Так ничего и не решив, Сашка вскоре вышел к околице.
За полвека с копейками Н-ск вырос не очень. По крайней мере, меньше, чем он ожидал увидеть, и окраина осталась практически прежней. Всё те же огороды, покосившиеся заборы, приземистые домики с подслеповатыми маленькими окошками, как бы втягивающие в испуге голову в плечи… Это зрелище Сашку несколько обескуражило. Под впечатлением читанных научно-фантастических романов о светлом будущем, он был уверен, что вместо убогих кривых улочек Н-ска увидит в XXI веке сверкающие высотные здания из бетона и стали, вроде новостроек Москвы, фотографии которых печатали в газетах. Как же так?.. Видимо, люди эпохи победившего коммунизма предпочитают скромность и умеренность во всём, в том числе и в жилье…
Улицы окраины были малолюдны. Пару раз в отдалении мелькнули люди, но Сашка не успел рассмотреть их как следует. Ему приходилось постоянно вертеть головой, чтобы не пропустить ничего интересного. Многое было понятно и знакомо на вид, но кое-что сбивало с толку. Провода, натянутые по столбам вдоль улиц — это, понятное дело, телефонная связь и электрические линии. Торчащие на крышах разнообразные металлические конструкции — наверное, антенны для телевизионных приемников (сам Сашка, конечно же, телевизора никогда и в глаза не видел, но читал о грандиозных перспективах телевидения в журнале «Техника — молодежи»)… А вот для чего, интересно, предназначена странная на вид штуковина, которую он заметил на крыше одного из домов? Штуковина напоминала метровое блюдце, нацеленное в небо.
Почти деревенская окраина сменилась трех- и пятиэтажными кварталами. Здесь уже мало что напоминало знакомый Сашке Н-ск. По улицам шли чудно одетые люди, и их непривычные платья, куртки и обувь вызывали оторопь. Было видно, что все это здесь — самое обычное дело. Собственная одежда, еще недавно казавшаяся вполне сносной (отправляясь в будущее, Сашка надел свою единственную «выходную» рубашку, штаны и парусиновые туфли, которые мама купила ему для особых случаев), выглядела теперь жалко и нелепо, как у огородного пугала.
Впрочем, особого внимания на Сашку и на его одежду никто не обращал. Все спешили куда-то с замкнутыми, сосредоточенными лицами. Один мужчина прямо на ходу разговаривал, держа у уха что-то похожее на телефонную трубку, только без проводов и аппарата. Сашка недоуменно посмотрел ему вслед: взрослый, а играется, что ли?.. Как же можно говорить по телефону на ходу? У молодой женщины в темных очках на голове были надеты миниатюрные наушники, и она с сосредоточенным видом засовывала в висевшую у неё на поясе черную коробочку радужно блеснувший диск вроде патефонного, но размером всего с ладонь… Сашка уже не пытался строить предположения, что это может быть. Кто их в будущем разберёт.
Он держался подальше от людных мест, чтобы не привлекать к себе внимания, старался не очень-то таращиться на прохожих и диковины будущего, но это было почти невозможно. В особенности, когда мимо проходили девушки. В коротких юбках, открывающих ноги гораздо выше колен, или в обтягивающих брючках, с длинными или подстриженными волосами самых разных оттенков — от черного до огненно-рыжего, они проходили мимо Сашки, цокая каблучками и оставляя за собой аромат духов… Помимо воли, Сашка оглядывался на них, чувствуя, как краснеют уши. Некоторые из девушек будущего были почти его ровесницами. Он пытался представить на их месте, так же накрашенными и одетыми, девчонок из своего времени — и не мог.
Увидев первый автомобиль, Сашка Полежаев вообще остолбенел. Стоял, раскрыв рот, пока машина не скрылась за поворотом. В центральной части города машин было много. Они мало чем напоминали Сашке знакомые авто его времени, и от подобного разнообразия разбегались глаза. Машины проносились так быстро, что он не успевал прочесть их названия. Правда, скоро Сашка научился немного различать их. Одни, обтекаемые, сверкающие и как бы хищно прижимающиеся к земле, катили по асфальту с почти неслышным урчанием мотора, другие, как, например, несуразная коробчатая машинка с круглыми фарами и торчащими сзади «ушами», оглушительно тарахтели. Сашка испытал гордость за достижения коммунистической техники. Ведь и так, разумеется, понятно, что эти неказистые угловатые уродцы — всего лишь жалкие потуги загнивающего Запада! Странно только, что их вообще допускают в страну победившего коммунизма…
Н-ск как был в двадцатом, так и в двадцать первом веке остался, в принципе, небольшим городишком. Его вполне можно было пересечь пешком за пару часов. Сашка бродил по городу, забыв о времени, рассматривал чудеса будущего и чуть ли не на каждом шагу натыкался на что-нибудь новенькое. От впечатлений голова шла кругом и, по мере того, как улетучивалась первоначальная эйфория, всё сильнее давала о себе знать усталость. Мир будущего оказался настолько непохож на привычный Сашке, что он не понимал и десятой доли всего, что увидел. Витрины магазинов, полные восхитительных и красивых товаров — одежды, продуктов, телевизионных приемников, по экранам которых двигались цветные картинки, более красочные и сочные, чем даже в кино… а также множество других, вообще непонятно для чего предназначенных вещей — и вывески с надписями почему-то иностранными буквами. Может, эти магазины рассчитаны специально на несчастных гостей с капиталистического Запада, которым такое изобилие, конечно, и не снилось?.. Сашке хотелось зайти в один из магазинчиков, чтобы поближе рассмотреть хотя бы чудесные телеприемники, или выбрать что-нибудь в подарок для мамы, но он пока не решался, боясь сделать что-то не так. Сперва надо побольше узнать о мире будущего.
