— Не знаю, Митя… — я заколебалась. — Наверное, я слишком боюсь заразиться. Это иррациональное что-то. Я негодяев с оружием боюсь меньше, чем неизвестную заразу.
— Понятно. — он ненадолго задумался. — Ладно, будем этот страх выбивать клином. Я думал перенести нашу гениальную операцию на следующую неделю, но нет — сделаем это сегодня. Поехали домой, я тебя еще раз проинструктирую, и все причиндалы прицеплю.
Я покорно согласилась на операцию, и мы с Митяем поехали домой. А еще через два часа я уже стояла в гордом одиночестве возле деревянного корпуса инфекционной больницы.
Милочка вышла на минуту покурить, мы с ней обменялись двумя фразами, и она убежала в отделение. А еще через несколько минут оттуда вышел заведующий Вадим Спиридонов. Он оказался действительно очень симпатичным — высоким, темноволосым, с утонченно-аристократическими чертами лица.
— Девушка, я сейчас на работе, и не могу разговаривать с вами. На прием ко мне надо записываться заранее. — он оттарабанил эту давно отработанную на родственниках клиентов фразу без души, на автомате. Вид у него был встревоженный — похоже, он догадался, что речь пойдет вовсе не о больных из его отделения.
— А вот в полиции меня примут без очереди. — выдохнула я, радуясь, что многие фразы мы с Митяем проработали заранее.
— В полиции? — переспросил врач, опустив глаза и пристально разглядывая каменные дорожки.
— Да, у меня красная пластиковая коробка, которую вы потеряли. Что там, я не знаю. Честно признаюсь, я просто боюсь ее вскрывать. Но вам готова вернуть — правда, не бесплатно. А если нет — отнесу ее в полицию.
— Зачем полиции моя коробка? — он пытался говорить насмешливо, но голос предательски дрожал. Впрочем, уже то, что он продолжал разговор, свидетельствовало о том, что Митяй все рассчитал верно.
— Там то, что вызвало эпидемию в городе. — я пристально следила за Спиридоновым. Увы, в этом пункте мы с Митяем вовсе не были уверены. И точно — врач усмехнулся, и вновь посмотрел мне в глаза.
— Не смешите мои ботинки. — холодно сказал он. — Ничего противозаконного я не делал, и в коробке ничего нет.
— Вы носили с собой пустую коробку? — неподдельно удивилась я. — Зачем же?
— Не ваше дело. — отрезал доктор.
— Конечно, не мое. — я кивнула. — Значит, мы с вами не договорились. Отнесу коробку куда следуют, пусть ее там и вскрывают.
— Вас арестуют за ограбление. — нервно сказал Спиридонов.
— Это как? — изумилась я. — Я вас грабила? Да я вас вижу в первый раз!
— Коробку у меня украли.
— А вы заявили об этом в полицию? — ехидно поинтересовалась я. — Нет? Ну вот, прекрасно знаете, что сами ее потеряли. — я заговорила чуть тише и ласковее. — Мой знакомый нашел ее утром на детской площадке, и принес мне. Так что арестовывать меня не за что. А вот вас — ну, это зависит от того, что в коробке. Ваши отпечатки там, уверена, остались, мы с другом были крайне осторожны.
Доктор раздумывал о чем-то, сильно нахмурив брови. А когда он, наконец, решился на что-то и поднял на меня глаза, из отделения выбежала высокая девушка в белом халате и бросилась к нам:
— Вадим Анатольевич, там Петрищевой плохо, срочно вы нужны!
— Подождите меня здесь! — бросил мне врач, и пошел в отделение. Девушка осталась стоять рядом, окидывая меня с головы до ног неприятным цепким взглядом. Сама она была белокурой, узколицей и вполне симпатичной, только вот этот холодный взгляд ее здорово портил, прибавляя возраст. Впрочем, может, она и была старше, чем казалась на первый взгляд? Некоторое время я стояла смирно, затем мне надоело слишком назойливое внимание.
— Простите, у меня на лбу что-то написано? — вежливо поинтересовалась я.
— Что ты хотела от Вадима? — грубо спросила она.
— О как, уже от Вадима! А только что он был Вадимом Анатольевичом! — присвистнула я, успокаиваясь. Видимо, какая-то ревнивая дура, это не опасно, скорее, смешно.
— Не твое дело! — зло сказала девушка. — Так что тебе от него надо?
— Ну как же, я от Вадика беременна! — ласково пропела я. Дразнить наглую девицу было приятно, к тому же, это отвлекало меня от собственных страхов. Я с вызовом взглянула в глаза мнимой сопернице, ожидая, что она расстроится или разозлится. Но, как ни странно, девица, наоборот, успокоилась.
— И что, думаешь, он на тебе женится? — без особой злости, скорее, с любопытством спросила она.
— Думаю, да. — без особой уверенности в голосе ответила я, внимательно вглядываясь в девушку. Если она не влюблена в доктора и не ревнует, что ей вообще от меня надо?
— А ты точно беременна? — она снова окинула меня цепким взглядом. — Или просто пошутила?
— Какие уж тут шутки! — я попыталась прибавить убедительности голосу. — Я просто в отчаянии. Он мне звонить перестал…
— Да, не завидую я тебе…. — сочувствие в тоне девушки мне показалось наигранным, как, впрочем, и мое отчаяние. — Он тут у нас многим девчонкам голову заморочил. Казанова местный, блин. Моя подруга чуть из-за него не утопилась. Впрочем, она хоть не залетела. А вот тебе не повезло так не повезло.
