Подобно тому как стратегической ошибкой явились убийство и оставление тела Роя, еще одной ошибкой стало и посещение Фредди в «Метрополитене» одной из «шестерок». Посланник вел себя зловеще до театральности. Он сообщил, что Вито Арена «стронул много камней» и всем пришлось проявить стойкость, а затем напомнил Фредди о его обязанности явиться к Нино в социальный клуб «Ветераны и друзья» после того, как он выйдет на свободу.
Фредди пришло в голову, что, возможно, Нино планирует и его запихнуть в багажник. Он ведь почти не знал Нино. Энтони Гаджи всегда являлся для него просто человеком, которому был подотчетен Рой, но не он сам.
– Я ни перед кем не в ответе, – сказал он, – потому что я больше ни с кем не связан. Мой друг мертв.
Непрошеный визит нанес Фредди и Джеральд Шаргел, бывший адвокат Роя; он также оказался неудачным. Шаргел сказал Фредди, что смерть Роя – это трагедия и что он представляет себе масштаб личной потери для Фредди, потому что они были хорошими друзьями.
– Рой говорил мне, какой ты замечательный парень, и он много думал о тебе.
Шаргел добавил, что не сможет представлять Фредди в расследовании Южного округа, поскольку сейчас представляет интересы другого фигуранта дела, Нино Гаджи. Однако он сообщил, что Фредди будет защищать другой адвокат и что он «позаботится» об этом адвокате в финансовом плане. Находясь в составе банды, Фредди привык к тому, что юридические решения принимались за него, поэтому попытка Шаргела организовать его защиту показалась ему обычным делом – и именно это теперь начало его возмущать.
Во время визита Шаргел сказал Фредди, что не думает, будто у правительства имеется сформированное дело, а на второй встрече, после того как Фредди снова посетили Кенни и Арти, он уточнил у своего не-клиента:
– Вы ведь ничего не сказали им, не так ли?
– Нет.
– Вы уверены?
Фредди солгал, утверждая, что уверен. По правде говоря, он уже потихоньку доверял Кенни и Арти больше, чем Нино и Шаргелу. Он уже согласился начать говорить, но не хотел, чтобы кто-то знал об этом, из боязни, что его брата Ричи могут убить. Он сообщил Кенни и Арти, что информацию предоставит, но показаний давать не будет. Оперативная группа ликовала: Фредди был очень ценным собеседником – он провел в банде больше времени, чем Вито Арена, и был водителем ее босса, Роя.
Несмотря на это, Уолтер Мэк испытывал и разочарование. Он все еще опасался идти в суд с расчетливым Вито в качестве главного обвинителя. Вито на суде постарается вести себя по-умному, предоставив адвокатам защиты возможность сделать из него фарш. С другой стороны, Фредди Диноме мог вызвать симпатию присяжных. Он ведь был просто овцой, которая всего лишь следовала за своим, казалось бы, неуязвимым пастухом.
Кенни и Арти продолжали работать над Фредди. По их утверждению, его брат Ричи, который теперь тоже стал привлекать к себе повышенное внимание, должен был сам решать, кому доверять. Кроме того, Фредди уже многим пожертвовал ради брата, признав свою вину и скрыв роль Ричи в деле на бульваре Империи. Настало время для Ричи встать на ноги.
Наконец Фредди объявил, что может дать показания, если его жена, сын и дочь тоже будут участвовать в программе защиты свидетелей. Однако очень скоро выяснилось, что это условие чрезвычайно трудно выполнить. После еще нескольких встреч Кенни и Арти перевезли Фредди обратно в его камеру в Отисвилле. По пути они остановились в мотеле, поскольку Арти попросил других агентов привезти туда жену и детей Фредди ради воссоединения семьи.
Воссоединение не принесло желаемого результата; ситуация была сложнее, чем в свое время с Вито. Вито легко было дать то, что он хотел, – камеру рядом с камерой Джоуи Ли. Отношения же между Фредди и Кэрол Диноме были не настолько гармоничны. Он был склонен к насилию и неверен. Она успела привыкнуть к его отсутствию, и ей это даже нравилось.
– Фредди все равно будет делать то, что ему надо, со своей мафией. Почему это должно касаться меня? – спросила она Арти. – И детей отрывать от учебы я не буду. И вообще не хочу в этом участвовать!
Кенни и Арти были расстроены, но не побеждены. По дороге в Отисвилл они сказали Фредди, что продолжат разговор с Кэрол.
– Значит, теперь мы станем семейными консультантами, – простонал Арти, обращаясь к Кенни.
Консультантами им пришлось стать раньше, чем они думали: с парой из Калифорнии, мистером и миссис Доминик Монтильо.
В начале марта, сказав Дениз, что на днях вернется домой, Доминик отправился в Нью-Йорк, чтобы встретиться с Даниэль Денё и человеком, которого они знали как Вэла, и завершить сделку с куаалюдом, которую они замыслили за несколько дней до этого.
Даниэль, которая перед этим уехала с Вэлом в Монреаль, чтобы купить наркотики, встретила его в аэропорту Ла-Гуардия на лимузине и отвезла в номер люкс в отеле «Хилтон» на Манхэттене. Она сказала, что рада его видеть, потому что у нее осталась всего пара долларов – и к тому же их с Вэлом обманули. Куаалюд, который они купили на свои последние деньги, оказались не чем иным, как таблетками аспирина.
– Вот же хренов трепач!
– Но-но, это был связной Вэла.
