вшись на него, резко включила бра, о которое чуть раньше ударилась затылком. Комната озарилась неярким, но очень уютным светом, стали видны огромная, абсолютно невероятных размеров кровать с закруглёнными углами и возлежавший на ней Август Сергеевич. Авторитет мгновенно открыл глаза.
— Вы как по ночам спите? — мерзко улыбнулась она, вспомнив их недавний разговор. — Я вот почти перестала.
— Отлично сплю. — Он сел в кровати, неспешно потянулся и уставился на неё своими рыбьими глазами. — Чему обязан?
Девушка молча бросила взгляд на пистолет, который сжимала в чуть подрагивавшей руке, но особого впечатления на Малинова оружие отчего-то не произвело.
— Денег хочешь? — устало спросил он. — Сейф у тебя за спиной. Бери, сколько надо.
— Спасибо, — буркнула Даша, хотя искушение было. — Я пришла доказать, что ни ваша охрана, ни замки, ни сигнализация не смогут остановить меня, когда я захочу до вас добраться. А захочу я очень скоро, если вы от меня не отстанете.
— Дура, — с какой-то жалостью покачал головой Август Сергеевич. — Иди домой, пока не поранилась.
Хозяйка усадьбы ожидала чего угодно, но уж никак не такого пренебрежения. Она была уверена, что не избежит угроз, оскорблений, даже вооружённого отпора, однако унизительное сочувствие, сквозившее в его голосе, было хуже всего. К такому развитию событий Даша не готовилась и теперь понятия не имела, как себя вести. А Малинов между тем ждал её реакции.
— Вы осознаёте, что я могу вас застрелить? — на всякий случай уточнила девушка.
— И сама не выйдешь отсюда живой.
— Но вам-то это будет уже без разницы.
— Я своё пожил, — спокойно ответил авторитет. — Чёртова смерть не раз являлась ко мне в куда более страшных обличиях, ты — далеко не худший вариант.
— Это комплимент? — начала злиться Даша. — Я ведь правда выстрелить могу. Вы что, не верите?
Он холодно усмехнулся, а глаза на мгновение обрели почти человеческое выражение.
— Одинокая старость — вовсе не то, с чем хочешь столкнуться, когда тебе за шестьдесят. В моей жизни было много такого, о чём нормальный человек не захочет вспоминать на склоне лет. Огромный пустой дом, уйма врагов и нежелание просыпаться по утрам — вот, что мне осталось. Выстрели ты сейчас — и закончатся мои страдания. Поэтому если так хочешь — давай, я не в обиде.
У Даши от удивления даже рот открылся. Конечно, можно было предположить, что Август Сергеевич блефует, но говорил он до того твёрдо и спокойно, что сомневаться в его правдивости не приходилось. Девушке внезапно стало грустно.
— У вас же сын есть.
— И не один. А что от них толку, они совсем на меня не похожи. И слава богу, что не похожи, но…
— Что?
— Они меня презирают, — тихо ответил Малинов. — Не знаю, чем я это заслужил: уж отцом я всегда был хорошим.
— Простите, но я в этом сомневаюсь.
— Почему? — заинтересовался авторитет.
— Потому что отдавать детям нужно не деньги, а себя. Вы вряд ли на это способны, характер не тот.
Август Сергеевич посмотрел на неё очень внимательно и медленно кивнул.
— Может, ты и права. Но у меня не было выбора: семейные узы в моём мире не поощряются.
— Тогда к чёрту такой мир. Что вам важнее — фальшивый блеск короны и куча врагов, которые всё равно рано или поздно её с вас собьют, или счастливая старость в окружении детей и внуков?
Малинов надолго замолчал, а когда наконец решил ответить, снизу послышался шум.
— Ты не одна? — безо всякого удивления спросил он.
— Одна, — ответила девушка, искренне надеясь, что некоторое участие Ульяны останется незамеченным. — Ваши бравые холопы наконец просекли, что дверь не закрыта.
— Не закрыта? — эхом повторил авторитет. — Почему?
— Потому что надо нанимать нормальных людей, а не…
Короткая автоматная очередь прервала её на полуслове. Крик, который за этим последовал, мог найти своё место в дурном боевике, но никак не в обычной жизни. Внизу что-то звенело, трещало и разбивалось. Сражение набирало обороты: голоса звучали, казалось, совсем близко, звуки выстрелов перемешивались с воплями и топотом ног, дом едва выдерживал обрушившийся на него натиск.
Из Дашиной ослабевшей от страха руки выпал и негромко стукнулся об пол пистолет.
— Уходи через окно, — скомандовал Малинов, с осуждением глядя на брошенное оружие. — Тебя здесь не было.
— А вы? — слабо пискнула девушка.
— Останусь, — спокойно сказал он, но чувствовалось, что героизм даётся авторитету нелегко.
Даша подняла пистолет, на негнущихся ногах проследовала к окну и выглянула на улицу. Возле дома суетились люди с оружием, двор был полон народу и машин — очевидно, ворота просто вышибли. Бежать было некуда.
— Я тут посижу, — дрожа всем телом, заявила девушка. — Может, ваши ещё и отобьются.
Август Сергеевич криво усмехнулся, явно сомневаясь в способностях своих же людей, и покачал головой.
