Опустив книгу, Шарлотта покачала головой, на губах ее заиграла легкая улыбка.
— Не могу сказать, что я удивлена. Я все гадала…
— Гадала о чем? — живо спросила Генриетта.
— Тебе никогда не казалось странным, что, войдя в бальный зал, первый к кому ты устремляешься, — Майлз?
— Она любит лимонад? — предположила Пенелопа.
— Не думаю, что дело в лимонаде. — Шарлотта повернулась к Генриетте: — Вы всегда были вместе — ты и Майлз. Просто тебе понадобилось много времени, чтобы это заметить.
— Откуда ты знаешь? — сердито воспротивилась Пенелопа. — Это тебе не твои глупые романы. То, что Майлз постоянно крутится рядом, не означает, что он… что они… ну, ты понимаешь!
Генриетта не обратила на нее внимания.
— Когда ты говоришь, что мы всегда были вместе — я и Майлз, ты имеешь в виду, что я всегда хожу за Майлзом или что-то другое?
Шарлотта подумала.
— Нет, это он тебя ищет, — сказала она после паузы, продлившейся несколько мучительных лет. Генриетта почувствовала, как расслабились напрягшиеся мышцы спины. Затем Шарлотте понадобилось все испортить, добавив: — Тем не менее, на мой взгляд, тут нет никакой романтики. По крайней мере пока.
Генриетта чертыхнулась. Она и сама об этом думала, но услышать это было все равно неприятно.
— Как мне сделать, чтобы он перестал считать меня младшей сестрой?
— Никогда больше с ним не разговаривать!
— Пен! Я серьезно!
— Ты уверена, что он тот…
— Вполне уверена, — прервала ее Генриетта и тут же охнула.
Когда кто-то стал протискиваться позади нее в узком проходе, она покачнулась, встала на цыпочки и выронила ридикюль. Маленькая сумочка упала на бок, и из нее высыпались монеты, выпали несколько новых лент для волос и запасной носовой платок.
— О Боже мой!
Опустившись на колени, Генриетта настигла бойкую монетку, прежде чем та весело закатилась под стол. Шарлотта побежала за другой, которая, следуя удивительному обыкновению упавшей мелочи, уже промчалась несколько ярдов. Генриетта успела мысленно порадоваться, что отнесла последнее свое сообщение в галантерейную лавку до встречи с подругами в магазине Хетчердса. Ей почему-то подумалось, что Джейн не одобрила бы, если б сообщение, хотя бы и надежно зашифрованное, понесло по полу книжного магазина.
Пенелопа встала на колени рядом с Генриеттой, пока девушка засовывала свои вещи в сумочку.
— Хорошо, — пробормотала Пенелопа, ныряя под стол за последним пытавшимся сбежать шиллингом и опуская его в ридикюль Генриетты. — Я помогу. Но я все равно считаю его олухом.
— Большим олухом? — Опираясь на крышку стола, Генриетта поднялась и поцеловала свою лучшую подругу в щеку. Предложение, может, и было высказано без изящества, но Генриетта знала, как давно Майлз Пенелопе не нравится и как трудно ей было пойти на маленькую уступку. Приоткрыв ридикюль ровно настолько, чтобы Шарлотта опустила последнюю монетку, Генриетта крепко обмотала тесемки сумочки вокруг запястья. — Спасибо, Пен. Итак, какие идеи?
Шарлотта мечтательно смотрела в пространство.
— В «Эвелине» она завоевывает лорда Орвилла своей природной добротой и хорошим характером.
Пен дала выход своему духу противоречия, окинув Шарлотту испепеляющим взглядом.
— Она же спросила, есть ли у меня какие-нибудь идеи! — стала оправдываться Шарлотта.
— Как может человек изобразить природную доброту и хороший характер? — поинтересовалась Генриетта.
— Если ты об этом спрашиваешь, значит, ты, вероятно, их лишена, — задумчиво заметила Шарлотта.
Генриетта скорчила рожицу.
— Спасибо, Шарлотта.
— Нет-нет! — От огорчения Шарлотта выронила книгу. — Я не то имела в виду! Ты самая добрая из тех, кого я знаю.
— Сюда. — Пенелопа потащила девушек к стеллажу с журналами в углу магазина. — Вся эта природная доброта никуда не годится. Тебе нужен более практический подход.
Она взяла журнал «Космополитен для дам» и начала его листать.
Генриетта указала на один из заголовков.
— Взгляни-ка сюда, Пен.
Девушка перевернула страницу — «Унижение на балконе! Пять минут, погубивших мою жизнь».
Пенелопа засмеялась.
— А вообще-то неплохая идея… если ты уведешь Майлза на балкон и договоришься, чтобы на сцене неожиданно появился свидетель — это буду я, — то в течение недели вы поженитесь.
Генриетта решительно замотала головой:
— Я не хочу заманивать его в ловушку. Если он на мне женится, я хочу, чтобы он сделал это из любви ко мне, а не потому, что его вынудили.
Шарлотта яростно закивала в знак согласия.
Пенелопа закатила глаза.
— Хорошо, если ты так хочешь, пойдем трудным путем.
Забившись в угол книжного магазина, подружки познакомились с тем, «Как с помощью взглядов сообщить ему, что он — твой избранник» (Генриетта чуть не окосела, многозначительно таращась в глаза Пенелопе), с «Десятью приемами флирта при помощи веера» (три книжки свалились на пол) и с тем, как «Очаровать его розами», что при ближайшем рассмотрении оказалось далеко не так интересно, поскольку касалось в основном составления цветочных композиций.
