Рыжий размахивал ножом, Денис размахивал ногами, и нож в конце концов порезал ему штанину. Я решила, что пора начать беспокоиться всерьез, и хотела завопить «На помощь!», но потом вспомнила какую-то статью о том, что москвичи не откликаются на крики о помощи – они откликаются только на «Пожар!». А еще лучше, если «Пожар!» сопровождается воем автомобильной сигнализации. Я пнула со всей силы покрышку ближайшего припаркованного автомобиля, но он не издал ни звука. Тогда я вскочила на капот, перебралась на крышу и побежала по рядам машин – с крыши на капот, с капота на крышу – с громкими криками «Пожар!». Пока я этим занималась, Денис ухитрился выбить нож из руки Рыжего, но Рыжий не растерялся, отступил к помойке, цапнул торчащую оттуда разбитую фрамугу и, размахнувшись, зафиндилил ею Денису в голову повыше виска. Фрамуга разлетелась на куски. Денис упал, ударился затылком о бордюрный камень и потерял сознание. С воплями к нам бежали из маминого двора Шухрат, Рустам, Олежа и Сережа, который на бегу воинственно потрясал гитарой. Рыжий оценил обстановку и дал стрекача.
82
– Они хотели тебя в травмпункт на тележке везти, но ты ни в какую, – рассказывала я Денису, пока он сидел под ольхой.
– Чего я там не видел, в травмпункте, – проворчал Денис.
Он пощупал опухающую голову, огляделся и протянул мне руку, чтобы я помогла ему встать.
– Я тебя помню, – усмехнулся он, глядя мне в глаза. – Мы с тобой вальс танцевали.
83
Тренер потом все-таки отправил Дениса к врачу, когда Денис позвонил и сказал, что не придет на тренировку, потому что у него голова размером с арбуз. Врачи прописали ему покой и шину на шею, так как у Дениса обнаружился подвывих шейного позвонка. Денис решил с шиной в школе не появляться и закончить учебный год раньше обычного. Рыжего я в школе тоже больше не видела, и спрашивать у его друганов, где он и как, мне не хотелось. Оброненный Рыжим нож дворник Рустам разбил ломом для колки льда и выкинул.
В предпоследний день года ко мне в школе подошла Оля и объявила со сжатыми зубами и скрещенными на груди руками, что уходит в гимназию имени Андрея Тарковского.
– Поздравляю. Удачи, – ответила я, немного растерявшись.
Оля сморщила нос и процедила сквозь зубы:
– Это я на тебя тогда воду вылила.
– Лимонад, – машинально уточнила я.
Она передернула плечами и поглядела в сторону.
– Ты меня бесила, но теперь все в прошлом, – проговорила она быстро, не глядя на меня. – Денис тоже в прошлом. Я его бросила.
Ну и весна, все друг друга бросают.
– Ты же с ним хотела замутить, так? – снова уставившись на меня прищуренными глазами, спросила Оля.
– Я?
– Иначе зачем это все? – уверенная в своей правоте, продолжила она. – Зачем поднимать руку, когда спрашивают, кто с ним будет танцевать?
До меня медленно доходило.
– Так сама бы и подняла руку, – сказала я, выпрямляясь и расправляя затекшие плечи. Надоело мне подстраиваться, сутулиться и выспрашивать, чего они все от меня хотят. – Сама бы танцевала, выступала и получала Достоевского с благодарностью.
Оля посмотрела на меня вытаращенными глазами, словно не веря, до какой степени тупости может дойти десятиклассник, и воскликнула:
– Да что я, дура – себя на посмешище выставлять?!
84
Финита. Маму уволили вместе с еще сотней работников банка «Восхождение», который на полпути к вершине погрузился в пучину кризиса, и она со спокойной душой отвезет нас с Никой на старую дачу своих родителей. Будет лежать там, недвижима, под сосной, пока мы будем гонять на велах на Оку, скатываться с песчаных дюн, нырять в быстром течении и возвращаться домой в пять утра. Лусинэ едет с родней в деревню и встретится там со своим крашем. Обещала писать и держать в курсе. Денис не поехал в летний лагерь каратистов, а нашел какую-то волонтерскую программу на Белом море и уехал туда на два месяца. Сказал, что хочет побыть там, где его никто не знает. Может быть, по истечении двух месяцев он заедет к нам с Никой на Оку, если не решит поселиться на Белом море навечно. Обещал присылать смс – интернета у него там не будет.
Папа и бабушка остаются в городе. Дядя Толя вызвался по выходным водить бабушку гулять и подменять папу каждую третью ночь на дежурстве по махровым полотенцам и непромокаемому чехлу. Вместе они справятся до моего возвращения.
Татьяна Геннадиевна прислала мне очень странное послание – «У меня все супер!». Возможно, она перепутала и писала его вовсе не мне, а кому-то другому. Но я на всякий случай ответила ей «У меня тоже!» и налепила стикеров с танцующими скелетами.
К О Н Е Ц
Об авторе
Дарья Варденбург – участница 25 парусных гонок и волонтёрских программ. Ходила на дырявом надувном катамаране по Белому морю, в одиночку ездила на мопеде по Намибии. Журналистка и писательница.