С тех пор как Саймон уловил эту суть, его отношения с коллегами начали налаживаться, даже Груша больше не попрекал его индивидуализмом. Главное, презирай тех, кто не имеет отношения к «Конторе», и побольше распространяйся об этом вслух, тогда тебя все здесь поймут.
В каюте пахло перегаром, Саймон переключил вентиляцию на максимум. Римма уснула, не разуваясь, приставший к ее подошве листок сиротливо трепетал на сквозняке.
Если удастся раздобыть видеоаппаратуру, свой фильм о «Конторе Игрек» Саймон Клисс все-таки снимет и после найдет, кому его продать за хорошие деньги. Разбогатеет и вернется в тюрьму на Ниаре… Он тоже начал засыпать под монотонное гудение кондиционера, и мысли его текли по прихотливому руслу полудремы.
– Тина, я уволил магов-телохранителей, все равно толку от них никакого. Когда пришел Лиргисо, они попрятались. Моих «ми-гиайо» Лиргисо обезоружил демоническим способом и сказал, что не причинит мне вреда, если они не станут на него нападать, и они все время оставались рядом со мной, готовые к неравной схватке, а этих магов только и видели! Петер забрался в шкаф с одеждой, а Сафину потом нашли в гараже, даже стыдно, что я столько платил им… – Тлемлелх сокрушенно вздохнул, его нежно-зеленые слуховые отростки шевелились расслабленно и печально. – А третий маг, Коргисме, прошлой ночью умер у себя дома, у него был выходной. Лиргисо говорит, что не убивал его, однако можно ли ему верить…
– В этот раз он, скорее всего, не соврал. Он ничего здесь не натворил?
– Нет, он вел себя вполне сносно, как в лучшую пору нашего знакомства. Все допытывался, не знаю ли я, кто разрушил его любимую черную колоннаду около виллы в Рийдо, на берегу Внутреннего моря. Мне неведомо, кто из энбоно совершил сие варварское деяние, но эта колоннада мне тоже нравилась, так что мы вместе о ней погрустили… Потом Лиргисо захотел утолить свою страсть, да ничего не вышло! – Тлемлелх хихикнул. – Не принято ведь, чтобы Живущие-в-Прохладе занимались такими вещами в присутствии прислуги, и он потребовал, чтобы я удалил из комнаты «ми-гиайо», а те не ушли. Ты же помнишь, по контракту они не имеют права оставлять меня наедине с гостями, даже если я сам отдам такой приказ. Лиргисо был раздосадован и наговорил колкостей насчет того, что меня-де моя же собственная охрана игнорирует, а потом мы сходили в парк посмотреть на Топаза. Наверное, Лиргисо и дольше бы задержался, но усадьбу оцепила полиция, и он исчез. Он вел себя, как пристало Живущему-в-Прохладе, и сказал, что оказывает мне честь своим визитом, но я бы, Тина, лучше обошелся без такой чести. Без него спокойней…
– Да все наоборот! – фыркнула Тина. – Опять он все вывернул наизнанку. Это для него была честь, а не для тебя. Твой статус вне конкуренции, и на Лярне, и в Галактике, а он кто такой? И вот ты принимаешь его как равного, гуляешь с ним по парку, беседуешь… Репортеры здесь уже побывали?
– Они примчались вместе с полицией. Разве ж без них обойдется?
– Это ему и требовалось: он наносит тебе визит как ни в чем не бывало – и чтобы все об этом узнали. Он отчаянно хочет вернуть свой прежний статус и сегодня утром преодолел еще одну ступеньку. О дуэли он что-нибудь говорил?
– Ни слова, как будто ничего не было, а я побоялся его разозлить и не стал напоминать. Но до чего он похож с новым лицом на себя прежнего! Все черты человеческие, но овал лица, скулы, губы – совсем как раньше, у меня даже мурашки по коже поползли.
– Нарисуй мне его, пожалуйста, анфас и в профиль, – попросила Тина.
Аэрокар она оставила у Тлемлелха в гараже, связалась со Стивом, и тот телепортировал ее в Хенуду. Тина, Стив и Поль закрылись в кабинете на втором этаже, Стив проверил окружающее пространство на предмет посторонней техники, и лишь после этого Тина рассказала о предложении Лиргисо. Когда она замолчала, наступила тишина, долгая, неподвижная, как белесый туман за окном.
– Надо с ним договариваться, – первым нарушил эту тишину Стив. – Я не забыл дорогу домой, но никого из вас забрать с собой не смогу. От «Конторы» надо избавиться.
– И насчет заложников… – Поль говорил негромко и глухо, его темные карие глаза тревожно мерцали. – Самое логичное – инсценировать мою смерть, но «Контора» все равно не поверит, если не будет в наличии мертвого тела. Отрезанной руки или ноги не хватит, это не считается неопровержимым доказательством, хотя некоторые тупые преступники иногда так делают. Не знаю… Просто не вижу ни одного надежного варианта. В общем, я хотел бы его выслушать, и если он додумался до чего-то такого, что не пришло в голову мне, я тоже «за». Но встречу надо провести не у его друзей-синиссов, а на нейтральной территории, чтобы он не устроил нам ловушку.
Тине пришлось несколько раз слетать в Чагеилэ и обратно. Лиргисо тоже опасался ловушки, но в конце концов удалось найти компромисс: одна сторона выбирает сектор Галактики, другая – подсектор в этом секторе, одна – звездное скопление в подсекторе, другая – планету в скоплении. Лиргисо сказал, что выбирать будет первым и еще ему должны отдать Хинара: он не сумасшедший, чтобы лететь через гиперпространство Фласс знает куда без навигатора.
