– Эта шкатулка и её содержимое стоят очень дорого, Сибил. – Он снова сел и принялся рыться в своём саквояже. Одно за другим на стол легли свёрнутый лист плотной обёрточной бумаги, обычные канцелярские ножницы и моток крепкой зелёной бечёвки. Продолжая говорить, Мик расправил бумагу и стал заворачивать в неё шкатулку. – Очень дорого. Путешествовать с генералом далеко не безопасно. После лекции мы отправляемся в Париж, но сперва, завтра утром, ты отнесёшь это на Грейт-Портленд-стрит, на Центральный почтамт. – Теперь Мик перевязывал пакет бечёвкой. – Отрежь-ка её, да, вот тут. – Сибил щёлкнула ножницами. – А теперь придержи пальцем. – Он затянул крепкий безукоризненный узел. – Отправишь эту посылку в Париж. Пост-рестант[29]. Знаешь, что это такое?
– Это значит, что её будут хранить до прихода адресата.
Мик кивнул, вынул из одного кармана брюк палочку сургуча, а из другого – многоразовую спичку. Для разнообразия спичка зажглась с первого раза.
– Да, она будет ждать нас в Париже. Полная безопасность.
В маслянистом пламени сургуч расплавился и потемнел. Алые капли заляпали зелёный узел и коричневую бумагу. Мик кинул ножницы и моток бечёвки назад в саквояж, спрятал в карман сургуч и спичку, вынул самопишущее перо и стал заполнять адрес.
– Мик, но почему ты так дорожишь этой штукой, если понятия не имеешь, зачем она и к чему?
– Ну, этого-то я как раз и не говорил. Кой-какие мысли, конечно, имеются. У Денди Мика всегда есть мысли. У меня хватило ума, чтобы взять с собой оригинал в Манчестер, когда я ездил туда по делам генерала. У меня хватило ума выкачать из самых опытных клакёров их новейшие методы сжатия и хватило генеральских денег, чтобы заказать результат на такой же целлюлозе.
Для Сибил всё это был тёмный лес.
В дверь постучали. Неприятного вида мальчишка-половой, стриженный под машинку и беспрестанно шмыгающий носом, вкатил сервировочный столик, чтобы собрать грязную посуду. Он тянул сколько мог, в надежде на чаевые, но не тут-то было: Мик сидел, холодно уставившись в пространство, и время от времени довольно скалил зубы.
Мальчишка звучно втянул сопли и удалился. Через некоторое время послышался стук трости в дверь. Прибыл второй из дружков Мика.
Это был коренастый, поразительно уродливый человек с глазами навыкат и плохо выбритым подбородком, его низкий покатый лоб окаймляла набриолиненная пародия на столь любимые премьер-министром кудряшки. Одет был незнакомец с иголочки, в новый, прекрасного покроя вечерний костюм, который дополняли накидка, трость и цилиндр; широкий французский галстук был заколот модной жемчужной булавкой, на пальце масонский перстень. Лицо его и шею покрывал густой бронзовый загар.
Мик проворно вскочил, пожал окольцованную руку, указал на свободный стул.
– Поздно же вы работаете, мистер Рэдли, – заметил незнакомец.
– Мы делаем всё возможное, чтобы удовлетворить ваши особые нужды, профессор Радвик[30].
Стул под профессором Радвиком жалобно скрипнул. На какое-то мгновение Сибил почувствовала на себе взгляд по-жабьи выпученных глаз, и сердце её упало. Неужели Мик просто ломал комедию, и сейчас она станет объектом какой-то ужасной сделки.
Но Радвик не проявил к ней особого интереса и снова посмотрел на Мика.
– Не стану скрывать от вас, сэр, что мне не терпится возобновить изыскания в Техасе. – Он поджал губы. В широкой расщелине его рта тускло поблёскивали мелкие, грязно-серые зубы. – Светская жизнь Лондона на удивление занудна.
– Президент Хьюстон примет вас завтра в два, если, конечно же, вас это устроит.
– Прекрасно устроит, – буркнул Радвик.
– Вот и хорошо, – кивнул Мик. – Слава вашего техасского открытия растёт день ото дня. Я слышал, что им заинтересовался сам лорд Бэббидж.
– Мы работали вместе с ним в Кембриджском институте, – самодовольно ухмыльнулся Радвик. – Теоретическая пневмодинамика…
– По чистой случайности я располагаю машинной секвенцией, которая могла бы развлечь его светлость, – заметил Мик.
– Развлечь его светлость, сэр? – На лице Радвика появилось раздражённое, чуть брезгливое выражение. – Лорд Бэббидж человек крайне… вспыльчивый.
– Начальные этапы моей работы пользовались благосклонным вниманием леди Ады…
– Благосклонное внимание? – Смех Радвика был похож на собачий лай. – Так это что, какая-нибудь игорная система? Чем же ещё можно вызвать у неё интерес?
– Отнюдь, – коротко бросил Мик.
– Её светлость выбирает себе странных друзей. – Радвик смерил Мика долгим угрюмым взглядом. – Вы, случаем, не знаете человека по фамилии Коллинз, букмекера, или как там их называют? Одним словом, он делает игру на скачках.
– Нет, – качнул головой Мик, – не имел удовольствия.
– Этот молодчик вцепился в неё, как клещ в собачье ухо. – Лицо Радвика налилось кровью. – Он сделал мне предложение, выходящее за всякие рамки…
– И?.. – вежливо поинтересовался Мик. Радвик сморщил лоб.
