С потолка с грохотом свалилась огромная, на сотню свечей, кованая люстра.
Однако обратно мы отправились только часа через три, когда до заката оставалось совсем немного времени. Сначала все-таки пришлось привести в себя Гвидона, Ивана и Василису. Как и утверждала Моргана, они действительно ничего не помнили.
Потом Белогор с Кощеем объясняли ошалевшему от произошедшего царю, кто тут прав, а кто виноват. Василиса же, дрожа, сидела в сторонке вместе с царевичем Иваном и, судя по ее виду, никак не могла поверить в реальность происходящего.
Только разобравшись с дипломатией, мы наконец вернулись обратно. Привычно выбежавший навстречу Костопрах на радостях пообещал устроить пир на весь мир.
— Устраивай, — лениво разрешил Кощей. — Но сначала устрой нам ужин. Соловей, остаешься?
— Разумеется, — бодро откликнулся тот.
— Сэр Ланселот? Обещаю, что завтра утром открою Тайную тропу на самое близкое к Камелоту расстояние, какое только смогу.
— Благодарю, — с уважением поклонился тот, впрочем, не отрывая благоговейного взгляда от упакованного в ножны Экскалибура.
— Ну вот и славно. Пошли отмечать! — провозгласил Кощей и широким шагом направился во дворец.
А я недовольно нахмурилась — слишком уж демонстративно папочка показал, что, даже несмотря на общую битву, Белогора среди гостей видеть не желает. Мог бы и повежливее быть!
— Пойдешь с нами? — я решила исправить несправедливость сама и вопросительно посмотрела на колдуна.
Однако тот легко улыбнулся и отрицательно качнул головой.
— Нет, Марья. Не стоит вам с отцом сейчас из-за меня ссориться. Да и дома еще дел полно. Надо убедиться, что Источник в порядке.
Я едва сдержала огорченный вздох. А потом вдруг поняла, что раз все закончилось и общих дел у нас больше нет, то… то надо возвращать кольцо. На этот раз окончательно. И почему-то от осознания этого стало неприятно и грустно.
— Что ж, тогда до свидания, — пробормотала я и потянулась рукой к кольцу. — Вот, возвращаю…
Однако Белогор внезапно перехватил руку и сжал в теплых ладонях.
— Подожди.
— Что? — сердце почему-то дрогнуло.
— Прежде, чем ты его снимешь, я хотел бы тебе кое-что сказать. Помнишь, я спрашивал тебя о том, веришь ли ты в предсказания? — спросил он.
— Да, — я недоуменно кивнула. — И я ответила, что…
— Что не веришь, помню, — завершил вместо меня Белогор. — Знаешь, я тоже долгое время в них не верил, особенно когда нагаданная судьбой отказала, вышла замуж за другого и под конец едва не захватила мой Источник.
— Василиса? — даже не удивилась я, а душу на миг неприятно кольнуло.
Ну конечно. Вот оно. Белогор ведь тогда сказал, что выбирал мою сестру не только из расчета. Значит, и впрямь все-таки испытывал к ней какие-то чувства?
Однако следующие слова Белогора перевернули все с ног на голову.
— Мне казалось, что она. Казалось, я верно понял предсказание о том, где найду свою судьбу, хотя ничего к Василисе не испытывал, — спокойно, уверенно произнес он. И добавил: — Но тогда я и понятия не имел о том, что у Кощея две дочери. Я не имел понятия о том, что существуешь ты, Марья. И даже не предполагал, что буду беспокоиться за тебя больше, чем за самого себя.
Слова, которые мечтает услышать каждая девушка, и я в том числе. Слова, от которых душа вмиг воспарила, а по телу прошла теплая волна. Однако…
Однако, если отбросить эмоции, могу ли я в них поверить? Могу ли я поверить, что один из сильнейших колдунов, расхаживающий по миру мертвых как у себя дома, вот так вот взял и влюбился в студентку Машу? Пусть даже по указке какого-то предсказания, если оно вообще было?
Слишком уж сказочно все это звучит, чтобы быть правдой. Как ни печально признаваться самой себе, я не настолько потрясающе выгляжу, чтобы, пардон за каламбур, потрясти такого мужчину. Скорее, тут дело лишь в том, что я — дочь Кощея. И только.
— Красивые слова, — ровно произнесла я, стараясь не выдать бушевавшего внутри клубка самых разных чувств. — Но откуда мне знать, что ты говоришь это не из-за того, чтобы не потерять доступ к Мертвой воде?
— Источник не имеет значения, — Белогор отрицательно качнул головой. — Ты можешь снять кольцо, Марья, но даже если снимешь, мое отношение к тебе не изменится.
Он неожиданно коснулся губами моей руки, а затем быстро отпустил и исчез в огненном росчерке.
И вот как после такого кольцо снимать?
Яр витиевато выругался, и только тут я осознала, что он тоже все слышал.
— Если хочешь знать мое мнение, то я ему не верю, — категорично сообщил он.
— А Василисе он тоже о предсказании и чувствах говорил? — уточнила я.
Вот тут посох замялся:
— Нет. Вроде бы нет. Но у Василисы характер не такой, ее такими речами не очаруешь, — поспешно добавил он.
— Ага, конечно. То-то она замуж за Ивана вышла, — фыркнула я.
— Так что с кольцом-то? Снимешь? — с надеждой уточнил Яр.
— Подумаю, — неопределенно ответила я.
Да, скорее всего мне расчетливо навешали на уши лапши, но… но все равно снимать кольцо я пока не стала Что-то чисто женское внутри упрямо противилось этому, билось в дальнем уголке сознания робким: «А вдруг?»