– Получишь своего пилота и сбежишь? – мрачно процедила Тина. Ей уже надоело мотаться туда-сюда в качестве курьера.
– Не сбегу. Мне нужен этот союз, и, кроме того, у вас останется Лейла.
– Кто тебе помешает ее подставить?
– Во-первых, я к ней привязан, – так же мрачно процедил Лиргисо. Он тоже выглядел уставшим.
– К Тлемлелху ты тоже когда-то был привязан, и это не помешало тебе подставить его пять лет назад.
– Во-вторых, Хинар мне этого не простит. – Напоминание о совершенной в прошлом подлости не разозлило его, скорее помогло ему обрести душевное равновесие. – Если я подставлю Лейлу, он убьет меня, и я даже знаю, как он это сделает. Однажды мы нырнем в гиперпространство, а обратно в трехмерный космос не вернемся. Поскольку Хинар погибнет вместе со мной, он таким образом искупит нарушение клятвы кедисэйтху, и наша смерть будет красивой… Он тоже эстет, хотя со стороны это трудно заметить.
– Хорошо, – согласилась Тина. – Я привезу его сюда. Выбирай сектор.
Она назвала подсектор, Лиргисо – звездное скопление. Он смотрел на нее в ожидании, но Тина решила:
– Планету назовет Поль, у него интуиция получше моей. Узнаешь, куда лететь, когда я вернусь с Хинаром.
Поль выбрал Кутакан: у него было ощущение, что там они будут вне поля зрения «Конторы Игрек»; к тому же по данным, полученным от Хинара, Лиргисо эту планету раньше не посещал.
Полтора часа спустя две яхты стартовали с Неза и после короткого разгона ушли в гиперпространство.
Неожиданно для самого себя Саймон оказался востребованным. Только что ходил с ярлыком салаги, терпел придирки, насмешки и косые взгляды, только что над ним висела угроза потери баллов (пусть никто не мог сказать, какой от них прок, все наверняка знали, что терять их нельзя) – и вот он уже штатный сотрудник Отдела по связям с общественностью! Отдел этот состоял из трех человек и занимался подготовкой информационных бюллетеней для постоянных спонсоров «Подразделения Игрек»; базировался он тут же, на борту «Гиппогрифа», под боком у Маршала.
Началось с того, что Клисса вызвали на совещание на высшем уровне. Римма, передавшая распоряжение, смотрела исподлобья, словно Саймон посягнул на ее привилегию.
– А что там, на этих совещаниях? – попытался он сломать лед.
– Не знаю, – буркнула Кирч. – Я там никогда не бывала, – и добавила с ехидцей: – Ты, что ли, такая важная птица, что Маршал тебя дожидаться должен?
Кроме уже известных Саймону Маршала и Груши, в кабинете сидел гинтиец с малиновыми бровями, весь как будто квадратный – и подбородок, и лоб, и плечи, однако в этой его квадратности не было никакой суперменской мощи, она производила скорее болезненное впечатление. Экстрапсихолог Челькосер Пергу, специалист по живым «сканерам», напоминал рассохшийся, немного деформированный шкаф, который надо передвигать с оглядкой, чтобы не пришлось потом собирать по досточкам. Четвертого Саймон определил как типичного мелкого клерка, невзрачного и никчемного, а он оказался Уджином Фешедом, руководителем Отдела по связям с общественностью, и вскоре стал непосредственным начальником Клисса.
Сначала Саймону показали запись стычки в высотке на проспекте Шал-Салтуф и спросили, на какой дряни, по его мнению, сидит Лагайм.
– Это что-то сильное. – Саймон старался говорить вдумчиво и компетентно, тоном знатока. – Вроде мейцана, которым мы пользовались в «Перископе». Мейцан ускоряет реакцию лучше; вы заметили, что Лагайм двигался не быстрее среднего тренированного человека? Зато перекрытие болевых ощущений здесь процентов на девяносто, если не все сто. Да еще ориентация при отсутствии зрения – эта штука обостряет слух и одновременно мобилизует скрытые резервы для обработки поступающих в мозг сигналов, иначе подвиги Лагайма не объяснить.
– Зрение «сканера». – У Пергу и голос оказался скрипучий, словно потянули за дверцу сделанного с огрехами шкафа. – Информация поступает в мозг не по обычным каналам, а за счет экстрасенсорного восприятия, это же мутант.
Саймон поддакнул, потом еще порассуждал о наркотических и ненаркотических допингах; при этом он всячески показывал, что смотрит на своих собеседников снизу вверх, однако знает достаточно много полезного, чтобы им пригодиться. Маленькая победа: его не выгнали, он остался на совещании в качестве пятого безмолвного участника.
Речь шла о захвате Лагайма. Фешед опасался, что такая акция еще больше настроит незийскую общественность против «Подразделения Игрек» и даст новый козырь очернителям, поэтому лучше с этим повременить, Пергу не терпелось заполучить «сканера», а принять окончательное решение должен был Маршал.
– Челькосер, как будто у вас в питомнике мало этих уродов! – брезгливо упрекнул Фешед. – Еще один понадобился! Если нужен, давайте другого найдем, разве этот особенный? Отдуваться потом Отделу по связям с общественностью, и так после Синсаодге рейтинг «Конторы» упал, а Четвертый Отдел у меня баллы снимает! Это ведь не вы свои баллы теряете!