— У юного Кристофа, верно, есть некоторое дело к вам, — хитро глянула на меня Екатерина, — оно касается Третьей традиции Каина.
— Чего именно хочет он?
— Он сам скажете тебе. — Клянусь, она усмехалась остатками рта под своей плотной вуалью!
Я на мгновение замер, чувствуя на себе взгляды всех, присутствующих в этом зале. Неужели, Екатерина имела ввиду сестру Анну.
— Мне нечего сказать вам, князь, — бросил я, наконец, — я не желаю для той, кого люблю участи одного из нас, проклятых Господом и самой жизнью. — Не знаю даже, как это вырвалось у меня.
— Твой сын, Екатерина, разговаривает не то, как клирик, не то, вовсе, словно какой-то эльф, — пренебрежительно бросил вентру. — Тебе стоило бы впредь получше выбирать потомков.
И тут внутренности мои скрутила страшная боль, казалось, стальная рука сжала их в кулаке и скрутила, провернув несколько раз. Я тихо взвыл, рухнув на колени, носом пошла кровь.
— Довольно, вентру, — равнодушный голос резанул по ушам знакомыми нотками. — Прекрати мучить несчастного юношу.
Из тьмы выступил Кристиан и подошел к трону, даже не думая каким-либо образом приветствовать князя. Мои мучения прекратились с его появлением.
— Твой высокомерие станет причиной твоей окончательной смерти, — бросил каппадоцо.
— Что понадобилось тебе здесь, каппадоцо? — теперь слова, произносимые князем, были подобны ледышкам, звенящим о камни.
В памяти всплыла история взаимоотношений кланов Вентру и Каппадоцо, также почерпнутая из крови Екатерины. Только что появившиеся каппадоцо, ведомые их Сиром, бывшим ласомбра Маркониусом, не так давно — по вампирским меркам — вырезали весь домен в Мейсене, столице одноименного Вольного княжества. В той резне погибла большая часть тамошних вентру, отчаянно сражавшихся за свою территорию. Вторую традицию они чтили больше своих жизней.
— Я расследую деятельность заблудшего брата Меркурио, — не изменив тон, ни на йоту, ответил Кристиан, — а он имел некие дела с тремере. Я официально уведомляю тебя, князь, — от меня не укрылось, что каппадоцо обращался к вентру на «ты» и тот никак не отреагировал на это, — о том, что я присоединяюсь к воинам бруджа, которые проникнут в Краловский собор за Дланью Святого, а после — в убежище клана Тремер.
— Об этом речи не шло, — как-то слишком быстро бросил князь Конрад и я понял, что именно нам, а не воинам клана Вентру придется брать штурмом убежище тремере. — Аудиенция окончена, — следом поспешил добавить он, — я не желаю видеть ни одного из вас, покуда не принесете мне Длань Святого.
Мы, ничего не сказав, покинули тронный зал князя Богемского домена.
Екатерина обратилась к нам лишь когда мы покинули не только тронный зал, но и территорию Высокого замка, вообще. Кристиан следовал за нами, также ничего не говоря, хотя он, похоже, был не из разговорчивых вампиров.
— Времени у нас достаточно для проникновения в Краловский собор, — сказала моя госпожа.
— Нет, Екатерина, — совершенно бесцеремонно прервал ее Кристиан, — сейчас где-то полвторого, до заутрени немногим более часа, вскоре клирики начнут подниматься и готовиться к первой молитве. А нам еще с носферату договориться надо. — Он криво усмехнулся.
— Этим-то вы, Кристоф и Вильгельм, и займетесь сегодня, — кивнула Екатерина, — завтра же, спустя несколько часов после комплеты, вы проникните в катакомбы.
Мы оба кивнули, Кристиан никак не отреагировал на эти слова, однако зашагал вслед за нами, когда мы двое двинулись почему-то к кладбищу. Екатерина же отправилась в университет. Шагнув в одну из особенно густых теней, мы выступили прямо на кладбище, среди могил. Я едва не споткнулся о чье-то надгробие и глянул на Кристиана, однако ни он, ни Вильгельм, совершенно не обратили внимания на этот переход, я решил последовать примеру старшего спутника и также напустил на себя невозмутимый вид. Вильгельм оглянулся на меня и усмехнулся:
— Кладбище — самое подходящее место для прокаженных. Здесь обитает их богемский глава — Иегуда; ему больше сотни лет, так что зрелище не из приятных.
Мы прошли в небольшую каморку в северной части кладбища, дверь, ведущая в нее висела на одной петле, а вонь, исходившая изнутри могла бы сбить с ног раджастанского зверя-элефантуса, иначе слона. Но содрогнуться меня заставила не вонь, а вид хозяина этой каморки. Вы видели когда-нибудь протухшего сотню лет назад прокаженного? Нет, я тоже. Однако носферату Иегуда был более всего похож именно на него. Согбенный временем жизнью старик, с лицом, обтянутым кожей, так что оно мало отличалось от черепа, да еще и постоянно истекающего гнусного вида жидкостью из крови и гноя, одна глазница была пуста, во второй только угадывалось какое-то красноватое мерцание. Одет носферату был небрежно, хотя, суда по всему, когда-то его одеяние было просто шикарным. Примерно во времена расцвета Энеанской империи.
— С чем пожаловали? — поинтересовался он булькающим голосом, словно доносившимся из глубин болота.
