– Детские сны, – я тут же нашлась, что ответить ему. – В них я также летала.
– Верно, – снова трепетный быстрый поцелуй. – Древняя искра ярче всего зажигается в детском сознании. Память предков. Мы передаём её из поколения в поколение. И, утеряв это семечко разума, современное человечество сгинет, растает в бездонных просторах известного космоса… – Грей произносил эти слова нараспев, словно читал мне молитву. – Так же, как это когда-то случилось с нашими общими древними предками.
– Древний запрет на эксперименты над разумом? Один из семи главных Законов Империи берёт свои корни отсюда? – я не сдержалась, потёршись спиной о живот капитана. Он рвано вздохнул.
– Написаны эти законы были последними древними. Потомками тех, кто остался. В это тяжело поверить, но в моём мире ты сможешь увидеть своими глазами остатки протоцивилизации. Я очень на это надеюсь. Древняя цивилизация пала, но её технологии мы унаследовали. И до недавних пор даже ими владели…
22. Пробуждение
Как и когда я уснула? Понятия не имею. Сказалось немыслимое напряжение последних дней. Я лишь смутно помнила, как легко и буквально играючи мы оторвались от Имперских патрулей на орбите Зигейны. Было немножечко страшно. Сначала. До того момента, пока я не уверилась в собственной неуязвимости. Сравнивать возможности “шарика” Грея с прочими, бороздившими космос космическими кораблями было так же смешно, как пытаться сравнить обитателя земных океанов – стремительную акулу с резиновой лодкой на вёслах. Пока лодка гребёт, хищница дважды успеет позавтракать, один раз пообедать и несколько раз прошвырнуться от лодки ко дну.
Грей чувствовал себя в космосе настоящим аборигеном. В то время как все остальные здесь были всего лишь гостями. Незваными и не очень-то вежливыми.
Лишними. посторонними.
Я никогда больше не смогу позабыть ощущение этой полной свободы. Полёт вопреки всем законам космической физики. Вообще, вопреки всем законам. Чувство не просто пьянящее, трансформирующее само сознание человека. Мне никогда больше не стать прежней.
Проснулась я на руках капитана, бережно несущего мою сонную тушку по просторному коридору. Куда? Говоря откровенно, мне сейчас совершенно неважно. Главное, что Грей рядом. Я почему-то отчётливо поняла, что мой синекожий герой не позволит мне стать тем чудовищем, потерявшим рассудок от ощущения вседозволенности и безграничных возможностей. Он не такой.
Очень хотелось бы верить и в то, что я его не разочарую.
– Где мы? – я прошептала, устраиваясь на широком мужском плече.
– На дальней периферии звёздной системы Каптейн. Повисим пока здесь, незаметно послушаем, что творится вокруг. Гостей подождём. Вдруг дождёмся?
– А вахта? – внезапно меня осенило. Не получится из меня толкового космонавта. Заснуть на посту… Браво, Маруся.
– Сменилась, – Грей неожиданно остановился, явно о чём-то раздумывая. —Теперь у нас с тобой в распоряжении целых двенадцать имперских часов совершенно бесстыдного отдыха. У тебя есть идеи?
– Сыграть партию в шахматы на раздевание, – я громко зевнула, получив утешительный поцелуй в кончик носа. – Есть такая увлекательная земная игра, я тебя научу. У меня в семье все умеют. Братцы мои этой шахматной страстью заразили весь Космофлот.
– На раздевание… – медленно развернувшись, Грей коснулся плечом одному ему ведомого участка стены в коридоре, и она отодвинулась. В открывшемся узком проходе тут же затеплился свет. Шагнув туда, Грей оглянулся и тихо присвистнул. Участок стены встал на своё прежнее место.
– Жалко, доски у нас нет, – я притворно вздохнула. – И фигурок. А я так устала, что вряд ли смогу объяснить вашему принтеру, что такое шахматные фигуры.
– Устала… – Грей так легко нёс меня на руках, как будто бы в невесомости.
А ведь я лишь немного ему уступала в росте. И весила не по-детски. Всё никак не привыкну к его физической силе. Интересно, как выглядит капитан обнажённым… Тут фантазия моя разыгралась, предательской краснотой заливая лицо. И, конечно же, Грей всё увидел! Усмехнулся и снова прижался губами ко лбу. Кажется, эти короткие, полные нежности прикосновения очень нравятся нам обоим.
– Отлично, меня есть чем тебя удивить, хитрая маленькая землянка.
В его руках я действительно ощущала себя очень маленькой. Хрупкой и нежной. Как горный цветок. Я могу тонкими нитями корешков разламывать камни и гибко стелиться под дующими из ущелья холодными, злыми ветрами. А могу замереть от восторга в ладонях любимого человека.
– Ты постоянно меня удивляешь, я скоро окончательно к этому привыкну, – я носом потёрлась о могучее мужское плечо, обтянутое тонкой зелёной тканью униформы. – Кстати, а кто обозвал тебя вором? Да ещё и лазурным. Расскажешь?
– Да.
Он всего лишь легко согласился, но я вдруг отчётливо поняла, как многое для него значило это согласие. Ещё одна приоткрытая дверь, за которую меня приглашают…
Пройдя примерно с десяток шагов, Грей неожиданно и легко пересадил меня на предплечье, устраивая, как ребёнка, и свободной рукой толкнул мягкую стену. Она тут же беззвучно раздвинулась. Интересно, как он ориентируется в этом сложном хитросплетении коридоров? Для способной заблудиться в трёх спальнях меня эта способность была чем-то из разряда необъяснимых чудес.
