— Никому не интересно, что я обо всем этом думаю.
— Неправда! Меня интересует ваше мнение.
Стелани снова пожала плечами:
— Само собой, я предпочитаю Шаррод Дизбаху.
— Само собой. Расскажите мне — что происходило перед моим исчезновением в Порт-Маре? Что вы помните?
Стелани поморщилась:
— Нашу поездку в Порт-Мар нельзя назвать ни поучительной, ни забавной. Впрочем, в отеле, как вы знаете, умеют соблюдать приличия. Мы решили взять с собой Дестиана и Маэрио и прогуляться к варьете под названием «Волшебный сад» — там давали кукольное представление. Нас предупреждали о невероятной вульгарности городских нравов. Но мы вообразили себя неуязвимо толстокожими и перешли по мосту в Новый город — хотя ни у меня, ни у Дестиана эта вылазка, честно говоря, не вызывала энтузиазма. Вы спросили дорогу у молодого человека — типичного представителя гедонистической городской черни. Кстати, вы его зачем-то с собой привезли. Он провел нас к «Волшебному саду», но представление уже кончилось. Ваш знакомый — Лорта, Лорка? — настаивал на распитии вина, чтобы мы у всех на глазах вливали жидкость в пищеводы, чмокая и булькая. Простите меня за грубость — я предпочитаю выражаться откровенно. Ваш знакомый бесстыдно высмеивал вещи, о которых не имеет ни малейшего представления. Пока вы беседовали с лиссолет Маэрио — достаточно увлеченно, насколько я припоминаю, — этот Лорка возомнил о себе невесть что. Его манеры стали положительно фамильярными — он сделал несколько поистине оскорбительных предложений, простительных исключительно ввиду его полной невменяемости. Мы с Дестианом решили удалиться. Маэрио, однако, осталась с вами. Право, она проявляет чрезмерную терпимость. Когда мы вернулись в отель, кайарх Рианле уже не на шутку беспокоился. Он поручил Дестиану привести Маэрио обратно, каковое поручение Дестиан выполнил, оставив вас наедине с вашим городским приятелем.
— И через несколько минут меня одурманили зельем и отправили блуждать в космос! — воскликнул Эфраим.
— На вашем месте я расспросила бы этого Лорку — или как его там.
— А! — недовольно крякнул Эфраим, — Ему-то зачем было меня травить? Где-то у меня есть враг, способный на самые подлые проделки, но Лоркаса подозревать бессмысленно.
— У вас много врагов, — мягким мелодичным голосом сказала Стелани. — Госсо Горджетский и Сансевери, владетель Торро, оба еще не уплатили вам долг кровной мести и ожидают от вас того же. Крайке Сингалиссу и канга Дестиана ваше возвращение ставит в чрезвычайно неловкое положение. Лиссолет Маэрио обиделась на ваши настойчивые приставания в Порт-Маре. Ни она, ни кайарх Рианле не готовы вас скоро простить. Что касается лиссолет Стелани... — она прервалась и покосилась на Эфраима. От другой девушки Эфраим мог бы ожидать кокетства, но с его собеседницей оно как-то не вязалось.
— Я предпочитаю держать свое мнение при себе. В сложившихся обстоятельствах не совсем ясно, следует ли мне вообще рассматривать возможность тризмы, — закончила Стелани.
— Даже не знаю, что сказать, — пробормотал Эфраим.
Глаза Стелани вспыхнули:
— Вы расстроены, но вас это мало беспокоит! Конечно, теперь наш уговор — несущественная помеха. Вы даже, наверное, о нем не помните!
Эфраим, пытавшийся остановить ее жестом, робко возразил:
— Поймите же, я стал забывчив...
Голос Стелани задрожал:
— По причинам, для меня непостижимым, вы стараетесь причинить мне боль!
— О нет! Вы неправильно меня поняли. Мне трудно разобраться в происходящем, я действительно многого не помню!
Стелани скептически подняла брови, глядя ему в глаза:
— Вы вообще что-нибудь помните?
Эфраим, присевший было в кресло, вскочил на ноги и поспешил в гостиную, но тут же представил себе, что скажет лиссолет, если он предложит ей рюмку ликера, и медленно вернулся к столу.
Стелани следила за каждым его движением:
— Зачем вы вернулись в Шаррод?
Эфраим горько рассмеялся:
— Где еще я мог бы править пределом и рассчитывать на покорность такой красавицы, как вы?
Стелани резко отступила на шаг — лицо ее одновременно побледнело и покрылось красными пятнами. Она повернулась, чтобы выбежать из галереи.
— Подождите! — Эфраим преградил ей дорогу. Лиссолет отшатнулась и съежилась, беззвучно приоткрыв рот, внезапно испуганная и беспомощная. Эфраим сказал:
— Если вы подумывали о тризме, наверное, вы были обо мне хорошего мнения?
Стелани взяла себя в руки:
— Одно из другого не следует. А теперь мне пора.
Она выпорхнула из галереи, призраком пронеслась по коридору и через приемный зал, вспыхнула стройным силуэтом в зеленых лучах Цирсе и пропала.
Эфраим вызвал старшего камергера Агнуа:
— Проводите меня в покои, отведенные высокородному Лоркасу.