— О тебе, скорее всего, не знают. Если постараешься затеряться где-нибудь в доме…
Дверь комнаты распахнулась, едва не слетев с петель, и в помещение ворвался Никита, которого Даша от ужаса даже не сразу узнала. В руке его был небольшой автомат, на груди красовался бронежилет — судя по размеру, с кого-то снятый. Вооружение мужчине очень шло, и в любой другой момент хозяйка усадьбы непременно залюбовалась бы. Но сейчас, превозмогая себя, она опустила пистолет, из которого чуть не выстрелила, и, вытаращив от изумления глаза, уставилась на его лицо.
— Уходим, есть коридор.
Уговаривать себя Август Сергеевич не заставил. Он стремительно выбрался из кровати и, пока Никита надевал свой бронежилет на Дашу, приблизился к двери.
— Точно есть коридор?
— Их удалось отбросить, — коротко проинформировал мужчина. — Но вряд ли это надолго.
Дальше были бесконечные скитания по тёмному этажу, тягучий, какой-то тоскливый звон разбитого стекла, три тела на полу, споткнувшись об одно из которых Даша едва не рухнула навзничь, и вонючий дым, разъедавший глаза. Такого кромешного кошмара в жизни девушки ещё не было, но остальные вели себя на удивление спокойно. Никита шёл первым, держа наготове автомат. Август Сергеевич замыкал процессию — не то опасаясь за собственное здоровье, не то, наоборот, желая прикрыть Дашу от неожиданной атаки со спины. Последнее казалось немного невероятным, но хозяйка усадьбы уже понимала, что авторитету не чуждо некоторое благородство, и вполне допускала мысль о его самопожертвовании.
Никита не ошибся: бойцы Малинова действительно сумели оттеснить неизвестных врагов на приличное расстояние и, как только Август Сергеевич спустился на первый этаж, взяли его в плотное кольцо. На улицу их выводили по отдельности, и Даша с трудом улучила момент, чтобы дёрнуть постояльца за рукав.
— Ульяна в машине за углом, нельзя её тут оставлять.
— Знаю, — буркнул Никита.
Он что-то сказал сопровождавшим их мужчинам, повернулся к Малинову и, перебросившись с ним парой слов, ринулся в ту сторону, где ждала Ульяна. Хозяйка усадьбы едва за ним поспевала и даже не заметила, как авторитет и его люди остались позади. Атаковавших дом видно тоже не было.
Ульяна сидела на водительском сиденье, намертво вцепившись в руль и вытаращив глаза. Во взоре застыл дикий безотчётный ужас, зубы отбивали забавную мелодию.
— Марш назад! — отрывисто приказал Никита, и подруга пулей вылетела из машины.
— Что там такое? — охрипшим голосом прошептала она, ухватившись за дверцу.
Хозяйка усадьбы почти впихнула её внутрь и влезла следом сама.
— У Малинова гости.
— А я решила, это ты, — нервно рассмеялась Ульяна, которую трясло похлеще Даши. — Они нас не догонят?
— Им нужны не мы, — коротко бросил Никита и вырулил на шоссе.
Выглядел он хмурым, собранным и очень злым. Обращаться к нему хозяйка усадьбы не рисковала до самого дома, просто смотрела в окно и старалась ни о чём не думать.
— Уверен, что за нами не приедут? — всё же спросила она, когда внедорожник затормозил у гостиницы.
Никита молча кивнул, и только тут Даша заметила на нём кровь: бордовое пятно расплылось под лопаткой, всем своим видом намекая на смертельное ранение.
— Господи! — резко побледнев, всхлипнула девушка. — Тебе очень больно?
Мужчина с удивлением проследил за её взглядом и потрогал пятно рукой.
— Не моя, — с явной досадой сказал он. — Только свитер испортили.
— Радуйся, что не кожу, — буркнула Ульяна, которая почти пришла в себя. — Ты откуда взялся?
— Оттуда.
— Очень всеобъемлющий ответ, — съязвила подруга. — Только нас он не устраивает, правда же, Даш?
— Мне по фигу, — хмуро отозвалась хозяйка усадьбы. — Во всяком случае, пока.
— Ну и чу́дно. — Никита пропустил девушек вперёд и закрыл дверь на все замки.
— Гуляли? — Лаврентий сидел за столом и неспешно потягивал кофе. — Что ж меня не позвали?
— Мы тебя бережём, — мрачновато сказала Ульяна. — Будь добр: когда в следующий раз Дашка спросит тебя, как кого-нибудь прикончить, просто соври.
Никита с возмущением уставился на подруг, перевёл взгляд на Лаврентия и начал медленно краснеть.
— Только не нервничай, — зачастила Даша. — Главное, что всё хорошо закончилось. Даже для Малинова, как ни странно.
— Вот его судьба меня сейчас волнует меньше всего… Значит, интересовалась у Лавра, как избавиться от назойливого авторитета? А почему у меня не спросила?
Девушка замялась.
— Как-то стыдно было, — наконец промямлила она. — Ты очень положительный.
— А я, выходит, так себе? — возмутился Лаврентий. — Вот чёрта с два я буду чинить стул, который об меня сломали.
— Будешь как миленький, — нахмурилась Ульяна. — Это наше имущество, оно бесценно.
— Моё здоровье — тоже.
— Здоровье — величина переменчивая. Сегодня есть, а завтра ты не починил стул и рассекаешь уже на костылях…
Лёгкая перебранка продолжалась до самого рассвета. Не то чтобы всем хотелось от души поспорить, просто находиться вместе было намного приятнее, чем прятаться по углам, вспоминая жуткую ночь. Даша сознавала, что компания друзей сейчас оказывает ей бесценную услугу, отвлекая и защищая от тягостных дум — пусть даже не самым традиционным способом.