Подробный рассказ о событиях той ночи оставил и командир 4-го батальона XVIII бригады Джоко Тадич. В задачу его подразделения входила атака села с западного направления, а 2-й батальон должен был перекрыть дорогу на Рахич. Развернувшись, партизаны выслали разведгруппы, одна из которых захватила двух находившихся в патруле русских, не соблюдавших элементарных мер осторожности – куривших и разговаривавших в темноте. Темная и дождливая ночь благоприятствовала атаке, а шуцкоровцы, хоть и освещавшие иногда территорию, не обнаружили сосредоточения повстанцев. Пленные не только сообщили тем все необходимые сведения, но и, обманув часового, провели передовую группу гранатометчиков вплотную к единственному бункеру на окраине села. Весь его гарнизон был уничтожен разом, а ворвавшиеся на улицы партизаны начали забрасывать дома гранатами, практически не встречая отпора. Застигнутые врасплох русские выбегали из домов в нижнем белье, многие попали в плен. Единственный очаг организованного сопротивления находился в здании школы в центре села, но и он под огнем противотанковых средств продержался не долго. Там же был захвачен немецкий офицер (вероятно, из рамочного персонала)[909].
Потери III батальона за ночь составили девять убитыми, 30 ранеными и 25 пропавшими без вести, еще двух погибшими и двух ранеными потеряла тяжелая рота 1-го полка. По официальному партизанскому рапорту, за ночь оба батальона имели трех убитых и семерых раненых, а захватили 40 пленных, французский пулемет (возможно, подразумевается 7,5-мм М1924/29 «Шательро»), шесть коней, 3000 патронов и другие трофеи. Число пленных однозначно завышено – по воспоминаниям партизана Мехмеда Зонича из 2-го батальона, их было 24 человека, примерно о таком же количестве говорил Тадич [910].
Причиной поражения III батальона, по нашему мнению, стали в первую очередь пренебрежение элементарными мерами предосторожности и крайне плохая организация обороны со стороны гауптмана Мамонтова – по большинству свидетельств, работы по укреплению села начались уже после нападения. Тогда же были расформированы приданная часть транспортной колонны, тяжелый взвод I батальона 4-го полка, учебная команда и саперный взвод 2-го, а их личный состав отправлен на пополнение рот III батальона. Это же касается части людей и имущества штаба 2-го полка, остаток которого был отведен в Гунью[911].
Об отношениях русских с населением Брки можно привести доклад усташского лагеря (местной партийной ячейки) Брчко от 5 декабря, согласно которому в селе солдаты уничтожали частную собственность, валили заборы и разрушали дома (вероятно, для укрепления оборонительной линии). Имели место попытки изнасилований, на минарете был размещен наблюдательный пункт, а листы из Корана использовались в уборной[912].
Ситуация в районе Брчко и Челича в последующие недели оставалась спокойной, поэтому возможность «взять реванш» за поражение представилась 2-му полку лишь в первые дни зимы: 29 ноября с территории Сербии через Дрину переправились два (позже усиленные третьим) батальона XVII Славонской бригады 28-й дивизии НОАЮ. Следующей ночью они без сопротивления захватили ключевой город Биелину, перекрыв этим путь отступления войскам группы «Е». Попытки восстановить положение со стороны немецких частей, «Зеленого кадра» (мусульманской милиции) и союзных четников в последующие три дня не увенчались успехом [913].
2 декабря два взвода 9-й роты и один из 11-й были подняты по тревоге и под командованием гауптмана Нестеренко отправлены для атаки на Биелину. На следующий день под прикрытием танков 202-го отряда русские начали наступление из Брезова Поля и, сбив лобовой атакой противника, к вечеру отбили город. Коммуникации были полностью разблокированы, шуцкоровцы захватили пленных и пулемет[914].
По воспоминаниям лейтенанта Павла Тихонова, награжденного за этот бой Железным крестом II класса, русских поддерживал лишь один танк. «Справа был большой холм, слева лес. И вот на нас обрушились со всех сторон. Лейтенант Казанцев приказал одному из унтер-офицеров занять положение под холмом, но вместо этого тот каким-то образом оказался в тылу. Там тяжелые пулеметы стояли и не давали нам проходу. Подъем был весьма крутой. С одним отделением я «на ура» атаковал холм – и мы его взяли. […] Только Бог знает, как нас не скосили. Метров 90 надо было подняться, чтоб пробить себе дорогу. Мы взяли один пулемет, здесь же его повернули и начали стрелять по сбегавшим с холма партизанам и болгарам. Помню, пулемет, который я захватил, я передал моему заместителю, Судко. Он стрелял, пока не произошла осечка»[915].
В рапорте штаба XVII бригады, отступившей после поражения обратно в Сербию, количество поддерживавших начавшуюся около 9.00 атаку танков выросло до 12. Всего операция стоила повстанцам шести погибших, 17 раненых (включая ротного комиссара) и 11 пропавших без вести. Были потеряны противотанковый гранатомет (брошенный своим наводчиком), авиационный пулемет и 11 винтовок[916]. Можно предположить, что большая часть урона пришлась именно на 3 декабря. Захваченный Тихоновым пулемет (оставшийся на вооружении 9-й роты) был немецким: вероятно, речь идет о 7,92-мм MG.81.
