Он зачем-то шутил, но звучало это так горько, что Гесс опустил взгляд, рассматривая застёжки на форменной обуви. Воцарилось молчание. Вязкое, напряжённое. А потом Грей добавил на древнем земном, совершенно по-русски:
– Уж что вышло, то вышло. Кажется, так на Земле говорят?
– Ты у нас вышел, – зло рыкнул ему старший из братьев Авериных.
– Ант, а не заткнулся бы ты, – совершенно беззлобно вдруг буркнул Макар. – Или забыл, сколько он заплатил на Марию? Мне смету напомнить? Где была бы она уже прямо сейчас, тебе тоже напомнить? – он медленно встал и направился к Грею. – Всё, парни, она там страдает, а мы трём мочалкой по яйцам. Вступи мы в бой прямо сейчас, Машку как муху раздавим. Скакать по системе, вы сами всё слышали. На самоубийцу он не похож. Я с тобой посижу тут, не возражаешь?
Последняя фраза была адресована Грею. И, кажется, тот удивился. Кивнул на пустующее эргокресло и медленно развернулся к панели связного.
– Почему ты ему веришь? – Ант, похоже, смирился, но не мог не оставить за собой последнее слово. – Пирату!
– Ты тоже ему веришь! – зло рявкнул Макар, решительно плюхнувшись в кресло. – И Гесс молчит в тряпочку, а ты знаешь его. Мне связаться с женой?
– Наше время закончилось, – не отводя взгляда с голоэкрана, напряжённо заметил им Грей. – Пираты её обнаружили. Подготовьте мой катер к отлёту. Ваша единственная задача теперь – обеспечить устойчивость связи. Шифроваться смысла больше нет, запускайте открытый канал. Пусть берут на нас пеленг и садятся на хвост кораблю. Немножечко поплутаем и двинем на базу. Если дадите мне визуал, нам с Ма-шей станет значительно проще. Внимание. Я начинаю. Счёт – три.
– Подключение усилителя, – бодро им доложил Крокодил. – Деактивация системы шифрования. Активация роя дронов оптического сопровождения. Обеспечение устойчивости сигнала.
– Два.
– Катер выведен в режим предполётной подготовки.
– Один. Все заткнулись.
Макар отстранённо подумал о том, что этот нежданный муж Машки не просто трещит на родном для неё языке, но и думать он начал уже по-земному. Создатель, неисповедимы пути твои.
– Я вернулся, моя дорогая Ма-ша. Ну что, полетели? – тепло прозвучал низкий голос в центральном отсеке Крокодила.
Операция “Чёрное сердце Бизара” вошла в свою заключительную стадию.
39. О знаках любви
– Аве-рина Нэрис, посылка доставлена по назначению. Содержимое бокса не проходило проверку службой безопасности Академии. Согласно закону о защите персональных данных членов семьи Императора, военнослужащих высших рангов, официальных дипломатических лиц, членов монарших семей всех планет, подписавших с Империей Деус союзные договоры, прочих гражданских служащих высшего ранга, а также группы лис статуса альфа, её содержимое является государственной тайной и не подлежит задержанию или досмотру. Подтвердить её получение можно лишь биометрически. Этим актом вы выражаете соглашение…
Почтовый ядроид трещал, как сорока, и сонная Нэрис с трудом пробиралась сквозь бурный поток издаваемых звуков. Ночь выдалась у неё… напряжённая. Токсикоз, будь он неладен. Во всей беспощадной красе. Надо бы вызвать к себе медицинский ядроид.
Или само́й сбе́гать в здание госпиталя, благо, стоял он буквально напротив их кампуса. Бухнуться там в оволятор и выспаться, наконец. Без лютых кошмаров и приступов головокружения пополам с тошнотой. Что её останавливало? Как только она это сделает, Макар тут же получит на визор краткое сообщение о её обращении к медикам. Непременно с диагнозом. И не только Макар. Что она ему скажет? Как вообще объяснит ему всю эту глупость? Ни одной объективной причины молчать у неё больше не было. “Прости, я забыла сказать?” Полный бред. Нэрис напрочь запуталась в страхах и мыслях. И совершенно не знала, как выбраться из ловушки бессмысленной лжи.
Какой станет теперь их и без того неспокойная жизнь?
Крошка Аверин – пока ещё только горсть клеток. Щепотка. Но на доступной ему территории малыш уже очень решительно устанавливал власть и бузил. Ничего удивительно. Как ещё мог вести себя сын Макара Аверина? В том, что это был сын, Нэрис не сомневалась. Пока ещё искорка жизни, но по-Аверински яркая и горячая. Настоящий землянин.
Нэрис сидела на крае кровати, пальцами судорожно нащупывая мягкий спальный комбинезон под подушкой, и подслеповато смотрела на почтового робота, терпеливо стоя́щего на пороге входа в её апартаменты. Привитая мужем дурная привычка спать голой сыграла с ней неприятную шутку.
Даже почтовому роботу Нерис пока ещё не была готова продемонстрировать изменения, происходящие с её телом. Основательно отяжелевшие бёдра и грудь, тёмная полоса на пока ещё подтянутом животе, её совершенно не красили. Девичья грациозность и лёгкость стремительно таяли вместе с талией. Увидит ли теперь она всполохи яркого возбуждения в сером взгляде Макара? Вспомнила тут же лицо своего отца, его глаза, равнодушно скользившие по располневшей, словно свечка оплывшей после родов жене. И под ложечкой вдруг отчаянно засосало.
Увидя однажды такое, она бросит всё и рванёт… Для начала на Лиглу.
– Ваша посылка! – даже терпению робота существует предел. Треск его голоса вывел Нэрис из неприятной задумчивости.
