– Господин капитан, слева по Кожевенной ничего!
Агент тайной стражи возник рядом, словно выплыл из утреннего тумана.
Начинал заниматься рассвет, и первые красноватые блики уже раскрашивали холодные черные крыши, выхватывая из темноты замерзшие флюгеры. Кованые петухи, голуби, совы и даже драконы удивленно взирали с крыш на множество человеческих фигур, которые стаей голодных крыс шныряли от одного дома к другому, до смерти пугая и без того не спящих и дрожащих от ужаса жителей города. Впрочем, в движениях серых теней была своя логика и четко выверенный порядок – начав поиски с крайних домов, охотники постепенно сужали круг, в центре которого располагался догорающий трактир.
– Переходите на другую сторону и продолжайте. Там, кстати, имеется препаршивенькая обувная лавка «Дырявый сапог». Если лачуга сгорит, я не слишком расстроюсь – ее хозяин, этакий пакостник, Сэмми-башмачник, не раз был замечен в чтении грязных стишков и распевании глупых песенок неподобающе-нежелательного содержания.
– Будет исполнено, господин…
– Эй! Берни! – Капитан тайной стражи вдруг резко изменился в лице. Приторная улыбка попыталась сползти с его губ, но полностью скрыться ей так и не удалось, и вскоре она оставила эти попытки, обернувшись злобной гримасой. – Где Берни и Гренн, ротозеи?!
Никто не отозвался, этих двух «серых плащей» и впрямь уже четверть часа никто не видел – с тех самых пор, как они отправились проверять пятый дом по Вязовой улице…
Свистнув шестерых своих подельников – всех, кто оказался поблизости, – господин Голосок сам направился к упомянутому дому. Это было старое двухэтажное здание серого кирпича с окнами, грубо заколоченными досками. Те, кто здесь жил, были настолько бедны, что не могли позволить себе ставни и стекла, а между тем осень брала свое: забить наглухо окна или замерзнуть – выбор у жителей был невелик.
Оставив половину своих людей снаружи – следить за дверью, капитан тайной стражи вместе с тремя оставшимися головорезами отправился проверять дом. Пройдя через единственную входную дверь, агенты Бремеров оказались в темноте узкого коридора. Двое вошедших тут же зажгли факелы – отбрасываемые людьми дрожащие тени украсили собой грязные стены.
Первый труп они обнаружили почти сразу – накрытый плащом мужчина лежал перед уходящими вверх ступенями лестницы, уткнувшись лицом в пол. Под его неестественно вывернутой головой уже скопилась большая темная лужа.
– Гарри, будь хорошим мальчиком, посвети-ка сюда, – приказал одному из подчиненных капитан.
Тот поспешил поднести факел ближе.
– Это Гренни Строгнус, негодник. Не послушался папочку – полез за сладким один… Но где тогда Берни? Подозреваю, что тоже прилег отдохнуть… – как ни в чем не бывало произнес Голосок и обернулся к своим: – Ребятишки, пошарьте тут, только осторожно. Не теряйте друг дружку из вида.
«Серые плащи» стали по очереди открывать боковые двери. Каждый раз один агент оставался в коридоре, а двое входили, держа мечи наготове. После осмотра сразу следовал доклад.
– Тут пусто.
Агенты проследовали к следующему помещению.
– Кухня. Никого.
Распахнулась очередная дверь. Почти сразу за ней раздался пронзительный писк.
– Чулан, господин капитан! Только крысы. Под ноги кидаются, твари!
Очередной скрип. На этот раз от железной крышки погреба. Один из агентов, светя перед собой факелом, полез вниз.
– Господин капитан! Там, внизу, два свежих трупа: мужчина и женщина. Похоже, жильцы этого дома. Убиты совсем недавно, у обоих перерезано горло. – Лицо высунувшегося из погреба агента было бледным и слегка подрагивало в свете оставленного в стенной коридорной нише факела.
– Так! Все наверх!
Голосок ничуть не заинтересовался мертвецами – подобного всегда хватало в его работе. Он не сводил глаз с лестницы, явно что-то услышав. Пухлые пальцы капитана тайной стражи уверенно сжимали удавку, то скручивая веревку с петелькой потуже, то слегка послабляя.
– Наша пташка затрепыхалась, мальчики! Проверим, насколько остренькие у нее коготки… Пошли, вперед!
Трое головорезов вскинули мечи и двинулись к лестнице. Они вовсе не выглядели уверенно – в конце концов, в тайную стражу Бремеров набирали скорее за беспринципность, небрезгливость и исполнительность, чем за умение фехтовать. Но своего капитана они боялись больше, чем затаившегося в темноте эльфа. А зря… Первый из агентов не успел даже полностью подняться по лестнице – в сердце ему вонзился брошенный с близкого расстояния нож: удар оказался такой силы, что острие вышло сзади, пробив грудную клетку и не оставив сомнений в серьезности намерений засевшего наверху.
– Вперед! Вы, оба! – приказал капитан.
Еще двое теальцев рванулись наверх, послышался лязг мечей, потом по ступеням скатилось одно из тел. У мертвеца не было головы, и теперь вся лестница оказалась залита бьющей из трупа кровью. Следом из темноты раздался крик, полный отчаяния и боли, – последний из взобравшихся на второй этаж «серых плащей» расстался с жизнью.
