Панер хлопнул Абурию, которая вела своего собственного зверя.
- Вытащи нас отсюда! Попробуй выстроить нас в очередь для атаки!
- Да, сэр!
Капрал подтолкнула зверя к неуклюжему бегу, и пешие морские пехотинцы бросились с обеих сторон, пробираясь скачками сквозь рукопашную схватку. Панер схватил их, когда они поравнялись, отдавая приказы и передавая свои собственные боеприпасы.
Когда он разделался с последней парой сражающихся бегемотов, он услышал еще один гром плоти, устремившейся в бой. Роджер вернулся.
- Хотел бы я, чтобы махауты были здесь, - сказал Бернтсен, перерезая связку.
- Почему? - спросил Кэткарт. Капрал вытер лицо рукавом мундира. Все остальное было покрыто кровью.
- Они привыкли делать это.
Рота остановилась на открытой местности, устроенной роющими зверями, и установила оборону. При таком количестве мяса вокруг неминуемо должны были появиться падальщики, но рота не могла идти дальше. Потери были жестокими... снова.
Дружелюбный непалец Доккум, который научил их всему о горах, никогда больше не увидит Непал. Айма Хукер никогда больше не пошутила бы над своей фамилией [hooker - проститутка (англ.)]. Камесваран и Кремер, Лизез и Эйкен - список можно было продолжать и дальше.
- Скажу тебе одну вещь, - сказал Кэткарт. - Рого был прав в первый раз. Эти ублюдки - плохие новости.
- Да, - признал рядовой, оттягивая тяжелую шкуру мертвого зверя. - Он был прав с самого начала.
- Вы были правы, вернувшись на плато, Роджер, - сказал Панер, качая головой при виде жертв, разложенных внутри периметра. - Это не стайные звери.
- Как разница между буйволами, - устало повторил Роджер.
Он только что закончил зашивать раны Пэтти, используя аптечку, оставленную махаутами, и общий антибиотик, предоставленный доктором Добреску. Он был вынужден делать всю работу сам, потому что никто другой не мог приблизиться к сварливой зверюге.
- Вы имеете в виду капских и водяных? - спросил Добреску, подходя и садясь на расщепленный ствол дерева.
- Вы что-то говорили о них как раз перед тем, как все это провалилось в тартарары, - сказал Панер. - Я никогда раньше о них не слышал.
- Ты не с Земли, - заметил Роджер. - Конечно, большинство людей на Земле тоже никогда о них не слышали.
- У них они есть в Африке, - сказал Добреску с горько-ироничным смешком.
- Так что же это такое? - спросил Панер, сам садясь.
- Они очень злые, вот кто они такие, - сказал Роджер. - Вы идете за буффало и берете свою жизнь в свои руки. Если они почуют вас, то обойдут сзади и подкрадутся к вам. Не успеете оглянуться, как умрете.
- Я думал, буйволы едят траву.
- Это не значит, что они дружелюбны, - устало сказал Роджер капитану. - "Травоядный" не означает автоматически "трусливый"." - Он указал на груду тел флар-ке. - "Капетоады", - фыркнул он.
- Что? - спросил Панер. Нужно было сделать миллион дел, но в данный момент их можно было отложить. На этот раз он собирался просто позволить лагерю работать.
- Они похожи на рогатых жаб, но они мерзкие, как капские буйволы. - Роджер пожал плечами. - Капетоады.
- Меня это устраивает, - согласился Панер. Он принюхался к запахам, доносящимся из зоны приготовления пищи. - И, похоже, мы вот-вот узнаем, каковы они на вкус.
- Одно предположение, - сказал Добреску, кряхтя от усилия, когда он поднялся на ноги.
Как оказалось, на вкус они очень напоминали курицу.
ГЛАВА ВТОРАЯ
- Вот это то, что видишь не каждый день, - устало сказал Джулиан.
- Предполагаю, что вы делаете это где-то здесь, - ответила Депро.
Зверь был похож не на что иное, как на двуногого динозавра. Крупный двуногий динозавр с короткими передними конечностями и чрезвычайно атрофированными средними конечностями... и всадник на нем.
- Круто, - сказал Кайру. - Страусы как кони.
Всадник натянул поводья перед ротой, что-то сказал громким голосом и поднял руку, призывая их остановиться. Поводья, которые вели к местной уздечке, очень похожей на уздечку лошади, держались накладными руками, оставляя верхние руки доступными для таких вещей, как властные жесты... или оружие, и Косутич вышла вперед, подняв свои собственные раскрытые ладони.
- Мисс О'Кейси, пожалуйста, вперед, - позвала она по частоте роты. - Я не могу понять ни слова из того, что говорит этот парень.
- Уже иду, - ответил голос историка, и Косутич вернула свое внимание к верховому мардуканцу. Он явно был кем-то вроде стражника, потому что был хорошо вооружен и закован в доспехи. Не то чтобы оружие и доспехи имели хоть какое-то сходство с предметами, которыми обычно пользовались по ту сторону гор. Он также выглядел как крутой клиент, который был не совсем рад их видеть, и старший сержант сложила руки перед собой в самом близком приближении к мардуканскому жесту вежливого приветствия, которого могли достичь всего две человеческие руки.
