«Я решил, — доносил генерал Конев исполняющему обязанности начальника Генерального штаба A. M. Василевскому, — прорвать вражескую оборону западнее и восточнее Калинина, частью сил ударной группировки фронта окружить и уничтожить противника в районе Калинина и одновременно развивать наступление на юг… В ударную группу включаю 31-ю и 29-ю армии, определив им участок прорыва 10 км. Резерв фронта — 54-я кавалерийская дивизия и отдельная мотострелковая бригада — сосредоточен в районе Романова в готовности развивать успех 31-й армии на Пушкино… Продолжительность артиллерийской подготовки устанавливаю в 45 минут, атака пехоты будет сопровождаться методом последовательного сосредоточения огня…»[31]
Организуя наступление, Иван Степанович особое внимание обратил на стык с Северо-Западным фронтом, и прежде всего с входившей в его состав 4-й ударной армией. Встреча с командующим соседним фронтом генералом П. А. Курочкиным и командующим армией генералом А. И. Еременко позволила обсудить вопросы согласования усилий войск. Договорились, в частности, и о том, чтобы выделить из штаба 4-й ударной армии на командный пункт 22-й армии Калининского фронта специальную оперативную группу.
5 декабря войска фронта, реализуя замысел командующего, перешли в контрнаступление. Ударная группировка успешно форсировала Волгу. Враг предпринял ряд сильных контратак. За десять последующих дней сражения вражеские войска понесли большие потери, Калинин был охвачен с трех сторон. В ночь на 16 декабря немецкие войска, бросив большую часть техники, начали отход. В город вступили красноармейцы, почти одновременно они отбросили от железной дороги Москва — Калинин части противника и обеспечили тем самым наступление войск правого крыла Западного фронта с севера и северо-запада.
На следующий день газета «Правда» опубликовала статью генерала Конева, которую тот, понимая значение объективной и оперативной информации о таком важном событии, написал ночью. Это был своеобразный отчет о проведенной операции. «Дивизии армий генерала Юшкевича с юго-востока и генерала Масленникова с северо-запада, — отмечал командующий, — во встречном движении взяли город Калинин в клещи… К исходу 15 декабря кольцо войск вокруг Калинина почти сомкнулось, враг почувствовал угрозу окружения и начал в панике бежать, бросая орудия, другую боевую технику. Борьба за Калинин еще раз подтверждает боязнь немцев окружения. Отсюда мы можем сделать вывод, что смелые действия наших войск по флангам и тылам противника должны повсеместно применяться как весьма эффективный способ истребления живой силы…»[32].
Учитывая выгодное положение, занятое войсками Калининского фронта по отношению к основной группировке противника, действовавшей на московском направлении, Верховное Главнокомандование значительно усилило его состав. 16 декабря фронту переподчиняется 30-я армия, которой командовал генерал-майор Д. Д. Лелюшенко. На следующий день генерал Конев поставил ей задачу: с рубежа реки Лама повернуть на северо-запад, выйти главными силами на реку Лобь, а подвижными группами в составе 24-й и 18-й кавалерийских дивизий, 8, 21 и 35-й танковых бригад перехватить пути отхода калининской группировки противника в южном и юго-западном направлениях. «Генералу Лелюшенко, — отмечалось в боевом распоряжении, — срочно сформировать в дивизиях лыжные отряды, вооружить их автоматами, пулеметами, легкими минометами, противотанковыми ружьями… им просочиться в леса на западный берег Ламы, нанося удары по тылам противника»[33].
19 декабря состоялся разговор по прямому проводу с исполняющим обязанности начальника Генерального штаба генералом A. M. Василевским.
«Вам, товарищ Конев, передается 39-я армия и несколько свежих дивизий… В отношении 39-й армии товарищ Сталин требует учесть, что войска в большинстве своем не обстреляны, поэтому необходимо дать им возможность хотя бы в течение двух дней освоиться с фронтовой обстановкой»[34].
Выполняя указания Ставки, командующий фронтом организует боевую подготовку во вновь прибывших соединениях, мобилизовав для этого основной состав штаба, политуправления фронта, отделов полевого управления. Сам он с группой офицеров выехал на командный пункт 30-й армии, в полосе которой наступление теперь развивалось крайне медленно. Сопротивление противника, как убедился Конев, нарастало, активно действовала вражеская авиация. Потребовались огромные усилия командования армии и соединений, чтобы к 21 декабря выполнить поставленную задачу и выйти на реку Лобь. На следующий день генерал Конев приказал генералу Д. Д. Лелюшенко развернуть армию на юго-запад, нанося главный удар на Зубцов, где, по данным разведки, противник начал отход. Подвижные соединения армии во главе с полковником П. Г. Чанчибадзе нацеливались на Погорелое Городище.
Однако, как выяснилось позже, разведывательные данные не подтвердились. Противник, опираясь на Лотошинский укрепленный район и используя развитую здесь сеть дорог, создал на пути наступления армии прочную глубоко эшелонированную оборону, широко применял маневр танками и мотопехотой. В результате этого темпы продвижения соединений 30-й армии не превышали 2–3 км в сутки.
