Вот только это не значит, что Никита имеет право её подозревать. Пусть она не совершенство, но любая другая на месте Ульяны чувствовала бы себя куда хуже. Она ещё неплохо держится и старается воспринимать все проблемы с юмором. Даже когда по указке одной знакомой прячет трупы в пруду…
Нет, если бы подруга действительно желала ей зла, запросто могла бы обойтись и без покушения. Чего проще позвонить в полицию и заявить, что её заставили участвовать в сокрытии тел. Хозяйку усадьбы никто и слушать не стал бы, все грехи повесили бы на неё.
Даша с облегчением выдохнула и смогла поздравить себя с тем, что в Ульяне больше не сомневается. Собственно, подозрения были абсолютно неоправданны, и теперь девушка всерьёз себя за них корила. Лишь бы подруга никогда не узнала о столь унизительном для обеих факте.
Через пару часов она спустилась в столовую, где уже вовсю кипела жизнь. Никита жарил на сковороде что-то аппетитное, Лаврентий с трудом вытаскивал из подсобки ящик с инструментами, судя по всему намереваясь в одиночку чинить подоконник, Ульяна кочевала между мужчинами, стараясь быть полезной то одному, то другому.
— Доброе утро, — негромко поздоровалась Даша, неожиданно ощутив себя среди родных. Все одновременно обернулись и застыли с неуверенными физиономиями, явно не зная, как себя вести.
— Ты чего встала? — шикнула на неё подруга. — Я бы тебе в комнату всё принесла.
Хозяйка усадьбы почувствовала себя последней предательницей и бросила красноречивый взгляд на Никиту, который украдкой закатил глаза и жестом пригласил её к столу.
— Я уже в порядке. — Стараясь не слишком морщиться, девушка опустилась на стул и подождала, пока Ульяна вручит ей пудинг.
— Омлет ещё не готов, съешь пока это… Я знаю, что ты терпеть его не можешь, но больных всегда так кормят, просто смирись.
— Так кормят не больных, а умирающих, причём с одной-единственной целью — добить, чтоб не мучились.
Лаврентий фыркнул и наконец извлёк ящик.
— Я им говорил, что ты будешь привередничать. Если что, я тебя прекрасно понимаю — сам не выношу эту гадость.
Пока Никита испепелял его полным ненависти взором, Лавр с трудом водрузил ящик себе на плечо и отправился на второй этаж.
— Молодец, что сказала ему, где лежат инструменты. Я уже подзабыла об их существовании.
— Я не говорила, — спокойно ответила подруга и, округлив глаза, замерла с тарелкой в руке.
— Тогда кто сказал? — медленно пробормотала Даша, обращаясь почему-то к Никите.
В помещении повисла тишина. Ульяна так и стояла с тарелкой, на сковороде шкворчал омлет, Никита напряжённо сжимал в руке вилку.
— Дай угадаю: пила среди твоих инструментов тоже имеется?
Подруги одновременно кивнули. Мужчина решительно двинулся наверх, но Даша его остановила.
— Не думаю, что это он. Мы вместе наряжали ёлку, у Лаврентия просто не было времени.
— А то, что он мог сделать это заранее, тебе в голову не приходит?
— Он же не знал, что я туда полезу… Чёрт, он знал! Фактически сам меня вынудил…
— Ну вот и ответ. — Никита наконец отложил вилку, сделал несколько шагов в сторону лестницы и замер. — Надо полицию, что ли, вызвать…
— Мне одной кажется, что это слишком очевидно? — Ульяна уселась рядом с подругой, машинально сунула в рот её пудинг и скривилась. — Лаврентий разве похож на идиота? С чего ему делать всё настолько открыто? Давайте не будем торопиться с выводами.
— Но всё указывает на него. — Даша вопросительно посмотрела на Никиту, словно ожидая его резюме. Он нахмурился.
— Вообще-то, это и правда чересчур явно. Но с другой стороны, кто сказал, что убийца не может лопухнуться?
— Только не этот, — упёрлась Ульяна. — Да вы посмотрите на него — если Лавруша действительно убийца, то самый что ни на есть профессиональный. Я бы не слишком удивилась, узнав, что это он грохнул Иветту, но подставляться так глупо…
— Какую Иветту?
Даша предупреждающе кашлянула, но было поздно. Подруга нехотя ответила:
— Женщину, которую нашли в пруду, так звали. Иветта Курносова.
— И откуда вам это известно? — вкрадчиво полюбопытствовал мужчина. — Говорили ведь, что не знакомы.
— Ну так познакомились, — буркнула хозяйка усадьбы. — Мы не могли бы вернуться к чудовищному покушению на меня?
— Выясню, что влезли в собственное расследование, получите ещё одно преступление.
Говорил он вроде бы спокойно, однако взгляд стал жёстким и даже злым. Только сейчас Даша подумала о том, что обсуждать с ним возможную вину Лаврентия — не самая удачная идея: ещё не известно, сколько грехов на самом владельце липового паспорта.
Она поднялась, сунула в рот немного пригоревшего омлета и, ничего не объясняя, отправилась наверх. Вероятный убийца с увлечением ремонтировал злополучный подоконник, в руке его была пила. «Теперь бессмысленно снимать отпечатки, — пронеслось в голове у девушки. — Молодец, всё предусмотрел».
