Едва потянув на себя дверную ручку, девушка заметила в другом конце коридора Ульяну, спешившую ей навстречу. Даша в нерешительности замерла, ожидая развития событий, закрыла дверь и в ту же секунду, придавленная ею, отлетела в стену. Боль была просто оглушительной, и хозяйка усадьбы подумала, что двигаться не сможет уже никогда. Рухнув со стены, она зажмурилась из-за розового зарева, охватившего всю оранжерею, и только тогда стала чувствовать своё тело.
Позвоночник казался разбитым на сотни маленьких частей, затылок, которым она приложилась о твёрдую поверхность, раскалывался от боли, шею будто парализовало. Кое-как скинув с себя дверь, Даша, извиваясь, словно вытащенная из воды рыба, окинула взглядом потолок, весь в чёрных разводах, вдохнула едкий дым, не помня себя от ужаса, встала на четвереньки, поднялась в полный рост и, придерживаясь за стену, ринулась прочь. К счастью, поблизости находилось окно, в данный момент удачно оставшееся без стекла, и девушка, ощутив кожей свежее морозное дуновение, поспешила к нему.
Как вскарабкалась на подоконник и спрыгнула вниз, в холодную пустую темноту, она не запомнила. Дальше были бесконечный снег, вспаханный её ногами, бездонное небо, качавшееся в такт бегу, и силуэт густого леса, приближавшийся с каждый шагом. Очнулась она среди вековых деревьев — замёрзшая, уставшая и напуганная. Как выбираться обратно, Даша не имела ни малейшего понятия: она только бестолково кружила по небольшой полянке, падала, проваливаясь в сугробы, снова поднималась и панически озиралась.
Лес представлялся огромным таинственным монстром, который поймал свою жертву мохнатыми лапами и не собирался так просто отпускать. Холод всё больше проникал под тонкую одежду, силы заканчивались, дыхание сбилось настолько, что приходилось хватать воздух ртом. Паника и напряжение увеличивались пропорционально времени, проведённому под открытым небом.
Чтобы хоть немного прийти в себя, девушка остановилась, упёрлась руками в колени и, опустив голову, принялась глубоко дышать. Нехитрое упражнение неожиданно помогло: мысли стали чётче, сердце успокоилось, тело больше не тряслось от ужаса и теперь лишь мелко дрожало от холода. Распрямившись, Даша огляделась и помертвела от страха: всё вокруг было истоптано её следами. Понять, откуда она пришла, не представлялось возможным. Девушка надеялась вспомнить месторасположение полянки относительно усадьбы, но потерпела фиаско и тут: где она находится, было совершенно неясно.
Придя к выводу, что единственный шанс спастись — это залезть на дерево и постараться увидеть усадьбу сверху, Даша приблизилась к обледенелой берёзе и, подтянувшись, попробовала вскарабкаться на нижнюю ветку. Ноги заскользили по стволу, пальцы моментально примёрзли к коре. Тем не менее, несмотря на боль в ладонях, недавно пострадавших от родной ёлки, она повторила попытку и сумела взять первую высоту. Дальше пошло проще — ветки росли часто, и лезть по ним было бы одно удовольствие, если бы не прискорбные обстоятельства и многочисленные снежные шапки, которые каскадом обрушивались на её голову.
Вскоре девушка достаточно отдалилась от земли и смогла оглядеться. Усадьбы видно не было, но слева начинался какой-то просвет, судя по всему обозначавший местонахождение любимой гостиницы. На всякий случай присмотревшись и к другим направлениям, Даша ничего похожего больше не заметила и решила, что двигаться надо именно туда. Спускаться с дерева оказалось значительно неприятнее, чем подниматься: подошвы ботинок скользили по обледеневшей поверхности, уставшие руки то и дело срывались, потенциальное падение грозило оставить её без единого здорового участка на теле.
Еле-еле съехав вниз, девушка с сожалением покосилась на вновь ободранные ладони и поспешила в выбранном направлении. Но не успела она покинуть полянку, как поняла, что больше не одна.
Он приближался медленно, неторопливо перебирая ногами снег и сжимая в руке пистолет. На оружие Даша сразу обратила внимание, потому что на фоне серебристо-белой природы оно смотрелось безжизненной чёрной корягой и здорово притягивало взгляд. Некоторое время пистолет её буквально гипнотизировал, не давая шевелиться, но едва девушка отошла от первого потрясения, как начала пятиться к спасительной берёзовой рощице за спиной.
В личности человека, который на неё покушался, хозяйка усадьбы больше не сомневалась. Именно он предложил ей встретиться в злополучной оранжерее, именно он проводил там огромное количество времени, занимаясь неизвестно чем, именно он сейчас идёт по её следу с оружием и очевидными намерениями. Оставалось только удивляться, зачем надо было играть со своей жертвой, демонстрируя фальшивые эмоции и пламенные порывы. Неужели лишь для того, чтобы заманить её на место взрыва?
Вот отчего Ульяна относилась к нему с таким подозрением. Должно быть, она что-то чувствовала, но не знала, как сказать, боялась, что подруга ей не поверит. И она не поверила бы. В тот момент — уж точно.
— Даша! — заорал Никита, пока её не заметив. Кричал он артистично, будто и в самом деле беспокоился.
