– Ну да, а ты всегда был самым умным в семье, – фыркнул Мэтти.
Тропа свернула. Они проехали поворот, а коровы послушно следовали за ними, иногда вопросительно мыча. За поворотом раскинулся луг под названием «Акр Госпела», названный в честь их прадеда Госпела Кобба, который первым поселился в этих краях. Он зарабатывал на жизнь разведением скота, а в свободное время проповедовал. Его похоронили где-то на этом лугу, и это определенно было идеальное место для захоронения. К югу от него петляла блестящая серебристая речка, к северу росла дубовая роща, а за ней вдали тянулись бледно-лиловые холмы. Каждый раз, когда Джейн видел эту картину, она задевала какие-то струны в его душе. Возможно, когда-нибудь Джейна похоронят здесь, как и его прадеда, и он навечно станет частью этой земли. Не самая плохая судьба.
Стадо спустилось на луг и сразу принялось щипать траву. Джейн и Мэтти направились к роще, чтобы сесть в тенечке, съесть приготовленные мамашей Кобб сэндвичи и глотнуть виски из фляжки. Джип улегся между ними, положив голову на передние лапы. Он был дворнягой – поджарый, жесткошерстный, с острыми ушами на непропорционально большой голове. Мэтти считал, что в родне у Джипа были волки, а Джейн – что койоты.
Внезапно Джип вскочил, навострил уши и негромко заскулил.
– В чем дело, малыш? – спросил Мэтти.
– Что-то привлекло его внимание, – заметил Джейн.
Джип дважды коротко гавкнул, а затем умоляюще посмотрел на своего хозяина.
– Хвост у него не опущен, значит, он не напуган, – сказал Мэтти.
– Но и не поднят, значит, Джип не рад, – ответил Джейн. – Вот, слышишь?
Стук копыт где-то в миле от них.
Лошадей было три, а может, и четыре.
Джип снова залаял.
У Джейна возникло нехорошее предчувствие. Он потянулся за «Верой», которая лежала в кобуре, притороченной к седлу.
– Возможно, просто какой-то отряд едет мимо, – сказал Мэтти.
– Возможно. Скорее всего. Но рисковать я не хочу. Ходят слухи, что в Бикон-Левелс появилась банда скотокрадов.
– Да, я слышал. Но никто же не рискнет уводить скот средь бела дня.
– Всякое может быть, – сказал Джейн.
Братья поднялись и стали напряженно вглядываться туда, откуда доносился звук.
– Да ну?
– Большинство людей думает, что прямо сейчас на ферме Коббов живут всего двое – ты и мама. Женщина средних лет и ее сын, у которого нелады со здоровьем. Я прибыл на Сикоракс меньше недели назад, и почти никто не знает, что я вернулся.
– Но в этих краях все в курсе, что я уже не болею, – сказал Мэтти.
– Скотокрады родом не из этих мест. Может, у них не самая свежая инфа. Скорее всего, они думают, что это стадо никто не охраняет – или что охрану можно не принимать в расчет. Они решили, что это легкая добыча, вот и осмелели.
Мэтти достал свои стволы. Как и его старший брат, он в каком-то смысле был ценителем оружия. Из пистолетов он предпочитал прославленный полуавтоматический «Ван Хелфин» калибра 9 миллиметров, и у него их было два – они висели в кобурах на поясе. Рукоять каждого была украшена перламутром, и у каждого был расширенный магазин, рассчитанный на восемнадцать патронов вместо обычных десяти.
Наконец появились всадники. Всего их оказалось четверо, и каждый из них, словно подтверждая предположение Джейна, закрывал нижнюю часть лица банданой.
– Защищают рты и носы от пыли? – предположил Мэтти.
– В наших краях пыли нет, – ответил Джейн. – Это маскировка.
Джип яростно залаял.
– Тихо, Джип! – приказал Мэтти, но пес не унимался.
Лай привлек внимание всадников. Заметив на краю рощи двоих людей, двух лошадей и собаку, они развернулись в их сторону. Если у Джейна и оставались какие-либо сомнения относительно их намерений, то они рассеялись, как только всадники пустили лошадей в галоп, одновременно доставая оружие.
– Мэтти, нам нужно драться, – сказал Джейн. – Ты готов?
– Ты еще спрашиваешь?
Скотокрады выстрелили первыми.
Братья Кобб не замедлили ответить.
Они не ехали верхом, и это давало им очевидное преимущество.
«Вера» уложила ближайшего всадника. «Ван Хефлины» выстрелили одновременно и выбили из седел еще двоих.
Четвертый скотокрад развернулся и помчался в сторону холмов.
– Догоним его? – спросил Мэтти.
– Не-а. Парень обосрался с перепугу. Он не вернется.
Двое скотокрадов были убиты. Третий корчился на земле и стонал от боли.
– Теперь жалеешь, что решил украсть этих коров, а? – спросил Джейн, нависнув над ним.
Хотя выстрелы и напугали стадо, оно тем не менее осталось на лугу. Трава на Акре Госпела была слишком сладкой, ее не следовало бросать ни при каких обстоятельствах.
– Врача… – заскулил бандит. – Пожалуйста, приведите врача.
– Нет, – ответил Мэтти. – До ближайшего города десять миль, а у тебя сильное кровотечение. Когда мы приведем врача, ты уже давно сдохнешь.
– Сволочь! – Скотокрад выплюнул это слово вместе с кровью.
– Коров воруешь ты, а сволочь – я?
Бандит жутко улыбнулся.
