амысел 1-я и 3-я американские армии, которыми командовал генерал Бредли. Он охватывал группировку немецких войск с юга, а с севера окружение осуществляли английские войска — 2-я английская и 1-я канадская армии — ими командовал генерал Монтгомери. Окружали они 5-ю танковую и 7-ю полевую армии немцев группы армий «Б», которой командовал генерал-фельдмаршал Модель. Кстати, это тот самый Модель, который заменил Манштейна после неудачных боев за удержание фронта на Украине. Гитлер считал — и вполне справедливо — Моделя очень энергичным военачальником; он был способен в самых трудных обстоятельствах выжать из войск все и добиться успеха.
Осуществление плана Эйзенхауэра сначала шло довольно успешно. В фалезском «мешке» оставалось до 20-ти дивизий немцев, но действия союзников, благодаря их неопытности, были очень медленные: они продвигались по 5 километров в сутки, и немцы успели вывести из этого «мешка» большую часть своих дивизий. И все же союзники замкнули кольцо и окружили 8 немецких дивизий. Но опять же, ввиду отсутствия опыта в создании внутреннего и внешнего кольца окружения, они не смогли уничтожить эти окруженные дивизии, немцы контрударом извне прорвали кольцо и помогли выйти своим войскам из окружения. Все же это был первый значительный успех войск союзников: они захватили здесь немало пленных и сумели выйти к реке Сена, с которой развивали дальнейшее наступление в сторону Парижа.
Таким образом, из этого примера видно, что бои здесь шли настоящие, и я приведу еще один пример, показывающий очень драматичные ситуации с обеих сторон. После высадки союзников на побережье и осуществления операции, о которой я сказал выше, командующий группой армий «Б» фельдмаршал Клюге оказался в очень трудном положении. Читатели помнят этого военачальника по боям под Москвой. Это старый противник Жукова, он командовал 4-й армией, которая должна была непосредственно овладеть Москвой после охвата ее танковыми клещами Гудериана и Гёппнера. Но там Жуков одержал верх над этим полководцем и вынудил его к отступлению. Однако Клюге, отступив от Москвы, создал стабильный фронт, организовал прочную оборону и сдержал дальнейшее наше наступление, которое, как мы знаем, было организовано по решению Сталина. Тогда, в оборонительных боях, Клюге показал свое мастерство больше, чем в наступательных операциях. Именно поэтому, когда поступили сведения о скором неминуемом открытии второго фронта, Гитлер перебросил Клюге сюда, как мастера обороны, чтобы он во Франции организовал на побережье отражение десанта союзных войск. Но высадка союзных войск состоялась, да вот еще и первое их наступление развивалось успешно, Клюге не оправдал надежды Гитлера, и он отстранил его от командования группой армий «Б». Фельдмаршал Клюге не пережил такого крушения своей карьеры и написал Гитлеру письмо.
«Мой Фюрер, вчера фельдмаршал Модель вручил мне ваше решение освободить меня от обязанностей командующего войсками на Западе и группой армий «Б»... Меня уже не будет в живых, когда вы получите эти строки... Я не могу принять на себя тяжесть упрека в том, что я предрешил судьбу Западного фронта, применив ошибочную стратегию, но оправдаться у меня нет возможности... Поэтому я сделал из этого соответствующие выводы и добровольно отправляюсь туда, где уже находятся тысячи моих боевых друзей. Я никогда не боялся смерти. Жизнь уже не имеет для меня никакого смысла, к тому же я числюсь в списке военных преступников, которые должны быть преданы суду.
По вопросу о моей виновности разрешите мне сказать следующее...»
Дальше Клюге излагает ход боев, какие он принимал решения и почему так неудачно сложились боевые действия. Общий смысл их сводится к тому, что он неповинен в постигших немецкие войска неудачах. Свое письмо Клюгё завершает гак:
«Я не знаю, сможет ли еще генерал-фельдмаршал Модель, испытанный во всех отношениях военачальник, овладеть обстановкой. Если этого не произойдет и если не принесут успеха ваши давно ожидаемые новые виды оружия, вы, мой Фюрер, должны принять решение прекратить войну. Германский народ перенес уже такие неописуемые страдания, что пора положить им конец.
Есть пути и средства закончить войну и воспрепятствовать в первую очередь тому, чтобы рейх попал в руки большевиков. Проявите же теперь Ваше величие и прекратите безнадежную борьбу, если это необходимо. Я расстаюсь с Вами, мой Фюрер, как человек, который, выполняя свой долг до последнего часа, был Вам ближе, чем Вы, видимо, понимали.
Генерал-фельдмаршал фон Клюге».
Совет Клюге фюреру искать другие пути выхода из войны, чтобы рейх не попал в руки большевиков, несколько запоздал. Гитлер давно уже искал эти пути. Сразу же после того, как было совершено на него покушение и выяснилось, что заговорщики пытались договориться с западными странами о прекращении войны и заключении сепаратного мира, Гитлер поручил Гиммлеру тщательно выявить каналы, по которым заговорщики устанавливали связь с англичанами и американцами. Как это ни странно, но Гитлер заимствовал у заговорщиков их намерения. Он сам читал протоколы допросов заговорщиков, прослушивал пленки, записи и, главным образом, пытался выяснить, как устанавливались контакты с англичанами и американцами. Он прямо поставил задачу Гиммлеру искать контакты с союзниками, и «верный Генрих» попытался напрямую заговорить об этом с государственным секретарем Стеттиниусом. Но тот отказался вести разговоры на эту тему.
