Часть 4/30 - Расследование начинается с ресторана
Когда, выйдя от святой, они шли по коридору, Сэм спросил у Миранды:
— За что она тебя так не любит?
— Понятия не имею, — пожала плечами та. — А разве она меня не любит?
— Мне так показалось, — буркнул Сэм и добавил. — Кстати, вы с ней слегка похожи.
— Чем это? — удивилась спутница.
— У вас разные лица, глаза и голос, но вы примерно одинакового роста и комплекции. Ну ещё кожа разного оттенка, да цвет волос.
— А с чего ты вообще стал нас сравнивать? Выбираешь что ли?
— Просто она назвала тебя сестрой несколько раз. Тогда-то я и стал присматриваться к вам обеим.
— Сестра — это обычное обращение к монахине, — сообщила Миранда. — Возможно, я одна из её монахинь.
— Мне показалось, она имеет в виду что-то другое, — остался при своём мнении Сэм.
Спутница взяла детектива за локоть и шепнула ему на ухо:
— Скажи, ты веришь ей? То, что Клементина нам рассказала… Ты думаешь, она говорила правду?
— Частично. Что-то она могла от нас скрыть, — ответил Сэм, нахмурившись. — Вся эта история с чудесными воскрешениями выглядит фантастично. Но у меня есть, в некотором смысле, подтверждение её слов.
— Какое же?
— Когда я служил пилотом-разведчиком, мне довелось пролететь мимо русского военного госпиталя «Дева-мученица Клементина Кидонайя». Кем бы ни была эта ваша Клементина Сидонская, но, если в её честь назвали межпланетный корабль, это уже что-то да значит, — покачал головой мужчина.
— Странный довод. А ещё, я так и не поняла, зачем был нужен этот фокус с секундомером и блиц-опросом.
— Если я скажу тебе правду, а ты сдашь меня Клементине, она будет просто в бешенстве, и мне достанется по первое число, — ухмыльнулся Сэм Беккет.
— Я не собираюсь тебя сдавать! — обиженно ответила Миранда. — Я думала, мы теперь вместе.
— Хорошо, когда мы сработаемся, я открою тебе секрет моего секундомера, — пообещал мужчина.
— Бу на тебя, — Миранда отвернулась и, ускорив шаги, пошла впереди него.
На выходе с верхнего уровня, перед самыми эскалаторами, они нос к носу столкнулись с колоритной парочкой, шедшей им навстречу. Двое священников преградили им дорогу — один был высокий и толстый, другой — ещё выше и при этом страшно худой и широкий в плечах. Сэм опознал их сразу, хотя видел всего раз в жизни, а вот Миранда, похоже, опять задумалась на ходу и поэтому прозевала появление на её пути нового препятствия. Она с разбегу ткнулась толстому батюшке в живот, отпрыгнула и уставилась на него как на привидение.
Дородный священник побагровел лицом и рявкнул:
— Что смотришь, дура? Давай персты целуй благодетелям своим.
Это был сам Павлиний Фарсидский, а рядом с ним колокольней маячил Альборий Элизийский. Тот также выглядел крайне недовольным, но не разгневанным, а с ноткой брезгливости на лице.
— Больше ничего целовать не надо, дяденька? — своим сочным глубоким голосом спросила Миранда.
— Надо будет, всё поцелуешь! — прорычал протопресвитер Павлиний. — Думаешь, если ты подружка Клементины, можешь мне дерзить? Как бы не так! Если провалишь расследование, я тебя лично в целлофан запакую.
Тощий и высокий отстранил товарища рукой и, вступив вперёд, грубо задрал лицо Миранды, схватив её за подбородок.
Голос у него был тихий и шипящий:
— Помни, девчонка, ты всего лишь вещь. Инструмент. Мы тебя держим, чтобы ты работала, а не дурака валяла. Сделай свою работу быстро, как умеешь, а потом зачисть всё, как обычно. Ты меня поняла?
Миранда освободила себя, перехватив руку Альбория, и тот на удивление резво от неё отпрыгнул — так, словно она была чумной.
— Дядя, — Миранда одарила высокого долгим внимательным взглядом и сказала спокойно: — Я тебя знать не знаю, но обещаю тебе, что сделаю всё в лучшем виде. Будешь мной доволен.
— Ты на глаза её посмотри! — вдруг снова завёлся Павлиний, ткнув в сторону Миранды указательным пальцем: — Говорю же тебе, они с Клементиной таблеток наглотались на пару. Совсем, бабы, страх потеряли. Пора их обеих проучить, а?
— Спокойно. Не пори горячку, — остановил его Альборий. — Разберёмся с ними, когда преступник будет найден.
Переведя взгляд на Сэма и Миранду, он отпустил их взмахом руки:
— Свободны. Идите, куда шли.
Миранда рванула к эскалаторам, и высокий отпрыгнул с её пути, словно она представляла для него заметную угрозу. Сэм спешно последовал за напарницей. Уже когда они скользили вниз над бездной, отделявшей их от нижних уровней, стоя на плывших по воздуху ступеньках, Сэм взял Миранду за плечо и мягко развернул к себе. Его спутница, вновь успевшая уйти в себя, очнулась и наградила Беккета возмущённым взглядом.
— Не хочешь объяснить, почему они на нас наехали? — спросил детектив.
— Сам ещё не догадался? Они нагоняй от начальства получили, вот на нас и отыгрались.