— Неужели не женится? — я хотела было демонстративно схватиться за голову, но передумала. — Что же делать?
— Ты оставь телефон, я погляжу, какое у него сегодня настроение будет, и тебе перезвоню. — дружелюбно предложила девица. Я с недоверием поглядела на нее. С чего она так рвется помогать незнакомке?
— А ты тоже врач?
— Нет, медсестра. — девушка становилась все приветливее. — Меня Жанна зовут, а тебя?
— Лена. А чего это ты за меня так волнуешься?
— Так этот кобель чуть мою подругу не ухайдокал! — весело ответила она. — И ходит тут, как ни в чем не бывало. Но ничего, не все коту масленица, пора его прищучить. Диктуй телефончик, а я тебе свой дам. Не боись, мы этого гада дожмем! Раз ты беременна, ему не отвертеться.
Она вытащила свой мобильник и приготовилась записывать номер. Оставлять свои координаты мне ужасно не хотелось, но, с другой стороны, отказываться от контакта с еще одной медсестрой подозрительного отделения тоже было глупо.
Едва мы с Жанной обменялись номерами, из отделения быстрым шагом вышел доктор Спиридонов и направился к нам.
— Жанна, что за паника? — сердито спросил он. — Петрищевой не хуже, чем обычно. Дать ей обезболивающее ты могла бы и сама.
— Но мне показалось, у нее кровь из рук сочится. — слегка запинаясь, тихо сказала медсестра, глядя на доктора. Я тоже во все глаза уставилась на него.
Мне показалось, вся кровь отхлынула от его лица, и он даже отступил на шаг назад он настырной медсестры. В полной тишине мы с Жанной смотрели на Спиридонова, ожидая его ответа.
— Не выдумывай. — слегка охрипшим голосом наконец сказал он. — Нет никакой крови.
— Но я видела… — не сдавалась медсестра. — Может, вы еще раз посмотрите, внимательнее?
Но Спиридонов смотрел только на нее, и в его взгляде читался все нарастающий ужас. Я чувствовала его буквально всей кожей, но никак не могла понять причины. Что сейчас произошло? Кровь выступала у больных этого отделения и раньше, почему вдруг упоминание о ней так потрясло врача?
Так и не дождавшись ответа, Жанна повернулась и медленно пошла в отделение. Спиридонов провожал ее взглядом, пока она не скрылась в дверях, и лишь затем обернулся ко мне. Его лицо осунулось, глаза странно бегали по сторонам, а голос сильно дрожал.
— Так о чем мы с вами говорили? — спросил он, и в первый момент я подумала, что он издевается, но похоже, сильное потрясение на самом деле вызвало временную потерю памяти.
— О красной коробке. — медленно ответила я, пытаясь поймать его ускользающий взгляд.
— О да, о коробке! — внезапно он обрадовался так, словно ему сообщили о миллионном выигрыше в лотерею. — Вы хотите денег за то, что ее нашли. Я согласен.
Теперь все шло по нашему с Митяем плану, и я приободрилась:
— Да, мы хотим пятьдесят тысяч евро.
Некоторое время Спиридонов смотрел на меня широко распахнутыми глазами, затем тихо произнес:
— Я не понял… Вы хотели сказать: пятьсот евро?
— Нет. Пятьдесят. Пять раз по десять тысяч. — спокойно повторила я. — Уверена, это совсем немного.
— Но у меня нет таких денег!
— Скажите, что в коробке, и я, возможно, спущу цену.
— Там мое личное лекарство. — торопливо заговорил он. — Я его достал по блату Америки, в России его нет, и стоит оно очень дорого. Я очень болен, и оно мне крайне необходимо. Но я не могу заплатить больше пятисот евро.
На его лице читалось такое отчаяние, что я невольно заколебалась. А вдруг Митяй ошибся, и в коробке на самом деле находилось не жуткое биологическое оружие, а какое-то дорогое заморское лекарство Спиридонова? Но в таком случае, кто и зачем похитил коробку? Кому еще могло понадобиться это лекарство?
— Я вам не верю. — сурово сказала я, понадеявшись на то, что врач полностью деморализован. — В коробке простое лекарство? Почему же вы сразу не объявили розыск по больнице, вам же нечего скрывать?
— А что дал бы розыск? — криво улыбнулся он, немного приходя в себя. — Если б коробку хотели вернуть, ее бы и так вернули. Я подумал, что тот, кто нашел лекарство, решил его продать на черном рынке. Я ж говорил, оно дорогое.
Я в некотором смятении глядела на него. С одной стороны, это вполне правдоподобно, но… Что-то тут все же не то. Почему врач сразу не хотел сказать, что было в коробке? И главное: почему он явно испугался упоминаний о полиции? Или… он не испугался, просто хотел без проволочек получить свое лекарство? Сейчас проверим.
— Вадим Анатольевич, я все понимаю. — ласково сказала я. — Конечно, я не права. Вам нужно лекарство, и я готова вам его вернуть, без всякого вознаграждения.
Я сделала паузу, и врач аж подался мне навстречу, явно готовясь благодарить.
— Давайте сделаем так. — как ни в чем не бывало, продолжала я. — Я отнесу коробку в полицию, и скажу вам, в какое отделение. А вы сегодня же обратитесь туда с заявлением о пропаже красной коробки. Опишите лекарство, которое внутри, и вам его немедленно отдадут. Совершенно бесплатно.