Наступило лето.
Маша не знала, что такое скука. Ну как можно скучать, когда вокруг столько всего интересного? Лес был полон секретов, которые она с радостным восторгом раскрывала. Территорией вокруг деревушки и погоста уже не ограничивалась – уходила всё дальше на север, юг, запад. На восток только не совалась, ведь в той стороне была поганая деревня, там была Грыжа.
Она выяснила, что на севере находилось болото, а на юге смешанный лес плавно переходил в сосновый. Там приятно пахло, а побеги молодых сосенок оказались очень вкусными. Дальше, за сосновым лесом, начиналась территория, которую Маша назвала «Плохое место». Сплошь бурелом, мёртвые корявые деревья, овраги и огромные коряги. Всё там казалось серым, унылым. Солнечные лучи, словно бы гасли в пахнущем тленом воздухе. Зайдя в этот мёртвый лес, Маша испытала отвращение, и сразу же повернула обратно. И больше туда не совалась.
Везде, где бывала, Маша на коре деревьев рисовала слово «Ёж» Она хорошо запомнила эти две буквы. Рисовала их острым камешком, который теперь всегда носила с собой в кармане своей драной рубашки. Слово «Ёж» на коре деревьев означало, что это её территория, проверенная.
Лето вовсю царствовало в лесу, поливая его дождями, окутывая утренними туманами, согревая солнцем и наполняя новыми ароматами. Теперь в жилище Маши висели пучки душицы и зверобоя – очень ей нравился запах этих растений. И в развалюхе, которую она называла домом, стало уютней. А потом созрела земляника. Маша была вне себя от радости. Целыми днями ползала по земляничным полянам, собирая ягоды, и блаженная улыбка не сходила с её губ
Ей хотелось, чтобы это лето длилось целую вечность, чтобы вкус земляники и черники постоянно ощущался во рту. Жизнь в поганой деревне, издевательства Грыжи, та страшная ночь, когда она сбежала из вонючего дома – теперь Маше казалось, что всё это было очень-очень давно. Тёплый ласковый июнь смягчил в её памяти впечатления о прошлом, отдалил их во времени.
Однажды, нарисовав на сосне слово «Ёж», Маша обратила внимание, что дерево это необычайно высокое. Задумалась: а как мир выглядит с такой высоты? Решила выяснить – любопытство ведь за последнее время стало её основной движущей силой. Цепляясь за трещины в коре, без труда поднялась до первого сучка, до второго… Лёгкая, шустрая, как обезьянка, с лунной энергией, струящейся по жилам, она быстро поднялась к самой кроне и примостилась на суку. Высота не вызывала у неё ни малейшего страха. Да и какой может быть страх, когда перед её взором предстало такое?!
Красота!
Глубокая вечерняя синева неба с небрежными мазками розовых облаков. Солнце садилось за горизонт, окрашивая кроны в тёмно-янтарные тона. В этот раз закат не вызвал у Маши грусти, он пробудил какое-то мистическое благоговение. Никогда ещё мир не казался ей таким живым, настоящим. Словно там внизу был сладкий лесной сон, а тут прекрасное пробуждение.
– Аглая, Мертвец, – дрожащим от волнения голосом прошептала Маша, – видели бы вы это…
Океан леса терял краски, однако Маше это не казалось мрачным – она видела в этом постепенном выцветании какую-то манящую таинственность. На небе проявлялись звёзды. Маша радостно подумала, что совсем недавно она танцевала там, высоко-высоко, с девушками в белых платьях. И музыка звучала весёлая. Это ведь всё было. Было! И никто её не переубедит в обратном, обозвав танец среди звёзд «видением».
Погасла полоса заката. Ночь полностью вступила в свои права, а Маша всё сидела на суку, не собираясь спускаться. Она наслаждалась моментом и в тоже время немного опасалась, что такое больше не повторится. Что в следующий раз никакая высота не подарит ей такой красоты.
Маша подняла к небу руку, и ей почудилось, что звёзды потянулись к ней. Она ощущала их дружелюбие. Не укажут ли они ей путь в Мир Большой Луны? Сорвутся с небосклона, как мотыльки Аглаи, и полетят, полетят… А она будет следовать за ними без устали… Маша улыбнулась своим мыслям. Вздохнула. Она могла бы сидеть на этом дереве и фантазировать хоть до самого рассвета, но нужно было спускаться – ноги совсем затекли. Не свалиться бы.
Внизу она коснулась пальцами слова «Ёж» на коре, и подумала, что получила сегодня бесценный подарок. Ведь в памяти теперь навсегда останется и давешний заход солнца, и эта звёздная ночь. И ощущение красоты. Что может быть лучше?
Через три дня Машу ждали новые впечатления, очередной восторг, словно судьба, лето и Луна решили хотя бы часть её детства сделать счастливым.
Она встретила лося неподалёку от болота. Сначала, как обычно, услышала его, увидела яркий образ в голове, а потом уж и подкралась к большому зверю. Лось её просто очаровал. От него веяло дикой мощью, будоражащей разум первобытностью. И в то же время Маша не ощущала никакой угрозы. С открытым от изумления ртом она сидела за корягой и разглядывала животное. Какие рога! Почти такие же красивые, как и у великанши из серебряного леса. Вот бы подойти поближе, погладить.
