В конечном итоге Апухтин получил одобрение премьер-министра Венгрии вербовки. Известно, что русский военный представитель выдвинул немецкой стороне условия обеспечить бесплатный проезд, возможность увольнения со службы желающим и одобрение акции со стороны начальника Генерального штаба Венгрии. Определенные трудности вызывало то, что большинство добровольцев не являлись венгерскими гражданами. В Нови- Саде из стекающихся русских формировали группы по 125 человек и после медицинского освидетельствования транспортировали в Сербию. Первая из них планировалась к отправке 15 декабря[141].
Один из добровольцев, Леонид Трескин, в своих мемуарах дает более подробную картину переброски пополнений. По его словам, непосредственно на месте был сформирован подотряд, командиром которого стал Александр Черепов (отец Владимира Черепова). В 1-ю сотню отбирали исключительно бывших офицеров (ее командиром был назначен сам Трескин), во 2-ю (Пантелеймон Козинец[142]) – кавалеристов (преимущественно бывших солдат) и в 3-ю – во главе с Михаилом Зозулиным – казаков. Первой в Белград на грузовиках отправили 3-ю сотню, за ней – 1-ю и, наконец, последней – 2-ю. Вербовка в Нови-Саде проходила в снятом специально для этой цели доме на улице Царя Николая II, где поместилось представительство РГЗО, которое возглавил Апухтин, а начальником канцелярии стал бывший гвардии полковник Георгий Дворжицкий[143].
Акция по вербовке русских получила освещение в венгерской печати. 8 апреля 1942 г. в «Ведомостях Охранной группы» был помещен краткий обзор данных публикаций: «Уже некоторые венгерские газеты приводят сведения о Гоуппе и даже помещают фотографии. Одна из газет пишет, что с формированием частей Группы эмиграция активно включилась в борьбу против коммунистов. Даже упоминается казак Жарков – он и все его 4 сына вступили в ряды бойцов»[144].
Вместе с тем были и обстоятельства, затрудняющие работу вербовщиков: среди эмиграции прошел слух, что сформированные части немцы не задействуют в боях с коммунистами, а отправляют для несения службы в Голландию. Имел место эпизод, когда трое рекрутов из одного из сел в Южном крае, заявили, что в ноябре они поступили на службу, полагая, что набор обязательный и лишь в декабре им объяснили про его добровольный характер[145].
Подразделение Черепова по прибытии с Сербию положило начало формированию 3-го отряда в качестве его I подотряда. Но набор русских жителей Венгрии на этом не закончился. Доброволец Николай Коровников вспоминал: «ввиду того, что я говорил по-венгерски – меня не взяли сразу на Ванницу, а оставили при Апухтине. Там был у нас этап: приезжали русские из других мест, останавливались на этапном пункте и оттуда ехали дальше в Корпус»[146].
Согласно свидетельствам Анатолия Янушевского, уже осенью 1941 г. в ряды группы были зачислены несколько эмигрантов из Франции, которых он называет своими знакомыми, из чего можно сделать косвенный вывод, что это были люди среднего возраста, вероятно ветераны Гражданской войны [147].
Рассмотрение обстоятельств вербовки подтверждают сделанный выше вывод о большом значении, которое имело развертывание частей из эмигрантов в глазах немецкого командования. В то же время качество личного состава вспомогательного формирования, уровень его подготовки и вооружение оставались на втором месте: осенью 1941 г. ставка делалась лишь на набор в кратчайшие сроки максимального числа добровольцев.
Глава 3Первые бои, конец 1941 г
В период развертывания РГЗО командованием германских вооруженных сил был принят целый ряд других мер для подавления восстания. 18 сентября 1941 г. в Сербию из Афин вместе со своим штабом был командирован командующий XVIII горного армейского корпуса генерал Франц Бёме, перед которым были поставлены три основные задачи:
– обеспечить работу железнодорожной связи между Белградом через Ниш на Солун и Софию, а также сообщение по Дунаю;
– обеспечить добычу меди на Борском руднике, а также сурьмы в Митровице и к западу от Вальево;
– используя свежие немецкие силы, переброшенные в страну, подавить партизанское движение и очистить Сербию от повстанцев.
Для их решения Бёме были подчинены 342-я и 113-я пехотные дивизии[148]. Кроме того, на протяжении осени немецкая группировка в Сербии усиливалась за счет поступления тяжелого вооружения, в частности, танков. Так, в дневнике начальника генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковника Франца Гальдера записано, что 17–18 сентября в Сербию были отправлены 75 трофейных французских танков «Рено»[149].
