— Травы мне нужны, лекарственные! — выпалила она.
— Травы, говоришь, — фыркнула старуха. — Ну, пойдем, посмотрим травы…
Честно говоря, кощеева невеста ожидала, что старуха тоже будет пользоваться сказочными формулами про "стань к лесу задом", но стоило хозяйке шагнуть к избушке, как та резко присела, так что для того, чтоб переступить порог и ступеней-то не понадобилось.
— Пошли, чего стоишь? — оглянулась она на Машу.
Женщина робко переступила порог вслед за хозяйкой.
Небольшая прихожая — сени, кажется, называется? Они еще бывают новые и кленовые… — и дальше, за грубо сколоченной дверью огромная комната, которую и ожидать-то увидеть нельзя в такой маленькой избушке. Русская печь в углу, развешанные под потолком пучки трав. Стол, покрытый белоснежной скатертью с вышитыми петухами… И сидящий прямо посреди стола черный, как смоль, кот.
— Ой, а он у вас… — Маша все никак не могла привыкнуть к местным правилам общения, — у тебя, Ягица Кощеевна, говорящий?
Старуха хмыкнула, а кот надменно прищурил золотые глаза:
— Ну, предположим, не я у нее, а она у меня…
— У, нахаленок! Метлой давно не получал?! — нахмурилась хозяйка.
Кот поджал уши:
— Ну, ладно-ладно! Уже и пошутковать нельзя?!.. У нас взаимные партнерские отношения!
Маша хихикнула, закусив губу — почему-то ей показалось, что, если рассмеяться в полный голос, обиды не избежать.
— А ну брысь со стола! Только скатерть свежую положила — опять шерсти натрясешь!
— Не очень-то и сидеть хотелось, — дернул кончиком длинного хвоста ее собеседник и плавно перетек со столешницы на пол, лишний раз доказывая, что кошки — это жидкость, как это уже давно утверждает интернет…
Маше безумно хотелось узнать, имеет ли этот однотонный кот какое-нибудь отношение к Баюну (раз уж выяснилось, что ее Маркиз — двухцветка, самый что ни на есть родственник), но спрашивать напрямую она постеснялась.
А на столе как по волшебству (хотя, почему "как"?) появилась новая алая скатерть, самовар, пышущий жаром, тарелка с открытыми пирожками, плошка с вареньем, кружки…
— Садись за стол, царевна, — мотнула головой старуха.
Кощеева невеста послушно шагнула вперед… И лишь после этого до нее дошло, как к ней обратились:
— Ой, а откуда…
Старуха расхохоталась: острый клык сверкнул молочным блеском:
— Русским духом пахнешь!
— А…
В голове клубилось куча вопросов — начиная от того, действительно ли перед Орловой Баба-Яга и заканчивая — правда ли то, что Васенька про Сотворение Мира рассказывал. Это ведь тогда Машиной собеседнице больше семи тысяч лет!
А Бессмертный по сказке — только Кошей…
Правда, Машин жених как-то не похож на старикашку из мультиков и сказок…
Но не спросишь же обо всем этом напрямую, честное слово!
…От кружки с горячим чаем пахло травами — Маша опознала по запаху мелису и чабрец, а что там еще примешивалось, одному лешему известно. Орлова следила взглядом за бегающими по поверхности настоя травинкам и не знала, о чем ей сейчас говорить.
Не про "накорми-напои" же, в самом деле вещать! Тем более, что женщину сейчас ни о чем не спрашивают, а чай с горячими пирожками на стол поставили.
А вот так сразу просить выдать лечебные травы по списку — как-то даже не удобно.
Хорошо, что ни говори, живется героиням фантастических книжек — попали в параллельный мир и сразу все по первой их команде готовы любой приказ исполнить. А тут сидишь как дура, и не знаешь даже, как и о чем попросить, чтоб тебя за идиотку не приняли. Или, как раньше говорили — за блаженную.
Хотя нет, к блаженным раньше вроде нормально относились, жалели… А вот Машу, если она ошибется, и что-нибудь не то скажет, ничего хорошего не ждет.
— Ты бери-то преснушку, бери. Они свежие, с ячкой. Только поутру тесто на черном хлебе месила.
Тесто? На хлебе? Для Маши это звучало полной белибердой, но памятуя, что обижать бабу-Ягу — себе дороже, Орлова протянула руку за пирожком.
Тот кстати, действительно оказался горячим и свежим. Вкус, правда, был непривычным, но довольно интересным.
Прожевав угощение, отхлебнув травяного чая, Маша, наконец собралась с мыслями:
— Я… Извините… Извини, что побеспокоила, Ягица Кошеевна, я за травами лечебными пришла. Лекарь царский, говорят, в отъезде, а мне нужны… — похоже, пребывания в Нави начинало накладывать свой отпечаток: женщина уже сама разговаривала по-старинному, располагая слова не по порядку.
— Зачем?
— Ну… Царский ловчий заболел. Ларингит у него… э… голос пропал. Вот и…
— А ты, никак в знахарстве разумеешь, царевна? — прищурилась старуха.
Маша запнулась, не зная, что ответить. Что-нибудь вроде "есть немного" — будет казаться ложной скромностью, а рассказывать про синий диплом сейчас как-то излишне.
— Я детский врач.
И выяснять, были ли такие термины в сказочной Руси — не будем.
Поймет, что это, значит, поймет. А не поймет — что-нибудь еще придумаем.