Лоркаса поселили на втором этаже башни Минотавра в преувеличенно просторных помещениях. Древние балки поддерживали свод настолько высокий, что в полутьме его невозможно было разглядеть. Толщина стен, покрытых резными каменными плитами — опять же, продуктом мыследействия одного из предков — достигала полутора метров, о чем можно было судить по глубине четырех оконных проемов, обращенных к северным горам. Лоркас стоял спиной к камину, больше трех метров в ширину и почти такой же высоты, где горел непропорционально скромный огонек.
Молодой человек взглянул на Эфраима с горькой усмешкой:
— Как видите, мне совсем не тесно — и есть чему поучиться.
Он указал на длинный ряд массивных застекленных шкафов в полтора человеческих роста, до отказа набитых толстыми папками с красными и синими корешками:
— Диссертации и трактаты, их опровержения, возражения на опровержения, опровержения возражений на опровержения и возражения на опровержения возражений на опровержения — все пронумеровано и снабжено перекрестными ссылками. Если мне не удастся найти пару поленьев, чтобы поддержать огонь, я собираюсь воспользоваться самыми многословными из почтенных трудов.
Как подозревал Эфраим, крайке Сингалисса надеялась поставить на место наглого выскочку из Порт-Мара и научить его должному почтению:
— Если вам здесь неудобно, я прикажу отвести вам другое помещение, нет ничего проще.
— Ни в коем случае! — заявил Лоркас. — Обожаю величественную архитектуру. Жадно впитываю впечатления — теперь воспоминаний хватит на всю жизнь. Подойдите, погрейтесь у моего жалкого очага. Что вам удалось узнать?
— Ничего существенного. Мое возвращение никого не радует.
— Память не пробуждается?
— Я всем чужой, мне все незнакомо.
Лоркас задумался:
— Может быть, полезно было бы навестить ваши бывшие апартаменты, порыться в старых вещах?
Эфраим покачал головой:
— Не хочу.
Он бросился в огромное глубокое кресло, откинулся на спинку и скрестил вытянутые ноги:
— Даже думать об этом не могу.
Эфраим обвел взглядом суровые темные стены:
— Без всякого сомнения, к нашей беседе прислушиваются две или три пары ушей. Замок испещрен мерк-ходами. — Он вскочил на ноги:
— Этим придется заняться!
Они вместе вернулись в покои кайарха. Вещи Дестиана уже убрали. Эфраим прикоснулся к кнопке, чтобы вызвать Агнуа — тот явился и отвесил поклон без особой почтительности. Эфраим улыбнулся:
— Агнуа, в ближайшее время я собираюсь многое изменить в странге Бен-Буфаров. В частности, возможно обновление персонала. Дайте знать вашим подчиненным, что я внимательно оцениваю расторопность и манеры каждого, невзирая на выслугу лет.
— Слушаюсь, ваше могущество! — на этот раз поклон камергера был значительно глубже.
— Кстати, почему в комнатах высокородного Лоркаса не топят надлежащим образом? С моей точки зрения это вопиющее пренебрежение традициями гостеприимства.
Лицо Агнуа порозовело, бугристый нос дернулся в сторону:
— Мне дали понять, ваше могущество... Точнее говоря... По сути дела я допустил оплошность, ваше могущество. Она будет исправлена незамедлительно.
— Одну минуту, я хотел бы обсудить другой вопрос. Насколько я понимаю, вы хорошо знакомы с укладом жизни в странге?
— Лишь в той мере, ваше могущество, в какой это подобает в моем положении и соответствует понятиям о приличии.
— Очень хорошо. Как вы знаете, мне пришлось перенести лишения по причинам, остающимся загадочными. Я намерен добраться до сути дела. Могу ли я рассчитывать на ваше безоговорочное содействие?
Агнуа колебался только долю секунды, после чего горестно вздохнул:
— Я к вашим услугам — как всегда, ваше могущество.
— Прекрасно. А теперь скажите — подслушивает ли нас кто-нибудь в данный момент?
— Насколько мне известно, нет, ваше могущество, — ответил камергер, но тут же неохотно добавил: — Допускаю, что существует такая возможность.
— У кайарха Йохайма был подробный план странга с указанием всех потайных дверей и мерк-ходов, — Эфраим блефовал, допуская, что среди огромного множества записей и документов, бережно хранившихся в замке, неизбежно должна была оказаться такая схема. — Принесите мне этот план, я хотел бы его изучить.
— Слушаюсь, ваше могущество. Потребуется, однако, ключ от секретера.
— Разумеется. Где ключ кайарха Йохайма?
Агнуа моргнул:
— Возможно, в распоряжении крайке.
— Что сейчас делает крайке Сингалисса?
— Освежается[11] в своих покоях.
Эфраим нетерпеливо шагнул к двери:
— Проведите меня к ней. Нам нужно поговорить.
— Ваше могущество, вы повелеваете мне указывать вам дорогу?
— Да-да, ступайте вперед.
Агнуа поклонился, развернулся по-военному и повел Эфраима — сначала в большой приемный зал, потом вверх по лестнице и по коридору к башне Джагер, где он остановился перед высокой дверью с гранатово-красными кристаллами, орнаментально выступавшими из резных деревянных панелей. По сигналу Эфраима камергер нажал на центральный кристалл — дверь широко распахнулась, Агнуа отошел в сторону. Эфраим решительно промаршировал в фойе личных покоев крайке. Прибежала горничная, быстро присевшая в грациозном реверансе: