— Это… Амара, да брось, это…
— Я не собираюсь сидеть сложа руки, пока Вейл пытается захватить империю Фалкрестов, — Амара скривила губы в суровую улыбку. — Я начну действовать сама. И ты будешь помогать мне. Никакого уклонения, брат.
Глава 3
Иногда, когда Марлоу особенно застревала в сложном деле по снятию проклятий, она садилась и составляла список всего, что ей было известно. Это помогало привести хаос в её голове в порядок и сосредоточиться не на бушующих в сознании вопросах, а на том, что нужно сделать дальше.
И вот, на следующий день после неудачной попытки попасть в Дом Фалкрестов, Марлоу сидела за столом своей матери и мысленно составляла список всего, что ей было известно. Первым пунктом значилось: Адриус не знает, что именно Вейл наложил на него проклятие.
Ей не удалось поговорить с Адриусом вчера, но она не теряла надежды передать ему весточку. Амара не сможет держать его взаперти в Доме Фалкрестов вечно. Марлоу просто нужно было дождаться удобного случая.
Следующим пунктом значилось: Свифт так и не вышел на связь.
Прошло два дня с тех пор, как она отправила его в «Чёрную Орхидею» искать убежища от Медноголовых. Марлоу предполагала, что он уже узнал о её аресте и о том, что она находится в Башне Вейла. Возможно, он беспокоится за неё, и это чувство вызывало у неё тревогу. Ещё более её тревожило то, что он не нашёл способа выйти с ней на связь — что, если она ошиблась и «Чёрной Орхидее» нельзя было доверять? Что, если он вообще до них не добрался?
Третьим пунктом она добавила: Адриус всё ещё под проклятием.
Ей оставалось меньше двух недель, чтобы выяснить, где Вейл прячет карту проклятия, и уничтожить её, иначе проклятие Принуждения на Адриусе станет необратимым. И у неё не было ни малейшего представления, с чего начать.
Лёгкий стук в дверь вырвал её из размышлений. За дверью послышался голос Вейла:
— Марлоу, это я. Можно войти?
Медленно подойдя к двери, Марлоу открыла её. Вейл стоял на пороге, приветливо улыбаясь. Каждый раз, когда она смотрела на него, её накатывало странное чувство — часть её находила утешение в его знакомой, тёплой манере общения, а другая часть чувствовала тревогу от того, с какой лёгкостью он носил эту маску.
— Я хотел поговорить о вчерашнем вечере, — начал он, сдержанно, но твёрдо. — Я не думаю, что тебе стоит покидать Башню Вейлов.
Его слова, произнесённые мягким тоном, говорили ей ясно: по сути, она была здесь пленницей. Её пальцы крепче сжали дверную ручку.
— По крайней мере, не в одиночку, — добавил Вейл с натянутой улыбкой.
Марлоу заставила себя расслабиться.
— Я не привыкла, чтобы кто-то указывал мне, что делать.
— Я это понимаю, — мягко ответил Вейл. — Я не настолько глуп, чтобы думать, будто могу прийти сюда как твой отец и диктовать тебе правила. Но я хочу, чтобы ты была в безопасности. А сейчас, с учётом всего происходящего, безопаснее всего тебе будет здесь. Дома.
Дом. Когда-то эта башня была её домом. Теперь — нет.
— Что ты вообще делала в Доме Фалкрестов? — спросил он, внимательно глядя на неё, словно пытался угадать её истинные намерения. Вейл не знал, что Марлоу в курсе проклятия Адриуса, и тем более — что он сам его наложил. Но всё равно сердце Марлоу билось так громко, что казалось, он мог бы услышать его. Прежде чем она успела ответить, Вейл тихо спросил:
— Ты была там, чтобы увидеть Адриуса?
Медленно закусив нижнюю губу, Марлоу вспомнила слова матери: самый лёгкий способ обмануть кого-то — показать ему то, что он ожидает увидеть.
Вейл, казалось, считал её влюблённой девчонкой. Значит, она будет влюблённой девчонкой.
Она кивнула, быстро моргая, словно сдерживая слёзы.
— Дорогая моя, — мягко сказал Вейл, ободряюще. — Мне бы не хотелось оказаться правым насчёт него. Но лучше, что ты узнала это сейчас. Независимо от того, что он может чувствовать к тебе, он никогда не поставит тебя на первое место. Это не его вина, не совсем. Он просто на это не способен. Он слишком похож на своего отца.
Марлоу с трудом сглотнула подступивший к горлу ком. Ей казалось, что она притворяется ради Вейла, но пустота внутри говорила ей о другом. Часть её — та, которой она не гордилась — задумывалась, а что, если Вейл был прав насчёт Адриуса?
— Почему бы тебе не присоединиться к нашей семье на ужине этим вечером? — предложил Вейл.
Марлоу вытерла глаза тыльной стороной ладони.
— Ты не думаешь, что это немного преждевременно?
— Вовсе нет, — ответил он. — Честно говоря, это давно должно было произойти.
— Я здесь всего два дня.
Он посмотрел на неё с тёплой улыбкой.
— Я имею в виду, что мы должны были сделать это много лет назад. Если бы я только знал, кто ты тогда… если бы твоя мать не была так полна решимости хранить свои секреты… — Он покачал головой. — Наверное, нет смысла думать о том, что могло бы быть. Главное, что теперь мы знаем правду. Никогда не поздно сделать всё правильно.
