И Джулиан точно знал, насколько сильно забавляло принца смотреть, как вся выжившая рота таскает с собой его боеприпасы после всех огорчений, которые доставили ему морские пехотинцы из-за его выбора оружия.
- Я все еще говорю, что это заноза в заднице, - сказал сержант через мгновение. - Да, да - я знаю все о "полевых методах". Но падение снаряда на эти штуки - это сука!
- Это потому, что вы, морские киски, избалованы, - самодовольно сказал ему Роджер, возвращая оружие. - Начальная скорость у этих ваших винтовок с шариками настолько высока, что они имеют примерно тот же баллистический профиль, что и лазер, по эффективной дальности прицеливания. Для такого оружия нужен настоящий стрелок!
- О, да? - Джулиан бросил вызов. - В таком случае, давайте посмотрим, как вы выстрелите этими монстрами с черным порохом из чего-нибудь, кроме вашего "Паркинс и Спенсер"!
- Мелочная мысль, сержант, - надменно сказал Роджер. - Очень мелочная.
Они оба ухмыльнулись этому, потому что в отличие от винтовок, которые к'вэрнийцы изготовили для людей, большой магнум Роджера имел встроенную систему измерения скорости пули без хронографа. Еще лучше то, что он автоматически передавал информацию о последнем выпущенном патроне в голографический прицел винтовки, который, в свою очередь, автоматически корректировал точку прицеливания. Простого точного знания, куда целиться, было недостаточно, чтобы сделать отличный выстрел любому, кто не овладел техникой, позволяющей убедиться, что пуля действительно попала туда, но это помогло объяснить некоторые сверхъестественные способности Роджера делать действительно дальние выстрелы.
- Ну, никогда не думал, что признаюсь в этом, - сказал Джулиан, - но, считаю, я действительно рад, что вы захватили с собой этот дымовой столб. Имейте в виду, я бы все равно предпочел винтовку с шариками - или иметь в наличии проклятые плазменные винтовки! - но если я не могу этого получить, то это чертовски хорошая замена. Спасибо, ваше высочество.
- Не стоит об этом, сержант, - сказал Роджер, хлопая его по плечу. - Помни, это и моя имперская задница тоже, если мы потерпим поражение от боманов.
Джулиан кивнул, и принц снова хлопнул его по плечу, быстро кивнул и зашагал прочь, сопровождаемый Кордом и назначенными ему телохранителями.
- Конечно, это так, - сказал сержант так тихо, что Фейн едва мог его услышать. - Конечно, это так... и единственное, о чем вы тоже беспокоитесь, держу пари!
Человек рассмеялся, покачал головой и повернулся обратно к сержанту-туземцу.
- Теперь, Кринди, насчет этих штыков...
Поэртена стоял рядом со строительными стапелями и наблюдал за работой к'вэрнийских корабелов.
Из ресурсов, имеющихся в настоящее время в Бухте К'Вэрна, не было никакой реальной возможности достроить суда, которые понадобились бы людям для их трансокеанского путешествия. Но нашлось достаточно выдержанной древесины, чтобы начать укладку килей и шпангоутов, и обводы уже были на месте. Легкая обшивка проходила по шпангоутам, выбранным Поэртеной для определения линий корпуса, и местные корабелы деловито устанавливали промежуточные шпангоуты в рамках установленного таким образом шаблона. В целом, маленький пинопанец был более чем доволен тем, как быстро работали его команды. И это были "его" команды.
Как только совет взял на себя обязательство оказывать всестороннюю поддержку проекту судостроения, эта тщательно хранимая, официально "несуществующая" древесина начала выпадать из определенных искусно скрытых запасов, а гильдия корабелов насчитывала сотни обученных судостроителей. Поначалу энтузиазм был ограниченным, несмотря на настойчивость совета и финансовую поддержку. Однако даже самые сварливые и консервативные из рабочих были рады, что у них вообще есть работа, учитывая нынешнее осажденное состояние города, и был определенный ажиотаж по поводу строительства таких больших кораблей по такому новому дизайну. И то, что Поэртена смог показать им о формовочных линиях и правильной сборке корпусов, было воспринято с жгучей страстью. Но, несмотря на все это, было также много скептицизма, поскольку никто никогда не предлагал форму корпуса и, в частности, оснастку, спроектированную Поэртеной.
Однако большая часть этого скептицизма исчезла, как только он спустил свой "демонстратор технологий" на воду. При поддержке совета ему удалось построить и запустить десятиметровую испытательную модель значительно быстрее, чем он ожидал. На самом деле, он справился с этим почти так быстро, как того требовал капитан Панер, и был по праву доволен собой за это достижение.