С такими вот мыслями я и отправилась вслед за остальными в трапезную.
Ужин нам обещали подать в самое ближайшее время, едва только приготовится мясо. А пока, чтобы скрасить ожидание, по приказу Кощея подали лучшее вино из его личных запасов. Сам он, правда, пить не стал, и мне не дал. Оставив Ланселота и Соловья отдыхать и дегустировать, отозвал меня в сторону и, мрачно оглядев окольцованную руку, резюмировал:
— Значит, не сняла кольцо.
Ох! И он туда же!
— Нет, не сняла, — спокойно ответила я.
— Почему? Неужто влюбилась?
Хороший вопрос. Вот только ответить на него весьма сложно. Потому что… потому что не знаю я!
— Влюбилась, влюбилась, — сдал Яр. — Этот хмырь белобрысый ей сейчас такого напел…
— А ну цыц! — сердито шикнула я. — Это был приватный разговор! Личный!
Впрочем, Кощею и того хватило. Он нахмурился еще больше.
— Ну зачем он тебе сдался? Зачем, я тебя спрашиваю? — раздраженно выдохнул он. — Василиса-то хоть в мать была, ее еще как-то понять можно. Но ты! Ты вся в меня! Состарюсь, кто на мое место заступит? Только ты!
— Ты бессмертный, — нервно напомнила я, чувствуя, что начинаю злиться.
Никогда не любила нотаций. И особенно не переносила, когда на меня давили.
— Ну и что? — отмахнулся Кощей. — Не о том думаешь, дочка! Думай лучше, сколько перед тобой возможностей откроется, когда я тебя самолично обучать начну! Колдуньей станешь, не чета Моргане! Ведь Источник тебя полностью признал! И зачем нам Наволод? Только лишняя опасность! Он ведь Князь Нави, одной ногой в мире духов стоит, а ты видела мир этот? Чтобы с теми существами общаться, это надо совсем повернутым на голову быть! Даже нежить наша и то человечности больше имеет! Вон в Костопраха влюбись лучше! Тут ничего против иметь не буду, и комплиментов он тебе наговорит…
— Знаешь что, сам в него влюбляйся! — выпалила я и, пихнув Кощею предательски поддакивающий посох в руки, выбежала из трапезной.
Указывать он мне будет, подумать только! Да я, может, и не влюбилась совсем! Просто… просто решила немножко подождать! И, может, пообщаться с Белогором в спокойной обстановке, чтобы самой решить, могу ему верить или нет!
В конце концов, сейчас он на нас не нападает, и вообще, мы только что победу одержали! Так чего сразу все отношения-то рвать? Правильно?
Мне вон еще с Василисой поговорить надо нормально. И познакомиться, и поспрашивать, что у них там с Белогором тогда случилось. Теперь-то сестра вроде как адекватной стала, значит, от общения не откажется. И вообще, она Премудрая. Точно что-нибудь да посоветует!
Короче, все точки зрения выслушать надо, и в спокойной обстановке, прежде чем решение принимать. И главное, принимать это решение самой! Без чужого давления! Пусть даже это и родной отец!
Я мчалась по коридорам дворца к своим покоям, перебирая аргументы и мечтая стукнуть слишком радикально настроенного в своей неприязни к Белогору папочку по бритой голове. Но…
Внезапно по голове треснули меня. Да так крепко, что сознание вылетело, как ядро из пушки, и я провалилась во тьму.
Эпилог
— Машка! Машка! Ну Машка, ну очнись! Ну пожалуй-ста-а!
Знакомый голос доносился гулко, словно из колодца, но все же заставил вынырнуть меня из темноты и открыть глаза.
А открыв, тут же моргнуть, потому что Юльки, которая в панике склонилась сейчас надо мной, во дворце Кощея уж точно быть не могло!
Но она была и…
И это был не дворец! Даже мои еще не полностью сфокусировавшиеся глаза сообщали, что я лежу на полу в торговом центре, а вокруг столпился самый обычный народ!
— Какого… что произошло? — хрипло произнесла я.
— Она пришла в себя! Помогите нам! — тотчас крикнула Юлька.
Какой-то парень тут же поднял меня с пола и переместил на скамейку.
Юлька тотчас устроилась рядом и со слезами на глазах затараторила:
— Я даже до эскалатора не успела дойди, как крики раздались. Обернулась, смотрю, а ты на полу лежишь. А над тобой урод тот, в Деда Мороза ряженный, с палкой своей стоит! Псих полный! Убежал, гад, от охраны! Но ты не переживай, я тебе уже «Скорую» вызвала! Перепугалась, капец! Ты только сознание не теряй больше, ладно?
Она говорила и говорила, а я только и могла, что растерянно смотреть на нее и окружающих нас людей. Я ведь не могла быть здесь! Не могла!
Казалось, что это какой-то сон. И сейчас вот-вот я проснусь, придет Костопрах или заворчит Яр.
Но вместо этого приехала «Скорая», и меня отвезли в больницу. К счастью, рентген ничего не показал, так что врач решил, что я обошлась лишь легким сотрясением. Ни тошноты, ни боли я, правда, не ощущала, но при этом сознание находилось будто в тумане и по-прежнему отказывалось верить в реальность происходящего. Мне вообще сосредоточиться на чем-либо было сложно, я даже не знала, кто и когда позвонил моей бабушке. А когда она появилась, встревоженная и бледная, я спросила самое «умное», что могла: