| "Sir William, do you remember I mentioned Edward Turnbull to you?" | - Сэр Уильям, помните, я говорила вам относительно Эдуарда Тернбулла? |
| He looked at me again. | Он удостоил меня еще одним взглядом. |
| "Turnbull? | - Тернбулл? |
| Good to meet you!" He gestured impatiently at me. "Do sit down. | Рад вас видеть! - И с нетерпеливым жестом добавил: - Садитесь, садитесь! |
| Amelia, help me with my cuff." | Амелия, помогите мне справиться с манжетами... |
| He extended his arm to her, and she reached under it to connect the cuff-link. | Он вытянул руку, а она расправила манжет и застегнула запонку. |
| When this was done, he rolled down his other sleeve and Amelia connected this cuff too. | Как только она совладала с этой задачей, он раскатал другой рукав и предоставил в распоряжение Амелии второй манжет. |
| Then he put on his jacket and went to the mantelpiece. | Потом надел сюртук и подошел к камину. |
| He selected a pipe and filled its bowl with tobacco from a jar. | Выбрал себе трубку и наполнил ее табаком из коробки, стоящей на полке. |
| I waited apprehensively; I wondered if the fact that he had been about to finish his work indicated that this was an unfortunate moment to call on him. | Я ждал, сдерживая волнение; может статься, тот факт, что сэр Уильям накануне завершения большой работы, означает, что я выбрал не самое подходящее время для визита? |
| "What do you think of that chair, Turnbull?" he said, without turning. | - Нравится ли вам этот стул, Тернбулл? - внезапно спросил он, не оборачиваясь. |
| "Sit right back into it," Amelia said. "Not on the edge." | - Откиньтесь на спинку, - подсказала Амелия. - Да садитесь не на краешек, а как следует... |
| I complied, and as I did so it seemed that the substance of the cushion remoulded itself beneath me to adapt to the shape of my body. | Я послушался - и мне вдруг почудилось, что спинка и сиденье изменили форму, чтобы точнее соответствовать каждой линии моего тела. |
| The further back I leaned, the more resilient it seemed. | Чем глубже я откидывался назад, тем удобнее прогибалась спинка. |
| "That is a chair of my own design," Sir William said, turning towards us again as he applied a lighted match to the bowl of his pipe. | - Моя собственная конструкция, - пояснил сэр Уильям, поворачиваясь наконец к нам и поднося к трубке зажженную спичку. |
| Then he said, seemingly irrelevantly: "What exactly is. your faculty?" | Затем, казалось бы, без всякой связи с предыдущим, спросил: - Какова ваша узкая специальность? |
| "My, er-?" | - Моя узкая... что?... |
| "Your field of research. | - Какая область науки привлекает вас больше всего? |
| You're a scientist, are you not?" | Вы ведь ученый, не так ли? |
| "Sir William," said Amelia, "Mr Turnbull is interested in motoring, if you will recall." | - Сэр Уильям, - вмешалась Амелия, - если помните, я рассказывала вам, что мистер Тернбулл увлекается автомобилями. |
| At that moment I remembered that my samples-case was still where I had left it when I arrived: in the hall. | Только тут я вспомнил, что мой саквояж так и остался там, где я бросил его, - в прихожей. |
| Sir William looked at me again. | Сэр Уильям взглянул на меня еще раз. |
| "Motoring, eh? | - Автомобилями? |
| A good hobby for a young man. | Гм... Неплохое увлечение для молодого человека. |
| It was a passing phase with me, I'm afraid. | Но, боюсь, мой интерес к ним был преходящим. |
| I dismantled my carriage because its components, were more useful to me in the laboratory." | Свой экипаж я разобрал на составные части, потому что они могут пригодиться мне в лаборатории... |
| "But it is a growing fashion, sir," I said. "After all, in America-" | - Автомобили все более входят в моду, - сказал я. - Так или иначе, в Америке... |
| "Yes, yes, but I am a scientist, Turnbull. | - Да, да, но я ученый, Тернбулл. |
| Motoring is just one aspect of a whole field of new research. | Автомобили - это лишь одна узкая борозда в необозримом поле новых открытий. |
| We are now on the brink of the Twentieth Century, and that is to be the century of science. | Мы на рубеже двадцатого века, и этому веку суждено стать веком науки. |
| There is no limit to what science might achieve." | Горизонты научной мысли поистине необъятны... |
| As Sir William was speaking he did not look at me, but stared over my head. His fingers were fretting with the match he had blown out. | Сэр Уильям обращался, казалось, вовсе не ко мне, он смотрел куда-то вдаль, поверх моей головы, вертя в пальцах потухшую спичку. |
| "I agree that it is a subject of great interest to many people, sir," I said. | - Согласен с вами, сэр, - произнес я, - вы затронули тему, привлекающую всеобщее внимание... |
| "Yes, but I think it is in the wrong way. | - Да, но весьма немногие делают из нее правильные выводы. |
| The popular thought is to make what we already have work better. | Обычно считают, что наука усовершенствует все, что у нас сегодня есть. |
| The talk is of faster railway-trains, larger ships. | Говорят, например, что железнодорожные поезда пойдут быстрее, а пароходы станут вместительнее. |
| My belief is that all these will be obsolete soon. | Я же полагаю, что и поезда и пароходы отойдут в область предания. |
| By the end of the Twentieth Century, Turnbull, man will travel as freely about the planets of the Solar System as he now drives about London. | К концу двадцатого века, Тернбулл, человек будет путешествовать по планетам Солнечной системы так же свободно, как сегодня по улицам Лондона. |
| We will know the peoples of Mars and Venus as well as we now know the French and Germans. | Мы познакомимся с людьми, населяющими Марс и Венеру, не хуже, чем сегодня знакомы с немцами и французами. |
| I dare say we will even travel further... out to the stars of the Universe!" | Смею вас даже заверить, что мы не ограничимся планетами, а отправимся еще дальше, к звездам Вселенной!... |
| At that moment Mrs Watchets came into the room bearing a silver tray loaded with teapot, milk-jug and a sugar-bowl. | В эту минуту в комнате появилась миссис Уотчет. В руках у нее был серебряный поднос, на котором разместились чайник, кувшинчик с молоком и сахарница. |
| I was glad of the intrusion, for I found the combination of Sir William's startling ideas and his nervous manner almost more than I could bear. | Что до меня, я воспринял это вторжение с известным облегчением: ошеломляющие идеи сэра Уильяма и его взвинченная, нервная манера держаться создавали сочетание почти непереносимое. |
| He too was glad to be interrupted, I think, for as the servant set the tray on the table, and began to pour the tea for us, Sir William stepped back and stood by the end of the mantel. He was relighting his pipe, and as he did so I was able to look at him for the first time without the distraction of his manner. | И он, по-моему, тоже был рад, что его прервали; пока служанка, поставив поднос на стол, разливала чай, сэр Уильям отступил назад и, опершись на камин, принялся заново раскуривать трубку. Только теперь мне наконец представилась возможность рассмотреть его хорошенько, рассмотреть самого человека, а не его причуды. |
| He was, as I have said, a tall and large man, but what was most striking about him was his head. | Он был, как я уже упоминал, высок и плечист, но по-настоящему поражала в нем голова. |
| This was high and broad, the face pale and with grey eyes. | Высокий и широкий лоб, бледное лицо, серые глаза. |