Марк перечитал телеграмму еще раз, потом еще раз. Потом аккуратно сложил ее вдвое и крикнул: «Ида! Ида! Ида!!» — и быстро пошел на кухню, где Ида как раз заканчивала готовить ужин. Джереми, Лу, Мартин и Дина побежали было за ним, но Марк аккуратно, но вежливо закрыл за собой дверь, и встревоженные друзья так и остались недоуменно переглядываться в коридоре.
А на кухне Марк протянул Иде телеграмму. Ида прочитала ее, потом перечитала, а потом посмотрела на Марка и растерянно спросила:
— Это что же это такое?..
Потому что в телеграмме было написано:
«ДОРОГИЕ ДЕТИ! ПРОИЗОШЛА УЖАСНАЯ ОШИБКА! ПОЖАЛУЙСТА, ВЕРНИТЕ СЛОНА!»
Глава 3
— Мы послали им телеграмму, но они пока не ответили, — сказала Ида, стараясь смотреть не на Мартина, а куда-нибудь в другое место. Например, сейчас она смотрела на моток проволоки, который Лу умудрился засунуть под кухонный шкаф и потом искал вчера на протяжении целого вечера. — Они обязательно ответят, и выяснится, что это какая-то… какое-то…
— Недоразумение, — сказал Мартин. — Но пока мы меня изолируем. А потом мне скорее всего придется уехать. Я понимаю.
— Это какие-то ужасные глупости, — сказал Марк. — Глупости, вот и все. И вообще — что это за дела — «Верните слона?» Можно подумать, ты какой-то слон!
— Ну, какой-никакой, — заметил Мартин.
— Да нет, — раздраженно сказал Марк, — ты же понимаешь, что я имею в виду. Можно подумать, что ты просто какой-то слон. Ты же не просто слон! Ты же… Ты член семьи!
— Я да, — сказал Мартин. — Но это ничего не меняет. Наверное, я опасен. В конце концов, они меня создали. Им виднее.
— Да ничем ты не опасен! — возмущенно воскликнула Ида.
— Ну, у Аделаиды, например, может быть другой взгляд на этот вопрос, — заметил Мартин.
На секунду все примолкли.
С Аделаидой и правда вышло не очень хорошо. До того, как Мартин стал Советником Премьер-Министра по Детским Вопросам, он работал в детском саду, где и познакомился с лучшей подругой Дины, маленькой девочкой по имени Аделаида. Они с Аделаидой сразу невзлюбили друг друга, и Аделаида, если честно, все норовила как-нибудь задеть бедного Мартина. Но Мартин был не маленькой девочкой, а взрослым слоном, и, конечно, никак не отвечал на ее выпады. Пока не превратил ее в манную кашу. То есть нет, на самом деле, он не превратил Аделаиду в манную кашу, все закончилось хорошо. Но в глубине души Мартин до сих пор подозревал, что будь его воля… Словом, следовало признать: Мартин был в высшей степени необычным существом, и семье Смит-Томпсонов уже пришлось столкнуться со множеством удивительных сюрпризов, о которых даже сам Мартин не имел ни малейшего понятия до поры, до времени. И теперь, после очень тревожной и очень загадочной телеграммы, пришедшей этим утром, можно было предположить только одно: некоторые из еще неведомых свойств Мартина могли оказаться опасными. И проявиться в любой момент.
Это невозможно было себе представить. Но и не думать об этом Марк с Идой просто не имели права.
И Мартин тоже.
— Мартин! — сказал Марк. — Но как же…
— Вообще-то меня зовут «Пробирка семь», — сказал Мартин. — И я думаю, что мне надо собираться.
Ида, внимательно рассматривающая набор ситечек для чая, быстро закрыла глаза.
— Я уверен, что когда от них придет ответная телеграмма… — начал Марк.