Он также был глубоко удовлетворен тем, насколько хорошо сработало новое судно. Потребовались некоторые корректировки, но основная форма корпуса была хорошо устоявшейся и тщательно проверенной, используемой по всей Пинопе и практически идентичной тому, что когда-то называлось "балтиморский клипер" на Земле. Хотя Поэртена проработал почти четыре стандартных года на верфи своего дяди на Пинопе, чтобы покрыть расходы на колледж, за десятилетия это был первый раз, когда он взялся за какую-либо дизайнерскую работу, и на самом деле он был немного удивлен, что у него получилось так близко к истине, как у него было. Он был вынужден отодвинуть грот-мачту своей двухмачтовой конструкции примерно на метр к корме, и подъем большого гафеля фок-мачты, который на самом деле был основным парусом для этой модели, был немного больше, чем на самом деле должно было быть. Как и большинство пинопанцев, у которых была определенная мания к быстрым кораблям, Поэртена имел склонность чрезмерно усложнять свои проекты. Однако, в отличие от некоторых своих товарищей, он также осознал, что это так, и соответствующим образом изменил свой план парусов.
Однако, несмотря на эти незначительные недостатки, демонстрация имела полный успех, особенно когда дело дошло до того, чтобы развеять сомнения местного морского сообщества. Выражения лиц и испуг седых капитанов Бухты, когда они наблюдали, как небольшая шхуна с марселем, подпрыгивая, пересекает темно-синее К'Вэрнийское море, оставляя за собой кремово-белый кильватерный след, когда она плыла почти на двадцать градусов ближе к ветру, чем смог бы любой другой корабль в мире, было бесценно. И хорошо, что они должны были быть такими. Возможность плыть на одно деление компаса - всего на волосок от одиннадцати градусов - ближе к ветру, чем другое судно, означала, что более устойчивое к погодным условиям судно будет почти на четыре минуты впереди, при прочих равных условиях, проплыв всего тридцать километров. При наветренной стороне кораблю, который мог плыть не ближе, чем под углом пятьдесят градусов к ветру (что было лучше, чем любой из проектов местного производства), пришлось бы преодолеть пятьдесят два километра, чтобы достичь тридцати двух по прямой, в то время как новый проект Поэртены должен был пройти только сорок два километров, или всего восемьдесят процентов того же пробега. Это было преимущество перед путешествием на многие сотни километров, которое не мог не оценить любой шкипер торгового судна, и при этом даже не учитывался тот факт, что возможность плыть ближе к ветру, чем мог бы любой преследователь, обеспечила бы неоценимую страховку от пиратов... или что для новой установки парусов требовалась гораздо меньшая команда матросов. Эти мысли почти мгновенно пришли в голову капитанам, наблюдавшим за тем, как шхуна Поэртены прокладывает себе путь, и когда она развернулась почти на месте, аккуратно пронеслась по ветру, легла на противоположный галс и понеслась вперед со скоростью, которую не смог бы выдержать ни один другой корабль, те же самые капитаны были готовы убить ради таких собственных кораблей, как она.
Для мардуканцев маленький корабль Поэртены был чистой магией, и они относились к нему с благоговением, которое оправдывало любую вспыльчивость волшебника. В некоторых кругах могли возникнуть вопросы по поводу бесконечного запаса инноваций у людей, но, кроме двух или трех закоренелых реакционеров, в судостроительном сообществе больше никого не было. И хотя у моряков Бухты все еще были огромные сомнения в разумности - или здравомыслии - любой попытки пересечь океан, они были полностью готовы принять новую концепцию оснастки и форму корпуса, и Поэртена бессовестно использовал их желание освоить новые методы. Он был совершенно готов научить им кого угодно... до тех пор, пока его ученики соглашались записаться на это путешествие. Более чем несколько потенциальных студентов растворились в воздухе, когда он объяснил свои условия, но гораздо большее число согласилось. Не без трепета и - он был уверен - не без того, чтобы во многих случаях не утешать себя верой в то, что путешествие может никогда не состояться, но они согласились.
Он подозревал, что сильная поддержка Уэса Тила имела к этому более чем малое отношение. Как и предполагал хитрый торговец на первом заседании совета, он согласился субсидировать расходы на строительство новых кораблей в обмен на обещание Панера, что корабли и экипажи будут принадлежать ему, как только люди будут доставлены на другую сторону океана. Тот факт, что совет также согласился взять на себя треть стоимости строительства, и что верфи Тила строили их (и, таким образом, получили огромное преимущество перед конкурентами в том, что касалось новых методов и технологий, и окупили значительную часть его собственных затрат), также был фактором, конечно, но у Поэртены с этим проблем не было. Даже с учетом вклада совета в стоимость, Тил оплачивал невероятно дорогой проект, и он, безусловно, заслуживал того, чтобы получить солидную отдачу от риска, которому подвергался. Кроме того, его контакты в морском сообществе, особенно при поддержке Тарла Кама, были необходимы для набора моряков, которые понадобятся экспедиции.
Теперь пинопанец стоял на верфи, наблюдая за ходом работ, и надеялся, что кампания, которую готовили капитан Панер и мардуканские командиры, пройдет так, как планировалось.
Если этого не произойдет, то примерно через две недели у него закончится древесина.