Армии до 10 тысяч человек. Около 14 тысяч, в основном пехотинцев, относятся либо сочувственно к Красной Армии, либо нейтрально (перечисляются полки). Возможно, в случае вооруженного столкновения с Красной Армией 2/з повстанцев драться не будут.
В агентурной сводке на 13 января 1920 года отмечено, что у махновцев «вооружение превосходное»: 42 полевых орудия, 4 бронепоезда, 4 бронеавтомобиля, приблизительно 1000 пулеметов; связь налажена хорошо.
Об отношении Махно к большевикам можно судить по такому сообщению агентуры, внесенному Шапошниковым в очередную сводку:
«Узнав при помощи своей контрразведки, что в повстанческой армии коммунистами ведется работа по подготовке к соединению ея с Красной Армией, Махно расстрелял руководителя этой работы командира 8-го Крымского полка Полонского и его ближайших сотрудников».
Другое сообщение: «В штабе Махно — мобилизованные офицеры под наблюдением анархической ячейки. Начальник штаба бывший полковник Зеленковский. Имеется инспекция пехоты, кавалерии, артиллерии, инженерных войск». Как видим, дело поставлено вполне профессионально.
На первый взгляд столь непримиримая позиция Махно по отношению к коммунистам выглядит чудовищной ошибкой. Ведь анархисты имели коммунистические идеалы, выступали против эксплуататоров в защиту трудящихся. Они, как известно, воевали с белогвардейцами, отказавшись сотрудничать с Петлюрой.
Откуда же вдруг такая ненависть к большевикам, с которыми они еще недавно находились в союзе? И почему Красная Армия стала громить повстанцев?
1 R1
101
Чтобы разобраться в этих вопросах, надо вспомнить, что происходило годом раньше. И обратить внимание на некоторые весьма странные, мягко говоря, действия Льва Давидовича Троцкого — «демона революции».
РАЗГРОМ МАХНОВЦЕВ
Разрабатывая военные операции по разгрому Повстанческой армии, Шапошников выполнял распоряжения главного командования. В то же время он был хорошо осведомлен и о характере махновского движения, и об отношении к нему Троцкого. Казалось бы, идеолог мировой революции должен был всячески поддерживать народное восстание, инициативу масс, а получилось — наоборот.
Борис Михайлович знал о том, как Троцкий спровоцировал выступление против большевиков чехословацкого корпуса в Поволжье. Нечто подобное произошло и с махновцами. Не тогда ли у Бориса Михайловича появилась неприязнь к Троцкому? Безусловно, Шапошников ни в коей мере не разделял бредовые идеи о мировой революции. Тем более что в ее пожаре первым должен был испепелиться русский народ. Но это еще не все. Странным образом Троцкий оказался ярым противником народного движения, возглавляемого анархистом Нестором Махно. Более того, в результате создалась реальная опасность поражения Красной Армии на Южном фронте.
Чтобы разобраться в этом, обратимся к событиям 1919 года, когда весной председатель Реввоенсовета РСФСР Л.Д. Троцкий прибыл на своем знаменитом поезде на Украину. Обстановка здесь была сложной. Наращивали силы войска Деникина, действовали националисты и анархисты, наиболее влиятельными среди которых были махновцы. В тот период они являлись союзниками большевиков и назывались Первая Украинская повстанческая дивизия.
Существовали определенные трения между Лениным и троцкистом Х.Г. Раковским, Предсовнаркома УССР. Была некоторая напряженность и в отношениях с Махно. Но в целом украинские анархисты громили белогвардейцев, чем, безусловно, помогали Красной Армии. Нестор Иванович Махно в первой половине 1918 года, находясь в Москве, познакомился с Бухариным, Свердловым и имел беседу с Лениным, который произвел на него большое впечатление. (В своих воспоминаниях он неоднократно повторял: «мудрый Ленин».)
15?,
Махно был фигурой колоритной и непростой. Сын кучера, он рано осиротел и перенес немало тягот и лишений (в отличие от выходца из богатой еврейской семьи Троцкого-Бронштейна). Был сельским учителем, стал анархистом-боевиком и вождем партизанской вольницы, которую преобразовал в боеспособную армию.
6 июня Ворошилову пришла телеграмма от Троцкого с напоминанием: «Махно подлежит аресту и суду Ревтрибунала, а посему Реввоенсовету Второй армии предписывается принять немедленно все меры для предупреждения возможности Махно избежать соответствующей кары».
Что это за кара? Из приказа № 107 от 6 июня: «Кара может быть только одна — расстрел. Да здравствует борьба с врагами народа! Л. Троцкий». Удивительным образом в данном случае «врагами народа» начальственный интеллигент называл представителей народа, которые сражались за свою свободу. Чудовищное лицемерие!
9 июня Махно направил телеграмму сразу в шесть адресов, прежде всего — к Ленину, объясняя свой уход из Красной Армии: «В последнее время официальная советская, а также партийная пресса коммунистов-большевиков распространила обо мне ложные сведения, недостойные революционера, тяжелые для меня. Отмеченное мною враждебное, в последнее время наступательное поведение центральной власти по отношению повстанчества, по моему глубокому убеждению, с роковой неизбежностью ведут к кровавым событиям внутри трудового народа, созданию среди трудящихся особого внутреннего фронта, обе враждующие стороны которого будут состоять только из трудящихся и революционеров. Я считаю это величайшим, никогда не прощаемым преступлением перед трудовым народом и его сознательной революцией».
