Марлоу подняла глаза на открытый арочный проход, ведущий в частные покои Вейлов, и увидела Вейла рядом с его женой. Елена Вейл была худощавой, бледной женщиной с такими же светлыми и тонкими волосами, как у её младшего сына. Она была даже ниже Марлоу, и всё в её облике казалось маленьким и хрупким. Рядом с мужем, широкоплечим и громогласным, она выглядела особенно миниатюрной. Её зелёные глаза хладнокровно окинули Марлоу и Сильвана, ничего не выдавая.
Сильван резко повернулся к родителям.
— Что здесь происходит?
— У твоего отца есть новости, которыми он хочет поделиться, — спокойно ответила Елена.
— Где твой брат? — спросил Вейл, оглядываясь по комнате, словно старший сын мог прятаться где-то в углу.
— Забудь о Дариане, — прошипел Сильван. — Что убийца делает в нашей столовой?
— Сильван! — воскликнул Вейл, потрясённый. — Марлоу, мне так жаль…
— Всё в порядке, — поспешно перебила его Марлоу. — Я бы тоже относилась ко мне с подозрением.
— Простите за опоздание, отец, мать, — раздался голос Дариана за секунду до того, как он появился в дверном проёме, немного взволнованный. — Амара пригласила новых целителей для работы с её отцом, и мне не хотелось оставлять её одну, пока…
Он резко замолчал, когда его взгляд остановился на Марлоу.
— Дариан, ты уже познакомился с новой гостьей отца? — язвительно спросил Сильван. — Возможно, ты её помнишь по свадьбе. Она была той, кто держал окровавленный нож, стоя над твоим умирающим тестем.
Марлоу задумалась о том, не сбежать ли ей из Башни Вейла и не рискнуть ли отправиться в Болота. Она была уверена, что никакие пытки, придуманные Медноголовыми, не могли бы быть мучительнее этого момента.
— Марлоу не убийца, — твёрдо сказал Вейл. — Прошу всех сесть, и я всё объясню.
Дариан послушно занял место напротив Сильвана, бросая на Марлоу настороженные взгляды. Елена прошла мимо и села рядом с младшим сыном, на мгновение нежно коснувшись его длинных волос — жест, который был неожиданно трогательным.
Вейл подошёл к Марлоу, положил руки ей на плечи и обратился к остальной семье. Марлоу вздрогнула.
— Прежде всего, чтобы развеять сомнения — Марлоу совершенно невиновна. Она просто оказалась не в том месте не в то время.
— Она сама призналась, что сделала это! — воскликнул Сильван. — Мы все там были.
— Она солгала, чтобы защитить настоящего преступника, — с лёгкостью ответил Вейл. Его слова звучали отрепетированно — и Марлоу осознала, что так и было. Вейл пробовал на своей семье ту ложь, которую собирался внушить всему высшему свету, чтобы очистить её имя. Первым испытанием было убедить свою семью.
Дариан серьёзно посмотрел на Марлоу.
— Марлоу? Что же произошло на самом деле?
Она почувствовала взгляд Вейла. Это был тест и для неё — готова ли она поддержать его ложь.
Марлоу ценила правду превыше всего. Ей хотелось рассказать всю правду — людям, которые считали, что хорошо знают Вейла, но не имели ни малейшего представления о том, на что он способен. Она мысленно представила себе, как произносит слова: Настоящий преступник — Вейл. Он проклял Адриуса и вынудил его ударить собственного отца.
Но пока Адриус находился под проклятием Принуждения, она не могла раскрыть истину. Это подвергло бы его огромной опасности. И кто поверит ей без доказательств, что именно Вейл наложил проклятие?
Если бы она продолжила настаивать на своей лжи — что это она ударила Аурелиуса, — Вейл непременно бы заподозрил, почему она так упорно защищает Адриуса.
Она встретила серьёзный взгляд Дариана. Он был так же привлекателен, как его отец, но его глаза были материны: яркие, ясные, зелёные, как листья хризантемы. В отличие от Сильвана, казалось, он ещё не определился в своём отношении к ней. Но она знала, что, что бы она ни сказала, всё это обязательно дойдёт до Амары, которая наверняка уже планировала, как навсегда запереть Марлоу в темнице. Ей не хотелось давать Амаре ещё один повод, если только она могла этого избежать.
Выбор слов — а значит, и лжи — был критически важен.
— Всё произошло так быстро, — сказала она, делая вид, что борется с эмоциями. — Лорд Фалкрест был разгневан на Адриуса за то, что тот отвернулся от семьи. Но он обвинил в этом меня. Он пытался отравить меня в ночь зажжения свечей. А когда увидел меня на свадьбе, снова угрожал. Я… я испугалась. Я схватила нож, чтобы защититься, и… я не помню точно, что произошло во время борьбы, но…
Она замолчала, закрыв лицо руками, словно не могла вынести, чтобы её видели.
Вейл похлопал её по плечу, утешая.
— Увы, это трагично и печально, что ярость Аурелиуса вынудила Марлоу защищаться от его нападения, но все мы знаем, как неумолим может быть нрав Аурелиуса.
— Это не объясняет, почему она здесь, — прорычал Сильван.
— Ну, — Вейл выдержал паузу. — Это, вероятно, станет шоком. Это стало шоком и для меня, когда я впервые узнал. Но правда в том, что… Марлоу — моя дочь.
