– Что ж, Юлий Александрович, вы и впрямь проделали огромную работу!
– Вашими молитвами, Олег Иванович, вашими молитвами, – ответил Меллер. – Да вот, прошу – наши первенцы!
Двое мужчин прошлись вдоль ряда выставленных на обозрение велосипедов. Их было восемь; необычный – для девятнадцатого века, конечно, – внешний вид, элегантный изгиб рамы, яркая окраска… и надпись «Дуксъ» на верхней трубе рамы. Оставалось только дивиться, как точно в этом своем витке повторилась история, только на семь лет раньше срока.
Юлий Александрович Меллер, известный в Москве спортсмен и, безусловно, талантливый изобретатель, познакомился с Олегом Ивановичем еще в июне, на велосипедном празднике в Петровском парке. Гость из будущего искал тогда источники дохода, только еще планируя устраиваться в прошлом, – и самым перспективным вариантом показалось ему нарождающееся в России велосипедное дело. Сказано – сделано; познакомившись на упомянутом мероприятии сразу с двумя будущими «воротилами» велосипедной отрасли – Александром Лейтнером, владельцем уже действующей веломастерской в Риге (будущая фабрика «Россия»), и будущим создателем знаменитой фабрики «Дукс», – Семенов решил сделать ставку на Меллера. И, похоже, не ошибся.
Нет, с Лейтнером он тоже наладил сотрудничество – в результате рижская фабрика еще в августе выпустила первую партию своих «Беговелов» – самокатов новейшей конструкции, оснащенных клещевыми тормозами и амортизаторами передней вилки. «Беговелы» раскупались как горячие пирожки; почти все машины были приобретены богатыми петербургскими спортсмэнами, и теперь фабрика Лейтнера была обеспечена заказами на год вперед. Рижский предприниматель в срок, как было договорено, перевел на счет Олега Ивановича весьма значительную сумму денег, затребовал новые поставки и слал в Москву письма с намеками на то, что готов оказать содействие в приобретении привилегий на изобретения в области велосипедного дела. Адресат же не торопился отказывать – потчевал рижанина завтраками, развивая тем временем в Москве совместное дело с Меллером.
Недавно затея принесла первые плоды – в сентябрьском велопробеге, традиционно устроенном Царскосельским кружком велосипедистов, Меллер возглавил команду московского общества велосипедистов-любителей, члены которого – все трое – выступали на новых машинах фабрики «Дукс». Разгром был полным; несмотря на то что остальные спортсмэны выступали на новейших, безумно дорогих английских и бельгийских машинах, прибыли к финишу на полчаса позже последнего из коллег Меллера. Троица московских гонщиков комфортно, не особенно даже и напрягаясь, преодолела дистанцию и лишь шагов за сто от финишной ленты аккуратно распределилась в заранее оговоренном – в этом не усомнился ни один из зрителей – порядке. Еще один совет Семенова, данный им до отбытия в Сирию; на всем пути следования команду сопровождали «технички»: две пролетки, на одной из которых помещались двое лучших мастеров «Дукса» с необходимыми инструментами и запчастями, а на второй, в специальных держателях, везли три запасных велосипеда.
Все это произвело гнетущее впечатление на соперников московской команды – у них не осталось ни единого шанса, и они прекрасно поняли это еще до старта пробега, – и невиданный прилив энтузиазма у петербургских поклонников «бициклизма». Меллеру, разумеется, предлагали большие деньги за его агрегаты; когда же присутствующие поняли, что Юлий Александрович и в мыслях не держит продавать именно эти экземпляры, заказы посыпались рекой. Изобретатель отвечал осторожно, боясь излишне обнадеживать будущих клиентов: модели особые, приготовленные только для гонки, и о серийном выпуске говорить пока рано…
Гоночные велосипеды Меллер собирал самолично, чуть ли не вылизывая каждый винтик. Эти «бициклы» можно было назвать продукцией его мастерской лишь условно – к моменту старта гонки на фабрике имелись лишь кузница да несколько трубогибных станков. Единственно, чем могло похвастаться будущее «высокотехнологичное» производство, – это чуть ли не единственное в Москве приспособление для гальванопластики. То есть Меллер мог наносить на узлы велосипедов гальванические покрытия – по желанию заказчика меднить или никелировать их, придавая машинам нарядный вид и заодно защищая от коррозии. Олег Иванович хорошо знал, что в его истории именно гальваническая ванна оказалась серьезным козырем «Дукса», так что и здесь настоял на приобретении точно такого же оборудования.
Спицы для колес будущих чемпионских машин заказывали в Германии, ободы были английского производства. Более сложные узлы – втулки, тормозные приспособления, цепи, шестеренки – Юлий Александрович получил от своего партнера. Он, конечно, понятия не имел, что все эти детали были изготовлены в Китае, в 2014 году от Рождества Христова; Олег Иванович тщательно следил за тем, чтобы с них была удалена любая маркировка.