По заданию Ленина В.А. Антонов-Овсеенко проинспектировал войска анархистов и дал в Москву телеграмму: «Пробыл у Махно весь день, Махно, его бригада и весь район — большая боевая сила. Никакого заговора нет. Сам Махно не допустил бы карательные меры — безумие. Надо немедленно прекратить газетную травлю махновцев».
Как писал сын начальника штаба Махно А.В. Белаш: «Революционно честный, отлично понимающий обстановку на Украине, патриотически настроенный, командующий войсками Украины Антонов-Овсеенко мешал Троцкому и был отстранен от командования войсками. Это отстранение нанесло громадный моральный и политический ущерб в сражавшихся войсках, но развязало руки
153
Троцкому». Сложившуюся тогда обстановку Антонов-Овсеенко охарактеризовал так: «Астрахань под угрозой. Царицын в клещах. Советская власть на всем юге под вопросом».
Еще 12 июня члены пятаковского трибунала развернули активную деятельность. Было арестовано несколько десятков махновцев, преимущественно штабных работников, которые находились в бронепоезде, где совместно работали штабы Махно и Красной Армии под командованием К.Е. Ворошилова (он впоследствии сдал деникинцам Киев, Екатеринослав и пошел под трибунал, разжаловавший его в комдивы). Вскоре харьковская газета «Коммунар» на последней странице опубликовала сообщение под заголовком: «Расстрел штаба Махно» (казнили семь командиров).
Троцкий в столь напряженное время взял в руки не «карающий меч революции», а топор палача, обрушив его на махновское движение. Из приказа Троцкого от 18 июня 1919 года №112, город Харьков: «Южный фронт наш пошатнулся. Кто виноват?.. Ворота открыты анархо-бандитами, махновцами. Чрезвычайный Военный Революционный трибунал под председательством товарища Пятакова рассмотрел дело о предателях-махновцах. Трибунал сурово покарал изменников и предателей, махновский штаб уничтожен, но яд махновщины еще не истреблен».
В.Н. Волковинский, автор книги «Махно и его крах», пишет:
«Обвинение Троцким Махно в том, что он якобы умышленно открыл фронт деникинцам на 100-километровом участке, безосновательно. Потерпев поражение в 20-х числах мая, махновцы продолжали еще почти полмесяца сражаться с деникинцами. К тому же, как известно, батька отклонил предложение Шкуро перейти на сторону белых».
Из донесения командования Украинского фронта: «Махно еще сражался, когда бежала соседняя 9-я дивизия, а затем и вся 13-я армия. Причина разгрома Южного фронта отнюдь не в украинской партизанщине».
20 июня 1919 года на запрос наркома иностранных дел Г. В. Чичерина о причинах столь быстрого отступления красных войск на Украине, сотрудник комиссариата Д. Гопнер сообщил: «Одна из причин отступления Красной Армии под натиском Деникина — авантюра вокруг Махно и несвоевременное объявление открытой войны партизанщине». И далее он перечислил роль и заслуги Махно в ликвидации австро-немецкой оккупации на Украине и в борьбе с гетманщиной, а также упомянул о стойкости махновцев в боях с деникинцами.
154
Начальник штаба Махно В.Ф. Белаш вспоминал: «Действия Троцкого, особенно его предательское распоряжение № 96/с (секретное. — Авт.) от 3 июня и особенно третий пункт этого распоряжения, где под страхом строжайшей ответственности запрещалось снабжать нас боевыми припасами и любым военным имуществом, — разрушали Красный фронт (мы ведь были дивизией Красной Армии и сражались в одной линии фронта с ней и подчинялись одному командованию), разоружали нас в пользу Деникина».
Бывший командир 2-й Украинской Красной Армии А.Е. Скачко писал в мемуарах: «Приказ Троцкого об объявлении Махно вне закона настолько играл на руку белым, что они отпечатали его во множестве экземпляров и разбрасывали среди войск Махно».
Выходит, Троцкий действовал как провокатор и самый настоящий враг народа.
О том, как реагировали на подобные приказы на фронте и в тылу Красной Армии, сражавшейся на Украине, вспоминал В.Ф. Белаш: «Бойцы и гражданское население собирались толпами и обсуждали положение фронта и тыла, свою перспективу. Возникали стихийные митинги, на которых все чаще выступающие заявляли о бездарности военного и партийного руководства, о его предательской роли... об умышленной дезорганизации фронта с целью пропустить Деникина на Украину для уничтожения его руками революционных сил, оказавших сопротивление политике Троцкого—Ваковского— Пятакова» .
По словам В.Ф. Белаша: «После явного предательства фронта Троцким, после ухода Махно в тыл, в продолжающемся в повстанческих войсках красном терроре, повстанцы под руководством своих командиров не поддались троцкистским провокациям и не из