– Неплохо, неплохо, любезный… – проблеял невысокий человечек, поигрывая в пальцах удавкой. – Благородный ал… Рилле, если не ошибаюсь? – предположил капитан. – Только у старшего стража хватило бы мастерства вот так, играючи, разобраться со всеми тремя…
Ответа не последовало. Второй этаж все так же хранил угрожающее молчание.
– А? Я угадал? – Голосок по-прежнему стоял внизу, поджидая. – Знаю, что угадал… Неуловимый убийца, лучший шпион и разведчик, глаза и уши на службе у могущественного саэграна Остроклюва. Можно сказать, собрат по ремеслу… Хе-хе… Вот только все твое мастерство, дружок, сегодня тебе не поможет. Мы уже отобрали у вас Теал, ваше дело пахнет жа-ре-ным… Очень скоро здесь будут три десятка моих мальчиков. И я запросто спалю эту лачугу вместе с тобой, милый мой. Если не желаешь играть в «кто зажарит эльфенка», спускайся-ка по-хорошему, да сперва выбрось оружие…
Болтая без умолку, капитан тайной стражи ни на секунду не ослаблял бдительности, а его глазки бегали по сторонам, ожидая нападения. Он уже понял, что связался с противником не по силам, и теперь прикидывал пути к отступлению, заговаривая эльфу зубы, но тот начал действовать более решительно, чем господин Голосок мог предположить.
Внезапно эльф прыгнул. Тело в плаще резко рванулось вниз, перелетая через ступени, но шустрый теалец успел отскочить в сторону. Реакция пухлого человечка поражала – за долю секунды тот успел не только убраться с линии удара врага, но и исхитрился заскочить нападающему за спину, ловким движением набрасывая удавку на шею.
Но весь его трюк обернулся ничем – «прыгнувшее тело» и без того уже было удавлено, причем не более получаса назад, и теперь мерно раскачивалось на привязанной к потолочному крюку длинной веревке.
– А вот и Берни. Нашелся, проказник… – только и смог сделать, что удивиться, капитан.
Он узнал посиневшее лицо своего агента. Само собой, мертвецом был не эльф – трудновато было бы ему броситься вниз со второго этажа в подобном состоянии. Одновременно с этой посетившей голову дурацкой мыслью сзади под лопатку уперся меч.
Господин Голосок сразу понял, кто стоит у него за спиной и тычет острием в бок. Дергаться было бессмысленно, и капитан вновь решил пустить в ход свое излюбленное оружие – истекающие ядом слова. Все, что угодно, лишь бы оттянуть свой конец, нащупать пути к отступлению.
– А ты оказался несколько умнее того, другого стража, ал Рилле. Ты знаешь, что твой дружок Келльне на коленях просил у меня пощады, прежде чем сдохнуть.
– Он бы никогда так не сделал. А ты? – зло прошептал в ухо человеку Рилле, подкрепив свою уверенность ударом меча.
Теалец захрипел, хватаясь за бок, потом нелепо раскинул руки и повалился на пол. Капитан Голосок умер, так и не успев ответить, но по выражению ужаса, застывшего в его маленьких остановившихся глазках, эльф понял, что не ошибся. В последний раз зашипев, вспыхнул и погас горевший в нише факел.
Не теряя времени даром, страж выскочил из дома и бросился по улице прочь. Вслед ему просвистело сразу несколько арбалетных болтов – подошло подкрепление из тайной стражи Бремеров, но Черный Лебедь сегодня хранил своего слугу – смерть в очередной раз обманулась и не настигла его…
…Страж беспощаден к себе. Он изнуряет себя тяжелыми тренировками, лишает себя простых радостей жизни, но непрестанно совершенствуется в ремесле убийств день ото дня. Со временем он становится подобен лучшим клинкам гномьей работы, которые никогда не нужно затачивать. С годами воин лишь умножает собственное мастерство и постепенно учится командовать, достигая новых высот в военной иерархии: титула старшего стража или даже саэграна. Люди не в силах представить себе подобной самоотдачи – их жизни настолько коротки, а желания и амбиции столь безмерны, что они оказываются просто не в состоянии отдавать себя любимому делу целиком, без остатка. Страж может иметь семью и детей, но мыслями он всегда за порогом. Как гласит первая из «скрижалей войны»[32], просыпаясь, страж первым делом представляет себе, как именно он хотел бы умереть сегодня. Ведь смерть для стража – вовсе не страшный и трагичный конец, а вершина его карьеры, конечный пункт непрерывного обучения и награда за службу длиною в жизнь.
Страж бежал… Безошибочно определяя на слух опасность, он уходил от возможных стычек с отрядами Бремеров, сворачивая на соседние улицы или прячась в узких проходах между домами. Часть пути он даже проделал по карнизам и крышам – все лишь ради того, чтобы не тратить время на ненужные сейчас схватки, не дать себя задержать ни на минуту.
После подрыва трактира, да примет Тиена души сгоревших, он остался единственным, кто может успеть оповестить разбросанные по городу эльфийские отряды и спасти множество жизней. Этой ночью он уже сумел сделать немало: три группы, каждая почти в два десятка осей и долов, скрытно отходили к Черному пруду, следуя его указаниям.