Словно прочтя мои мысли, капитан пояснил:
– Это просто рефлексы. Утром вставая на ноги, тебе нет нужды вспоминать, как именно работают их мышцы. Садясь за штурвал личного лукса, ты не задумываешься над тем, как устроены его двигатели. Свой корабль я просто чувствую, знаю.
– А я скоро забуду вообще, как ногами ходить… – пробурчала тихонечко. – Зачем ты таскаешь меня на руках?
– Как у нас говорят: “Не имеют веса камни для строительства своего дома.” Мне приятно тебя обнимать. Чувствовать беззащитной и маленькой.
Любому другому жителю нашей галактики Маруся Аверина тут же ответила метким ударом в отвисшую челюсть. Не, сначала сказала бы всё, что успела подумать, а потом уже врезала бы. И в глаз. И… до чего дотянулась бы.
А теперь… сидя на локте могучей руки своего капитана, я только тихонько вздохнула и носом уткнулась в густую шапку его жёстких, чёрных волос.
– Потерпи ещё пару минут, – по-своему истолковав этот жест, Грей снова толкнул какую-то стену, и навстречу нам дунул порыв тёплого, влажного воздуха. Освещение изменилось, став изумрудно-зелёным, отчего кожа Грея заиграла невероятно-красивыми оттенками насыщенно-бирюзового. Пока я на него любовалась, мой загадочный капитан бережно опустил меня на ноги, на мгновение снова прижавшись губами к виску, и произнёс своим потрясающе-бархатным голосом:
– Взгляни-ка. Что скажешь, маленькая землянка?
Что могла я сказать…
Перед моим взглядом открылось последнее, что я рассчитывала увидеть на борту современного космического корабля, легко рассекающего пространство вселенной.
Даже земного слона здесь представить было бы не так странно. Жирафа и крокодила. Кита с осьминогом и лошадь.
Термы. По меркам современного жителя открытого космоса совершенно, прямо-таки неправдоподобно роскошные. Выложенные натуральным камнем круглые бассейны с мягко бурлящей горячей водой. Плотные слои белого пара рваными клочьями выплёскивались с её беспокойной водной поверхности прямо на стены, сплошь покрытые довольно густым зелёным ковром, чем-то отдалённо похожим на живой земной мох. Такой же пушистой растительностью оказались покрыты и широкие ступени бассейнов, а, вероятно, и тёмное дно. Густая зелёная щётка на бортиках между камнями приобретала оттенки осенней листвы: от лимонно-жёлтого до малиново-красного.
Всё это естественное великолепие могло быть уместно в каком-нибудь фешенебельном природном парке на планете-курорте. Но не на космическом же корабле!
Или это иллюзия, обман зрения, качественная голопроекция? В полном смятении отступив шаг назад, я упёрлась в окаменевшую грудь капитана.
– Почему испугалась? – осведомился синекожий голосом мифического змия-искусителя.
– Этого не может быть, – я постаралась ответить как можно увереннее. – Как такое возможно? Столько драгоценной открытой воды на космическом корабле. Просто так испаряется в воздух. Льётся. И как же режим невесомости? Она же… А что же вы…
– Недоверчивая землянка, скажи, разве всё это имеет значение? Прямо сейчас для тебя? – он усмехнулся. – Даже если перед твоими глазами иллюзия, что мешает тебе наслаждаться её правдоподобием? Неужели не хочешь нырнуть в тёплый источник, расслабиться?
Расслабиться? Я уже даже не помню, что значило это слово. Но он прав, почему я занервничала? Рядом с этим сильным мужчиной мне грозили совсем другие опасности. Утонуть в нём с головой, как в бездонном омуте. Потерять себя окончательно, вот чего точно стоило опасаться.
– Кстати, заметь, – он мурлыкнул над ухом. – Всё поверхностное покрытие здесь живое. То, что тебе кажется камнями, – фильтрующие моллюски. Они действительно очень похожи на камни, даже твёрже обычных базальтов. А пушистая щётка – отдельная роскошь, – раскалённая ладонь Грея коснулась моей напряжённой спины и погладила. Почему-то я тут же немного расслабилась. – Это растения мира Фогаль, ты о таком ещё даже не слышала. Они ценятся на вес золота, при контакте с человеческой кожей её глубоко очищают и омолаживают. А видишь там, белые пузырьки? – вторая ладонь легла на живот и тоже погладила. Я рвано выдохнула, малодушно откидываясь назад. – Они тоже живые. Моющие колонии псевдобактерий. У каждой свой аромат и какие-то там косметические свойства. – полный нежности поцелуй мне в висок, и вот я уже плавлюсь в умелых руках капитана. Как он это делает? – Никогда не интересовался особо, я вообще здесь нечасто бываю. Ты так и будешь стоять здесь или всё же рискнёшь окунуться?
– Там точно не серная кислота? – с трудом попытавшись собраться, я отстранилась.
Капитан не настаивал, сразу же убрав руки. Стало зябко и сиротливо.
– Хорошо, осторожная землянка, я пойду первым, просто следуй за мной.