— Носитель в порядке, пока что, — ответил Морис Штейн, директор наземных работ. — Но не всё гладко. «Игл-Ай-3» был готов к запуску. А ведь предполагается, что ракетоносители не будут подолгу стоять вертикально, деформируясь под собственной тяжестью. Мы устанавливаем дополнительные опоры, которые уберём перед запуском — это проще, чем всё разбирать. Кроме того, от топлива баки разъедает коррозия, так что его пришлось слить. Между тем, мы проверяем все системы раз в три дня.
— Очень хорошо, — кивнул Тедди. — А теперь главный вопрос: Брюс, что скажешь? Как дела с «Ирис»?
— Мы отстаём от графика, — ответил Брюс, устало встряхнув головой. — Мы работаем так быстро, как только можно, но этого недостаточно.
— Я могу найти деньги на сверхурочные, — предложил Тедди.
— Мы и так работаем круглые сутки.
— И о каком отставании идёт речь? — спросил Тедди.
— Мы занимаемся этим 29 дней, так что остаётся всего 19, - объяснил Брюс. — После этого космодрому потребуются 13 дней на погрузку. Мы отстаём минимум на две недели.
— Это предельное отставание? — спросил Тедди. — Или вы отстанете ещё больше?
Брюс пожал плечами:
— Если не будет новых проблем, мы опоздаем на две недели. Но проблемы есть всегда.
— Я хочу услышать конкретную цифру, — сказал Тедди.
— Пятнадцать дней, — ответил Брюс. — Если мне дадут ещё 15 дней, уверен — мы справимся.
— Хорошо, — произнёс Тедди. — Давайте найдём 15 дней.
Повернувшись к главному медику «Ареса-3», он спросил:
— Доктор Келлер, мы можем снизить рацион Уотни, чтобы он продержался подольше?
— Простите, это невозможно, — ответил Келлер. — Он уже на минимуме калорий. Фактически, с учётом объёма физической работы, он ест куда меньше, чем ему нужно. И дальше будет только хуже. Скоро он будет сидеть на голой картошке и витаминах. Он старается приберечь богатые белками порции на потом, но, в любом случае, он будет истощён.
— Когда продукты закончатся, сколько он протянет до голодной смерти? — спросил Тедди.
— Предполагая обильное количество воды, он может протянуть три недели. Это несколько меньше, чем обычные тюремные голодовки, но надо принять во внимание — к тому времени он будет уже худой и истощённый.
— Не забудьте, — вмешался Венкат. — «Ирис» совершит неуправляемый спуск; Марку может понадобиться несколько дней, чтобы до неё добраться. А я полагаю, на грани голодной смерти управлять ровером отнюдь не просто.
— Абсолютно верное замечание! — подтвердил доктор Келлер. — Проведя без еды четыре дня, он едва сможет стоять на ногах, не говоря уже о том, чтобы вести ровер. Кроме того, ухудшатся его умственные способности. Ему будет сложно даже просто бодрствовать.
— Значит, дату запуска сдвинуть нельзя, — резюмировал Тедди. — Морис, ты можешь погрузить контейнер меньше, чем за 13 дней?
Морис замялся:
— Как сказать… на саму погрузку уйдут всего три дня. Следующие десять нужны для контроля и проверок.
— Можно ли сократить сроки?
— Работая сверхурочно, мы сможем погрузить контейнер за двое суток. Это с учётом транспортировки из Пасадены на мыс Канаверал. Но сроки для контроля сократить нельзя: они проводятся по интервалам. Мы проверяем, нет ли каких-либо деформаций, а потом проверяем ещё раз, через определённые промежутки. Если интервалы снизить, результаты проверки будут недействительны.
— И как часто эти проверки выявляют проблемы? — спросил Тедди.
В зале воцарилась полная тишина.
— Э-э-э, — запнувшись, проговорил Морис. — Вы предлагаете нам не проводить контроль?
— Нет, — ответил Тедди. — Сейчас я задаю вопрос: как часто при проверках выявляются проблемы?
— Примерно один случай на двадцать запусков.
— А как часто выявленная проблема является критичной для всего полёта?
— М-м-м, не могу сказать точно. Может, в половине случаев.
— Значит, если мы не будем проводить контроль и проверки, вероятность провала составит одну сороковую? — поинтересовался Тедди.
— Это 2,5 %, - заметил Венкат. — При нормальных обстоятельствах достаточно, чтобы отложить запуск. Такая вероятность для нас неприемлема.
— «Нормально» — слово из прошлого, — спокойно заметил Тедди. — Вероятность в 97,5 % выше, чем нулевая. Кто-нибудь ещё может предложить более безопасный способ выиграть время?
Он посмотрел на сидящих за столом. Они, в свою очередь, молча уставились на него.
— Итак, решено. Ускоряем погрузку и опускаем контроль. Это даёт нам 11 дней. Если Брюс провёрнёт свою часть быстрее, Морис может провести часть проверок.
— А как же ещё четыре дня? — спросил Венкат, продолжая хмуриться из-за отмены контрольных проверок.
— Уверен, Уотни сможет продержаться ещё четыре дня, несмотря на недоедание, — ответил Тедди, бросая быстрый взгляд на доктора Келлера.
— Я, — произнёс Келлер, — не могу рекомендовать…
— Господа, — прервал его Тедди. — Я понимаю ваши сложности. У каждого из нас есть свои правила, свои процедуры. Как только мы от них отходим, возникают риски. Риски означают проблемы для ваших отделов. Но сейчас не время прикрывать свою шкуру. Мы обязаны взять риски на себя, иначе Марк Уотни погибнет.