Старуха кивнула:
— Ну вот чай допьешь, и соберем тебе трав. Я их по канону собирала — сушила. Зверобой — поутру, крапиву — на растущей луне, подорожник — ночью…
Маша хмыкнула. Она что-то очень сомневалась, что у нее дома кто-то так заморачивается. Скосили — собрали — да и ладно.
— Странно только, царевна, что ты по городу гуляешь, а не в тереме сидишь.
Про Васеньку кощеева невеста рассказывать не собиралась. А то мало ли, сейчас разболтаешь, а его накажут.
— Так может, это потому, что я "да" сказала? — улыбнулась она.
Старуха усмехнулась:
— Побоялась лягушкой стать?
Маша только рот открыла — какой-такой лягушкой?! — и тут же его закрыла. Точно ведь. Сама еще эту сказку вспоминала. Значит, правда, не выдумка.
Веселенькая перспектива ее ждала, нечего сказать. Только вот благодаря собственной дурной голове и обошлось все…
— Я даже об этом и не знала…
Ну, точней, на тот момент, когда согласилась, о лягушках не подумала, а потом решила, что это все сказка и волноваться особо не о чем.
Хозяйка фыркнула:
— Ты еще скажи, что про Огненного змея не ведаешь!
Маша напряглась. Советник ей никогда особо не нравился, но тут, похоже, имелось в виду что-то другое.
— А… Что я должна знать?
— Он только с девками амуры крутить может. Вдове если голову закружит — иссушит ее до смерти…
— Ну, это мне не грозит, — легкомысленно отмахнулась Маша. — Ивана-царевича на примете нет, так что иглу ломать некому.
Старуха странно покосилась на нее, но ничего не сказала…
Кощей впервые за долгое время проснулся во втором часу от рассвета. Долгое время лежал неподвижно, чувствуя себя таким разбитым, словно не спал, а мешки всю ночь таскал. С трудом заставил себя встать, одеться, наскоро позавтракал и приказал кликнуть советника.
Тот явился до отвращения свежий, бодрый, волосы чуть влажные после утреннего умывания — одним словом, было очевидно, что Огненный Змей, в отличие от царя, спокойно почивал всю ночь и ни о каких там зазовках и проклятьях и не думал.
Челобитных на сегодня не было, по вчерашним еще работа шла, так что пора было заняться делами насущными: вскоре по улицам Навьгорода мчались двое всадников. Рынд на этот раз царь с собой не брал — к родственнице дальней не пристало ехать, телохранителями прикрываясь. Вот когда у нее с делами закончим, ловчего проведать поедем — тогда и оруженосцев вызвать нужно будет.
Избушка на курьих ножках, терпеливо повернутая к лесу задом, к городской стене передом, присела, касаясь порогом земли и, царь, спешившись и бросив поводья советнику — пусть тот с коновязью разбирается — пройдя сени, толкнул внутреннюю дверь:
— Утро доброе, бабушка!..
…Орлова вдруг поняла, что Кощею очень идет, когда он улыбается…
Но в следующий миг он шагнул через порог, выискивая взглядом хозяйку, встретился глазами с Машей — и взгляд его окаменел. Похоже, увидеть здесь свою невесту мужчина никак не ожидал.
Старуха бодро, как молодая, вскочила на ноги, шаркая по полу лаптями, метнулась к выходу, обняла гостя:
— Ох, забыл ты про меня, внучек, и не захаживаешь!
Он на миг прикоснулся губами к сморщенной, как печеное яблоко, щеке, вновь улыбнулся:
— Прости, бабушка, хлопоты… — но взгляд черных глаз, направленных поверх плеча хозяйки оставался все таким же холодным…
— Да ты проходи, проходи, — она шагнула в сторону, пропуская, потом поспешила вслед за мужчиной к столу.
Через порог шагнул, низко склонив голову, чтоб не удариться о дверную притолоку, Огненный Змей.
Старуха замерла неподвижно, повела длинным крючковатым носом, оглянулась:
— Пекельным духом пахнет… Мертвечиной повеяло…
Советник недобро оскалился:
— Почудилось тебе, Ягица Кощеевна. Ветром принесло.
Маша вдруг заметила, что левая половина лица у Змея застывшая, словно парализованная, уголок рта — чуть в сторону потянут…. Женщина поставила мысленно галочку — спросить, не было ли у советника инсульта. Он, правда, и слово-то такое вряд ли знает, но все-таки… Как там это в старинку называлось? "Удар"?
Хозяйка смерила гостей долгим взглядом и медленно кивнула:
— Ну, проходи, царский советник, раз померещилось… Что в дверях стоишь?
Он мотнул головой:
— Спасибо, Ягица Кощеевна, мне здесь удобнее… Чаю тоже предлагать не надо, не голоден.
Женщина фыркнула и отвернулась, легонько подтолкнув Кощея в спину:
— А ты что стоишь, как неродной? Присаживайся!
Царь смерил долгим взглядом Машу, размышляя, стоит ли принимать предложение, и опустился на лавку рядом.
Хозяйка споро налила чай, подвинула чашку:
— Ты пей, пей. И кушай!
Мужчина некоторое время крутил кружку в руках, словно грел ее в ладонях, а потом вздохнул:
— Я ведь по делу, бабушка.
Маша чуть пирожком не подавилась: ей почему-то показалось, что речь сейчас пойдет о ней.
— Да вижу, что не от дела лытаешь, — отмахнулась старуха.