А ведь она безоружна. Почти. Против ядроида точно. Мысленно потянувшись к блестящему боксу, она обнаружила в нём нечто такое… Отчего быстро вскочила, одним махом закутавшись в простыню и подлетела к двери.Погодите, откуда посылка? Биометрически подтвердить её получение? А вдруг это ловушка?
Макар совершенно рехнулся там со своими пиратами. На умственные способности всех женатых мужчин плохо действует одиночество.
– Ладонь приложите на диск, – почтовый ядроид, чем-то смахивающий на облезлого чёрного аиста, скорбно клюнул посылку своим угрожающе-зубчатым клювом. Нэрис покладисто положила ладонь на мерцающий диск сбоку бокса посылки. Тот пронзительно хрюкнул, потом ярко вспыхнул зелёным и тут же погас.
– Уведомление о получении получено отправителем, – громко прощёлкал ядроид. – Видите, что здесь написано, – он снова ткнул своим жутким клювом в посылку. Нэрис нервно отдёрнула руку. – Активация бокса доступна для адресата. Для открытия бокса вам нужно произнести слово-код. Всего самого наилучшего.
Произнеся эту тираду, он замер, словно мысленно сверяясь с инструкциями. И спустя долгих пару минут робот важно добавил совсем другим голосом:
– Не грусти там, моя зо-ло-тая!
Видимо, это была запись голоса адмирала Аверина-младшего. Но Нэрис об этом скорей догадалась, чем поняла по набору таинственных слов. Робот щёлкнул ещё раз, медленно развернулся и вышел. Стальной жуткий аист, принёсший ей… ох. Даже страшно подумать, что пережил её друг, путешествуя в боксе посылки.
– Горыныч…
Позвала тихо Нэрис.
– Как же я вас ненавижу!
Прозвучало вполне ожидаемое в ответ.
►▲◄
– Давай, утешай меня, ты же психолог!
Завёрнутый в толстое полотенце Горыныч кверху брюхом лежал на кровати. И со знанием дела страдал. После горячего душа, сеанса массажа и плотного ужина он заметно взбодрился. Даже крупно дрожать перестал. И всё равно Нэрис сердилась на мужа. Как можно было отправить посылкой разумное существо? Пусть даже в стазисе. Горыныч не кролик!
– Прекрати скулить! Голова снова раскалывается, – Нэрис фыркнула, продолжая массировать толстые рыжие лапы. – Уже всё закончилось. Я не позволю тебя обижать, ты же знаешь!
Полотно длинного пёсьего уха всё ещё оставалось холодным. Взгляд раскосых тёмных глаз неимоверно печальным.
– Я считал тебя другом, а ты! – громко всхлипнул кобель, поворачиваясь на спину и раскидывая в стороны лапы. – Вот она – человеческая благодарность! Чеши мой животик, раз ничего больше сделать не можешь.
И глаза закатил.
– Рассказывай лучше, страдалец, за какие грехи тебя выслали на Тиамат? Ты надоел всему флоту? Так быстро?
Быстрый взгляд, взмах хвостом, и в ответ прозвучало самодовольное:
– Догадаешься, в каком статусе я сюда прибыл?
Нерис хихикнула, вспомнив скрюченного Горыныча, выползающего из стазиса. Стольких витиеватых ругательств она ещё в жизни не слышала. Коротколапый плевался, орал и ругался на двенадцати языках и семи диалектах галактики.
– Ммммм… в статусе посылки с собакой?
– Сама ты – собака! – пёс тут же забрал свою толстую лапу и сморщил горбоносую длинную морду. – Твоего компаньона! Младшего офицера Го-ры-ны-ча! – и почему-то смутившись, пробормотал. – Домашних животных сюда не пускают.
– Всё равно не понимаю, – Нэрис произнесла, задумчиво перебирая короткую красную шерсть. – Макар за мной прилететь собирался со дня на день… Мы вполне мирно поговорили, потом он вдруг пропадает и присылает тебя. Я чего-то не знаю, Горыныч?
Пёс прикрыл лапой нос и комично вздохнул. Отвечать он не торопился.
– Я ведь сейчас испугаюсь… – ехидно промолвила Нэрис. – Переволнуюсь и…
– А вот этого точно не надо! – коротконогий вскочил, энергично встряхнулся. Сделал шаг и, запутавшись в полотенце, громко гавкнул и рухнул с кровати.
Нэрис не стала его поднимать. Ей давно уже были известны все физические возможности коротконогого. Снова давит на жалость.
– Кэп запретил мне тебя волновать! – лёжа на боку, пёс вилял толстым хвостом.
– Это ещё почему? – Нэрис тихо спросила, уже зная ответ на вопрос.
– Потому что вы – два идиота! – он резво вскочил, пошатнулся и рявкнул: – Я – третий, если тебе станет от этого легче.
И Горыныч решительно зашагал к туалету и, судя по пьяной походке, маршрут этот дался ему нелегко.
– А ты тут причём? – громко всхлипнула Нэрис, вцепившись во влажное полотенце. Слёзы сами полились ручьём.
С ней теперь это часто случалось.
– Так, я сам ему предложил эту идею! Он ведь совершенно рехнулся, хозяйка! Лопает успокоительные, запивает транквилизаторами и совершенно не спит!
Что-то лопнуло в Нерис. Что-то тугое и прочное вдруг с громким треском сломалось. Макар что же… знал обо всём? Ну, конечно, он знал! Достаточно было взглянуть в их супружеский календарь. А потом ещё эти прививки… Знал, бесился, страдал и ничего не сказал. А теперь вот… закинул к ней бедного пса. В качестве утешения? Или прощ