Засопев недовольным ежиком, выразительно посмотрела на мужчину в своей кровати.
– Что? – Глеб сделала максимально невинный вид, – мы твоему начальнику не расскажем что собираемся прогуливать!
– Издеваешься?
Фыркнула наблюдая как мою кружку убирают обратно на тумбу к уже опустевшей второй и тут же взвизгнула, потому что любимый крокодил, схватив меня в охапку упал на бок и принялся целовать в лицо, что называется "куда Бог пошлет".
Я отбивалась, фырчала, пыхтела, но в итоге сдалась и начала хохотать. Такой Глеб был мне не знаком, но черт возьми как же он мне нравился.
– Я не издеваюсь, – бормотал между поцелуями – я просто чуть-чуть дразнюсь.
Дразнился он долго, со вкусом и удовольствием, так что я даже и не поняла насколько серьезны были все его слова.
Переехать жить к Глебу? Да у меня даже мысли такой не было! Думала это часть шутки. Ну с чего бы мне вот так сразу брать свои вещи и перебираться в чужую квартиру? Но тем не менее три недели спустя я обнаружила себя в кондитерском магазине. Вместе с Глебом мы выбирали торт, хотя зашли за его любимыми конфетами.
– Ань, я тебе точно говорю от «Праги» еще ни у кого ничего не слипалось. И вообще ужасы я смотрю только с сладким!
– Это властелин колец то ужасы?! Алексеев просто признай, ты неисправимый сладкоежка! – легко стукнула его в плечо и повернулась к девушке продавцу, – нам медовик. Самый большой!
Глеб обнял меня со спины и положив подбородок на плечо, прошептал, мимоходом прикусив мочку уха:
– Видишь как быстро ты узнала все мои тайные привычки.
Вот после этой фразы я и зависла.
Пока тело привычно реагировала на близость этого мужчины, мозг активно подкидывал мне список вещей хранившейся в квартире Глеба. Когда дело дошло до прокладок на полке шкафчика в ванной я повернулась к Алексееву и прищурившись посмотрела в его хитрое лицо.
Кажется он был гораздо умнее меня, так как моментально напрягся, сжимая руки чуть крепче и насупив брови отчеканил:
– Не отпущу!
Как, вот как он по одному выражению лица смог понять, что я подумала как бы мне незаметно перенести половину своего гардероба обратно домой?!
– Ну ты и жучара, – восхищения в голосе мне сдержать не удалось.
– Жучара, – серьезно кивнул и тут же сверкнул улыбкой, – зато счастливый жучара!
***
Уже ночью, положив голову ему на плечо и рисуя пальчиком на груди цветочки вокруг мужских сосков, я пыталась понять: как же он так сумел? Я слишком любила жить одна, свою независимость и свободу. Мне всегда было некомфортно ночевать где-то не дома, а тут…
Кажется, все началось с его просьбы приехать с документами к нему домой. У шефа случилась мигрень. Нужно заметить, что мигрень мы совместными усилиями победили, а также плодотворно поработали аж до двенадцати ночи: сроки строительства нового салона полетели к чертовой матери, что повлекло за собой множество проблем, требующих срочного решения. Домой меня никто не пустил в такое время, а на все отговорки, что мне не во что будет переодеться утром, Глеб предпочел не обращать внимания. На следующий день он ночевал у меня, а через день мы отправились в кино и, конечно, до его квартиры было добираться ближе. Утром мне, как ни странно, было что надеть, но так как мы проспали, – по словам Глеба, из-за меня, – я не успела подумать, откуда в его шкафу взялась парочка моих офисных платьев, а за рабочей беготней как-то этот вопрос забылся.
Потом мы снова несколько ночей ночевали у меня, а дальше был ресторан и снова квартира Глеба, с моей пижамой и тапочками… И так раз за разом, но мне было так хорошо с ним, что я попросту не заметила, как хитрый Алексеев перевез половину моих вещей к себе.
– Мартынова, спи давай, завтра опять не встанешь с утра.
– Алексеев, ты меня к себе перевез, дай спокойно порефлексировать!
Хохотнув, Глеб развернул меня на другой бок и, прижав к груди, шепнул куда-то мне в макушку, уже засыпая:
– Ну, давай, вредина любимая, рефлексируй, завтра расскажешь, до чего додумалась.
В общем, утром мне нечего было рассказать Глебу кроме того, что ночью у меня случился приступ тахикардии и в этом виноват он!
А еще две недели спустя случилось страшное и странное. Одним субботним днем раздался звонок домофона и так как я ждала доставку продуктов, не задумываясь открыла, даже не спросив, кто там.
Глеб был в ванной, а я, накинув поверх короткого топа его рубашку, пошла открывать. Увидев своих родителей, стоявших на пороге квартиры Глеба, я чуть дверь не захлопнула у них перед носом! Только папин насмешливый взгляд остановил меня от такого поступка. Никогда еще я так не радовалась, что на мне были надеты шорты!
– Ань, кто там? – крикнул Глеб, видимо, выходя из ванной.
– Это к тебе, – ответила, пропуская родителей в квартиру.
Точно к нему! Потому что я родным не сообщала, что перебралась жить к Алексееву, и адрес не сообщала, и вообще не хотела делиться своим личным счастьем в ближайшие пару месяцев, чтобы у мамы как можно дольше не было разговоров на тему свадьбы.
