— Вильгельм, сверху! — крикнул я.
Он даже не стал смотреть вверх, просто ткнул мечом, выпустив меч, однако совершенно не смутился отсутствием оружия. Ладони моего спутника превратились в мощные лапы с длинными когтями. Быстрый удар крест-накрест буквально распластал двух зомби. Следом Вильгельм поднял руку — и в нее упал меч. Шаг вперед был им сделал более для того, чтобы уйти от дождя из праха, обрушившегося с потолка. От последнего зомби он просто отмахнулся, развалив на две части.
Злополучный коридор закончился целой россыпью дверей.
— И в какую из них? — спросил я.
— Я не малкавианин, — пожал плечами Вильгельм, — Прорицанием не владею.
С этими словами он с силой вогнал меч в ближайшую дверь по самую рукоятку, тут же распахнул ее ударом ноги, буквально разнеся в щепу, прыгнул внутрь, перекатился через плечо — и это в бригантине-то! — и подсек мечом ноги ближайшему каппадоцо. Левая рука его обратилась в когтистую лапу и, поднимаясь, он полоснул когтями по животу второго вампира. В комнате находились еще двое, они мгновенно среагировали на атаку Вильгельма, просто он был гораздо быстрее их. Серпы устремились к моему спутнику, успевшему уже встать на ноги, стряхнув с руки прах двух вампиров. Первым делом он поймал клинок серпа мечом, шагнул вперед, схватил рясу каппадоцо в горсть и буквально швырнул его на второго, стоявшего всего в полушаге.
Пора бы и мне браться за дело, нечего прохлаждаться. Я сделал быстрый выпад, пронзив им обоих вампиров.
— Неплохо, — усмехнулся Вильгельм. — Главное, вовремя подключиться, так что ли?
— Именно так, — кивнул я.
— Действительно, неплохо, — из тени выступил смутно знакомый мне вампир в черном плаще, сейчас я разглядел, что лицо его совершенно серого цвета, а глаза чернее ночи, царившей за стенами монастыря. — Я помню тебя, человек, еще по бою на улицах Кралова. Теперь ты все же стал бруджа, парень, оказывается я еще не забыл как прорицать. Думаю, пора перейти в более удобное для разговора место.
Он взмахнул алебардой, которая возникла у него в руках словно сама собой. Вильгельм крикнул мне:
— БЕРЕГИСЬ!!!
Но было поздно. Пол под нашими ногами превратился в черную воронку, я не успел и руками всплеснуть, как оказался в полной темноте, через которую не мог пробиться даже мой обостренный взгляд. Холод, воистину замогильный, пронзил тело, казалось, я превратился в кусок льда. Хотя нет, лед не мерзнет. Но вот все кончилось также быстро, как и началось, я рухнул на глинистую землю, едва не выронив меч. Правда его у меня тут же отобрали, а руки скрутили за спиной, держали меня двое настолько могучих… существ (я не видел их и не мог сказать точно кто это был), что я не мог в прямом смысле и пальцем пошевелить.
— Ну и переходы у вас, каппадоцо, — пробурчал Вильгельм, которого также профессионально скрутили двое вампиров в рясах, на что он не обращал особого внимания, — ты мне все кишки заморозил.
— Как умею, — пожал плечами серолицый вампир, стоявший тут же, но уже без алебарды, — у каждого клана свои дисциплины. Это я для новичка поясняю. — Улыбнулся он одними губами. — Так что же привело тебя, бруджа, к нам, да еще во второй раз?
— Ты вычислил меня в первый раз? — Как Вильгельм умудрился изобразить недоверие будучи скрученным двумя недружественно настроенными вампирами, ума не приложу.
— Конечно, — кивнул серолицый, — только трогать не стал. Показал то, что было нужно и отпустил. Я же знал, что это был только ознакомительный рейд и в Петров холм еще нагрянут бруджа. Славная вышла ловушка, не так ли?
— Может и так, — он еще и усмехается! Железный что ли? — А может и нет.
— Ты не ответил на мой вопрос, бруджа, — напомнил каппадоцо с легким укором в голосе.
— Будто сам не знаешь, некромант. Вы позаимствовали из университета Записи Троиля, я пришел за ними.
— Так и знал, что Меркурио что-то натворил прежде чем запереться в своей лаборатории, — похлопал себя кулаком по ладони серолицый. — Отпустите их, — велел он молчаливым стражам, державшим нас, — эти двое тут по праву.
Державшие меня каппадоцо так резко разжали железную хватку, что я едва не рухнул в глинистую почву вновь. Мне вернули меч, я тут же сунул его в ножны, а когда обернулся, никого кроме нас с Вильгельмом и серолицым вампиром в комнате не было, лишь глина под ногами кое-где слегка морщилась, будто в нее кто-то только что закапался. Как там сказал Вильгельм «позарывались в могилы» — это просто шутка или как?
— У нас свое видение жизни, — ответил на мои мысли серолицый, — и до и после Становления. Мы, каппадоцо, результат эксперимента с жизнью и смертью, некоторые ритуалы у нас достаточно странны даже для нас.
— Довольно лекций, — бросил Вильгельм, — не до них сейчас. Можно поподробнее насчет Меркурио, или как его там?