— Деревянную часть я сделаю. Будет даже интересно — как будто мозаика. А вот с каменной возникли сложности. Тут нужен цемент, которого у тебя, конечно, нет?
— В подвале целый мешок стоит.
— Тогда за пару дней управлюсь.
— Откуда ты знаешь, где лежат инструменты? — напрямую спросила Даша, стараясь разговаривать с ним как можно спокойнее.
— Случайно наткнулся.
— Случайно?
— Ну нет, само собой. Просто полюбопытствовал, что за той маленькой дверцей. Вы же в моих вещах копались, вот и я решил — какого чёрта, посмотрю.
Даше стало весело.
— С чего ты взял, что мы копались в твоих вещах?
— Во-первых, видел, что они лежат иначе. Во-вторых, и так было понятно, что не удержитесь. Нашли что-нибудь занятное?
— Только удочки, которыми ты почему-то не пользуешься, — честно сказала девушка. — Никита — тоже любитель подлёдного лова, вы могли бы как-нибудь вместе…
— На пруд сходить? Прости, но что-то не тянет. Так и думаю, сколько там ещё тел…
Даша остолбенела. Что это сейчас было? Какой-то намёк? Разве можно непроизвольно так попасть? Лаврентий смотрел на неё выжидающе, будто не понимая, отчего беседа прервалась.
— Я перегнул палку, да? Конечно, то, что произошло — трагедия, и шутить над этим ещё рановато. Извини.
— Ничего, — пробормотала хозяйка усадьбы, отчаянно желая оказаться в любом другом месте. — Как думаешь, кто мог её убить? — Теперь она сверлила его взглядом, от которого мужчина почувствовал себя очень неважно.
— Не знаю. Какой-нибудь маньяк, — безо всякого энтузиазма предположил он. — Мало ли кто тут у вас в лесу водится.
— У нас только медведи.
Лаврентий едва заметно вздрогнул и внезапно улыбнулся.
— Не хочешь мне помочь?
Поскольку он был единственным человеком, который не носился с ней, как со смертельно больной, Даша радостно кивнула и провела несколько вполне счастливых часов за работой. Нормально двигаться она не могла, поэтому мужчина усадил её на плед и предоставил для склеивания наиболее мелкие кусочки. Дело продвигалось довольно быстро, и хозяйка усадьбы старательно растягивала время, чтобы побыть вдвоём с Лаврентием подольше. Не то чтобы он как-то особенно её привлекал, но ощущение, будто у них есть общая договорённость, согласно которой ни один больше не лез в тайны другого, приятно сближало. Может, это было опрометчиво, зато создавалось впечатление мирного домашнего досуга, оказавшееся очень кстати.
Ульяна заглядывала в комнату пару раз — убедиться в том, что подруга до сих пор жива — и под вежливым предлогом удалялась. Никита тоже проявлял некоторое беспокойство, однако потревожил их лишь единожды — чтобы принести на обед немного еды. С чего он вдруг заделался штатным поваром, Даша не совсем понимала, но поскольку это снимало с неё существенную часть нагрузки, помощи не противилась.
Когда с основной частью её работы было покончено, девушка поднялась и, прихватив с собой плед, отправилась в родную комнату. Спина болела, но уже не так сильно, как раньше, и хозяйка усадьбы смогла устроиться в кресле, закинув ноги на ближайший стул. Чувствовать себя неполноценной было очень неприятно, а чрезмерная забота окружающих порядком раздражала, поэтому возможность скрыться у себя казалась настоящим благом.
Даша пробовала читать, но вскоре поймала себя на том, что совершенно не улавливает смысла, и отложила книгу. Посидев с полчаса в тягостном ничегонеделании, она вернулась мыслями к не самому удачному расследованию. Погибшую Иветту было жаль, но гораздо сильнее она переживала за собственное будущее, которое после очередного свидания с Малиновым явно приобретёт отчётливо-серые тона. Немного отойдя от горя, Август Сергеевич заявится к ним и будет упорно выяснять, к кому держала путь дражайшая супруга. Спрашивать его подчинённые наверняка умеют, а терпеть пытки Даша как-то не привыкла.
Она зябко поёжилась и заставила себя думать о тех, кто мог бы иметь отношение к смерти Иветты. Психопат Фёдор определённо подошёл бы, но найти доказательства будет непросто, модель Катя — вне досягаемости, врач-пульмонолог… Пульмонолог!
Раз в журнале с военной базы указаны данные Малинова, вполне можно предположить, что в то время он находился совсем недалеко. Например, в детском санатории, который раньше располагался в усадьбе и где с успехом лечили ребят с лёгочными заболеваниями. Профиль очень даже совпадает, возраст тоже подходит… Правда, он мог жить и дома — надо выяснить, как давно его семья тут обитает.
Без спроса завладев Ульяниным (образ прежнего владельца уже почти забылся) ноутбуком, Даша принялась рыться в интернете. Информации о Малинове было на удивление мало, и вся она относилась к его бизнесу, который, как девушка теперь понимала, имел явный криминальный характер. Изредка попадались кадры с охоты или из поездок в другие страны, кое-где позади него мелькала чересчур накрашенная Иветта, но больше повторяющихся лиц заметно не было. Странно, неужели сын с ним не путешествует? Он ведь довольно взрослый уже. Хотя, наверное, у Степана своя компания.