— Я думаю, — сказал Мартин, задумчиво размазывая по скатерти капельку чая, — маленький чемодан, который красный с зеленым, будет как раз. Я хотел бы в дорогу несколько книг и все такое. Мое полотенце (у Мартина было любимое зеленое полотенце с белыми звездами, служившее ему то одеялом, то попоной, то плащом фокусника, то галстуком-бабочкой, а то даже ширмой для кукольных представлений). Что еще? Ну, словом, всякое. Но маленького чемодана хватит, это точно.
В дверь кухни начали колотить три пары маленьких кулаков.
— Эй! — завопил Лу. — Мы тут час сидим, как дураки! Что за свинство! Открывайте немедленно!
Ида, Марк и Мартин переглянулись. Ида шмыгнула носом. Мартин сполз с табуретки. Как ни странно, он совсем не волновался, а то бы он уже вырос до черт знает каких размеров. Нет, он совсем не волновался. Ему просто было очень, очень плохо.
— Я хотел бы поговорить с Диной, — сказал он. — Думаю, ничего ужасного от этого не случится.
— Кажется, во дворе никого нет, — сказал Марк.
— Прекрасно, — сказал Мартин. — А если я почувствую, что превращаюсь в злобного гоблина, немедленно разобью себе голову о стенку дома. Обещаю.
— Останется пятно, а нам оттирай, — заметил Марк, направляясь к двери.
— Я подложу полотенце, — сказал Мартин.
Ида всхлипнула и улыбнулась.
Глава 4
— Я уже научила Алису прыгать через скалку, — сказала Дина. Она сидела на скамеечке и качала ногами в синих кроссовках и полосатых носочках. — Правда, пока что ей не хватает… как бы это сказать? Лихости. Она переставляет передние лапы, когда скакалка хлопает ее по носу, а задние приходится переставлять мне. Но знаете, Мартин, это уже гораздо лучше, чем на прошлой неделе, и у нас есть еще неделя, так что все неплохо.
— Дина, — сказал Мартин, — ради бога, скажите, что Вы меня слышали.
Мимо проехал фургончик мороженщика, но Дина даже не подняла на него глаза.
— Правда, прыганья через скакалку, конечно, мало, — сказала она, — но для такой крупной кошки, как Алиса, учиться носить палку как-то даже несолидно. По крайней мере, мне так кажется. Так что придется впечатлять жюри скакалкой и бегом на короткие дистанции. Хорошо бы на длинные, но после двадцати шагов Алиса ложится. Приходится ее волочить.
— Дина, — сказал Мартин. — Пожалуйста. Ну пожалуйста.
Дина замолчала.
— Я же вернусь, — сказал Мартин. — Я Вам обещаю. Я просто все выясню. И переделаюсь, или что там. Ты меня породил, ты меня и переделай, или как там этот принцип должен звучать в наши дни. Я Ваш Рыцарь и Боевой Слон, Дина. Ну пожалуйста.
Но Дина все равно молчала.
— Не молчите, — сказал Мартин. — Я умру.
Но Дина продолжала молчать и по очереди скатывала и раскатывала резинки своих полосатых носочков — то на левой ноге, то на правой. Потом опять на левой. Потом снова на правой.
— Я не думал, что Вам это так важно, — сказал Мартин.
— Мне неважно, — сказала Дина.
— Понимаю, — сказал Мартин.
И тут Дина вдруг вскочила. И закричала:
— Вы ничего не понимаете! Дурацкий слон! Дурацкий идиотский слон! Уезжай куда хочешь к чертовой бабушке в дурацкую Индию! Зачем ты вообще приезжал, дурацкий идиотский слон! Уезжай и никогда больше не приезжай!!!
— Дина! — сказал Мартин и от ужаса и боли стал размером с большую собаку.
— Уезжай к чертовой бабушке! — завопила Дина и бросилась бежать.
И тут Мартин увидел машину.
И понял, что бежит за Диной. Он даже не думал, что можно так бегать.
А потом он увидел, как Дина взлетает в воздух. И почувствовал, что ему страшно больно. Так больно, как будто его тело распалось на части.