- Наш переводчик уже в пути, - любезно сказала морской пехотинец на торговом языке, обычно используемом по всему Хадуру. Конечно, местный житель ни за что на свете не смог бы ее понять, но она надеялась, что тон и язык тела, по крайней мере, дойдут до него.
Похоже, это сработало, потому что стражник кивнул ей по-мардукански, опустил поднятую руку и откинулся в ожидании. Он все еще не казался в восторге от ее компании, но язык его тела показывал, что он готов быть терпеливым... по крайней мере, до определенного момента.
Старший сержант воспользовалась задержкой, чтобы изучить обстановку. Она скорее подозревала, что местные жители знали об их прибытии, по крайней мере, немного заранее, потому что конный солдат перехватил их как раз в тот момент, когда они вышли из густого лесного покрова выше по склону горы на краю возделанных полей места назначения.
Крестьяне, ухаживавшие за этими полями, подняли глаза на суматоху, оторвавшись от своей тяжелой работы, чтобы немного отвлечься. Они были одеты в темные одежды, которые покрывали их с головы до ног. Грубая темная ткань местами промокла, и когда они остановились, то откупорили несколько пакетов с водой, чтобы дополнительно смочить свою одежду. Было очевидно, как местные жители справлялись с приятной для людей сухостью плато.
Однако растения, за которыми они ухаживали, были совершенно незнакомыми - что-то вроде низкорослых вьющихся растений, укрепленных на беседках из жердей и веревок. Они тоже были в цвету, и тяжелый аромат миллионов цветков окутал роту, как одеяло.
В дополнение к их странной одежде и растениям, у местных жителей были первые тягловые животные - кроме флар-та, - которых люди видели за все время своего пребывания на Мардуке. Вьючные флар-та размером со слона были непригодны для какого-либо сельскохозяйственного использования, но некоторые местные крестьяне вспахивали одно из близлежащих полей, и вместо бригад туземцев, которые сами тянули плуги на дальней стороне гор, они использовали низких шестиногих животных. Явно родственников - по крайней мере, отдаленных - "лошади-страуса", на которой ездил стражник.
Косутич отвела взгляд от туземцев, когда Элеонора О'Кейси подошла к ней и одарила местного жителя улыбкой с закрытым ртом и двойным хлопком в ладоши в знак приветствия. Марш закалил начальницу штаба принца до такой степени, которую маленький историк сочла бы совершенно невозможной до того, как она попала в Мардук, и она стала худой и жилистой, как корявый корень, с узловатыми мышцами, перекатывающимися вверх и вниз по ее предплечьям.
- Мы путешественники, проходящие через вашу землю, - сказала она, используя тот же торговый язык, что и Косутич. - Мы хотим обменять припасы.
Она знала, что местный житель не поймет ни слова, но это было нормально. Первоначальное, чрезвычайно ограниченное ядро мардуканского языка в лингвистической программе, которую она загрузила в свой имплантированный миникомп, приобрело гораздо более широкую базу данных во время их путешествий. Программа стала гораздо более способной, чем раньше, и если бы она только смогла заставить его немного поговорить с ней, они бы быстро начали находить точки соприкосновения.
Стражник набросился на нее в ответ. Его тон был суровым, почти свирепым, но слова все еще ничего не значили, и она сосредоточилась на том, чтобы выглядеть безобидной, когда кивнула, поощряя его продолжать говорить, пока изучала его. Его основным оружием было длинное, тонкое копье, длиной пять или шесть метров, со зловещим четырехлопастным наконечником. Наконечник копья был странно удлинен, и начальница штаба в конце концов решила, что это, вероятно, поможет ему пробить прочную броню капетоадов. В этом был смысл. Гигантские травоядные, несомненно, были главными вредителями в этом районе.
В дополнение к копью у всадника был длинный меч с прямым лезвием в ножнах, прикрепленных к седлу. Оружие было бы эквивалентом средневекового двуручного меча, но поскольку мардуканцы были почти в два раза выше людей, это оружие было почти трехметровой длины.
Последние две части снаряжения были самыми поразительными. Во-первых, всадник был облачен в кольчугу с кирасой на спине и груди и бронированными поножами на бедрах, голенях и предплечьях. Общее покрытие доспехов резко контрастировало с кожаными и тканевыми фартуками-доспехами хадура и хуртана.
Вторым - и даже более интересным - был большой пистолет или короткий карабин, засунутый в кобуру на седле. Конструкция оружия была самой грубой, но мастерство было изысканным. Оно явно было сделано из какой-то вороненой стали, а не из более простого железа, почти повсеместно используемого по ту сторону гор, и латунь рукояти была бледной, как летняя трава. И это была не аркебуза с фитильным замком, которую она ожидала увидеть. Вместо длинного медленного фитиля, который нужно было зажечь заранее, а затем использовать для воспламенения затравки оружия, этот пистолет явно был оснащен мардукским эквивалентом того, что на Земле называлось колесцовым замком. Без сомнения, это имело смысл только для конного воина, но в сочетании с доспехами это явно указывало на удивительно развитую металлообрабатывающую промышленность.