– Где он?
– Наверное, в «Сэйфвэй». Он тоже на мели.
К тому времени, как Вэл вернулся в «Хилтон», Доминик придумал, как можно заработать. Во время работы в «Студио 54» с Мэтти Регой он выдал другу Реги несколько тысяч долларов на создание компании по производству пряжек для ремней, в которой Доминик должен был стать теневым партнером. Однако этот друг через некоторое время был арестован по тому же федеральному делу о наркотиках, что и Рега с Черил, и на некоторое время попал за решетку. В результате Доминик остался без денег. Он обзвонил все окрестности и узнал, что этот человек, Джеффри Винник, держит небольшую брокерскую контору по продаже жилой недвижимости на Манхэттене.
– Я прикинул, что по обычным ставкам ростовщиков на данный момент этот парень должен мне где-то двадцать косарей, – сказал он Даниэль и Вэлу.
– Прекрасно, – сказала Даниэль.
Доминик также прикинул, что Винник никогда не согласится встретиться с ним по доброй воле, потому что однажды, явившись за деньгами, которые Винник должен был Реге, он говорил с ним несколько грубо; одним словом, Даниэль и Вэлу нужно было как-то заманить его в «Хилтон». Приманкой, естественно, должна была стать «Мисс Penthause – 1980».
Даниэль позвонила Виннику и поведала ему, что работает моделью, недавно приехала в Нью-Йорк и ей нужно найти безопасную квартиру на Манхэттене. Когда он поинтересовался о ее работе и доходах, она сообщила, что является не просто какой-нибудь местной королевой красоты, а «Киской года» по версии журнала Penthause.
– Видели выпуск за июнь 1980-го? Это была я.
Тогда Винник вызвался заехать за ней и показать ей несколько квартир.
Даниэль принарядилась и встретила его на одной из улиц в норковой шубе. Она подождала, пока он выйдет из своего «мерседеса» и откроет для нее пассажирскую дверь; когда он это сделал, появился Вэл с пистолетом и втолкнул Винника внутрь, оставив ему лишь наблюдать, как его фантазия с разворота мужского журнала неспешно удаляется прочь. Вэл сказал ему, чтобы он не волновался: кое-кто просто хотел его увидеть.
Однако в «Хилтоне» Доминик передумал и не стал заходить в комнату, предоставив вести разговор Вэлу. Вэл сообщил дрожащему от страха другу Реги, что на том висит законный долг. Он сделал вид, что деньги принадлежат Мэтти Реге, а не Доминику и он собирает их для Реги, который задолжал их Рою Демео.
Доминик не знал, что Роя больше нет, и рассказал о нем Вэлу, поэтому Вэл пообещал Виннику, что поставит Роя в известность, если долг не будет выплачен: «И ты знаешь, как он поступит».
Так Доминик Монтильо провернул свою последнюю аферу.
Винник бросился в полицию и пожаловался, что стал жертвой вымогательства. Он сообщил следователям, что все еще находится на федеральном испытательном сроке по старому делу о наркотиках, но сейчас живет праведной жизнью. Они связались с инспектором Винника, Джозефом Белтри, и задали ему вопрос, не знает ли он некоего Мэтти Регу. Это имя оказалось Белтри знакомым – он как-никак присутствовал на заседаниях оперативной группы. Он ответил, что Рега находится в тюрьме и сотрудничает с оперативной группой; в данном случае за заговором, очевидно, стоял кто-то другой.
Детективы связались с оперативной группой. Все единодушно пришли к выводу: Доминик Монтильо вернулся домой. Уолтер был в экстазе. До этого у оперативной группы не было ни малейшего представления о том, куда делся племянник главного потенциального свидетеля по делу, по той причине, что об этом не знал никто из тех, с кем они вели беседы. А теперь Доминик буквально свалился с неба, очутился в миле от офиса Уолтера, да еще и оказался замешан в деле, словно созданном для того, чтобы взять его с поличным. Если Доминик пойдет на сотрудничество, оперативная группа сможет приступить к составлению обвинительных заключений, по которым будет голосовать большое жюри присяжных, – на этот раз и вправду «через два-три месяца».
Фрэнку Перголе, Ронни Кадьё, Гарри Брэйди и другим было поручено разработать план, как поймать Доминика в ловушку; Винник согласился сотрудничать и носить на себе потайное записывающее устройство. В полдень 7 марта 1983 года он позвонил в «Хилтон» и оставил сообщение для Вэла; в полиции надеялись, что Вэл приведет их к Доминику.
В тот день Доминик вышел из отеля и направился в одно из своих бывших обиталищ в Ист-Сайде, бар и ресторан Пи Джей Кларка. Там он столкнулся с двумя давними знакомыми своего дяди Нино – бывшими чемпионами мира в среднем весе Джейком Лямоттой и Рокки Грациано.
Легенды Нижнего Ист-Сайда и бывшие бойцы теперь были близкими друзьями, которые жили неподалеку в шикарных апартаментах на Саттон-Плейс и обычно встречались за обедом. Беседуя с Джейком, о котором Нино говорил чаще, Доминик подумал, а не рискнуть ли позвонить в Бат-Бич и засвидетельствовать свое почтение, но эта мысль быстро улетучилась. Он попросил Джейка поставить автограф на салфетке для своего сына – Доминика-младшего, и пока старый «Бешеный бык» выводил свое имя, появилась Даниэль Денё и передала Доминику телефонное сообщение от Винника.