Для сдерживания партизанской активности были приняты и меры устрашения – приказом генерала Бёме от 10 октября 1941 г. была введена практика расстрелов сербских заложников в ответ на убийства повстанцами представителей оккупационных сил и администрации. Отныне за каждого убитого немецкого военнослужащего подлежали расстрелу 100 человек из числа местных жителей и захваченных боевиков, а за каждого раненого – 50 (на практике данные цифры часто варьировались в большую или меньшую сторону). Массовые казни начали осуществляться уже спустя несколько дней военнослужащими блокированного немецкого гарнизона Кральево. Первые 300 арестованных сербов были расстреляны 15 октября, а на следующий день, за погибших накануне при отражении партизанско-четницкого штурма 25 солдат и офицеров (в том числе сербского поручника), казни подверглись еще 1755 заложников (в том числе 19 женщин) [150].
На прошедшей 14 и 17 ноября в Белграде конференции руководителей немецких штабов и служб в Сербии было определено, что ликвидация занятой партизанами зоны на западе страны вдоль реки Морава с центром в Ужице (так называемой «Ужицкой республики») является первостепенной задачей из-за огромного хозяйственного значения богатого стратегическим сырьем региона. Окончательный план по ее зачистке и разгрому потрепанных в предыдущие месяцы партизанских отрядов был утвержден 18 ноября, а сама операция должна была начаться 25 числа того же месяца[151].
Основная роль в ней отводилась частям 342-й дивизии (113-я перешла в наступление лишь 27 ноября), разделенным на три боевые группы (БГ):
– «Запад», в составе I и II батальонов и штаба 699-го пехотного полка, двух артиллерийских дивизионов и 1-й батареи и взвода горных орудий 342-го артиллерийского полка, 3-й роты 342-го саперного батальона, связных и санитарных подразделений, 2-й и 6-й дивизионных колонн снабжения. Общая численность – примерно 3100 солдат и офицеров. В задачу группы входило наступление по направлению Вальево – Любовия – Байна Башта, а затем – от Рогачицы и Байна Башты через перевал Кодиньяче на Ужице;
– «Север А», в составе 698-го пехотного полка, 2-й роты I батальона 202-го танкового отряда, 342-го противотанкового батальона (без одного взвода), 342-го саперного батальона (без 3-й роты), III дивизиона, 7-й батареи и 2-го взвода горных орудий 342-го артиллерийского полка, роты тяжелых минометов, I батальона 697-го и III батальона 699-го пехотных полков, подразделений 342-й роты связи, хирургической группы, 5-й и 10-й дивизионных колонн снабжения. Общая численность – около 4000 человек. Задача – наступление по линии Вальево – Косерич – Ужице;
– «Север Б», в составе штаба и II батальона 697-го пехотного полка, 3-й роты I батальона 202-го танкового отряда, подразделений 342-й роты связи, 1-й и 4-й дивизионных колонн снабжения. Общая численность – примерно 1500 военнослужащих. БГ оперировала в районе Вальево, осуществляя тыловое прикрытие группировки и являясь ее оперативным резервом[152].
1-й отряд РГЗО, по замыслу немецкого командования, в ходе операции должен был усилить БГ «Север А». Кроме того, 21 ноября уполномоченный командующий в Сербии выпустил распоряжение, согласно которому РГЗО с начала декабря передавались под охрану хозяйственные объекты белградского акционерного общества «Антимон». То есть русский отряд должен был сначала принять участие в освобождении промышленных объектов в Подринье, а затем приступить к их охране, что позволяло высвободить части Вермахта для непосредственного решения задач по окончательной очистке территории от партизан[153].
1-й отряд против Ужицкой республики, ноябрь 1941 г
Переброска в район предстоящей операции отряда Зборовского была произведена тремя эшелонами в период 20–23 ноября: железной дорогой по хорватской территории подразделения отправлялись на станцию Кленак, откуда пешим маршем доходили до Шабаца. Общая численность части на тот момент составляла 1318 человек (73 офицера), а материальное имущество включало 161 лошадь, 13 повозок, четыре автомобиля и 157 велосипедов (1-я сотня была велосипедной)[154]. Другие подразделения и штаб группы в эти дни «переехали» из Топчидера в новое место дислокации – бывшие югославские казармы в белградской Банице.
Многие служащие оставили воспоминания об отправке на ту, первую для них, антипартизанскую операцию. Например, очень подробно описывал события служащий II подотряда Алексей Полянский: «20-го все люди уходящего батальона были отпущены на весь день для прощания с семьями.