– Вы двое в полной жопе, поняли? Вы перешли дорогу не той банде.
– Я мог бы сказать то же самое про тебя, – заметил Джейн.
– Нас больше – гораздо больше. Мои люди узнают, что нас убили, и придут, чтобы отомстить.
– Ну да, ну да, – сказал Мэтти. – А я – президент Альянса.
– Точно… – Бандит страшно закашлялся, забрызгивая алыми каплями рубашку. – Вы, недоумки… только что… только что подписали свой… смертный… при…
Бандит захрипел, а его глаза закатились.
Умер.
Мэтти на всякий случай потрогал его носком ботинка.
– Как думаешь, он правду сказал? – спросил он у Джейна. – Они захотят с нами посчитаться?
– Не знаю, – пожал плечами Джейн. – Может, просто бахвалился.
Джейн лукавил: на самом деле он считал, что Коббы только что нажили себе врагов.
Мысль об этом встревожила Джейна.
Но она же его и обрадовала, ведь он обожал подраться.
Глава 21
В грузовом отсеке «Серенити» Мэл тяжело сел на длинный пустой ящик.
Я устал. Как же я устал, черт побери.
Он предполагал, что на корабле у него еще остались дела, какие-нибудь капитанские обязанности или что-то в этом роде. По крайней мере, нужно открыть «кортекс» и приступить к поискам деловых контактов. Потряси дерево, посмотри, какой фрукт упадет.
Однако сейчас ему хотелось только одного: поспать.
Он улегся на ящик.
Он раскинулся на оттоманке, которая стояла в его доме.
Нет, это ящик. Жесткий стальной ящик в грузовом отсеке.
Нет, это оттоманка с мягкими подушками.
Ящик.
Оттоманка.
Пока Мэл не стал жить вместе с Инарой, даже не знал, что такое «оттоманка». Он принадлежал к числу тех людей, которые прекрасно обходятся и без оттоманок.
Он вообще о многом не знал, если уж на то пошло. Взять хотя бы авокадо. Он про них слышал, разумеется, но, так сказать, никогда не видел вживую – пока однажды Инара не подала их на ужин. Выглядели они отвратительно: бурая кожа, бородавки, словно у жабы. А вкус? Ну вкус тоже был довольно мерзкий. Возможно, Мэл предпочел бы съесть жабу.
А еще помада для волос. Пять лет назад Инара купила ему жестянку с такой помадой на Рождество. Он намазал ею волосы всего один раз, после чего навсегда положил банку в ящик. Запах у помады был едкий, и Мэл никуда не мог от него спрятаться. Его собственный подход к уходу за собой был гораздо более примитивным: мыло, вода, чуть-чуть одеколона (по особым случаям), вот и все.
В декабре того года Инара подарила ему не только помаду: главным подарком стала дочь Самадхи. И Мэл знал, какой из подарков ему понравился гораздо больше – черноволосая, голубоглазая гукающая красавица, которая описала его, когда он впервые стал менять ей подгузник.
Именно эта Самадхи теперь примчалась в комнату и с разбегу прыгнула на отца так, что ее колени ударили точно ему в пах.
Мэл согнулся в три погибели.
– Уф! Полегче! Пожалей мошонку своего старого папочки. Хочешь, чтобы в будущем у тебя появился еще один брат или сестра?
Самадхи озадаченно посмотрела на него.
– Нет, у меня уже есть Джексон. Еще один брат-вонючка мне не нужен и сестра тоже.
Вышеупомянутый Джексон Серра-Рейнольдс тоже вошел в комнату – очевидно, преследуя Самадхи.
– Вот ты где! – крикнул он. – Я тебя нашел! Теперь моя очередь прятаться.
– Я не пряталась, – возразила Самадхи. – Я больше не играю. Теперь я прыгаю на папочке, как на трамплине.
Подкрепляя слова делами, она запрыгала на животе Мэла.
Руководствуясь исключительно инстинктом самосохранения, Мэл схватил ее и принялся крутить ею в воздухе, описывая восьмерки. Самадхи запищала от удовольствия.
– Лети, маленький светлячок! – сказал Мэл.
– Моя очередь, моя очередь! – завопил Джексон, подпрыгивая на месте с поднятой рукой. – Я тоже хочу быть светлячком!
Мэл снял с себя дочь и взял на руки сына.
– Ого. Да ты тяжелый, начальник. Сколько тебе лет – двадцать пять?
– Не глупи, папочка. Мне семь. Давай светлячи меня.
Мэл прокатил Джексона по комнате, время от времени ставя на какой-нибудь предмет мебели, а затем снова снимая. Каждая остановка означала высадку на планету.
– Лилак. Санто. Гринлиф. Силверхолд.
Самадхи присоединилась к игре и погналась за «Светлячком»-Джексоном.
– Эй, Джексон, – сказал Мэл, – у нас на хвосте корабль Альянса «Самадхи». Неужели мы позволим этим жалким федералам поймать нас?
– Нет! – яростно завопил Джексон.
Погоня продолжилась в других частях дома и закончилась на кухне, где Инара готовила обед. Мэл рухнул на пол, а на него навалились Джексон и Самадхи. После трехминутной потасовки Мэл запросил пощады, и за него вступилась Инара.
– Дети! Идите вымойте руки перед обедом.
Джексон и Самадхи бросились наперегонки в ванную.
Инара сочувственно посмотрела на мужа:
– Мэл, клянусь, я видела тебя в перестрелках и драках, но тебе никогда так не доставалось, как в играх с этими двумя сорванцами.