— Мы с Кристофом здесь по заданию нашей госпожи, Екатерины Мудрой, — ответил за нас Вильгельм, — и князя Богемского домена Конрада Вентру. Мы должны проникнуть через катакомбы вашего клана в Краловский собор.
— Мне нет дела до ваших дел, — отмахнулся корявой, похожей на ветвь дерева, рукой носферату, — мы не желаем встревать в них. Носферату — в стороне. Мы прячемся от мира в своих катакомбах.
— Дайте нам пройти через них в собор, — добавил к словам Вильгельма и свое веское слово Кристиан, — и мы оставим вас в покое.
— Вы приходите и уходите, а мы — носферату — остаемся. Хотите пройти — платите!
— У нас приказ князя! — не выдержал я, шагая к уродливой твари. — Мы обязан подчиниться его власти!
— Ха-ха-ха, — каркающе рассмеялся Иегуда, — пусть Конрад лично спустится ко мне и скажет это. Приведите его и когда он сам подтвердит твои слова, юный бруджа, я так и быть, пропущу вас. Ха-ха-ха!
Вильгельм положил мне ладонь на плечо, ненавязчиво отодвигая за спину.
— Вы, кажется, что-то говорили про плату, — уточнил он. И как только язык повернулся назвать это на «вы»?
— Кровь, — ответил Иегуда, — принесите-ка мне крови вашей госпожи, Екатерины Мудрой. Хочу причаститься ее мудрости. — Он вновь рассмеялся, словно ворон закаркал.
Разговаривать было не о чем, мы покинули каморку и вновь зашагали через кладбище, показавшееся мне куда более уютным местом после обиталища отвратного носферату. И вновь каппадоцо применил одну из своих дисциплин, называлась она Власть над Тенью. Мы выступили из обширной тени, отбрасываемой зданием Краловского университета и направились в его холл.
Екатерина стояла его углу, рядом с книжными полками. Она перелистывала какой-то фолиант толщиной в человеческую руку.
— Да? — обернулась она к нам. — Вы уже договорились с носферату?
— Нет, — покачал головой Вильгельм, — Иегуда просит твоей крови.
— Шутник, говорил, наверное, что жаждет причаститься моей мудрости. Он старше меня лет на пятьсот, не меньше.
Она сняла с полки золотой кубок и, отвернувшись от нас, сняла плотную вуаль, надкусив запястье и нацедив в кубок крови. После прикрыла его специальной крышкой, чтобы не пролилось ни капли, и передала его Вильгельму.
— Отдадите его Иегуде завтра, — наказала она. — Пусть знает, что я тоже умею шутить.
В чем был смысл этой шутки я не понял до сих пор.
Вильгельм поднял меня почти сразу после захода солнца, я выбрался из саркофага и принялся натягивать кольчугу. Странно, а ведь раньше, когда я был человеком, одевание этой «железной рубахи» не доставляло мне никакого удовольствия, скорее уж наоборот — металлические кольца неприятно холодили тело через любую одежду, особенно в это время года, когда осень плавно переходит в зиму. Теперь же мне было попросту наплевать. Подпоясавшись, я последовал за Вильгельмом наверх.
В холле нас уже ждал Кристиан и на улицу мы вышли уже втроем. Спать отправились еще далеко не все краловчане, что было нам на руку, и уже через час с лишним мы успели насытиться и пополнить наши силы. Следом Кристиан отправил нас сквозь тень на кладбище и мы вновь двинулись к убежищу носферату.
— Почему вы терпите его? — поинтересовался я. — Он не признает никакой власти над собой, а ведь князь вентру за куда меньшее едва не стер меня в порошок. А Иегуда в открытую издевается над ним и его властью.
— Ты верно сказал, — ответил мне Вильгельм, — он издевается над всеми нами. Ты вот тогда, в тронном зале, назвал нас проклятыми, но таковыми большинство из нас, особенно вентру и тореадор, считают именно носферату. Они платят нам той же монетой.
— Мудрости, не смотря на это, им не занимать, — заметил не оборачиваясь Кристиан. — В этом с ними могут поспорить только малкавиане.
— Ага, — усмехнулся Вильгельм, — те даже с ума сошли от своей мудрости.
Иегуда приял кубок с кровью Екатерины с величайшей осторожностью, словно реликвию, однако осушил единым глотком. После чего расхохотался во все горло, производя звуки, похожие на издаваемые болотом, из глубин которого потоком выходят газы. Я даже поморщился, что рассмешило носферату еще сильнее. Все еще хохоча, он отворил здоровенную решетку за своей спиной, впуская меня в катакомбы — убежище прокаженных.
Они представляли собой настоящий лабиринт разнообразных тоннелей, шахт, штолен и штреков, какие-то, по словам Кристиана, даже выходили на поверхность, какие-то в домах вампиров или гулей, другие и вовсе на улицу — их использовали для стока дождевых вод.
— А где здешние обитатели? — поинтересовался я.
— Лучше бы нам на них не наталкиваться, — бросил Вильгельм, проверяя легко ли выходит из ножен меч. — Нормальные носферату стараются держаться подальше от всех пришлых, но есть тут и их буйная молодежь. Они бродя по катакомбам, уничтожая всех, кто не принадлежит к носферату. Таким образом они вымещают ярость, которой сопровождается Становление у них.
— Это вы про нас болтаете? — раздался неприятный голос прямо из воздуха. — Такие умные вещи, аж жуть!