде и всюду?
Скорость революционных открытий в химии, физике, математике, электронике, нана-технологиях, преодолела все мыслимые барьеры и табу.
Каждый год рушились представления о невозможном. Начался Великий Научный Прорыв, и человечество заговорило о рождении Гиперцивилизации.
Интеллектуальный и технический прогресс изменили, казалось, бывшим незыблемым на последующие века, миропорядок…