– Я думаю, раз мы собрались искать воду, то нам, первым делом, стоит осмотреть каверны, расположенные рядом с, так называемой, водокачкой, как ее окрестил уважаемый Владимир Сергеевич, – сказал Феликс, указывая пальцем точку на плане. – Чем черт не шутит, рука у Юрковского легкая, возможно он и прав. Какие будут мнения?
А какие тут могут быть мнения, – произнес Савар. – Для нас вся Старая База – это нечто неизведанное. С чего-то все равно начинать нужно. Водокачка, так водокачка…
Все дружно согласились с этим мнением, и Рыбкин подвел итог короткому совещанию:
– Раз так, давайте собираться, товарищи. Наташенька, ждите нас часа через три, три с половиной. Если позволят условия, мы обязательно будем сообщать вам о ходе рейда.
– Хорошо, – кивнула головой Наташа. – Я буду постоянно рядом с рацией, а к вашему приходу обязательно приготовлю что-нибудь вкусненькое.
– Кашу гречневую, – Феликс поднял вверх большой палец. – С тушенкой!
– Хорошо, – улыбнулась Наташа. – Сделаю.
Феликс, а вслед за ним и все мужчины, направились к вешалке, подняли и начали надевать куртки, но в этот момент отчетливо звякнула внешняя дверь.
– Ого, да у нас сегодня день визитов! – воскликнул Матти. – Кто бы это мог быть?
– Ой! – вскрикнула Наташа и уронила полотенце, которое она держала в руках.
На несколько секунд все замерли, ожидая продолжения, и оно оказалось неожиданным. Дверь тамбура еще раз звякнула, и это могло означать лишь одно: вошедший в кессон, покинул его.
– Блин горелый! – наконец-то пришел в себя Матвеев. – Мы ведь там свои карабины оставили!
Когда давление в кессоне выровнялось, он первым распахнул дверь и исчез за ней. Следом ринулись следопыты. В ярко освещенном помещении у стены стояли три карабина. Четвертый, как было быстро установлено, принадлежащий Лещинскому, исчез.
– Пся крев! – взревел разъяренный поляк. – Чьи-то дурны шутки? Поймаю – наизнанку выверну!
– Так, братцы! – Феликс, как и подобает руководителю группы, оказался самым рассудительным и пришел в себя гораздо быстрее остальных. – Скоренько собираемся и вперед, в погоню. Далеко этот шутник уйти не мог, так что по следам найдем. – Володя! – обратился он к Пенькову. – Мы пойдем вперед, а ты выгоняй краулер и догоняй нас.
Пеньков, уже напяливший кислородную маску, только кивнул в ответ.
– А как же я!? – в отчаянии воскликнула Наташа. – Я боюсь.
– Заблокируй внутреннюю дверь, и ничего с тобой не случится, – ответил ей Матти. – Не бойся!
– Только вы побыстрее! – крикнула Наташа вслед исчезнувшим в кессоне мужчинам. – Ой, что будет!
Она осталась одна. Посидев немного на табурете, Наташа словно очнулась, опрометью бросилась к пульту и заблокировала внутреннюю дверь, после чего подошла к окну и, подставив ладони к глазам, принялась вглядываться, в надежде сквозь тучи пыли увидеть знакомые фигуры.
МАРС. СТАРАЯ БАЗА
Пеньков привычным движением выхватил из кармана связку ключей, нашел нужный, и попробовал вставить его в замочную скважину гаражного навесного замка. Ключ, однако, скользнув по ровной поверхности, не пожелал проникать вглубь, что вызвало у Володи недоумение. Он даже сдвинул на лоб очки и только тогда увидел, что замочная скважина залита водой, которая, конечно, тут же замерзла.
– Вот, враг! – в сердцах ругнулся Пеньков. – Прям, диверсант какой-то. А, главное, все предусмотрел.
Он осмотрелся по сторонам в поисках чего-то тяжелого, дабы сбить замок, потому как о том, чтобы быстро разогреть его, нечего было и думать. Ребята уже далеко, и если он и дальше будет возиться с краулером, то может опоздать и, как всегда, пропустить все самое интересное.
Так и не найдя ничего подходящего, Володя внезапно вспомнил, что у него за плечами висит универсальный ключ, способный открыть, практически, любую дверь. Он снял карабин, несколько секунд осматривал его приклад, как бы соизмеряя крепость приклада с надежностью замка, после чего, не желая рисковать, вздохнул и передернул затвор.
Грянул выстрел, пуля сделала свое дело, и замок, трепыхнувшись в предсмертной конвульсии, упал на песок. Сожалеть, о его преждевременной кончине, не было времени. Створки гаража распахнулись, и Пеньков бросился к стоящему всегда наготове краулеру.
Он вдавил педаль газа и привычная к таким маневрам водителя машина, радостно взревев, начала набирать скорость. Но почти тут же Пенькову стало ясно, что показать класс езды, достойный лучших гонщиков, ему сегодня не удастся. Усиливавшийся с каждой минутой ветер, поднимал тучи пыли, из-за чего видимость упала до минимума. Не помогли делу и мощные фары, не способные своим светом пробить клубящуюся впереди стену.
Кроме того, была опасность на высокой скорости не успеть затормозить и врезаться в группу следопытов, а потому пришлось сбросить обороты и чуть ли не на самой малой скорости двигаться вперед вдоль цепочки почти заметенных ветром следов.