Девушка замерла, не решаясь двигаться, и с тоской взглянула на рощу, в которой с таким комфортом можно было бы укрыться. Деревья от этого, разумеется, не приблизились, и Даша надеялась только на то, что мужчина пройдёт мимо, не обратив на неё, застывшую на краю поляны, внимания. Из-за холода пребывание на одном месте становилось невыносимым: хозяйка усадьбы ощущала, что постепенно превращается в ледяную мумию, которая наверняка сделалась бы второй после популярного святого источника достопримечательностью.
Никита немного побродил по поляне, выискивая следы, махнул на них рукой и снова заорал. В голосе было столько тревоги и страха, что она едва не покинула своё пристанище. Всякое ведь может быть, вдруг это — не он? Однако на сей раз здравомыслие оказалось сильнее чувств, и Даша осталась стоять, безмолвно вознося молитвы всем известным богам. Увы, они были глухи.
— Даша! — с удивлением воскликнул мужчина, наконец её увидев. — Ты что молчишь?
Она отступила на полметра и напряжённым голосом выдавила:
— Не смей ко мне приближаться.
— Почему? — Он послушно замер, но весь облик выражал крайнюю степень непонимания.
— Почему?! — взорвалась девушка. — Ты ещё спрашиваешь? Не хочешь для начала отдать мне пистолет?
Никита действительно вытянул руку с оружием вперёд и направился к ней. Моментально пожалев о своей просьбе, Даша наконец достигла рощи и начала лихорадочно соображать. Можно броситься прочь, но какова вероятность, что назойливый постоялец её не догонит? По следам уж точно вычислит, он в этом мастер. И сколько ей предстоит плутать по ночному зимнему лесу? Пока не останется в нём навсегда? Нет, это всё не подходит. Значит, нужно постараться договориться.
— Зачем ты это сделал? — светским тоном поинтересовалась девушка, хотя уже с трудом могла изъясняться членораздельно.
Никита остановился совсем близко, вогнав её в дрожь почище любого мороза, и протянул пистолет. Со стороны это походило на жест доброй воли, но Даша не верила уже ничему.
— На кой он мне?
— Это новогодний подарок, — очень спокойно сказал Никита. — Я хотел его тебе отдать, чтобы в случае чего ты могла защититься, но как видишь, не успел. Бери, только не нервничай.
Девушка неуверенно подставила руку и ощутила, как в ладонь легла тяжёлая ледяная сталь. Она сразу же почувствовала себя уютнее, однако в целом это мало что меняло.
— Ты сказал ждать в оранжерее.
— Сказал, — со вздохом подтвердил мужчина и стянул свой свитер. — Надень, а то до больницы доиграешься.
Уговаривать себя Даша не заставила. Свитер пах гарью, что ассоциировалось с ароматом приготовленного на костре шашлыка, и был на несколько размеров больше неё. Тепла он давал совсем немного, но даже это казалось спасением. Решив, что нормальные преступники о жертвах так не заботятся, девушка почти расслабилась, чему очень способствовало конфискованное оружие, и вопросительно посмотрела на Никиту.
— Что теперь?
— Идём домой. Если ты, конечно, не собираешься ночевать на свежем воздухе.
Даша не собиралась. Она благодарно ухватилась за его руку, хотя всё ещё полностью не доверяла, и, весело помахивая пистолетом, припустила к усадьбе.
— А с чего ты взял, что я умею стрелять?
— Я тебя научу, это несложно.
— Мне впервые дарят оружие.
— И очень зря. На Восьмое марта получишь бронежилет.
— Или танк, — мечтательно вздохнула девушка. — Всегда мечтала о танке. Тем более есть куда ставить.
Он невесело улыбнулся и серьёзно спросил:
— Доверие восстановлено?
— Надо подумать. Кто ещё знал, что я пойду в оранжерею?
— Никто. Я хотел показать тебе тыкву, она только проклюнулась.
Чувствовалось, что растение ему жаль едва ли не больше самой усадьбы, и это неожиданно тронуло. Человек, который настолько любит природу, вряд ли способен на нечто ужасное.
— Может, она выжила? — бодро предположила Даша.
— В таком огне…
— Ну и что? Он ведь был направлен на вход, а кашпо стоят по стеночке. Да я почти уверена, что с тыквой полный порядок!
Никита заметно воспрянул духом.
— Вообще-то, раз даже ты уцелела…
— Что означает это «даже»? — обиделась девушка. — Что моя тыква мягче натуральной?
— Скажем так: на неё чаще покушаются вредители.
Даша шутливо пихнула его локтем и почти успокоилась. На холод она внимания уже не обращала, понимая, что вот-вот окажется в привычной обстановке и наконец согреется. А знать, что рядом есть человек, на которого можно положиться, было очень приятно. Пистолет в руке тоже добавлял уверенности в будущем, и теперь девушку тревожили только мысли о сильно пострадавшей усадьбе. Праздничная ночь точно останется в памяти на долгие годы, и вряд ли праздники когда-нибудь будут ассоциироваться у неё с чем-то хорошим.
Никита бережно обнял её за плечи, и Даша своё мнение тут же поменяла: благодаря ему этот Новый год можно назвать лучшим в её жизни. Покушения, таинственные враги, ссора с Ульяной и многочисленные смерти на территории усадьбы просто перестали иметь какое-либо значение. Всё, что было по-настоящему важным, сейчас находилось рядом и согревало даже среди зимней ночи. Она знала, что может идти так бесконечно долго, б