— Блестяще, — с отвращением резюмировала Генриетта. — Я могу вогнать его в столбняк, окосев, довести до беспамятства с помощью веера и сунуть в зубы розу, пока он будет лежать без чувств. Самое милое дело признаваться в любви, когда рот у тебя полон шипов.
— Может, тебе чуть опустить руку, когда ты станешь раскрывать веер? — предложила Шарлотта.
— Не поможет, — сказала Генриетта, потирая пострадавший сустав. — Я не собираюсь за один вечер превратиться в очаровательную соблазнительницу. Кроме того, эта роль уже занята.
Пенелопа с недоумением посмотрела на нее.
Шарлотта понимающе сморщилась.
— Маркиза де Монтваль.
— Она самая, — сказала Генриетта.
— О нет, — ахнула Шарлотта.
— Я знаю, — состроила гримасу Генриетта. — Безнадежно, не так ли?
— Нет, — прошептала Шарлотта, от возбуждения всплеснув руками. — Это не так. Она там. Слева от тебя. Не…
Генриетта и Пенелопа немедленно повернулись налево.
— …поворачивайтесь, — умирающим голосом закончила Шарлотта.
Маркиза бросила небрежный взгляд на Генриетту и ее спутниц и продолжила путь к кассе с книгой в руке.
— Кто бы мог подумать, что она умеет читать, — пробормотала Генриетта.
Шарлотта шикнула на нее, встревоженно посмотрела на маркизу и погнала Генриетту и Пенелопу в дальний конец магазина, подальше от ушей этой дамы.
— Вчера вечером она открыто сделала Майлзу предложение. — Кипевшая от злости Генриетта сердито выглядывала из-за полок в сторону маркизы. — В моем присутствии!
— А он принял ее предложение? — тихо спросила Шарлотта.
— Может, просто оставить его ей? — встряла Пенелопа. — Если он из тех мужчин, что не могут устоять перед подобными женщинами, зачем он тебе нужен?
— Какой мужчина устоит перед подобной женщиной? — с неудовольствием отозвалась Генриетта. Даже в профиль, через весь магазин безупречная кожа маркизы сияла, как легендарный Александрийский маяк.
Обычно Генриетта бывала вполне довольна своей внешностью. Она знала, что никогда не произведет фурора, но ей нравилось овальное лицо, смотревшее на нее из зеркала. Ей нравились густые каштановые, с рыжеватым отливом, волосы, высокие скулы и маленький носик, и особенно нравились ей миндалевидные глаза, чуть раскосые, придававшие ей, по наивному уверению Шарлотты, экзотический вид.
Рядом с маркизой Генриетта чувствовала себя так же экзотично, как банальный липкий пудинг с тоффи.
Маркиза тем временем убрала в ридикюль купленную книгу и грациозно выплыла из магазина.
— Даже ее походка — поэма, — простонала Генриетта.
— Я не уверена, что Майлз впечатлителен, как ты, — сказала Шарлотта, ведя пальцем по корешку лежавшего рядом на столе романа. — Он, похоже, не стремится задерживаться рядом с ней.
— Ему и не надо, — неохотно ответила Генриетта, отказавшись почерпнуть для себя в словах подруги ложное успокоение. — Сегодня они едут вместе на прогулку. По предложению маркизы, — добавила она, не дожидаясь вопроса Шарлотты. — Но Майлз мог и отказаться.
— Есть только один способ проверить, правильно? — наклонилась к ним Пенелопа, сумочка у нее на руке раскачивалась, янтарные глаза блестели.
— Что ты имеешь в виду, — осторожно спросила Генриетта.
— Мы можем за ними проследить. Сядем в засаде в Гайд-парке и подождем, когда они будут проезжать мимо. Если Майлз не поддался на ее авансы, — тон Пенелопы предполагал это в высшей степени маловероятным, — тогда ты поймешь, что он стоит твоего внимания. Если же нет… — Пенелопа пожала плечами.
— Как романтично, — выдохнула Шарлотта. — Совсем как жена Зеленого Рыцаря, которая испытывала сэра Гавейна.
— Жуткая мысль! — не согласилась Генриетта. — И сэр Гавейн испытание, кажется, не прошел?
Шарлотта виновато порозовела.
— Ха! — Пенелопа ткнула в Генриетту пальцем. — Ты не хочешь согласиться, потому что боишься увидеть то, чего не хочешь увидеть.
— Не-е-е-е-ет. — Генриетта подбоченилась. — Я не хочу согласиться, потому что это жуткая идея. Абсолютно непрактичная. Во-первых, мы понятия не имеем, где проедет Майлз. Во-вторых, как мы увидим его, не показываясь ему на глаза? В-третьих… э… — Вот незадача, третьего у нее не было. Она знала, что первое было… и скорее всего четвертое, пятое, а также шестое, но ничего на ум не приходило, кроме общего ощущения возмутительного дурного предчувствия, которое Пенелопа, без сомнения, не примет в качестве довода.
— Где обычно катается Майлз? — спросила Пен.
— Вдоль Серпентайна, — пробормотала Генриетта.
— Он когда-нибудь отклоняется от этого маршрута? За все годы, что вы катались вместе?
— Он может это сделать!
— Мы замаскируемся, — с воодушевлением сказала Пенелопа. — Мы можем спрятаться за живой изгородью… или еще лучше, залезть на дерево! И когда он подъедет, мы просто посмотрим вниз и…