– Надеюсь, он хоть штаны надел, – буркнула себе под нос, повернувшись в сторону коридора, в котором уже были слышны шаги, интриган чертов!
– Юрий Михайлович, Валерия Максимовна, – Глеб с довольной улыбкой пожал папе руку и приобнял мою маму, которая тут же зарделась, – рад, что приехали пораньше.
– Ой, Глебушка, мы не собирались так рано, – запричитала мама, протягивая мне увесистый пакет, – но дороги были неожиданно пустыми.
Ну, конечно, как удивительно, что в десять утра летом в субботу дороги в городе были пустые. Мама, да кому ты свистишь? Полгорода еще вчера свалило на дачи! Показав взглядом все, что я думаю о ее вранье, сунула нос в пакет и поплелась на кухню. Мамочка расстаралась и привезла кучу какой-то выпечки. Не иначе для Глебушки. И вот у меня огромный вопрос, когда он успел познакомиться с моими родителями?!
С тоской выглянув в окно, мысленно прикидывала, а смогу ли я незаметно сбежать из этого дурдома? Рядом совсем, до переправы, а там куда-нибудь в лес на одном из островков на Волге, пусть Глеб ищет потом!
Целых два часа я наблюдала, как Глеб воркует с моей мамой и обменивается шутками с папой. Кажется, они успели обсудить все: и урожай, и рыбалку, и аномальную жару, и мое детство. Мне оставалось только радоваться, что мама вместе с пирожками, которые "я же помню, как они тебе понравились в прошлый раз", не привезла заодно и альбом с моими детскими фотками. Судя по тому, как Валерия Максимовна выразительно на меня смотрела и то и дело шевелила бровями, Глеб ей нравился. А у меня в голове билась паническая мысль: "Это заговор против меня и Франции!".
К моему огромному облегчению, родители не стали задерживаться надолго. То ли у них действительно были планы, то ли они видели, что я еле сдерживаюсь от негодования, и решили бросить Глеба одного успокаивать злую дочь.
Обняв перед уходом, папа успел шепнуть:
– Сильно не лютуй, мужик у тебя все правильно хотел сделать.
– Я только чуть-чуть его прибью, потому что "хотел" и "сделал" имеет огромную разницу!
– Анечка, – мама погрозила мне пальцем и хитро улыбнулась, – не обижай мальчика.
Мальчик стоял чуть в стороне и даже не пытался сделать виноватый вид, чем бесил еще больше. Ууу, погоди у меня, крокодил-Глеб, дай только дверь закрыть!
– Ну? – после того, как щелкнул замок, я развернулась к любителю неожиданностей. – И что ты скажешь в свое оправдание?!
– Твоя мама очень вкусно готовит, – Глеб улыбнулся и начал тактическое отступление.
– Не подходит, Глеб Викторович, еще что-то?
Он делает несколько шагов назад.
– Папа у тебя отличный мужик.
– Гле-еб?!
– Между прочим, я не вру, – плечи Глеба уже откровенно трясутся от едва сдерживаемого хохота, но он все еще продолжает пятиться от меня.
– Алексеев, блин!
– Мартынова, блин! – передразнивает меня, доводя до ручки.
Жаль, я сразу не поняла, что его тактическое отступление – это лишь видимость, на самом деле меня заманивали в ловушку. Осознала только когда он подхватил меня на руки и, не обращая внимания на легкие удары в грудь, выбил воздух одной фразой:
– Я просто не хотел, чтобы ты волновалась.
Всего несколько слов, но возмущение, раздражение и зачатки злости растворились не оставив и следа.
Когда я смогла снова связно говорить и даже шевелиться, а Глеб очень постарался, чтобы я как можно дольше была в невменяемом от удовольствия состоянии, мне удалось собрать себя в кучу и, приподнявшись на локте, заглянуть в его довольное лицо. Спокойный, с ленивой улыбкой, он скользил ладонью по моей спине и жмурился как самый настоящий кот.
– Когда ты успел познакомиться с моими родителями?
– До того, как у меня окончательно сдали нервы и я увез тебя в твою квартиру.
Поняв, о каком именно времени идет речь, я чуть с кровати не упала. И мама все время молчала?!
– Ты же всю ту неделю от меня шарахался как черт от ладана, даже кофе сам делал! Да ты… Ты… Я же…
– Ты ходила в этих своих юбках и сводила меня с ума. Я из-за стола лишний раз встать боялся, чтобы ты не увидела восстание у меня в штанах, – Глеб тихо рассмеялся, – а по вечерам я шерстил сайты Самары и думал, как организовать свидание, чтобы наверняка покорить свою упрямую помощницу.
– Придумал? – спросила, не до конца веря в услышанное.
– Угу, в процессе организации и поехал к тебе домой, познакомился с родителями. Спонтанное решение, но знаешь, я рад, что все получилось именно так. Они у тебя и правда замечательные и, кстати, именно твоя мама подсказала, куда можно тебя отвезти.
– Что-то я не помню нашего свидания, – легко ущипнула его за бок, – и мое с Волгой сорвал.
– Сама виновата, Анна Юрьевна, – поймал мою ладонь и поцеловал каждый пальчик на ней, – ты так мило ворковала со своим Егором, что у меня было только одно желание: спрятать тебя ото всех и никому не показывать.