адцатишестилетний Генри был почти стариком, тем более что был женат и имел двух дочерей, – парням он нравился и часто бывал на барбекю, которые Джоуи время от времени устраивал у себя на заднем дворе. С Крисом, своим сверстником, Генри тоже был дружен, но в меньшей степени. В действительности Генри познакомился с Роем раньше, чем Крис, и испытывал нечто вроде ревности, видя, насколько стали близки с годами Крис и Рой. Тем не менее Генри поддерживал хорошие отношения с Крисом и был одним из его поставщиков марихуаны и гашиша.
На Джоуи и Энтони произвело впечатление то, что Генри периодически ездил в Марокко за очередной партией гашиша. Правда, во время последней поездки его арестовали. На его счастье, при нем была лишь пробная партия. Его отпустили, но предупредили, что если он попадется еще раз, то получит пожизненный срок. Этот эпизод настолько обескуражил его, что он стал подумывать о смене работы. Официально он числился в автомастерской своего отца; были времена, когда он хотел стать полицейским и даже успешно сдал экзамен на поступление в полицейскую академию, но затем в связи с дефицитом бюджета набор был прекращен, а вскоре он навсегда лишился этой перспективы: дважды его арестовывали за мелкое ограбление.
После того как Джоуи и Энтони вышли из тюрьмы, а Крис – из больницы, они собрали совещание с Роем и Генри, чтобы решить вопрос, как быть с Андреем Кацем и обвинениями в ношении оружия, выдвинутыми против Джоуи и Энтони.
Рой заявил, что о последнем не нужно беспокоиться: с помощью его адвоката они отделаются легким испугом, то есть будут освобождены на поруки. Но Андрей – это совсем другое дело. Памятуя фразу Роя: «После того как кого-то убьешь, уже нет ничего невозможного» – то, что он сказал им теперь, уже не выглядело столь шокирующим:
– То, что он знает о машинах, может вам навредить. Просто убейте ублюдка. Чего вы боитесь? Шлепните его и избавьтесь от тела. Нет тела – нет преступления.
– Я не боюсь! – сказал Крис. – Эта сволочь разукрасила мне лицо!
Джоуи и Энтони тоже не боялись. Не боялся и Генри. Ведь Андрей пытался убить Криса. Этого было достаточно. Отомстить было естественно; не отомстить было неестественно.
Крис рассудил, что теперь им нужен способ выманить Андрея на неподконтрольное ему пространство. Андрей по-прежнему перемещался в лучшем случае между домом и автомастерской, и всегда в сопровождении брата. Генри, который был ловеласом, несмотря на то что был женат, поведал, что у него есть идеальная приманка – прехорошенькая молодая женщина, живущая на Манхэттене. Когда-то между ними что-то было, а теперь они просто друзья.
Генри позвонил этой женщине и попросил ее приехать в мастерскую к Андрею и пофлиртовать с ним, чтобы он пригласил ее на свидание. Она согласилась (хотя и без особого энтузиазма), но затем пошла на попятную, и об этой идее все позабыли.
Тем временем в январе 1975 года в кабинете окружного прокурора Бруклина румын опознал Криса как главного угонщика автомобилей. Через несколько дней Крис узнал об этом от Роя, которого, в свою очередь, предупредил некто, пришедший как-то вечером в бар «Джемини Лаундж». Не говоря ни слова, этот человек стоял снаружи в тени и ждал, когда к нему выйдет Рой, который в тот момент разговаривал с Домиником Монтильо. Доминик был там на задании по сбору средств для Нино. Рой пообщался пять минут с незнакомцем с курчавыми волосами и лицом, испещренным шрамами от угрей, после чего гость ушел.
«Это мой контакт у окружного прокурора, – сказал Рой Доминику. – Он коп. На любого чего хочешь нароет».
«Контакт» был на самом деле следователем по угонам в Куинсе; брат его партнера работал барменом в «Джемини Лаундж». Он мог служить наглядной иллюстрацией того, почему Рой всегда пытался наладить отношения с людьми и играл на их слабостях. Этот полицейский любил делать ставки на спорт. Рой насадил его на крючок, попросив своего двоюродного брата, заправлявшего в то время букмекерской деятельностью в «Джемини Лаундж», присмотреться к его расходам. Для полицейских и пожарных делать ставки в «Джемини», в том числе при исполнении служебных обязанностей, было обычным явлением. В дни больших соревнований у бара так и толкались полицейские легковушки и пожарные грузовики.
После того как карманный полицейский Роя ушел, снова вернулись к идее Генри Борелли – подключить к делу его знакомую, хорошенькую женщину, чтобы выманить Андрея. Генри вышел с ней на связь.
В возрасте двенадцати лет Бабетт Джудит Квестл попросила друзей называть ее «Джуди» из-за того, что в новом мультфильме, который показывали по телевизору, имя Бабетт носила обезьянка. Джуди родилась в зажиточной семье, жившей на Манхэттене, но выросла в пригородах Лонг-Айленда. На Манхэттен она вернулась в 1970 году, чтобы забыть и оставить в прошлом неудачную помолвку.