Немецкие газеты пугали союзников тем, что Европа может стать «красной», что Советский Союз намерен и имеет возможность захватить всю Европу. Германский посол в Ватикане Вейцзеккер встретился с бывшим американским послом в Берлине Вильсоном и, запугивая его ситуацией, когда Красная Армия займет всю Европу в случае крушения Третьего рейха, убеждал его побыстрее склонить союзников к договоренности с Германией. Он, например, сказал такую фразу: «Германия не может выиграть, но она еще может выбрать своего победителя».
Однако все усилия по многим каналам гитлеровских дипломатов и тайных представителей добиться сепаратного мира на Западе к успеху не привели. Союзники тогда еще были верны ранее подписанным договорам и не соглашались на перемирие с Гитлером в одностороннем порядке. Вот тогда Гитлер пришел к следующему выводу: «Наивно надеяться на успех переговоров в момент тяжелых военных поражений. Переговоры можно вести только с благоприятных военных позиций. Западные державы будут более склонны к миру и согласию, если удастся нанести им военное поражение».
В общем, Гитлер решил проучить союзников, чтобы они стали более сговорчивыми.
Шестнадцатого сентября 1944 года Гитлер пригласил к себе Кейтеля, Йодля, начальника генерального штаба сухопутных войск Гудериана и представителя командования военно-воздушных сил генерала Крейпе. Здесь он изложил свой замысел:
— Я принял решение: будем наступать в Арденнах. — Он показал это направление на карте. — Форсируем Маас — и на Антверпен! После того как мы нанесем этот удар, англичане будут более сговорчивы.
Надо сказать, что намеченный Гитлером план был довольно эффективен и мог принести и стратегическую, и политическую пользу для Германии. Этим ударом с выходом к Северному морю гитлеровцы отрезали бы армию союзников, находящуюся в глубине Франции, захватили бы в Антверпене огромные запасы боеприпасов и другого имущества и окружили бы не менее 25 — 30 британских и американских дивизий. Если учесть, что к тому времени во Франции было 62 дивизии союзников, го потеря почти половины из них, в основном английских дивизий, привела бы, по замыслу немцев, к коренному изменению обстановки в пользу Германии. Да к тому же еще быстрый разгром союзников, по замыслу Гитлера, дал бы возможность немедленно перебросить войска с Запада на Восток, чтобы отразить зимнее наступление русских.
С присущей ему энергией Гитлер отдался осуществлению этой идеи. 12 октября он рассмотрел план наступления в Арденнах, который разработал Йодль. Этим планом предусматривалось нанести удар на 100-километровом участке, где было всего 4 дивизии союзников. А удар наносили по этим четырем дивизиям 5-я и 6-я танковые армии СС. Кейтель предложил назвать эту операцию «Рождественская роза», но Гитлер не согласился и сказал, что к Рождеству все должно быть закончено, и назвал эту операцию «Вахта на Рейне».
К этому времени Гитлеру представили планы частных наступательных операций фельдмаршал Рундштедт и фельдмаршал Модель. Гитлер эти планы не утвердил и вызвал их обоих к себе, чтобы разъяснить, почему он не утверждает их планы.
— Может быть, ваши планы и целесообразны с военной точки зрения, но операция, которую я задумал, носит не столько военный, сколько политический характер. Вспомните о Фридрихе Великом: под Лейтеном и Россбахом он разбил противника, вдвое превосходившего его. Арденны станут моим Россбахом и Лейтеном. И результат этого беспрецедентного исторического события будет вполне определенным: лагерь противников Третьего рейха разлетится на части.
Десятого ноября Гитлер подписал приказ войскам, и в нем тоже подчеркивалась политическая направленность операции. Цель операции: добиться решительного поворота в ходе военных действий на Западе и, возможно, войны в целом.
Чтобы все командиры высоких рангов прониклись идеей фюрера и безоглядно до конца выполнили бы его приказ, фюрер приказал собрать на совещание высший командный состав до командиров дивизий включительно.
Двенадцатого декабря они были собраны в ставку Рундштедта. После недавних событий, связанных с покушением, были предприняты крайние меры предосторожности. У всех военачальников отобрали не только оружие, но и папки, портфели и документы. Почти за каждым генералом сзади стоял и наблюдал офицер-эсэсовец. Как вспоминал командир танковой дивизии Дайерлайн: «Эсэсовская охрана следила за каждым генералом с такой свирепостью, что те боялись даже сунуть руку в карман за носовым платком». В своем двухчасовом выступлении Гитлер сказал, что победа в этой операции повысит моральное состояние немецкого народа и повлияет на общественное мнение в союзных странах. Стабилизация Западного фронта позволит перебросить войска на Восток и там остановить наступление русских.