— Разве они здесь не самые главные?
— Да брось. Должность у них, конечно, высокая, но над ними ещё два уровня начальства, не считая экзарха Марса, так что есть кому надавать им по шапке. Экзархии нужны результаты, причём как можно скорее. Мне казалось, Клементина всё доходчиво объяснила.
— Павлиний назвал тебя её подружкой, — сказал ей Беккет.
— Ну и что? — пожала плечами помощница. — Я всё равно ничего не помню.
— Должно же быть какое-то объяснение. Потрудись мне растолковать… — начал Сэм, но Миранда вдруг взорвалась. Она схватила его за отвороты плаща и с каждой фразой, вылетавшей из её рта, встряхивала детектива с такой силой, что от падения его спасал только поручень эскалатора, в который он судорожно вцепился.
— Почему все от меня что-то хотят? — стала выговаривать ему напарница. — Я ничего не помню. Почему все претендуют на то, что я должна знать и понимать что-то, что мне на самом деле неизвестно? Я могла быть подругой Клементины, я могла быть кем-то полезным для этих двух, я могла быть кем угодно. Но я больше не та, кем я была! Я Миранда. Я не хочу отвечать за что-то там в прошлом. Для тебя я новый человек. Пожалуйста, веди себя так, будто у меня не было никакого прошлого. Ты просто встретил человека и узнаёшь его с нуля. Назови меня Мирандой, пожалуйста.
— Успокойся, Миранда, — сказал Сэм. — Ты стряхнёшь меня вниз.
— Прости… и спасибо, — отпустила его спутница. — Я Миранда. Я та, кто я есть сейчас, и не более того. Всё это… дико стрессует меня. Вот что.
— И что теперь? — спросил Сэм.
— Жрать хочу. Вы так много говорили. Я думала, вы никогда не перестанете трындеть, и я умру от голода прямо на том стуле, — начала Миранда жалобно. — Ты хочешь есть, Беккет?
— Ну, я не ел, как сошёл с Потока, — почесал затылок детектив. — Я бы не отказался перекусить какой-нибудь дрянью из автоматического раздатчика и хлебнуть чего-нибудь бодрящего из питьевого шланга. Тут есть какой-нибудь пункт гражданского питания или что-то в этом духе?
— Тут есть отличный ресторан премиум-класса, через три купола отсюда. Это пятнадцать минут на траволаторе.
— Откуда ты про него знаешь? — спросил Сэм.
— Я нашла его с помощью болталки. Все эти три дня, как я очнулась, я сидела в своей келье и думала, куда пойду, когда первый раз в этой новой жизни покину золотой купол. Поэтому мы просто не можем не посетить тот ресторан. Там классно, я в это верю, — убеждённо сказала Миранда.
— Веди, — согласился Сэм. — Никогда не был в настоящем ресторане.
Внутри русские купола были похожи на то, к чему Сэм привык у себя на родине. Пятислойные, с частично зеркальным внешним слоем, так что казалось, что стоишь, накрытый огромной зеркальной чашей, и в этой чаше отражались все уровни купола — наставленные одна поверх другой несущие платформы, на которых располагались здания и прочая городская инфраструктура. Каждая платформа была меньше предыдущей, так что платформа у вершины купола была совсем уж крошечной. Для лучшего освещения все платформы были сделаны прозрачными — там, где это, конечно же, было возможно: дороги, тротуары, пол в магазинах и государственных конторах. Ни одна из платформ не касалась стенок купола — это было строго запрещено. Купол оставался ненагруженным. Между ним и платформами существовал приличный зазор, чтобы ремонтные туеры могли оперативно обслуживать его стеклянную поверхность — протирать от пыли и конденсата, цементировать и полировать, и всё это ради того, чтобы местные жители могли полюбоваться на тусклое маленькое солнце и мерзкое марсианское небо, проглядывавшие сквозь наполовину зеркальную, наполовину прозрачную полусферу.
Это безрадостное, в общем-то, зрелище могли позволить себе только жители и посетители крупных государственных куполов, где располагались муниципальные здания — школы, банки, больницы и тому подобное. Спальные купола, наоборот, делались непрозрачными — чёрными снаружи и полностью зеркальными внутри. Они были выполнены не из стекла, а из гораздо более прочного и долговечного армированного пластика, проложенного слоями пористой теплоизоляции. Такие купола были недороги и крайне экономичны, потому что в них отсутствовала потеря тепла посредством его излучения наружу через прозрачные стенки. Однажды прогретый купол с его замкнутой системой жизнеобеспечения практически не тратил энергию на поддержание комфортной температуры. Поэтому сейчас, когда Сэм смотрел вверх, на золотые стенки купола Экзархии, и сквозь них — на позолоченное небо и едва теплившееся солнце, которое не могло согреть эту планету своими лучами, он понимал — это всё такое человеческое, такое показное: вот мы какие, любуемся небом, совершенно не заботясь о лишних расходах.
— Надо было сделать купол голубым или розовым, — пробормотал про себя мужчина. Миранда толкнула его под бок, чтобы он опустил взгляд и не пропустил тот момент, когда наклонный эскалатор переходил в горизонтальный траволатор, и не шлёпнулся.
Ступив на подвижную дорожку, Сэм спросил:
— Далеко ещё?
— Через три купола, — напомнила спутница и предложила: — Давай ускоряться.