В тот же день началось советско-югославское наступление на всем протяжении Сремского фронта. Подразделениям БГ «Кюблер» противостояли четыре дивизии и 1-я конная бригада НОАЮ, а также 68-й стрелковый корпус Красной армии при поддержке авиации и кораблей Дунайской флотилии. Кроме того, 17-я и 28-я дивизии партизанской Южной оперативной группы должны были перейти через Дрину в восточную Боснию и действовать, в том числе против Брчко[917].
До этого времени 1-й полк активных действий на вел, ограничиваясь регулярными разведрейдами. 24 ноября II батальон сменил I в Челиче, а спустя два дня там подорвались на мине и получили тяжелые ранения три офицера – гауптман Александр Шмелев, обер-лейтенант Иван Звездин и лейтенант Иван Чупрына. Развивающееся советско-партизанское наступление на противоположном берегу изменило ситуацию – в ночь с 7 на 8 декабря XXXI Сербская бригада НОАЮ атаковала населенные пункты Врбанья, Дреновцы и Рачиновцы. Хорватские гарнизоны оказывали ожесточенное сопротивление, но отбить атаку им удалось только в Дреновцах. В Врбанье к утру они удерживали лишь железнодорожную станцию, в Рачиновцах бой шел в центре села. Появилась угроза выхода повстанцев к переправе и изоляции Брчко. В этой ситуации на помощь хорватам были направлены усиленные танками подразделения 1-го полка: 1-я рота смогла отбить Врбанью, а 3-я – отбросила партизан от Рачиновцев[918]. Пехота высаживалась из грузовиков и разворачивалась в цепи прямо на огневой линии, сразу же переходя в контратаку. В итоге потери НОАЮ составили 14 погибшими, 20 ранеными и 13 пропавшими без вести бойцов и командиров.
Новая атака Врбаньи двумя батальонами партизанской бригады началась в 5.00 11 декабря и первоначально имела успех – русские и хорваты были отброшены к станции и северной окраине села. Но позже они смогли организовать контратаку и к вечеру отбить утраченные позиции. Повстанцы потеряли девять погибшими, 10 ранеными, пять пропавшими без вести, единый пулемет MG, пистолет-пулемет и три винтовки. 15 декабря действия 1-й роты и ее командира Гауптмана Павла Луговского (так же как 9-й роты 2-го полка под Биелиной) были отмечены в приказе по БГ «Брчко»[919].
12 декабря немцы и хорваты сами перешли в наступление от Врбаньи на село Сольяни, но встретили упорное сопротивление 1-го батальона XXXI бригады и отступили, потеряв шестерых ранеными. Партизаны лишились трех убитыми и восемь ранеными. Вероятно, шуцкоровцы так же принимали участие в атаке, но потерь, как и в предыдущие дни, не понесли [920].
Каковы же были силы БГ «Брчко»? На 14 декабря, кроме русских, в нее входили I батальон 21-го егерского полка, 670-й полевой запасной батальон и взвод связи 117-й егерской дивизии, один саперный взвод, штаб и штабная рота 202-го танкового отряда (три итальянских танка). Из тяжелого вооружения имелись также 18 легких орудий (в том числе два русских) и два 20-мм зенитных автомата из состава 13-й дивизии СС[921].
15 декабря началась переправа через Дрину 17-й и 28-й партизанских дивизий, первоочередной задачей которых было препятствование отходу немецких войск через Саву. Между ними и Брчко лежал Челич, удерживаемый II батальоном 1-го полка (без 6-й роты, командир – майор Михаил Скворцов) и небольшими силами «Зеленого кадра». Для укрепления обороны в районе 11-я рота 2-го полка 18 декабря была снята с позиций в Рачиновцах и переброшена в Мртвицу (северо-восточнее Челича), а непосредственно скворцовскому батальону были приданы два танка[922].
Партизанское наступление на участке началось 21 декабря, и в нем принимали участие четыре из пяти батальонов II Краинской бригады, усиленные противотанковой пушкой. 11-я рота была сбита с позиций 4-м повстанческим батальоном и отступила в Челич, потеряв одного убитым и трех (включая лейтенанта Игоря Рычкова) ранеными. Вместе с тем ею были захвачены пулемет и один пленный [923].
По воспоминаниям майора Скворцова, атака на Челич началось в 20.00 с юга, востока и севера, партизанами была захвачена господствующая высота 371, с которой был открыт огонь по населенному пункту. Около 22.00 русские отошли с окружающих холмов на позиции в самом селе. В это же время к ним смогла пробиться рота 670-го полевого запасного батальона, усилившая огневую линию и оказавшая большую помощь при обороне, особенно своим действенным пулеметным огнем. Атаки повстанцев продолжались всю ночь с небольшими перерывами, но каждый раз безрезультатно. Наибольшую опасность представляли их «тройки» с автоматическим оружием, которые, благодаря пересеченной лесистой местности и малочисленности защитников, просачивались сквозь боевые порядки. Одна из них вышла едва ли не к самому штабу батальона и отк