Ничто в жизни академии не выходило из поля зрения Михаила Николаевича. С одинаковой энергией он занимался развитием учебной ба8ы академии, вопросами улучшения условий быта преподавателей и слушателей. Не без участия Тухачевского академия к своей третьей годовщине получила более просторное и удобное для занятий здание на Кропоткинской улице. По его инициативе стали создаваться новые учебные лаборатории и кабинеты, в том числе кабинет Штабной службы, тактико-стрелковый, пехотпый, кавалерийский, авиационный и другие. Старое здание па Воздвиженке было использовано под клуб и общежитие. Немало сделал Михаил
Николаевич для улучшения жилищных условий и питания слушателей.
М. Н. Тухачевский выполнил поставленную перед ним партией и правительством задачу на посту начальника академии — повернул методику обучения слушателей и развитие военной теории в академии на революционный, партийный путь. «Менее года командовал М. Н. Тухачевский академией, но оставил неизгладимый след в ее жизни»,— отмечается в военно-историческом очерке «Академия имени М. В. Фрунзе»146.
В январе 1922 г. Тухачевский был вновь назначен командующим войсками Западного фронта. За свое короткое пребывание в академии он завоевал не только признание старой профессуры академии, но и любовь преподавателей и слушателей за простоту и доступность, за большую заботу и уважительное отношение к подчиненным. Многие из слушателей, прошедших с Михаилом Николаевичем гражданскую войну, с гордостью говорили: «мой командарм», «мой комфронта». Они по праву гордились общими боевыми делами и тем, что сражались под его руководством.
Работа М. Н. Тухачевского в академии получила высокую оценку бюро партийной организации академии. В его характеристике записано: «...в высокой степени
инициативен, способен к широкому творчеству и размаху. Упорен в достижении цели. Текущую работу связывает с интенсивным самообразованием и углублением научной эрудиции.
Искренне связан с революцией, отсутствие всяких внешних показных особенностей (не любит угодливого чинопочитания и т. д.). В отношении красноармейцев и комсостава — прям, откровенен и доверчив, чем сильно подкупает в свою пользу.
В партийно-этическом отношении безупречен.
Способен вести крупную организационную работу на видных постах Республики по военной линии»147.
Короткая, но очень емкая характеристика. В ней весь Тухачевский.
За перестройку армии
Почти год М. Н. Тухачевский был оторнли nr Зиилд кого фронта. Вернувшись в январе 1922 г. п ('.молшимс, он нашел в войсках немало перемен. Были расформиро паны управления 15-й и 16-й армий, ряд дивизий. Однако начатый после окончания гражданской войны перевод войск на мирное положение был далеко не закончен. Продолжалась демобилизация. Части и соединения еще не перешли на штаты мирного времени. Плановая боевая и политическая подготовка не была налажена. Необходимость решения этих очень сложных в то время задач и стояла на первом плане перед командующим фронтом. Трудности были во всем. Разруха народного хозяйства, особенно транспорта, надолго затягивала демобилизацию армии. Для организации плановой учебы не хватало опытного командно-политического состава. В армии отсутствовали единые программы и четкие установки, чему и как учить войска. Мало что давал в этом отношении и опыт старой русской армии.
М. Н. Тухачевский сразу же после окончания гражданской войны начал организацию планомерной подготовки войск. В статье «Обучение войск» он писал в 1921 г., что царская армия не оставила хороших приемов общевойскового обучения и их надо вырабатывать самим применительно к условиям Красной Армии. За это новое дело он и взялся. В той же статье он предложил методику подготовки войск. Прежде всего им выдвигался тезис о недопустимости отрыва духовной, политической подготовки красноармейца от его военно-тех-пйчсского обучения.
«Только политическая зрелость и сознательность может дать красноармейцу волю к победе, решительность, выносливость, без чего ни строевая, ни тактическая подготовка не может ему быть понятна. <[...>
Мы не должны больше допускать разнобоя в этих методах.
Мы должны спаять их воедино»148.
В этой связи М. Н. Тухачевский поставил вопрос о единоначалии, введение которого, как известно, имело важнейшее значение в строительстве Красной Армии. «Вполне понятно,— писал он,— что это положение требует полного объединения, полной централизации дела подготовки, т. е. объединения ее в каждой данной части в одном лице, лице начальника этой части. <...>
Тот начальник, который не является духовным воспитателем бойцов, никогда не будет для них в бою достаточным авторитетом» Тухачевский предлагал в число командиров-единоначальников выдвигать и боевых иомиссаров, переподготовив их в военно-техническом отношении.