– Я думал, вы его тоже знаете – такой человек вполне мог бы вращаться в ваших кругах…
– Нет, сэр.
Радвик подался вперёд:
– А может быть, мистер Рэдли, вам знаком другой господин? Сухопарый, длиннорукий, с рыбьими глазами. Господин, который ходит за мной по пятам, как привязанный. Не может ли статься, что он агент вашего президента Хьюстона? Есть в нём что-то такое… техасское.
– Мой президент весьма разборчив в подборе агентов.
Радвик резко встал:
– Я надеюсь, вы будете так добры, что прикажете этому ублюдку убраться к чёртовой матери!
Мик тоже встал, его лицо сияло благодушной улыбкой:
– Я непременно уведомлю своего нанимателя о ваших, профессор, чувствах. Боюсь, однако, что я отрываю вас от вечерних развлечений.
Он прошёл к двери, открыл её и вновь закрыл за широкой спиной Радвика.
А затем весело подмигнул Сибил:
– Отправился смотреть крысиные бои! Высокомерный профессор Радвик имеет странное пристрастие к низкопробным забавам. Однако в прямоте ему не откажешь. – Мик помолчал, а затем широко ухмыльнулся. – Генералу такие нравятся.
Несколько часов спустя она проснулась в «Гранде», рядом с Миком, от щелчка его спички и сладковатого дыма сигары. Он удостоил её своим благосклонным вниманием трижды – дважды на кушетке позади их стола в «Аргайл Румз» и ещё раз в «Гранде», пыл для него необычный и даже неожиданный. Сибил сочла это хорошей приметой, хотя третий раз был, пожалуй, лишним – теперь там всё натёрто и болит.
В комнате было темно, если не считать газового света, сочившегося между занавесками.
Она придвинулась к Мику поближе.
– А куда бы тебе хотелось поехать потом, Сибил? После Франции?
Такой вопрос у неё даже не возникал.
– С тобой, Мик…
Мик коротко рассмеялся, его рука скользнула под одеяло, пальцы сомкнулись на курчавом бугорке.
– Так куда мы поедем, Мик?
– Со мной ты для начала попадёшь в Мексику. Потом, вместе с франко-мексиканской армией под командованием генерала Хьюстона, мы двинемся на север, освобождать Техас.
– Но… ведь в Техасе, там всё так дико и страшно…
– Перестань рассуждать, как уайтчепельская дурёха. Весь мир дикий и страшный, если смотреть на него с Пикадилли. У Сэма Хьюстона в Техасе самый настоящий дворец. До того как техасцы дали ему пинка под зад, он был крупнейшим союзником Британии на американском Западе. А мы с тобой – мы могли бы зажить в Техасе вельможами, завести усадьбу, построить роскошный дом где-нибудь у реки…
– А они, эти, не помешают?
– Ты имеешь в виду правительство Её Королевского величества? Коварный Альбион? – хохотнул Мик. – Всё это сильно зависит от британского общественного мнения. Мы из кожи вон лезем, чтобы создать Хьюстону репутацию. А то зачем бы ему это лекционное турне?
– Понимаю, – кивнула Сибил. – Ушлый ты парень, Мик.
– Тут дела серьёзные! Равновесие сил. Пять веков оно работало на Британию в Европе и ещё лучше срабатывает в Америке. Союз, Конфедерация, республики Техас и Калифорния – все по очереди пользовались благосклонностью Британии, пока не становились слишком уж дерзкими, слишком независимыми, и тогда с них сбивали спесь. Разделяй и властвуй, вот так-то, милая. – Красноватый огонёк Миковой сигары то разгорался, то тускнел. – Если бы не британская дипломатия, британская мощь, Америка стала бы громадным единым государством.
– А этот твой друг, генерал? Он что, правда что-нибудь может?
– В том-то вся и прелесть! – Огонёк сигары описал широкую дугу. – Дипломаты считали, что с Сэмом Хьюстоном трудно договориться, не совсем одобряли его политику, не поддержали его достаточно активно. Но сменившая его техасская хунта во сто раз хуже. Эти ребята открыто враждебны интересам Британии! Их дни сочтены. Изгнанному генералу пришлось малость помариноваться в Англии, но теперь он готов вернуться в Техас, чтобы снова занять своё законное место. – Мик с наслаждением затянулся. – Давно бы пора. Вот только правительство Её Величества и само ещё не знает, чего ему нужно. Там полный раскол! Некоторые фракции не доверяют Сэму Хьюстону, но уж французы-то помогут нам точно! У их мексиканских союзников пограничные стычки с Техасом. Им нужен генерал!
– Так ты что, на войну собрался? – Сибил с трудом представляла себе Денди Мика, ведущего эскадрон в атаку.
– Да нет, – небрежно отмахнулся Мик, – речь идёт скорее о государственном перевороте, так что большой крови не будет. Я заведую у Хьюстона всеми связями с общественностью и никуда из его команды не денусь. Именно я организовал ему и это лондонское турне и будущее, во Франции. Именно я нащупал нужные контакты и обеспечил ему аудиенцию у французского императора…
Неужели это и в самом деле правда?
– И именно я гоняю для него на кинотропе лучшую и новейшую продукцию Манчестера, ублажаю прессу и британское общественное мнение, нанимаю расклейщиков афиш… – Мик затянулся сигарой, его пальцы задвигались там, внизу, и Сибил услышала, как он пыхнул ртом, выпуская большое облако ароматного дыма.