И, повернувшись к доктору Келлеру, Тедди добавил:
— Сделайте так, чтобы Уотни протянул ещё четыре дня.
Тот молча кивнул.
— Рич, — сказал Майк.
Рич Пурнелл с головой ушёл в свой монитор. Его уголок был завален распечатками, графиками и справочниками. Где придётся, стояли пустые чашки из-под кофе. Пол был усеян обёртками от сэндвичей.
— Рич! — повторил Майк, погромче.
Тот поднял голову:
— Что?
— Какого чёрта ты здесь делаешь?
— Просто небольшой побочный проект. Мне нужно кое-что проверить.
— Ну, ладно… думаю, ничего страшного в этом нет, — сказал Майк. — Но в первую очередь ты должен выполнить ту работу, которую тебе поручили. Я ещё две недели назад попросил тебя рассчитать коррекции для тех двух спутников, а ты до сих пор этого не сделал.
— Мне нужно время на суперкомпьютере, — сказал Рич.
— Время на суперкомпьютере для расчёта рутинных коррекций по спутникам?
— Нет, на этот мой, другой проект, — ответил Рич.
— Послушай, я говорю серьёзно. Ты должен заняться своей работой.
Рич немного помолчал, задумавшись.
— А что, если я возьму отпуск? — спросил он.
Майк вздохнул:
— Знаешь что, Рич? Думаю, сейчас просто идеальное время для твоего отпуска.
— Классно! — обрадовался Рич. — Беру его прямо сейчас.
— Конечно, — сказал Майк. — Иди домой, отдохни.
— О, я не собираюсь домой, — ответил Рич, возвращаясь к своим вычислениям.
Майк потёр глаза.
— Ну ладно, неважно. Так что насчёт орбит для спутников?..
— Я в отпуске, — ответил Рич, не поднимая голову.
Майк пожал плечами и пошёл прочь.
[08:01]УОТНИ: Что там с моей посылкой?
[08:16]ЛРД: Немного выбиваемся из графика, но мы её пришлём. Между тем, мы хотим, чтобы ты вернулся к работе. Рады, что Дом в порядке. Поддержание его в рабочем состоянии отнимает всего двенадцать часов в неделю. Остальное твоё время мы займём наукой и экспериментами.
[08:31]УОТНИ: Отлично! Я уже притомился отсиживать зад. Мне здесь ещё годы сидеть. Конечно, куда разумнее меня использовать.
[08:47]ЛРД: Вот-вот, мы тоже так считаем. Пришлём график, как только научная группа его выродит. Главным образом, там будут наружные работы, сбор образцов, анализ грунта и еженедельные медицинские анализы на тебе самом. Если честно, ты наш лучший бонус на Марсе со времён марсохода «Оппортьюнити».
[09:02]УОТНИ: «Оппортьюнити» на Землю так и не вернулся.
[09:17]ЛРД: Да, прости. Не лучшая аналогия.
В «белой комнате» стоял гул: техники упаковывали «Ирис» в специально разработанный контейнер для пересылки.
Остальные две смены следили за этим с наблюдательной площадки. За последние два месяца им редко доводилось бывать дома; кафетерий превратили во временную спальню. Одна треть из них в данный момент должна была бы спать, но они не хотели пропустить волнительный момент.
Начальник смены затянул последний болт. Когда убрал ключ, инженеры захлопали в ладоши. У многих в глазах стояли слёзы радости.
После 62 дней безостановочной работы посылка «Ирис» была готова.
— Подготовка к старту завершена, — обратилась Энни Монтроуз к прессе. — «Ирис» готова к вылету. По графику запуск назначен на 9:14 утра.
И, сделав небольшую паузу, объяснила:
— После запуска корабль останется на орбите не меньше чем на три часа. За это время ЦУП получит точную телеметрию в подготовке к импульсу для выхода на орбиту Марса. После того, как импульс будет набран, контроль над «Ирис» передаётся группе «Арес-3». Они и будут наблюдать за нею в течение следующих месяцев. Корабль достигнет Марса за 414 дней.
— А можно поподробнее насчёт груза? — спросил один из журналистов. — Я слышал, там не только продукты…
— Это так, — с улыбкой ответила Энни. — Сотню грамм мы выделили под лёгкие предметы, которые не критичны для выживания. Несколько писем от семьи Марка, записка от Президента, USB-флешка с музыкой всех времён.
— А диско там есть? — спросил кто-то.
— Никакого диско, — ответила Энни, вызвав в зале смешки.
— А если запуск пройдёт неудачно, останется ли у Уотни какая-нибудь надежда? — спросила Кэти Уорнер из Си-Эн-Эн.
— Любой запуск сопряжён с рисками, — ответила Энни, — но мы не ожидаем никаких проблем. На мысе Канаверал ясно и тепло. Для запуска погоды лучше просто не бывает.
— Есть ли лимит на расходы по спасательной операции? — спросил ещё один журналист. — Некоторые начинают задаваться вопросом, «слишком мого» — это сколько?
— Речь идёт не о сумме, — пояснила Энни, готовая к вопросу. — Речь о жизни человека, которая под угрозой. Но если вы предпочитаете подходить к этому с финансовой точки зрения, подумайте о ценности работы Марка Уотни. То, как он работает сверх всяких сроков и борется за жизнь, даёт нам больше информации о Марсе, чем все остальные программы «Арес», вместе взятые.