Узнать-то узнать… но как? Где здесь можно найти библиотеку или что-то вроде этого? Сашка попытался спросить насчет библиотеки очкастого дядьку с портфелем, похожего на киношного Паганеля. Окликнул его: «Товарищ!..», но тот лишь испуганно скосил глаза и поспешил отойти, буркнув что-то невнятное насчёт тамбовского волка. Больше таких попыток Сашка не предпринимал. Мало ли что здесь могут неправильно понять.
В голове теснилось множество вопросов по поводу странностей мира будущего, которые бросались в глаза, но ни на один из них Сашка ответа не находил. Почему, к примеру, на строгом здании горкома партии, что по-прежнему высилось на площади Ленина в центре Н-ска, нет больше привычного портрета любимого вождя товарища Сталина?.. Почему там теперь непонятная вывеска «ГОРОДСКАЯ АДМИНИСТРАЦИЯ»?.. Почему на флагштоке реет не советский красный флаг?.. Почему, почему, почему… От вопросов пухла голова, и Сашка чувствовал, что понимает сейчас ещё меньше, чем в самом начале.
Неожиданно он увидел на пересечении улиц Коминтерновской и Свердлова кое-что знакомое — газетный киоск. Конечно, киоск выглядел не так, как в его время, но всё же узнаваемо. За витриной были расставлены газеты и журналы. Радуясь своей удаче, Сашка поспешил к киоску. Из газет тоже можно узнать очень многое!
Он на ходу прикидывал, какую газету лучше взять — «Комсомолку» или «Правду», скользнул взглядом по ничего не говорящим заголовкам пестрых газет… и вдруг окаменел, наткнувшись глазами на глянцевую обложку журнала. На обложке красовалась голая девица. Казалось, она смотрит прямо на Сашку и насмешливо улыбается ярко накрашенным ртом. Искоса, подозрительно на него зыркнула и пожилая тетка в окошечке киоска.
Чувствуя, что заливается краской до корней волос, Сашка отшатнулся, так ничего и не спросив. Голая красотка с обложки лыбилась уже вовсе издевательски. Сашка сглотнул и отвернулся. Неужели в эпоху коммунизма может быть… такое?!.
Он брел по улице, почти ничего не видя перед собой.
— Э, куда прешь!.. Слепой, или чё?
Сашка чуть не налетел на двоих, неожиданно вынырнувших из-за угла. Таких странных он в будущем ещё не встречал.
Оба примерно одного возраста с Сашкой, они были так похожи, что не сразу и отличишь. Лишь через несколько секунд Сашка понял, что тот, который пониже — девчонка. Кожаные куртки были утыканы какими-то заклёпками и значками, на шеях болтались железные цепочки. Волосы на бритых с боков головах топорщились гребнями вроде петушиных: фиолетовый у пацана, у девчонки — ядовито-зеленый.
— Из-звините… — пробормотал Сашка.
Пацан, одной рукой по-хозяйски обнимавший девчонку, а в другой державший бутылку пива, смерил его взглядом. С ленцой процедил сквозь зубы, обращаясь к подружке:
— Смотри, Крыса, какой вежливый…
Девчонка, жевавшая что-то, вдруг выдула большой розовый пузырь. Пузырь лопнул, повис клочьями на подбородке, и девчонка с хлюпаньем втянула их обратно в рот.
— Клёвый прикид. — Она снова зачавкала, рассматривая Сашку. — Тоже панкуешь?..
— Что? — не понял Сашка.
— Колхоз, — с многозначительной интонацией произнёс пацан, тряхнув серьгой в ухе. Девчонка хихикнула.
— Нет, я не из колхоза, я… — начал было оправдываться Сашка, но тут же осекся: а можно ли говорить, откуда он?.. Потом, разглядев у пацана на лацкане куртки среди множества значков знакомый красный флажок с профилем Ленина, обрадовался: — Ребята, вы комсомольцы?..
Они переглянулись.
— Чево-о?.. — протянул пацан.
— Не подскажете, где здесь библиотека? Мне очень нужно…
Они снова переглянулись.
— Крыса, ты знаешь, где здесь библиотека, а? — спросил девчонку пацан. Та лишь пожала плечами. Глотнув пива, пацан тоже пожал. — Псих.
— Точно, — согласилась девчонка. — Комсомолец.
— Ладно, Крыса, валим отсюдова…
Повернувшись, они двинулись прочь.
— Погодите, ребята… — сказал им вслед Сашка, но они даже не оглянулись.
Опустив голову, Сашка побрел дальше. Кажется, он опять сделал что-то не так… знать бы ещё — что…
От ходьбы гудели ноги. Хотелось пить. Сашка остановился возле невысокого декоративного заборчика, которым от улицы была отгорожена небольшая площадка с несколькими столиками под пёстрыми зонтиками.
Похоже, это было что-то наподобие столовой. Кафе «САМАНТА» — прочёл Сашка на вывеске. Играло радио. Поколебавшись, Сашка всё же зашёл, осторожно присел за пустующий столик с краю площадки. И круглый стол, и креслица непривычной формы были сделаны из какого-то необычайно легкого материала. «Пластмасса», — догадался Сашка. О пластмассах и их применении в будущем он тоже читал в «Технике — молодежи».