Краулер прошел уже две трети расстояния до Старой Базы, когда Пеньков, сквозь тучи пыли, наконец, заметил фигуры своих товарищей. Он притормозил рядом с ними, приглашая Рыбкина сесть в кабину, а остальным подал знак лезть в кузов.
– Чего так долго? – спросил Феликс, едва только машина двинулась. – И что там за стрельба была?
– Наш «шутник», оказывается, хорошо подготовился к сегодняшней операции, – ответил Пеньков. – Он, понимаешь, замочную скважину водой залил, так мне пришлось замок выстрелом сбивать. Такие дела.
– Я в детстве, помнится, как-то раз с соседом таким же образом пошутил, – усмехнулся Феликс. – Вредный такой дядька… И я тоже воды в замок налил.
– И…?
– Что – «и»? – Феликс вновь усмехнулся. – Тайное, чаще всего, становится явным. Отец отстегал меня ремнем за ту диверсию так, что я потом неделю на заднице с трудом сидеть мог.
– Странно… – промолвил Пеньков.
– Что – странно?
– Ты всегда производил на меня впечатление высокоинтеллигентного человека, а, поди ж ты, тоже в детстве изрядным шалуном был.
– Да я и сейчас иногда способен, – задумчиво произнес Феликс, – только все реже и реже. – Он немного помолчал, а потом сказал. – Не могу понять…
– Чего? – не понял Пеньков.
– Да с кем мы имеем дело? Если это чьи-то шутки, то большей глупости и придумать трудно…
– А если это не шутки? – перебил его Пеньков.
– Вот и я, думаю…
– Вдруг, контакт?
– Контакт… контакт… Но с кем? – Внезапно Феликс подобрался, словно вспомнив о чем-то важном и крикнул:
– Эй, там, в кузове, не спать, вести наблюдение, подъезжаем уже.
– Не спим, пытаемся наблюдать, но кроме пыли, пока, ничего не видим, – отозвался Матвеев, но уже в следующую секунду его голос приобрел совсем другие интонации. – Нет, я его заметил, вон он, впереди нас.
– Где? – взволнованно уточнил Феликс.
– Пятнадцать градусов слева по нашему ходу. Смотри внимательно.
Володя и Феликс развернули головы в указанном направлении и в клубах пыли, действительно, увидели смутные очертания бегущего человека, направлявшегося в сторону Старой Базы.
– Ну-ка, прибавь! – скомандовал Феликс, и тут же переключился на следопытов. – Эй, на борту, не вздумайте там стрелять, он живым нужен. Но карабины, на всякий случай, держать наготове. Кто его знает…
Пеньков немного прибавил скорости и расстояние между краулером и незнакомцем начало быстро сокращаться.
– Феликс, смотри, – крикнул Пеньков, когда до незнакомца оставалось метров пятнадцать. – Это не наш человек. Смотри, как он одет.
Рыбкин поднял на лоб очки и протер глаза.
– Да, уж, – произнес он, наконец. – Вряд ли это кто-то из наших. Одет он как-то не так, а на голове, вроде нечто, напоминающее чалму. Давай, Володя, только будь осторожнее, тут могут быть зыбу… – последнее слово Рыбкин не успел произнести, потому что краулер словно наткнулся на какое-то препятствие и, клюнув носом, замер на месте.
«Умная» автоматика тут же отключила двигатель, мерное рычание которого тут же сменилось заунывным воем ветра.
– Все-таки влетели… – через несколько секунд промолвил Пеньков. – Феликс, ты как?
– Нормально, – отозвался Рыбкин. – Чего мне будет, если я по инструкции привязан к креслу. Да и скорость была не такой высокой. Жаль только, что этого не догнали, – добавил он, имея в виду «диверсанта». – Бежит, как спринтер…
– Эй, в «коробке», как вы там? – крикнул Пеньков, обращаясь к обитателям кузова.
– Можно сказать, отделались легким испугом, – отозвался Матвеев. – Яшка (это про Савара) только очки сломал, а Лещ – локоть немного ушиб. А в остальном, как в сводке – «жертв и разрушений нет».
– Запасные очки у меня имеются, – сказал Пеньков. – Сейчас, я в бардачке посмотрю.
– Тогда – к машине! – скомандовал Рыбкин. – Будем смотреть и решать, что нам дальше делать.
Осмотр места аварии не вызвал у членов экспедиции особо отрицательных эмоций. Краулер не влетел в зыбун, а напоролся на занесенную песком бетонную сваю, и порвал левую гусеницу. Вдохновляло то, что не придется вызволить машину из песчаного плена, а соединить разорванные траки можно будет быстро и, что особенно важно, без посторонней помощи.
– Откуда здесь взялась эта свая!? – сокрушался Пеньков. – Прям, как будто кто-то нарочно вкопал ее на нашем пути.
– Представляю, если бы тебе пришлось идти на поклон к Иваненке, – с ощутимым сочувствием в голосе произнес Сергей. – Я как вспомню нашу предыдущую встречу, так сразу мурашки по спине бегать начинают.
– Во-во, по нам точно скоро что-нибудь начнет бегать, если мы воду не найдем, – поддержал тему Матти. – Потеря краулера лишь усугубила бы наше положение, и количество мурашек начало бы расти строго в геометрической прогрессии.
Володя остался соединять гусеницу, а в помощь ему был придан Савар, который имел самый большой водительский опыт среди всех участников похода, да к тому же, обладал огромной физической силой.