Тем временем усложнилась обстановка и на правом крыле фронта, где обнажился фланг 22-й армии с соседней 4-й ударной армией Северо-Западного фронта. По предложению генерал-полковника И. С. Конева в ночь на 22 января Ставка ВГК передала в состав Калининского фронта 3-ю и 4-ю ударные армии. Прибыв на КП 3-й ударной армии, командующий фронтом приказал генералу М. А. Пуркаеву наступать в направлении на Холм, Великие Луки, Витебск, командующему 4-й ударной армией было передано распоряжение — более энергично развивать наступление на Велиж, смелее обходить опорные пункты противника, создавать подвижные передовые отряды.
29 января соединения 3-й ударной армии, пройдя с боями около 90 км, вышли к Великим Лукам, а 4-я ударная армия, продвинувшись на 75-110 км, создала выгодные условия для удара на Витебск и Демидов. Однако реализовать эту возможность не удалось. После более чем двадцатидневного наступления на труднодоступной местности, в условиях суровой и многоснежной зимы войска нуждались в пополнении и отдыхе. Учитывая это, генерал Конев отдал приказ на переход армий к обороне на достигнутых рубежах.
Тогда же, в январе 1942 года, часть сил Калининского фронта приняла участие в осуществлении Ржевско-Вяземской наступательной операции (8 января — 20 апреля 1942 года). Главная роль в ней отводилась войскам Западного фронта. На соединения Калининского фронта возлагалась задача нанести удар в направлении на Сычевку и Вязьму с целью оказать содействие в окружении действовавшей в районе Вязьмы группировки противника в составе пяти дивизий 9-й германской армии, в командование которой вступил генерал-полковник Вальтер Модель.
Генерал Конев решил главный удар нанести силами 39-й армии. Выехав на ее командный пункт, он встретился с командующим армией генерал-майором И. И. Масленниковым. Вместе они направились на местность, чтобы уточнить участок прорыва. Здесь в присутствии начальника штаба армии полковника П. П. Мирошниченко Иван Степанович довел замысел предстоящей операции. Исходя из слабых ударных и огневых возможностей 39-й армии, было решено начать наступление затемно, чтобы тем самым достичь внезапности первоначального удара, а на второй-третий день операции ввести в сражение фронтовую подвижную группу — 11-й кавалерийский корпус. Ему ставилась задача перерезать автомагистраль и железную дорогу Вязьма — Смоленск. Действия ударной группировки обеспечивались переходом в наступление 29-й, 31-й и 22-й армий.
8 января соединения 39-й армии прорвали оборону противника западнее Ржева на узком, 15-километровом участке и, продвинувшись на юг с боями до 50 км, в середине января вышли в район западнее Сычевки. Вошедший в прорыв 11-й кавалерийский корпус к 26 января подошел с запада к Вязьме. На следующий день он перерезал автомагистраль, но затем под натиском превосходящих сил противника вынужден был отойти, и перешел по указанию генерала Конева к обороне. «Оборону использовать для закрепления. Готовить силы для удара на Вязьму», — гласило его распоряжение, переданное по радио[35]. Одновременно по решению Конева в прорыв после перегруппировки вводится 29-я армия под командованием генерал-майора В. И. Швецова. Она обошла Ржев с запада и завязала бои на подступах к городу. Учитывая успех армий левого крыла Северо-Западного фронта, к этому времени начавших операцию на торопецко-холмском направлении, генерал Конев основные силы 22-й армии, которой командовал генерал В. И. Вострухов, временно заменивший генерала В. А. Юшкевича, решил перенацелить на город Белый. В результате успешного ее продвижения на глубину 120–130 км соединения армии охватили с запада части 23-го армейского корпуса противника, оборонявшегося в районе Оленино.
К концу января в полосе фронта обстановка резко изменилась. Противник, воспользовавшись большой растянутостью боевых порядков советских войск, ударами из района Ржева на запад и из района Оленино на восток сумел перекрыть участок прорыва 39-й армии. Заслушав в связи с этим на заседании Военного совета доклад начальника штаба фронта генерала М. В. Захарова, командующий фронтом принял решение восстановить положение нанесением ударов соединениями 29-й армии с юга и частью сил 30-й армии, перегруппированных с левого крыла фронта в район Ржева, — с севера. Для реализации этого замысла требовалась большая организаторская работа. Иван Степанович переместил свой КП в полосу предстоящего удара 30-й армии, а член Военного совета фронта корпусной комиссар Д. С. Леонов с группой командиров и политработников вылетел в 29-ю армию.
В последних числах января соединения двух армий перешли в наступление, пробив небольшую горловину между городами Белый и Нелидово. Через нее поддерживалась связь с 29-й и 39-й армиями и 11-м кавалерийским корпусом. 16 февраля по указанию генерала Конева в район боевых действий 29-й армии выбрасывается воздушный десант. Получив подкрепление, ее соединения совместно с 39-й армией предприняли попытку пробиться в северном направлении. Решить эту задачу они не смогли. Фронт стабилизировался на рубеже Холм, Велиж, своим центром охватывая с тыла ржевско-вяземскую группировку немецких войск в составе 3-й танковой и 9-й армий. Вместе с тем войска Калининского и левого крыла Северо-Западного фронтов сами находились под угрозой удара войск противника с демянского и ржевского плацдармов в общем направлении на Осташков.