Одну из главных причин, мешавших организации настоящей боевой и политической учебы войск, Михаил Николаевич видел в неграмотности многих красноармейцев. Среди призываемых в армию 20 процентов бойцов не умели ни читать, ни писать. Продолжая начатую еще в гражданскую войну просветительскую деятельность в армии, Тухачевский, следуя линии партии по борьбе с неграмотностью, сразу же после окончания войны со всей энергией 8анялся ликвидацией неграмотности среди красноармейцев и повышением общеобразовательного уровня командиров. В этом дело он целиком опирался на полит-органы и партийные организации. Приказом войскам Западного фронта предписывалось учить всех неграмотных красноармейцев, для чего проводить с ними не менее четырех школьных занятий ежедневно. Во фронте организовывались школы первой ступени, в которых учили читать, писать и считать. К концу 1921 г. функционировала 181 такая школа. Для командиров, поступающих в военно-учебные заведения, было открыто восемь общеобразовательных подготовительных курсов149.
М. Н. Тухачевский стал инициатором и другого очень важного начинания в Красной Армии. Хорошо понимая, что успех боевой и политической подготовки войск зависит от подготовленности командного состава, он ввел после окончания войны обязательную командирскую учебу. 8анятия с командирами дивизий Михаил Николаевич часто проводил сам. Однако поначалу далеко не всем понравилось нововведение командующего фронтом. Для многих боевых командиров-практиков командирские занятия были в тягость. Не обошлось без разговоров о «выдумках военспецов». Но Тухачевский настойчиво и умело проводил свою линию, стремился заинтересовать командиров повой постановкой вопросов, поощрял дискуссии, прививал вкус к учебе, к повышению теоретических военных знаний.
Одновременно он поставил перед собой задачу начат!» непосредственную подготовку командно-политического состава к единоначалию. При этом к командиру-едиео-начальнику предъявлялись особые требования. В письме РВС фронта войскам в феврале 1922 г. говорилось: «Для того, чтобы быть единоличным начальником, мало быть только честным коммунистом. Надо еще быть втянутым в политическую жизнь части, надо иметь опыт в политработе и быть достаточно подготовленным марксистом. Только при наличии этих условий возможен переход на единоначалие...»150 Всем военкомам вменялось в обязанность вовлекать комсостав в политработу, а комсоставу— шире привлекать военкомов к строевой и полевой жизни части.
Новый импульс в работе по перестройке армии дали решения XI съезда РКП (б), состоявшегося в 1922 г.
На Западном фронте съезду предшествовали дивизионные и 2-я фронтовая партийные конференции. Наряду с вопросами политической жизни партии на них горячо обсуждались насущные проблемы развития Красной Армии в связи с переходом ее на мирное положение, были намечены конкретные меры по дальнейшему укреплению боевой готовности войск фронта. М. Н. Тухачевский принимал активное участие в работе партийных конференций и задавал тон в смелой постановке обсуждаемых проблем.
25 марта Михаил Николаевич в составе делегации Западного фронта выехал в Москву. Он был избран делегатом XI съезда партии с правом решающего голоса. Снова он услышал В. И. Ленина, выступавшего на съезде с политическим отчетом ЦК РКП (б). Нацеливая партию на решение задач мирного строительства, Владимир Ильич вместе с тем предупреждал об опасности новой военной интервенции, призывал быть начеку и всемерно укреплять Красную Армию.
Против линии партии в области военной политики на съезде выступил Троцкий. Он утверждал, что марксизм-ленинизм неприменим к военному делу, а постановка вопроса о единой военной доктрине абсурдна, что война — это лишь практика, ремесло, а поэтому не может быть никакой военной науки. Троцкий и его единомышленники охаивали действия Красной Армии в гражданской войне, утверждали, что Красная Армия не внесла ничего нового в военное дело, а поэтому полностью отрицали значение опыта гражданской войны. В послевоенном строительстве Красной Армии они принижали роль коммунистического командного состава из рабочих и крестьян, считали его непригодным для службы в армии в мирное время.
М. Н. Тухачевский, как и большинство других армейских делегатов съезда, был глубоко возмущен клеветой Троцкого на Красную Армию и его невежеством в военном деле. Резкий отпор ему дали участники совещания военных делегатов съезда. В выступлении на совещании Тухачевский горячо поддержал Фрунзе, который отстаивал ленинскую линию в военном строительстве. Михаил Николаевич подчеркнул, что вся система мировоззрений в военном строительстве и военном деле вообще должна опираться на марксистско-ленинскую теорию, па строгое следование требованиям объективных законов вооруженной борьбы, на всесторонний анализ и учет политических, экономических и технических факторов, а также военного опыта *.