Слова о «правильных поступках» звучали жутковато, зная, что Вейл держал Адриуса под проклятием, вынуждающим исполнять каждый его приказ.
— Тебе незачем волноваться, — продолжил Вейл. — Я уже всё объяснил Елене. Какие бы обиды ни остались, их придётся нести мне одному.
Возможно, Вейл и видел это именно так, но Марлоу сомневалась, что его жена с этим согласилась. И всё же, хотя ей меньше всего на свете хотелось ужинать с этой семьёй, это явно было важно для Вейла, а ей стоило оставаться с ним в хороших отношениях.
— Мне нужно привести себя в порядок, — сказала Марлоу.
Вейл улыбнулся, довольный её покорностью.
— Конечно. Мы будем ждать тебя в семейных покоях. Ты знаешь, где это?
— Да, — кивнула Марлоу. Она никогда не бывала в частных апартаментах семьи Вейл, когда жила в башне, но знала, где они находятся. — Я скоро спущусь.
Вейл подарил ей ещё одну сияющую улыбку и вышел из комнаты.
Марлоу направилась к своему старому гардеробу, где нашла несколько платьев, оставленных более года назад. Подошло лишь одно: с длинным серебристым лифом и юбкой цвета ночного неба, украшенной жемчугом. По меркам Эвергардена оно было сдержанным, но ей всё равно казалось, что она слишком нарядилась для ужина.
Пусть это был ужин с тремя людьми, которые, вероятно, предпочли бы, чтобы Марлоу никогда не существовала, и мужчиной, которого она недавно узнала, как своего отца — и беспощадного монстра.
Но если Марлоу собиралась остаться в Башне Вейла достаточно долго, чтобы снять проклятие с Адриуса, ей придётся подыграть обстоятельствам.
Она привыкла к игре на публику. Раньше ей нужно было играть роль влюблённой девушки Адриуса. Теперь она просто обменяла эту роль на другую — долгожданной дочери Вейла, отчаянно пытающейся обрести связь с семьёй, к которой у неё не было ни малейших прав.
Закончив одеваться, она вышла из комнаты, заперла дверь и на лифте спустилась в частные апартаменты семьи Вейл.
Лифт вывел её в элегантный, но сдержанный вестибюль, с парой кресел, которые, казалось, никто и никогда не использовал, и несколькими вазами с тщательно подстриженными ветками зелени. На дальней стене висел портрет всех четверых Вейлов — Сильвана и Дариана впереди, с Вейлом и Еленой позади. Они все были в оттенках синего и улыбались.
Через арочное отверстие она увидела обеденный зал, где над аккуратно сервированным столом висела сверкающая люстра. За столом сидела одинокая фигура — светлые волосы Сильвана отливали льдом под ярким светом, а на руке привычно извивалась голубая змея.
Сильван поднял взгляд, как только Марлоу вошла в комнату.
Она словно впервые увидела его по-настоящему. Он был её братом. Её сводным братом.
Он больше походил на мать, его элегантные, острые линии лица резко отличались от мягких, чуть мальчишеской внешности их отца. Но глаза, хоть и были бледно-голубого цвета, были такой же формы, как у Вейла. И как у неё самой.
Как только эти глаза остановились на ней, Сильван вскочил на ноги.
— Что ты здесь делаешь? Разве тебя не должны были держать где-то взаперти?
Марлоу остановилась на пороге комнаты, на мгновение обескураженная.
— Он тебе не сказал?
Глаза Сильвана сузились.
— Кто не сказал что?
— Твой отец добился моего освобождения, — ответила Марлоу.
— Что? Зачем ему это делать?
Очевидно, Вейл поговорил со своей женой, но не посчитал нужным провести тот же разговор с сыновьями. Часть Марлоу была шокирована, а другая не могла дождаться, когда Сильван узнает, что они — родные.
И третья часть — та, которая всегда продумывала планы в её голове, — заставила её подойти к нему.
Он инстинктивно отшатнулся, бросив взгляд на столовые приборы, будто думал, что она схватит нож для масла и попробует его зарезать.
— Ты видел Адриуса со дня свадьбы? Он в порядке? — спросила Марлоу.
Сильван посмотрел на неё с подозрением, переходящим в открытую враждебность.
— В порядке? Это твой вопрос? Ты пыталась убить его отца, и теперь интересуешься, как он?
— Послушай, это… сложно, — вздохнула Марлоу. Сильван знал о проклятии. Она могла бы попытаться объяснить, что Адриус был вынужден напасть на своего отца по приказу, и что она взяла вину на себя, чтобы защитить его. Несмотря на то, что Сильван всегда действовал ей на нервы, она верила в его искреннюю дружбу с Адриусом. Ей не казалось, что он хотя бы отчасти знал, кто на самом деле его отец и на что он был способен. Но у него не было ни единой причины поверить её версии, и это явно было не время и не место для убеждений.
Вместо этого она сказала:
— Можешь просто передать ему, чтобы он зашёл ко мне, когда в следующий раз будет с тобой разговаривать?
— Я не твой посыльный, — презрительно бросил Сильван.
Марлоу думала, что, возможно, спасение Сильвана от дюжины Медноголовых хоть немного смягчит его отношение к ней. Очевидно, это была пустая надежда.
— Сильван…
— А, отлично, вы уже здесь, — весёлый голос Вейла раздался в комнате.