— Меркурио это птенец моего Сира — главы клана Каппадоцо Маркониуса. Как ты знаешь, сам Маркониус по природе принадлежал к Ласомбра и Меркурио унаследовал от него все слабости этого клана в полной форме. Он скрытен и готов продать всю кровь за новые знания и материал для исследований. Он был вынужден покинуть наше убежище в Мейсене и уехал сюда, чтобы продолжить свои эксперименты. Маркониус прислал меня следить за ним, что я и делал до последнего времени. Но не так давно Меркурио заблокировал дверь в свою личную лабораторию каким-то особенно мощным заклятьем, которое мне пока не удалось распутать, оно завязано на какой-то артефакт, мне пока не удалось его отыскать.
— Ближе к делу, — поторопил Вильгельм.
— Уж куда ближе, — отмахнулся серолицый. — До того, как запереться в лаборатории, Меркурио долго и упорно собирал материалы везде где только можно и, как теперь выяснилось, нельзя. Хорошо хоть сюда не нагрянула толпа разъяренных тзимицу, их я бы со своими четырьмя братьями не сдержал.
— Ты так вот с легкостью выдаешь свои стратегические секреты? — Вильгельм сложил на груди руки. — А если я на сворке у Екатерины?
— Вы не малкавиане, — покачал головой серолицый, — в Прорицании не сильны. Очень сомневаюсь, что Екатерина, будь она хоть трижды мудрой сумеет держать с тобой постоянную связь, слишком много крови пришлось бы потратить.
— Пустое все это, — прервал их заумную беседу я, — мы здесь для того, чтобы вернуть Записи Троиля, или наши планы переменились?
— Ваша молодежь все меньше напоминает тех мыслителей и философов, какими были бруджа. — В голосе серолицего каппадоцо звучала неподдельная скорбь. — Идемте со мной, я покажу вам дверь в покои Меркурио, за ними лежат Записи Троиля.
— Так я тебе и поверил, — усмехнулся Вильгельм, шагая вслед за серолицым.
— Можешь обшарить весь Петров холм, — пожал плечами каппадоцо, — от моей комнаты до последней выгребной ямы. Никто не станет чинить тебе никаких препятствий.
— Особенно при обыске выгребных ям, — не преминул вставить шпильку мой спутник.
Мы поднялись по нескольким лестницам, прошли еще два зала, где под ногами скрипела земля, в одном из таких я ощутил мощный поток энергии, исходящей от двери, сработанной словно из цельного куска черного базальта. Вся поверхность ее была покрыта жутковатыми узорами, изображавшими в основном черепа и самые разнообразные кости, а где и скелеты целиком.
— Да, — кивнул Вильгельм, взглядом знатока окидывая дверь, — скольких же ему пришлось прикончить, чтобы сотворить подобное. Тут ведь сила Бездны привлечена, она развеет любого, кто коснется этой двери.
— А ее, вообще, открыть можно, — усомнился я, — такая плита базальта весит сотню тонн, если не больше. Зачем ее было тащить сюда, если дверь нельзя будет открыть, тут даже нашей силы не хватит.
— Черный базальт отличный накопитель магии, — ответил мне серолицый, — в такую плиту можно наплести несколько сотен заклятий, в том числе и одно маленькое, лишающее ее большей части веса.
— Ты сам понимаешь, что вернуться ни с чем в университет мы не можем, — задумчиво произнес Вильгельм, потирая подбородок, — может быть, позвать на помощь тремере?
— Я похож на идиота или малкавианина, — усмехнулся серолицый, — не смеши меня, я не пущу в Петров холм колдунов.
— Сам знаю, — буркнул Вильгельм, — ты что-то говорил об артефакте?
— В заметках Меркурио есть упоминание о некоей Мертвой голове, но что именно это такое я пока не понял. Заметки больше похожи на бред малкавианина, обкурившегося цинохайской травой опием, Меркурио набрасывал то, что не хотел забыть без системы и последовательности, так что понять о чем идет речь практически невозможно.
— И что нам теперь делать? — поинтересовался Вильгельм.
— Вы пришли сюда за какими-то своими записками, вот и думайте.
— Оставь этот тон, каппадоцо, ты еще не оправдался перед бруджа — это раз; а во-вторых, я могу подкинуть несколько идеек чимискам, ты ведь сам признался, что тебе против них не продержаться.
— Тзимицу затаились в Вышеграде, даже краловчан перестали беспокоить своими набегами. Ночь пожара и смерть Азиды, видимо, стали слишком сильными ударами по ним.
— Вместо них это могут быть наши солдаты, — заметил Вильгельм, — у нас уж сил хватит.
— И что будет делать с этой дверью Екатерина? — усмехнулся каппадоцо. — Не такой она и сильный маг, чтобы справиться с заклинаниями Меркурио. Он все же на поколение старше ее.
— Не тебе мерить силы моей госпожи! — огрызнулся Вильгельм, но как-то вяло, скорее, что называется, для порядка.
— Довольно пререкаться, — оборвал я спорщиков, мне просто надоело слушать их пустопорожнюю болтовню. — Что может значить эта Мертвая голова? Какой-то череп, что ли?
— Смешно, — без улыбки констатировал каппадоцо, — искать череп в обители моего клана. Проще уж искать психа среди малкавиан или урода среди носферату.
— Я имел в виду, — не обратил внимания на его замечание я, — некий особый череп, с которым у твоего Меркурио связаны воспоминания или что-то в этом роде.
— Не лишено смысла, — протянул серолицый, — поздравь Екатерину с отличной находкой, жаль, что я не обратил тебя прямо тогда, на улицах Кралова.