Так что Меллер прекрасно понимал, что первые велосипеды его собственного производства будут отличаться от этих машин как небо от земли. Так и вышло – «Дукс-Пикник» (название предложил Семенов) оказался тяжеленной полуторапудовой конструкцией на литых гуттаперчевых шинах (гоночные машины были на пневматиках) и с одной фиксированной передачей. И все же – он неизмеримо превосходил по всем статьям недавно привезенный в Москву английский «бицикл» нового безопасного типа, с колесами одинаковой величины. «Безопасной» новинку назвали за то, что она, в отличие от велосипеда-паука, не превращала любую поездку в головоломный цирковой трюк с отчетливой опасностью свернуть себе шею.
В первом серийном «Дуксе» «привозными» – то есть заказанными через Семенова – были только втулки, особенно задняя, оснащенная ножным тормозом. Все же остальное Меллер заказывал на российских заводах – в Петербурге, Москве, Туле и Ижевске, отдавая предпочтение оружейным производствам. Олег Иванович всячески поддержал эту инициативу и даже сделал Меллеру неслыханно щедрое предложение – патенты предстояло теперь оформлять не на имя господина Семенова или его заокеанских партнеров, а на только что созданное предприятие.
Это было посерьезнее трубогибов и гальванической ванны; вместе с заработанной уже репутацией и полусотней клиентов, ожидающих появления дуксовской новинки, патенты позволяли создателю «Дукса» глядеть в будущее с уверенным оптимизмом. Партнер не подвел – Олег Иванович не просто приехал в мастерскую полюбоваться на первые «Дуксы-Пикники», а привез очередную партию втулок, подшипников и, главное – чертежи, необходимые для подачи прошения на предоставление привилегий (проще говоря, патентов).
Но и новинки опробовали, конечно. Поколесив по двору мастерской и выбравшись даже на улицу (окрестные мальчишки, привыкшие уже к виду необычных машин, приветствовали испытателей «Дукса» восторженными воплями), Олег Иванович и Юлий Александрович устроились в конторе при мастерской. Заказали обед из ближайшего трактира; из шкафа появился графин. По всем традициям промышленной и предпринимательской жизни, такое событие – выпуск первой продукции нового предприятия! – следовало отметить громким загулом в лучшем трактире. Однако же Меллер, немец по происхождению, спортсмэн, изобретатель – был далек от купеческих привычек Москвы. Олег Иванович, понятное дело, настаивать не стал, так что это, без сомнения, грандиозное достижение было отмечено весьма скромно – ужином из средней руки трактира с довольно приличным, чего уж скрывать, коньяком.
С первых «Дуксов» разговор перешел на патенты. Меллер с блеском в глазах развивал перед партнером блестящие перспективы; Семенов лишь улыбался и поддакивал. Да, идея оказалась хороша. И дело было даже не в деньгах: умница Меллер был, по меркам любого попаданческого романа, идеальным инструментом «технологического прогрессорства» – знай подкидывай проверенные идеи и отпускай время от времени намеки насчет толковых людей, – а остальное он уж и сам сделает, только держись…
– Так вот, Олег Иванович! Сейчас, конечно, бициклы очень дороги; но я предвижу, что лет через пять-семь они будут доступны даже и людям со средним достатком. А тогда – улицы наполнятся бициклами; люди будут ездить на прогулки, разносчики и посыльные пересядут на наши машины. А уж о почтальонах и вовсе говорить нечего – уверен, при каждом почтовом отделении будет несколько казенных бициклов, на которых станут развозить срочные телеграммы. Вот только отменят, дайте срок, этот нелепый закон, запрещающий езду на бициклах в городах, – и скоро мы не узнаем ни Москвы, ни Петербурга! Повсюду будут двухколесные машины…
– А о военных не думали? – поинтересовался Олег Иванович. – Им, вероятно, тоже будет интересно.
– А как же! – с энтузиазмом подхватил Меллер. – Уверен, при военном коменданте в любом крупном городе появится команда бициклистов – для доставки важных депеш. Да и пехотные, и артиллерийские офицеры тоже могут…
– Да нет, я не о том, – покачал головой Семенов. – Посыльные – это, конечно, хорошо, но… мелко плаваете, Юлий Александрович! Представьте себе простой, крепкий и недорогой велосипед с широкими шинами, способный выдержать пехотного солдата в полной амуниции. Представили? А теперь – представьте роту, состоящую из таких солдат. По хорошей дороге такую «ездящую пехоту» можно перебрасывать, пожалуй, побыстрее конницы – и никакой возни с фуражом и коноводами. Доехал до позиций, сложил бициклы в безопасном месте – и пожалте в первую линию!
– А что, любопытно… – задумался Меллер. – Эдакие, знаете ли, «механические драгуны»…
– Самокатчики, – поддакнул Семенов. – Вот отличное название – просто и по делу. Самокатчики.
– Да, очень хорошо! – кивнул Меллер. – Самокатчики – это звучит. Одна беда – дороги наши не слишком-то подходят для бициклов даже и в сухое время года. Про осень и весну я уж и не говорю – тут никакая машина не выдержит…
– Так уж и никакая! – покачал головой Семенов. – Дутые шины облегчают движение даже и по песку и снегу. На таких велосипедах ездить можно не только по дорогам и всякой более или менее твердой поверхности почвы, но и по слегка топкой и покрытой травой.