Глаза Дариана расширились. Сильван выглядел так, словно ему стало нехорошо.
— Твоя… — начал Сильван. — Нет. Это невозможно. Это… это шутка, верно?
Поверь мне, подумала Марлоу, я так же рада, как и ты.
— Но Марлоу моложе меня, — проговорил Дариан, нахмурившись в растерянности. — Это значит, что ты…
Дариан замолчал, словно не в силах даже озвучить мысль о том, что его отец был неверным мужем. Он выглядел раздавленным.
— У меня сложная история с матерью Марлоу, — начал Вейл. — Я никогда не утверждал, что совершенен. И хотя я сожалею о многих своих поступках, особенно о тех, что принесли боль вам и вашей матери, я надеюсь, что вы сможете взглянуть за пределы моих проступков и принять Марлоу в нашу семью. Она заслуживает права узнать нас и не должна расплачиваться за мои ошибки.
Елена кашлянула, стараясь сохранять холодное достоинство.
— Мальчики. Я понимаю, как трудно это принять. Я была так же потрясена и расстроена, как вы, когда узнала. Но ваш отец прав — Марлоу не виновата.
Что-то в её тоне показалось Марлоу фальшивым. Взглянув на Елену, она почувствовала, как за этой спокойной маской кипит настоящий гнев. Марлоу знала, что Елена — мудрённая житейскими расчетами аристократка из Эвергардена, понимала, что если она вынудит Вейла отвергнуть Марлоу, это лишь усилит напряжение в их браке и, возможно, подорвёт её собственное положение. Поэтому она решила позволить мужу думать, что примирилась с существованием его внебрачной дочери, чтобы избежать разлада и сохранить свою власть и статус. Возможно, Вейл не видел истинного гнева своей жены, а может, предпочитал не замечать.
Но Марлоу видела это. И знала, что, даже если Елена изображает примирение перед мужем и сыновьями, она не намерена просто так оставить оскорбление своей чести.
— В конце концов, это не её вина, что её мать была безнравственной и жестокой женщиной, — продолжала Елена.
Марлоу сжала зубы, чтобы не огрызнуться и не сказать, что, если Елена действительно хотела увидеть безнравственного человека, ей следовало бы взглянуть на собственного мужа.
— Что ж, как говорится, яблоко от яблони, — презрительно бросил Сильван, отталкиваясь от стола. Каждый его шаг был наполнен откровенным презрением.
Он вышел из комнаты, не оборачиваясь, словно сметая Марлоу своим презрением.
Дариан покачал головой и тоже поднялся из-за стола.
— Простите. Я… это слишком. Простите.
Он поспешно покинул комнату, и Елена последовала за ним.
Когда они ушли, Вейл обернулся к Марлоу с печальным выражением лица.
Марлоу с усилием изобразила улыбку.
— Что ж, я думаю, это прошло великолепно.
Глава 4
Когда на следующее утро Марлоу проснулась, на её обеденном столе стоял поднос с завтраком, а рядом лежала записка от Вейла с приглашением присоединиться к нему на чай после обеда. Эта просьба лишь усилила её и без того мрачное настроение.
Она ненавидела быть практически пленницей в башне Вейла. Её выводило из себя, что ей приходилось любезничать с людьми, которые, вероятно, предпочли бы, чтобы она исчезла с лица земли. И особенно ей не нравилось притворяться, что вид Вейла не вызывал у неё отвращения.
Она хотела увидеть Адриуса. Она хотела поговорить со Свифтом.
Вместо этого она была заперта здесь, ковыряя фрукты и сладкий хлеб на подносе и варясь в собственном чувстве беспомощности. Она уже дважды безуспешно пыталась связаться с Адриусом, а Свифта она не видела вот уже три дня. С каждым часом её беспокойство за него росло.
Зелёный свет рядом с входной дверью привлёк её внимание. Ей понадобилось мгновение, чтобы вспомнить, что этот свет мигал, когда к ней приходили посетители в холле башни Вейла. Она поспешила к двери, в спешке зацепившись за ковёр.
Это мог быть только Свифт или Адриус. Кто ещё мог прийти к ней?
— Алло? — спросила она, глядя в бронзовый динамик.
— Марлоу, это Джемма.
Марлоу замерла, её рука повисла над кнопкой интеркома.
— …Джемма?
Она не могла представить себе ни одной причины, по которой Джемма Старлинг могла бы прийти к ней, разве что… возможно, Адриус попросил её? Может быть, он всё же хотел связаться с ней, но не мог прийти сам, поэтому отправил Джемму вместо себя.
— Ты впустишь меня? — нетерпеливо спросила Джемма.
Сердце Марлоу забилось быстрее, и она нажала кнопку, которая позволила Джемме подняться на её этаж.
Не успела Джемма дважды постучать, как Марлоу распахнула дверь.
— Это Адриус тебя прислал?
Джемма всегда выглядела безупречно, где бы она ни была, но сегодня в её облике было что-то особенно необычное. Её волосы были темно бордового оттенка, почти чёрные, а губы были накрашены ярко, кроваво-красным цветом. Выражение ее лица было серьёзным — Марлоу никогда прежде не видела её такой.
— С чего бы Адриусу посылать меня? — спросила Джемма.
Сердце Марлоу замерло.
— Я… просто подумала, что, может быть, он это сделал. Как ты узнала, что я здесь?