Лось, почувствовав присутствие человека, медленно повернул голову. Они встретились взглядами. Маше почему-то сразу же вспомнились слова великанши: «Теперь луна в глазах твоих». Даже не вспомнились, а вторглись в рассудок с мощным напором, будто ждали своего часа и вот, наконец, дождались.
«Луна в глазах моих, – резко пульсировало в голове. – Луна. В глазах. Моих…»
Маша не понимала, что происходит. Почему эти слова не давали покоя? И при чём тут рогатый зверь? Это какая-то загадка, которую нужно срочно разгадать?
«Луна в глазах моих, – всё настойчиво звучало в голове. – Луна в глазах…»
– Ты видишь луну в глазах моих? – шёпотом спросила Маша у лося.
И удивилась. Она ведь не собиралась спрашивать. Всё само собой вышло. Однако удивление быстро сменилось пониманием: так было нужно! Не она, а что-то внутри неё знало, что делать. И сделало. Продолжало делать. Помимо воли Маша представила, как тонкие, точно паутинка, серебристые нити, извиваясь, потянулись к лосю, опутали его голову, проникли через глаза внутрь черепа. А зверь стоял, словно бурая гора – само олицетворение величественного спокойствия. Маленькое существо за корягой его совершенно не волновало. Он был молод, и не знал, насколько опасны люди. Да и древний инстинкт самосохранения, который выручал его не раз, сейчас не подавал никаких сигналов. Лось уже собирался отвернуться и отправиться по своим лосиным делам…
«Подойди ко мне», – мысленно попросила Маша.
…но ему вдруг очень захотелось подойти к существу.
Маша улыбнулась, пристально глядя в коричневые влажные глаза зверя. Она ощущала полную власть над ним, но пока до конца не понимала, как так получилось. В одном была уверена: это дар Луны, который почему-то дремал в ней, и вот, наконец-то, пробудился. От волнения её даже в жар бросило.
Лось подошёл, склонил голову. Маша ощутила его тёплое дыхание. Внутри неё всё трепетало, словно бы сам дух леса явился к ней, чтобы выказать своё почтение. Она всего лишь позвала его, и чудо свершилось. Её пальцы коснулись рогов, погладили жёсткую шерсть на голове.
«Он увидел луну в глазах моих, – рассудила Маша. – В моих глазах действительно живёт луна!»
Эта мысль добавила топлива в огонь её восторга. Маша отметила эти минуты своей жизни, как «то, что никогда не забудется». Таких моментов становилось всё больше с каждым днём, и она очень надеялась, что в будущем её ждёт ещё много чего хорошего. Она ведь это заслужила. Своим страданием заслужила. Были и унижения, и боль – свидетельство тому ожог на лице и страх перед грозой. Теперь же время принимать дары. Время жить и радоваться.
Поддавшись эмоциональному порыву, Маша обняла лося за шею.
– Спасибо, – она обращалась не только к зверю, но и к лесу, Луне, лету.
Отстранившись, уже мысленно промолвила: «Иди. Я буду о тебе вспоминать. Часто-часто. Обещаю!»
Лось развернулся и, не спеша, побрёл прочь. Маша глядела на него, пока он не скрылся в чаще. По дороге в лесную деревушку она осознала, что у неё и мысли не возникло забрать у большого зверя жизненную силу. Хороший повод похвалить себя, ведь даже малейшее желание «осушить» лося было бы подлостью. Он же не еж какой, не заяц, не белка. Он – друг! Ну, по крайней мере, ей нравилось так думать. А то, что без её приказа зверь даже не подошёл бы… Это ничего. Верить в дружелюбие лося было приятно, а значит, со всей своей детской непосредственностью Маша решила в этом даже не сомневаться. Если сказка незримого мира была ей недоступна, она придумает свою сказку, в которой будет дружить с лосями и танцевать среди звёзд.
Ночью, уснув, Маша попала в Мир Большой Луны. Она очутилась в поле под звёздным небом, её окружало целое море серебристой травы. Густая, тонкая, как волосы, трава шевелилась, хотя не было даже лёгкого ветерка. Горизонт мерцал в свете гигантской восходящей луны – по её поверхности, огибая кратеры, струились перламутровые потоки.
Маша заметила, как в поле неподалёку заколыхался воздух. Что-то проявлялось. Фигура. Человеческая фигура. Призрачное видение обретало чёткость, и скоро Маша поняла: это же Аглая! И она приближалась. Женщина была в белом платье с широким поясом. Длинные седые волосы блестящим каскадом струились по плечам, на губах играла приветливая улыбка.
Маша побежала к Аглае. Когда они встретились, выпалила с обидой в голосе:
– Я так соскучилась! Почему мы так редко видимся?
Аглая развела руками.
– У всего есть причина, Машенька. Если станешь бывать в этом мире часто, твоя жизнь превратится в грёзы. Наполненные грустью грёзы.
Маша не слишком-то поняла, что Аглая имеет в ввиду, но уточнять не стала. «Ещё не время», – сказала сама себе, вложив в эти слова надежду и настрой на долгое терпеливое ожидание.
Аглая взяла её за руку.
– Давай прогуляемся.
Маша кивнула, и они не спеша двинулись в противоположную от восходящей луны сторону. Тёмный небосклон пронзила яркая стрела «падающей» звезды. Послышался хрустальный звон, словно где-то далеко одновременно тренькнуло множество колокольчиков. Тренькн