А потом стало темно.
Глава 5
— А теперь «Сурка!» — попросила Дина, и Мартин спел «Сурка». Дело было теплым воскресным вечером в самом начале осени, только-только начало темнеть, они сидели на крыше, но это была другая крыша, потому что Дом С Одной Колонной давно требовал ремонта, и этим летом они наконец собрались переложить кровлю. Теперь крыша была красной, а посередине был надежно привинчен удобный диван и маленький столик, и Мартин с Диной пили чай с абрикосовым вареньем, потели и отдувались. Потом Дина встала и подошла к краю крыши, и Мартин подошел следом за ней. Дина присела на корточки, а Мартин забрался к ней на колени, и они стали смотреть вниз. Мимо проехал мороженщик, его фургон переливался удивительными цветами, а на крыше извивались длинные антенны. Они улавливали сигналы тех, кто жил в ближайших домах: кому рожок с клубничным шербетом, кому тройной «гляссе», а некоторые были любителями ледяной крошки со вкусом односолодового виски. В доме напротив зажглись окна, и они увидели, как очень похожий на Лу молодой человек и какая-то девушка машут им руками. Дина растерянно посмотрела на Мартина и сказала:
— Я не помню, когда Лу переехал.
Потом она огляделась вокруг и вдруг сказала:
— Мартин? Почему наша крыша красная, а не зеленая?
Она сняла Мартина с колен и медленно поднялась. Она посмотрела на свои взрослые руки с накрашенными ногтями, на незнакомое платье, поднесла к глазам прядь длинных темных волос и испуганно спросила:
— Мартин, что все это такое?
— Это мы, Дина, — сказал Мартин. — Это же мы.
Потом вдруг рассвело.
— Этого не может быть, — сказал доктор Циммербург и укусил себя за ноготь, — этого не может быть, но это есть. Хотя этого совершенно не может быть. Но это, безусловно, есть.
— Он… умер? — едва слышно спросила Ида.
— Он умер. Но он не умер, — сказал доктор Циммербург и уронил очки. — Понимаете, он ожил.
— Ожил? — медленно переспросил Марк.
— И зажил. То есть зажило. Я хочу сказать, все зажило. Как на собаке. Я имею в виду, на слоне. На вашем слоне все зажило, как на собаке. Вот что я имею в виду, — сказал доктор Циммербург и подпрыгнул.
— Господи, какое счастье! — закричала Ида.
— Подождите, — сказал Марк, — ожил. С ума сойти. Какое счастье. Но как это — ожил?
— Понимаете, — сказал доктор Циммербург и яростно почесал себя в затылке, — кажется, Мартин бессмертный.
Глава 6
Когда измученные переживаниями и волнением Марк, Ида, Джереми и Лу поздней ночью вернулись из больницы домой, навстречу им с крылечка Дома С Одной Колонной поднялась фигура в аккуратной синей униформе.
— Миссис Робинсон! — изумленно сказал Лу.
— Да уж решила вас дождаться, — сказала старая почтальонша. — Ничего не рассказывайте, все знаю, моя подруга Бетси там старшая медсестра, и уж если она что рассказывает, то будьте уверены, ничего не упустит, я уже ей даже сказала однажды, ты бы, Бетси, как начнешь говорить, думала, когда закончить, а то жить мне не так уж много осталось, могу до конца твоей истории и не дотянуть, — так вот она мне рассказала, как доктор Циммербург глазам своим не верил, умер бедный слоник, он даже заплакал, ведь его весь город уж так любит, и доктор его сколько лет пользует, а тут ему и говорят: «Доктор, да смотрите же!» — а раночки-то все затягиваются, Бетси мне говорит, медсестра-то чуть даже в обмотрок не хлопнулась, да и доктор тоже с тех пор вроде нормально ходит, а то все возьмет да и подпрыгнет, а Мартин, бедняжечка, как глаза открыл, так сразу, «Дина! Дина! Где Дина?» — Бетси мне го