Вначале она жила на 27-й улице, после чего переехала вместе с подругой в квартиру на девятом этаже дома на 37-й улице, между Парк-авеню и Мэдисон-авеню, в благополучном квартале Мюррей-Хилл. Дом находился в густозастроенном районе, неподалеку от польского представительства при Организации Объединенных Наций, за углом от консульства ФРГ в Нью-Йорке и в нескольких домах от городской резиденции писателя Уильяма Ф. Бакли. Джуди и ее подруга купили старый диван в клетку и лампу Тиффани[62], расставили по всей квартире свечи и декоративные плетеные изделия, повесили плакат с рекламой мюзикла «Волосы»[63] и начали получать удовольствие от жизни.
Ненастным вечером 1972 года Джуди случайно остановила одну из машин из автомастерской тестя Генри. Водитель, с которым она познакомилась, позже свел ее с Генри. Для него измена жене не представляла сложной задачи, равно как для нее – свидание с женатым мужчиной. Своего жениха Джуди к этому времени уже позабыла; ей было двадцать пять, жизнь ее проходила в танцевальных клубах до утра, она была кокетливой, яркой и носила кожаные сапожки в стиле Нэнси Синатры[64]. После работы они с подругой спали до десяти вечера, потом танцевали до четырех утра, спали несколько часов, шли на работу, после чего цикл повторялся заново. В то время она работала секретарем в «Кац Андервеар Кампани».
Подобно Джоуи и Энтони, высокий, смуглый и симпатичный Генри казался весьма привлекательным. Он был хорошо сложен и придирчиво относился к тому, как выглядели его прическа и одежда, – такой человек был бы идеальным кандидатом на пост у дверей «Клуба 21». При виде него Джуди чуть не выпрыгнула из своих кожаных сапог. Спустя годы она не могла точно припомнить, занялись они любовью на первом или же на втором свидании, – помнила только, что это произошло практически сразу.
После разрыва той давней помолвки Джуди не пренебрегала многочисленными случайными связями. Она успела завести знакомство с несколькими байкерами из «Ангелов ада»[65], но Генри оказался совершенно другим – в нем была какая-то неуловимая таинственность. Он рассказал ей, что был заключен в тюрьму в Турции за контрабанду драгоценностей, и однажды спросил, не согласится ли она помочь ему переправить из Венесуэлы похищенные изумруды.
Генри, обладавший богатым воображением, по максимуму использовал свой опыт ареста в Касабланке – Джуди это казалось чем-то невообразимым. Она считала его безобидным мечтателем, пока однажды вечером он не показал ей пистолет, который носил с собой. Несмотря на это, она продолжила с ним встречаться, но спустя несколько месяцев они все же расстались. Клубная жизнь Джуди и брак Генри не дали развиться их отношениям и они договорились остаться друзьми.
Друзьями они были уже три года, когда в марте 1975 года Генри вдруг появился у нее в квартире, чтобы лично разъяснить подробности дела, о котором он говорил ей по телефону несколькими месяцами ранее. Джуди обратила внимание на то, что ее китайский мопс по имени Агата, всегда любившая сидеть на коленях у гостей, испугалась Генри и выбежала из комнаты. Тем не менее Джуди выслушала Генри. По его словам, некий Андрей задолжал ему деньги, но стоит ему, Генри, попытаться с ним об этом заговорить, как тот либо прячется от него, либо грозится вызвать полицию.
– Я просто хочу, чтобы ты встретилась с этим парнем и он пригласил тебя на свидание. Тогда я смогу поговорить с ним о моих деньгах, – убеждал он ее.
– Ты точно хочешь просто поговорить?
– Я ни за что не втянул бы тебя во что-нибудь нехорошее.
Джуди решила дать ему понять, что она приличная девушка.
– Если ты хочешь поговорить с ним – это одно дело. Но учти, что я не желаю знать, о чем вы там будете разговаривать. И не хочу, чтобы это происходило в моем доме.
Генри ответил, что это само собой разумеется, и предложил купить ей что-нибудь в подарок.
– Нет, – отрезала она. – Пусть это останется просто услугой. Только пообещай, что ты не причинишь ему вреда.
Генри пообещал.
Прошло еще два месяца, за это время была предпринята попытка убийства Винсента Говернары. Генри время от времени звонил Джуди и говорил, что дело затягивается, и просил оставаться на связи. Затем, уже в мае, Андрей обострил сложившуюся ситуацию, дав показания перед бруклинским большим жюри[66] и раскрыв некоторые тайны не только Криса, но и Роя.
Как и все, что касается заседаний большого жюри, это должно было остаться тайной, но тут к Рою снова пришел его «контакт». Сразу после ухода продажного следователя появился Доминик.
Когда речь заходила о букве закона, Рой стремился к тому, чтобы все думали, что он знает столько же, сколько его знаменитый дядюшка-юрист. Поэтому Доминик отчетливо слышал, как Рой говорил Крису, что расследование большого жюри ни к чему не привело. Вот если дело дойдет до суда и Андрей снова начнет давать показания – тогда у них будут проблемы.